Побег из-под венца

Высокий мускулистый мужчина, в чьих тускло-голубых волосах уже виднелась седина, нервно стучал ногой по полу. Прошло уже достаточно времени, чтобы его нерадивую дочь приготовили к грядущей церемонии, даже с учëтом еë сопротивлений. Князь Кирилл Лединский оглянулся на часы: время ещё есть, но было бы лучше отправляться уже сейчас. Чуть нахмурившись, он гордым, уверенным шагом направился к лестнице на второй этаж, где легко нашëл комнату младшей княжны. И не услышал никакого шума. Казалось, будто своевольная обладательница Анемо Глаза Бога просто сдалась. Приняла судьбу, бросив эти глупые мечты о некой "свободе", и просто тихо следовала воле отца... Князь Кирилл знал свою младшую дочь намного хуже, чем мог бы, но всë равно был уверен, что подобный исход невозможен. Мысли о том, что будет, если свадьба сорвëтся, позволили капле страха проникнуть в сердце мужчины, и тот, одним большим шагом преодолев оставшееся до двери расстояние, резко еë распахнул, даже не постучавшись. С первого взгляда всë стало понятно. Два платья, небрежно брошенных на пол, не давали обмануться: обе дочери пытаются сбежать. Князь сжал кулаки так, что выступили белые костяшки. Внутри у него похолодело. Мужчина быстро подошëл к доске с колокольчиками и позвонил сраву во все, а когда удивлëнная прислуга собралась в комнате, дал указания обыскать всë в доме. Словно мантру он повторял, что Феодора не могла покинуть особняк незамеченной, что обе дочери побоялись идти на выход мимо всех гостей и спрятались где-то в здании... И тут вдруг вспомнил о потускневшем вдали от владелицы Глазе Бога, что до сих пор лежал в кармане его брюк. Страх постепенно сменился простым волнением, смешанным с раздражением. Мужчина был уверен, что дочь, даже если сумела покинуть отчий дом, вернëтся за бирюзовым камнем. Уж слишком сильно Глаза Бога были связаны со своими хозяевами. Тяжело вздохнув и осторожно переступив кружевную фату, князь сел за стол. Постучав пальцами по его деревянной поверхности, он, заметив рамку с фотографией, поднял еë и задумчиво осмотрел. — Отец? — Анастасия, старшая из дочерей Кирилла Лединского, осторожно его позвала. Мужчина, не заметивший, что его первенец был в комнате, вздрогнул от неожиданности и поднял голову, вопросительно заглянув в еë медовые глаза. Брюнетка с голубой прядью в волосах указала на платье, вернее — на чëрное пятно краски. Нетрудно было догадаться, что Феодора решила скрыть свою самую приметную черту... На самом деле, Анастасия чувствовала себя пристыженно, понимая, что и сама не узнала бы родную младшую сестру, если бы та перекрасила волосы. В ответ князь покачал головой — Об этом можешь не переживать. Отправляйся в собор. Пусть люди думают, что твоя сестра снова заболела — серьëзным тоном приказал он. Коротко кивнув, старшая княжна покинула комнату, оставив отца один на один со своими мыслями. И мыслей у него было предостаточно. Мужчина вновь посмотрел на фотографию, запечаллевшую двух его среднюю и младшую дочерей, Наталью и Феодору. Выглядели они... Счастливыми? Да, определëнно. Улыбки хоть и казались сдержанными, но без сомнений были искренними. Как-то даже забавно получалось: это маленькое, непримечательное фото, где не было никого, кроме двух сестëр, казалось каким-то уютным, тëплым... В то время как от семейного портрета сквозило холодом. Нет, Кирилл Лединский не считал поддерживаемые им семейные устои хоть в какой-то степени неправильными. Его дети жили в роскоши, были воспитанны и образованны, а имя отца за спиной убирало большую часть препятствий с их жизненного пути. Это ли не показатель? Оба его сына и старшая дочь служили в Фатуи и уже могли похвастаться определëнными достижениями, средняя дочь вышла замуж за одного из лучших инженеров Седьмой Предвестницы, а младшая... А младшая только что сбежала, прихватив с собой Наталью, что может обернуться огромным ударом по репутации семьи. Князь не мог точно сказать, что он чувствовал по этому поводу. С одной стороны, своевольный поступок Феодоры вызывал в нëм гнев, а с другой... Он понимал, что и сам приложил руку к запуску цепочки событий, которые привели к данному исходу. Рождение Феодоры не было началом конца, как и тот день, когда всплыли еë проблемы со здоровьем. Нет, вовсе нет. Это мало влияло на род и его репутацию в обществе, а потому и князя волновало не больше. Да, отдавать Феодору в Фатуи было бессмысленно, но вот выгодному замужеству плохое здоровье никак не мешало. Какой бы слабой девушка ни была, она всë ещё являлась выходцем рода Лединских. Для многих дворян одного этого факта вполне достаточно. И мужчину не должно было волновать, какие между супругами возникнут отношения и будет ли его зять хоть как-то заботиться о его дочери. По крайней мере, когда он выдавал замуж Наталью, его это не волновало. С Феодорой же что-то пошло не так. С удивлением для себя Кирилл Лединский обнаружил, что не мог просто отдать свою младшую дочь какому-нибудь достаточно высокопоставленному дворянину. Нерационально, но мужчина желал уберечь еë от возможного несчастья, словно... Словно его заледеневшее сердце начинало оттаивать. Отвратительно и жалко. А самое плохое кроется в том, что причина тому была проста и понятна: немëртвое даже после своей смерти божество, заключëнное в тонкой оправе Крио Глаза Порчи, оказалось слишком хитро. Сколько бы сотен лет оно ни томилось в клетке своей неподвижной разлагающейся плоти и бесконечной ненависти, нечеловеческое существо быстро поняло, что сломить разум мужчины, атакуя его напрямую, в лоб, не выйдет. И тогда оно начало медленно, по капле отравлять его голову скверной, проявив себя лишь спустя два десятка лет. Чужие мысли, притворяясь его собственными, убеждали князя в том, что младшую дочь надо оберегать, а стоило ему поддаться этому чувству, высмеивали за то, как он размяк. Гордость аристократа, борясь с насмешливым шепотком давно погибшего божества, порождала ненависть к дочери, которая, в свою очередь, конфликтовала с тем самым желанием защитить. Лединского разрывало изнутри, причиняя почти физическую боль. Временным решением стало игнорирование. Его жена, Ольга, не задавая вопросов просто повторила за мужем, как делала это всегда. Дети же, не знавшие его внутренних противоречий, посчитали Феодору какой-то неправильной, деффектной, позорящей род. И слабое здоровье стало отличным доказательством этой гипотезы. Должно быть, даже сама девушка считала себя неполноценной. По крайней мере, в глазах родственников, что не обратили внимания даже на еë незаурядные музыкальные способности и получение Глаза Бога. Естественно, в таких условиях у Феодоры не могло появиться доверия к отцу. Имея весьма печальный пример брака по расчëту прямо перед глазами, она, должно быть, боялась, что в еë случае будет ещё хуже. Мужчина решил не рассказывать ей о грядущей свадьбе вплоть до самого венчания, боясь, что девушка воспротивится и сбежит задолго до церемонии. Он считал, что в самый важный день сможет удержать еë и пусть и насильно, но отправить по венец. Однако... Возможно, узнав личность своего жениха заранее, она успокоилась бы и приняла свою судьбу? Или, по крайней мере, побоялась убегать от... Внутрь комнаты вдруг резво прошмыгнула вернувшаяся Анастасия. За размышлениями время пролетело незаметно... — Отец... — пытаясь скрыть волнение позвала она — Его Высокопревосходительство Первый Предвестник прибыл. Князь, услышав это, вскочил, чувствуя, как сердце уходит куда-то в пятки. Слова не успели вырваться из его рта, застряв где-то в горле: тяжëлая аура Капитана Фатуи проникла в комнату раньше еë обладателя, заставляя прикусить язык. Кирилл Лединский давно к этому привык, однако сейчас, когда он так сильно оплошал перед Предвестником, ощущения были похуже, чем при первой встрече. Не заставляя себя ждать, одетая в чëрное фигура твëрдым, уверенным шагом прошла в комнату. Даже сменив форму на фрак, номер один выглядел не менее внушительно, чем на любой из миссий. Его лицо, в этот "праздничный" день ничем не скрытое, выражало едва ли больше эмоций, чем непроницаемая чернота маски. Казалось, случившийся форс-мажор был абсолютно безынтересен Предвестнику... Осмотрев помещение, он тихо, серьëзно хмыкнул, с первого взгляда понимая ситуацию. Князь Лединский нервно выдохнул, не имея ни малейшего представления о мыслях и чувствах своего начальника. На самом деле, оперативник боялся. Мысль о том, чтобы выдать Феодору именно за Капитано, невыполнимой мечтой вертелась в его голове ещё с тех пор, как девушка достигла совершеннолетия. Как ни крути, это не только выставило бы род Лединских в крайне выгодном свете, но и убрало бы тот самый убивающий конфликт из мыслей Кирилла: ситуацию, в которой младшей княжне было бы плохо в доме Первого, не выходило даже представить. Капитано не был излишне жесток, знал что такое честь и обладал определëнным благородством. Он бы не поднял руку на кого-то столь беззащитного перед ним и не игнорировал еë волю просто потому, что она слабее. Учитывая, что Феодора была недостаточно глупа, чтобы нарываться, любой конфликт эти двое решили бы устно, не переходя на повышенные тона. Однако мечта три долгих года оставалась лишь мечтой: Капитано всë ещё был Первым Предвестником Фатуи, а Кирилл Лединский — всего лишь оперативником. Да, его знатное происхождение — это далеко не мало, но по сравнению со своим начальством князь всë равно недалеко ушёл от простолюдинов. Прийти к Предвестнику с предложением жениться на княжне было для Лединского сродни попросить решить его проблемы. Глупо, нагло и презренно. Вот только всë набирающий обороты внутренний конфликт требовал действий. И Капитано согласился. Его причины остались для оперативника загадкой, ответ на которую был не его ума делом. И князь Лединский понимал и принимал это, желая лишь того, чтобы свадьба не сорвалась... И провалился в такой, казалось бы, простой задаче. Теперь он мог только наблюдать, как Предвестник осматривается в комнате. Заметив небрежно брошенное на пол колье, Первый, не произнося ни звука, подошëл к нему и поднял... Понять, о чëм он думал, смотря на украшение в своей руке, было невозможно. Злился ли он? Была ли ситуация оскорбительной для него?.. Что теперь будет? Молча кивнув дочери в сторону двери, Кирилл покинул помещение. — Зачем ты привела его сюда? — как можно тише спросил мужчина, когда Анастасия тоже вышла в коридор. Меньше всего на свете он хотел, чтобы тем, кто узнает о его провале, был Капитано. — А что мне было делать, отец? — не более громко ответила княжна, уязвлëнная обвинительным тоном родителя — Его Высокопревосходительство изволил навести нам визит. Мне стоило его отговаривать? — с иронией в госоле спросила она. — Ты должна была сказать, что твоя сестра заболела — Лединский сжал руку в кулак, чувствуя, как такой непривычный ему страх рождает в его душе раздражение. Анастасия не успела сказать, что она так и поступила, как дверь комнаты Феодоры вновь распахнулась. Первый Предвестник твëрдым шагом вышел в коридор. Ни его поза, ни выражение лица не показывали ничего, кроме ледяного спокойствия. Почти безразлично он посмотрел на Кирилла — Вы же не думали меня обмануть, не так ли? — в его голосе не было явной угрозы, что, однако, ничуть не успокаивало. На лбу оперативника выступила холодная испарина — Нет, что Вы, конечно не- — В таком случае, потрудитесь объясниться — приказным тоном потребовал Капитано, не дав подчинëнному закончить фразу. Князь помолчал с секунду, глубоко дыша, пытаясь собрать разбегающиеся мысли и унять волнение — Мне нечем себя оправдать — ответил он, не желая терять лицо из-за глупых отговорог — Это моя ошибка... И она будет исправлена. — Исправлена... — задумчиво, серьëзно повторил Предвестник, будто пробуя это слово на вкус. Его речь лилась неспешно и размеренно, не показывая ни гнева, ни раздражения. Только промораживающее до костей спокойствие — И каким же образом? Мужчина тут же достал из кармана Анемо Глаз Бога и показал собеседнику, из-за волнения действуя необычно резко. Брови Капитано едва заметно нахмурились. Он молча протянул руку, чтобы забрать потухший артефакт, и, не встретив никакого сопротивления, поднял бирюзовый камень на уровень глаз — Еë Глаз Бога? — холодно спросил Предвестник, и без того зная ответ. — Да, Ваше Высокопревосходительство — покорно ответил князь — Феодора не сможет продержаться без него, она слишком слаба... Она вернëтся. Номер один задумчиво провëл пальцем по гладкой поверхности чужого Глаза Бога. Камень всë ещё был теплее его рук, упорно храня в себе отголоски мечты владелицы, но сейчас в нëм едва ли чувствовалась сила элемента: слишком далеко от девушки — Отнять Гляз Бога у собственной дочери, только чтобы заставить еë выйти замуж... Как благородно — то ли с укором, то ли разочарованием в голосе сказал он, заставив собеседника напрячься. Небрежно положив артефакт в карман, он произнëс не терпящим возражений тоном — Свадьбы не будет — Капитано прошëл мимо Лединского, направляясь к лестнице на первый этаж, показывая, что разговор окончен — Вам стоит смириться с выбором дочери. Прощайте. Князь застыл на месте, способный лишь взглядом проводить удаляющуюся фигуру. Стоило Предвестнику скрыться из виду, а его ауре — исчезнуть, ноги мужчины подкосились. Анастасия, что все это время молча стояла рядом, не привлекая к себе внимания, тут же оказалась рядом с отцом, обеспокоенная его самочувствием... Но он не слышал еë вопросов. Страх накрыл мужчину с головой: он понимал, что это ещё не конец. Конечно, Капитано не убьëт его за эту оплошность, но всë равно... Что будет дальше?