Вышекрыл. Воробьиная история

Когда весна начала свое долгое шествие к лету, аббатство Рэдволл избавилось от зимней хандры и превратилось в настоящий улей — в буквальном смысле слова, если говорить о пчелах и братьях и сестрах, что присматривали за ними ради меда. Но по всему Рэдволлу кипела бурная жизнь. Землеройки Гуосим ушли в свои края, оставив только постоянных жителей аббатства присматривать за ним до поздней осени. Впрочем, желающих трудиться на свежем воздухе вполне хватало. Действительно, некоторые обитатели аббатства даже сами начали выдумывать себе занятия, чтобы выйти на улицу в прекрасные дни, которых в этот сезон было предостаточно. Даже самые угрюмые рэдволльцы находили время, чтобы почистить лужайки, отполировать засовы, вымыть стволы деревьев во фруктовом саду или собрать сухой тростник с мелководья пруда. И, разумеется, на вершине стены было в три раза больше, чем обычно, за исключением дождливых дней. Вышекрыл продолжал развиваться, как в телесном, так и в словесном плане. Выдры вырезали для него легкий дубовый посох, с которым молодому воробью было легче управляться, чем с более тяжелыми стальными дротиками. Тренировочные поединки с Монтибэнком стали почти ежедневным событием, и Вышекрыл становился неплохим бойцом. Когда он не играл снаружи, Вышекрыл посещал занятия брата Тревора, где его ученики узнавали больше об укладе и истории аббатства Рэдволл, а также обучались чтению и письму. Ванесса присоединялась к нему, когда могла, хотя ее дни все больше занимали занятия с сестрой Марисоль в лазарете. Уроки Вышекрыла предназначались для начальных классов, которые мышка уже давно выучила. Тем не менее она частенько заглядывала в класс Тревора, а малыши там всегда были рады ее видеть. Джефф тоже был рад ее визитам, ведь никто из учеников не был его ровесником, а присутствие Ванессы давало ему возможность отдохнуть от работы. Одним прекрасным днем на полпути к лету Ванесса заглянула в класс и увидела, что ученики Тревора устраивают конкурс песен и стихов. Накануне Тревор дал каждому ученику задание сочинить что-то, что было спеть или продекламировать перед классом. Сочинение могло быть как серьезным, так и причудливым, но главное было — хорошо развлечься. Ванесса заняла место рядом с Джеффом в конце комнаты. Он наклонился к ней и прошептал: — Ты уверена, что хочешь остаться здесь, Несса? У кое-кого из этих ребят голоса и так могут разбить стекло. А когда они еще и петь начинают, некоторые из них могут быть весьма… восторженными, скажем так! Ванесса похлопала его по лапе. — Со мной все будет в порядке. Кроме того, я хочу послушать, что придумал Вышекрыл. Брат Тревор по очереди вызывал каждого, чтобы тот встал перед классом и прочитал или спел свои сочинения. Некоторые робко бормотали, едва слышно, а другие выступали бурно, жаждая всеобщего внимания. Ежиха Балла особенно зажигательно исполнила песню, которую она написала вместе со своим дядей Джови, хранителем погреба, воспевая всевозможные напитки, которые можно найти в бочках Рэдволла. Это было весьма забавно и вызвало бурные аплодисменты, когда она закончила выступление… и, конечно же, это было самое лучшее из предложенных в тот день… пока не настал черед Вышекрыла. Воробей дождался, пока все закончат, и вскочил на ноги, заняв место во главе класса. Одноклассники тепло приветствовали его, ведь они знали, что Вышекрыл прекрасно владеет словом и наверняка сочинит для этого случая занимательный стишок. Ванесса аплодировала со всеми остальными, предвкушая, что споет или скажет ее друг. Вышекрыл шумно прочистил горло и клацнул клювом. — Гм! Эта песня была написана для того, чтобы пошевелить языком, или, возможно, правильнее будет сказать, клювом — в любом случае, ее нужно петь очень быстро, так что, пожалуйста, потерпите. У нее нет названия, но я думаю, что слова говорят сами за себя. Слушайте внимательно, и вы сможете уловить их все. Надув грудь и расправив плечи-крылья в величественной позе, Вышекрыл начал песню: Я воробей, таковым и буду, И готов твердить это всем и всюду. Не хочу быть грачом, сорокою-вором, Ни гагой, ни пуночкой с печальным взором. Не был бы я куликом ни разу, Ни орлом в небе, ни коршуном сразу. Не быть мне мухоловкой и соловьём, Не нужен мне и трясогузки дом. О, как я рад, что не ворон ворчливый, Не черный дрозд, не чайка крикливая! Быть журавлём мне вовсе не по душе, Альбатросом — и того страшней. Лебедь и ласточка мне знакомы, Но и совой быть не хочу, скажу нескромно. Перепелом быть мне вовсе не по нраву, И с гусями не биться за славу. Ни чижом мне не бывать, Ни синичью долю не принять. Соловьем быть — пожалуй, нет, Быть воробьем — вот мой завет! Ах, воробей я, и воробей — я есть, Другой судьбы не выбрать, вот моя честь! Вышекрыл начал свою песню, покачиваясь на кончиках когтей в такт куплету, перенося свой вес с одного когтя на другой. Чем дальше он заходил, тем больше оживлялся, пока не стал практически танцевать джигу, порхая на месте. При этом мастерство юного воробья в декламации стало настолько отточенным, что он не пропустил не проронил ни одного слова в своей сложной, стремительной лирической речи. Это было бравурное исполнение, лучше даже, чем песня Баллы, и его одноклассникам оно очень понравилось. Вышекрыл, затаив дыхание (и весьма нескромно), отвесил глубокий и демонстративный поклон под аплодисменты, одобрительные возгласы и смех, которыми была встречена его последняя строчка. Ванесса и Джефф вышли вперед, чтобы поздравить его. — Это было чудесно! — воскликнула Ванесса, взъерошив перья на шее Вышекрыла. — Как ты только придумал такую замысловатую песню? — Ну, мне немного помогли Монти и другие выдры, — признался воробей. — Теперь, когда землеройки ушли, выдры — лучшие сочинители в Рэдволле. Джефф кивнул: — Да, мне показалось, что я уловил в этих рифмах что-то выдриное. Ну, в задании брата Тревора ничего не говорилось о том, что нельзя получить от кого-то помощь. В конце концов, Балле тоже помог ее дядя Джови… и я бы сказал, что вы оба отлично справились! Брат Тревор улыбнулся. — Я понял, что происходит, когда после вчерашних уроков ко мне подошел Вышекрыл и попросил составить список всех видов птиц, которые только можно придумать. Должен признать, я услышал там несколько неизвестных даже мне! Должно быть, выдры помогли ему не только с рифмами. — Даже если так, Вышекрыл, — сказала Ванесса, — ты, должно быть, не спал полночи, чтобы придумать все это! — О, ничего страшного, — пожал плечами воробей, затем резко опустил клюв на грудь, закрыл глаза и громко захрапел, вызвав смех у зверей вокруг. Даже брат Тревор засмеялся вслух. — Так кто же был лучшим? — спросила Балла у учителя. — Кто победил, я или Вышекрыл? Тревор с гордостью посмотрел на ежиху. — Мы все здесь сегодня победители, и наша награда — услышать две такие прекрасные песни, как твоя и Вышекрыла. Но, — озорно добавил он, — тем из вас, кто считает, что награда должна быть большей, придется спуститься в Пещерный зал и отведать клубнично-сливочного трехслойного пирога, который я попросил брата Хью приготовить по этому случаю! Почти каждый голос в комнате завизжал от восторга при этом объявлении, да так, что Джефф вздрогнул и заткнул уши. Когда Тревор ставил своих учеников в шеренгу для организованного похода на кухню, в дверях появилась сестра Грейс с потрясенным выражением лица: — Ванесса, я наконец-то нашла тебя! Тебе следует прийти скорее! В комнате воцарилось мрачное настроение, все замолчали. — Что случилось? — спросила Ванесса у старшей мыши. — Это… это сестра Марисоль, — голос Грейс надломился, и она отвернулась, не в силах больше ничего сказать.