На самом деле мне нравилась только ты…

Дует ветер из окошка

На тебя и на меня.

Нож, тарелка, вилка, ложка

Для тебя и для меня.

Свыше начата дележка

Для тебя и для меня.

Озарения немножко

Для тебя и для меня.

Капля сока, хлеба крошка

Для тебя и для меня.

В рай волнистая дорожка

Для тебя и для меня.

Небо - синяя рогожка

Для тебя и для меня.

Пощади меня немножко

Для тебя и для меня.

Для тебя и для меня.

Ю.Мориц

1976, конец года

Виктория с недовольством замечает, что у ворот дачи стоят 2 машины: Машкина и еще чей-то черный внедорожник. Парковаться негде, кто такой бессмертный решил, что может загораживать въезд к их дому? Сейчас Сергей увидит и мигом сдует чужаков. На садовом участке кипит непривычно активная жизнь: Сергей вместе с каким-то мужчиной колдует у мангала, Ева с матерью разоряют кусты черной смородины. Но есть еще что-то, напрочь перекрывающее все увиденное. В саду вдали от суеты прячется еще один человек. Виктория подходит ближе и на какое-то время останавливается в замешательстве. Картина ее взору представилась просто удивительная: в тени деревьев в дачном кресле Сергея полулежа расположилась молодая женщина. Она читает книжку и не замечает, что в саду теперь не одна. Длинные стройные ноги закинуты на подлокотники, шляпа с широкими полями прячет лицо. Или ее муж окончательно слетел с катушек, или это прекрасное создание ошиблось дачным участком. Счастьем для Жигунова будет только второй вариант. — Это что еще за…Вы кто такая?! - слишком внезапный звук заставляет девушку вздрогнуть.  Аня так резко поворачивается в сторону холодного голоса, что чуть не падает с кресла. Сканирует эту чужую женщину насквозь, медленным движением руки снимает очки и поднимает смелый взгляд на хозяйку дома. — Здравствуйте. В Аниных глазах странная смесь недоумения и смелости.  Нескольких секунд хватает, чтобы у Виктории сложился этот пазл. Не может быть. Мимо нее пролетает Ева, падая на кресло рядом с Аней. Девушка чуть приобнимает ее, сдавленно улыбается девочке, которая сообщает:  — Вика, это Аня, она приехала к дедушке! - весело щебечет, прижимаясь ближе к новой подружке.  — Можно не отвечать, - Виктория игнорирует слова Евы, ответ тут предназначен только Ане.  — Посмотри, какие мне Аня косички заплела!Правда, красиво? Дедушка сказал, что очень красиво! Последнее, чего хотел бы сегодня Сергей - вот этой самой сцены, которая разворачивается перед его глазами. Так увлеклись с Мишей готовкой, что пропустил встречу, которая лучше бы никогда не состоялась. Молчание накаляет атмосферу до предела, когда перед Аней из ниоткуда вырастает Сергей, разделяя ее с Евой и свою жену. Девочка чувствует, что в кругу взрослых что-то происходит, настороженно выглядывает на Вику из-за спины деда.  Сергей молчит и одним взглядом пригвождает жену к земле, заклиная молчать сейчас. Но Виктория за пеленой своего гнева настроения мужа не считывает. — Сережа, может ты перестанешь молчать и объяснишь, наконец, что здесь происходит?   Сергей старается сохранять спокойствие, поворачивается к внучке и молодой женщине, предупреждая последнюю: — Не вздумай сбежать. Ева, ты пока за старшую, а мы сейчас вернемся. Второй раз женщины семьи Заворотнюк страдают от нападок его, Сергея, жен. Чертово дежавю, почему все опять повторяется?  Вместе теперь находится легко и сложно одновременно. Целовать в разы приятней, когда чувствуешь, как трепетно тебе отвечают. Его партнерша все чаще смущается, щеки горят румянцем даже сквозь слой грима. Настя стесняется, что все смотрят, но еще больше - что начинают говорить. Слишком они неосторожны в последнее время.   Вот и сейчас Настя тянет время, чтобы уйти последней и не пересечься с Сергеем перед выходным. Она до сих пор думает, что будет все решать сама.  — Настя, открой, - Сергей видит тонкую полоску света из-под двери, отпираться бесполезно, но измучившая его партнерша не издает ни звука. - Ну хочешь, давай помолчим. Только я не сдвинусь с места все равно, пока ты не откроешь. Там сейчас охранник будет ставить сигнализацию и увидит, как я ломаю дверь в твою гримерку. Последняя фраза вызывает у Насти ужас, и она резко распахивает дверь. Вид измученный, глаза покрасневшие, как будто она плакала или очень долго старалась сдержать слезы. Сергей смотрит на нее тепло и любит, кажется, еще сильней. В следующее мгновение Настя повисает на мужской шее и пытается справиться с рвущимися слезами. Его ненавистная партнерша, его недоразумение, его крест первых нескольких съемочных недель - его Настя - больно переживает все, что они уже натворили. Но и отрываться сейчас  друг от друга безболезненно уже не выйдет.  — Мы уезжаем на дачу. На весь выходной. Отключим телефоны и будем отдыхать.  — Чего? - Настя надеется, что ей это послышалось.  — Ничего. Собирайся, еще добираться туда часа 2 в лучшем случае. Не только у нас с тобой отдых, какое-то безумно популярное направление стало, в пятницу полный аншлаг. — Сережа, да подожди ты. Какая дача? Какой аншлаг? Я никуда не поеду.  — Поедешь. Куда ты теперь денешься? - Сергей мягко целует Настю в макушку, не разжимая объятий. - Про Веру ты все знаешь, а дача - только моя. Хочу тебе показать свои владения.  — Мы сошли с ума.  — Да, есть немного. Ты там сейчас придумываешь отговорки, я чувствую, но ничего не выйдет. Дети на море, завтра выходной, у тебя в планах, я уверен, спать весь день. Нет ни единой причины, чтобы мне отказать. Кроме той, если ты сама не хочешь поехать со мной.  Настя поднимает на Сергея свои большие глаза, будто удивляясь, как он вообще мог такое подумать.  — Хочу. Сергей тепло улыбается, мягко тянет женщину к себе еще ближе, зарываясь носом в копну темных кудрей.  — Ну значит договорились. Надышишься лесом, отоспишься на неделю вперед, обещаю. И буду тебя кормить.  Насте от таких планов хочется смеяться и плакать одновременно. Что он творит с ней? Почему у нее каждый раз нет ни единого шанса, чтобы отказаться?  Августовские ночи холодные, почти осенние, к утру даже такой добротный дом, как у Сергея, выстывает. Настя аккуратно поднимается с постели, с ужасом обнаруживает начало 11 на часах. Благодаря Жигунову у нее тут нет ничего, на что можно было бы сменить городской наряд. Выбор падает на рубашку Сергея, в спешке брошенную вчера женщиной на кресло. Пусть теперь хоть голый ходит, но Настя себе облачение нашла. Темно-синяя ткань чуть прикрывает стройные бедра. Настя улыбается мысли, что не уйдет она далеко в таком виде, если не найдет хоть какие-то штаны, но пока оставляет Сережу досыпать. Сама же направляется на поиски кухни.  Уже не ранее утро встречает тишиной, когда Настя выходит на террасу с чашкой черного кофе. Оглушающе тихо. Жигунов живет в раю и сам этого не знает.  — Утро сегодня явно не планирует быть добрым, - Настя вздрагивает от внезапного голоса, а тон гостьи не предвещает приятной беседы. Это последнее, что должно было случиться, в этот момент хотелось бы остаться в гримерке на весь выходной и никуда не двигаться с места. - Что же вы молчите? Вам очень идет рубашка моего мужа. Да не прячьте вы взгляд, Настя. Я не рассчитывала на такой прием, надеялась все же, что здравый смысл победит. Но это ничего, пройдет. Не в первый раз. И не в последний, зная Сережу. Хозяин дома с грохотом открывает дверь на улицу, закрывая Настю собой. Босиком, с голым торсом. «Хотя бы в штанах» - , с какой-то болью замечает про себя Настя.  — Мы договорись, что ты не приезжаешь без предупреждения, - Сергей наощупь находит Настину ладошку, удерживая свою гостью на месте.  — Мы договорились, что ты успокоишься и еще раз обдумаешь, действительно ли ты готов все разорвать. Мы все это сто раз проходили, Сережа. Ведь ты же наиграешься, - Вера спокойна и, кажется, знает, о чем говорит. Настя мечтает провалиться сквозь землю и никогда не переступать порог их съемочного павильона. — Прекрати. Ты сама знаешь, что теперь все по-другому. Мы можем все обсудить, но не здесь. Не сейчас, Вера. — Да я уже вижу, что ты явно не готов сейчас в таком виде говорить про наш развод, - Вера многозначительно кивает на полуголое тело почти бывшего мужа. - Я жду тебя дома, Сережа.  Настя на нетвердых ногах пытается вернуться в дом, когда ворота загородного владения захлопываются за законной половиной ее партнера, ее любовника. Не ее Сережи. Который в два шага преодолевает расстояние между ними, крепко прижимает ее к себе со спины, утыкается носом в шею.  — Все сказанное - правда. Правда, Настя. У меня были женщины все годы моего брака. Были, я не скрываю, - Сережино дыхание обжигает шею, которая тут же покрывается мурашками. Настя борется с дрожью в голосе и отвечает: — А сейчас ситуация, конечно, другая. Ты любишь меня, разведешься с женой, мы с тобой сразу поженимся. Ты будешь без конца снимать меня в своих фильмах, я рожу тебе сына, и мы еще лет 50 не будем расставаться. Такой план в твоей голове? - Настя вырывается из объятий, уходит на безопасное расстояние и поворачивается к мужчине лицом. Она надеется выглядеть жесткой, даже жестокой со своим монологом, но умиляет мужчину своим взъерошенным видом и, конечно, словами.  — Мне очень понравился твой план, особенно в части «рожу тебе сына» и «50 лет не будем расставаться».  — Я серьезно вообще-то тебе сейчас говорю, - Настя от такой странной реакции Сергея даже теряет свой воинственный настрой.  — Так и я серьезно. Все перечисленное осуществим, если ты будешь меня слушать, - Сергей медленно приближается и осторожно касается острых плеч, скрытых сейчас его рубашкой. Настя прикрывает глаза от мягких касаний к своим рукам, а потом и к лицу. — Я тебе не прощу чужих баб, Жигунов.  — Ну слава богу. Если это будет единственным твоим условием, то я сразу согласен исполнить и все остальные, - Сергей легко подхватывает женщину на руки, нежно, но настойчиво целует и уносит обратно в спальню. По пути в дом Сергей и его жена сталкиваются с Мишей. — Серега, а с маринадом-то что теперь делать? Здрасьте, - Майк запоздало замечает, вероятно, хозяйку этого поначалу гостеприимного дома. После взгляда, которым его одарили, в последнем утверждении молодой человек сильно сомневается. Сергей говорит все оставить у мангала, сам потом уберет. Виктория же игнорирует присутствие молодого человека и влетает в дом, зная, что неприятного разговора мужу не избежать. Она набрасывается тут же, стоит Сергею закрыть дверь в дом:  — Ты сошел с ума, скажи мне? Что они тут делают? Зачем ты притащил в наш дом детей этой женщины? Виктория пока плохо знает ту грань, которую переходить нельзя. Вот как сейчас, например.  — Замолчи, - Сергей из последних сил сдерживается. - Сейчас же замолчи, ты поняла меня? Дети, внуки «этой женщины», как ты выразилась, будут приходить в мой дом до тех пор, пока сами будут этого хотеть. И никто здесь, даже ты, не посмеет так с ними разговаривать.  — Мы теперь дружим семьями? Тебе недостаточно того, что мы и так столько лет живем не вдвоем, Жигунов? Я чувствую ее везде, но больше всего - рядом с тобой. Теперь ты вынуждаешь меня любезничать с ее детьми и делать вид, что так и должно быть? — Тебя никто не заставляет с ними общаться. Аня и Майк приезжают ко мне, и двери этого дома для них открыты. Не можешь себя сдерживать? Пожалуйста, не общайся, не заставляю. Но грубить и накидываться на них не смей, особенно на Аню. И уж точно не стой с таким лицом. Тебе не идет, это во-первых, а во-вторых — этим детям нужна поддержка. А мне - они.  Виктория стоит в оцепенении, не может вымолвить ни слова. Она считала, что май их, наконец-то, рассудит. Думала, что со смертью этой странной, не чужой для Сергея женщины, Виктория избавится от ощущения ее постоянного присутствия рядом. Что они покончат с тайнами, начиная от старых фотографий, бережно спрятанных в кабинете мужа, и заканчивая проданным домом на соседней улице, который Виктория рвалась посмотреть, пока не налетела на кирпичную стену жесткого и какого-то болезненного взгляда мужа. Сергей спешит обратно в сад, надеясь, что Аня не решила спешно уехать, прихватив с собой Майка. Расслабленно выдыхает, когда видит, что Ева принесла ей свои альбомы и рассказывает про картины художника, которые видела на последней выставке. При виде Сергея Ева подскакивает навстречу деду, он же в приглашающем жесте предлагает гостье подняться с кресла. Разворачивает Аню и Еву в сторону беседки и довольно сообщает:  — Обед готов. Сейчас будете оценивать, что там Мишка приготовил. — Да он омлет не подпалить не может, ты зря оставил его один на один с едой, - Аня усмехается, не веря с способности брата. Мишка гордо несет блюдо с дымящимся мясом.  — Мишка, ты бы слышал, что эта твоя сестра сейчас говорила! Ты бы так не улыбался, - Сергей подсмеивается над Аней, которая уклоняется от щекотки брата. - Давайте за стол. Машка, заканчивай там, все потом, остынет же.  По обе руки от Сергея сидят Аня и Маша, Ева завороженно смотрит на гостью и без обсуждений занимает место рядом с ней. Мишка сидит напротив и улыбается от того, как сестра тепло общается с этой чужой девочкой.   Сергей испытывает странное чувство какой-то другой реальности, в которой его дочь, внучка, Настины дети сидят с ним за одним столом и обедают. Гонит наваждение, что сейчас на его плечи опустятся тонкие руки, обнимут крепко со спины, а теплое женское дыхание будет привычно щекотать шею. Аня закатывает глаза, сообщая, что просто неприлично в их возрасте вести себя как молодожены, а не как супруги с огромным стажем. Тактичный Мишка легонько пнет сестру под столом, заставляя помолчать. Настя обводит счастливым взглядом детей, прижимаясь щекой к макушке мужа. И только Ева, тянущая ладошку к Насте в приглашающем жесте сможет разорвать контакт Жигунова с женой. Она обходит дочь, порывающуюся уступить ей место. — Да сиди, какая разница? - Настя нежно касается головы Ани, опускаясь за стол рядом с Евой.  — Мам, мне Сережа показал кадры вчерашней съемки. Выглядит очень круто! - Аня, в основном, далека от маминого мира кино теперь, но увиденное просто завораживает. — Я так и знала. Жигунов, вот никакой интриги с тобой! - Настя снисходительно смотрит на мужа. — Да это ты у нас все скрываешь. А похвастаться? Между прочим, резонанс ожидаем на уровне «Кода», - гордо сообщает Сергей. Он жутко доволен новым проектом, женой и собой, конечно.  — Ну что ты раньше времени… уже все награды собрал и гонорары подсчитал, - Настя иронично комментирует настрой мужа, вызывая всеобщий смех.  — Ты слышала это, Ева? Бабушка не верит в наш успех, и даже не стесняется этого.  Маша с легкой улыбкой наблюдает за уже привычной перебранкой отца и его жены. У них тут такие «танцы» без малого 20 лет, и не надоедает же им. Папа, кажется, с еще большим обожанием смотрит на свою Настю. Настя же обнимает теплом всю свою большую семью, и особенно мужа. Маша подсмеивается, как легко Настя научилась отвечать на подколы папы, хотя и обижалась на него первое время за шуточки в свой адрес. Но папа обычно цепляет тех, кого любит, им всегда достается больше всех - и обид, и его защиты. Обсуждение нового проекта Сергея так захватывает всех собравшихся за столом, что появление Виктории наталкивается на неловкое молчание. Законная жена хозяина дома стоит между ним и его дочерью, не сводя взгляда с Ани.  — Вы заняли чужое место, - Вика надеется испепелить незванную гостью, так вальяжно захватившую размеренную жизнь и внимание Сергея.  «Еще мгновение, и будет поздно», - с ужасом понимает Мишка, наблюдая, как меняется лицо сестры. Вместо мягкой и солнечной девочки перед ним сейчас чужая, строгая молодая женщина - как мама в самом худшем расположении духа. Лучше бы эта Виктория промолчала, честное слово. — Не я.  Сергей невольно восхищается этой гордой, смелой птицей. А какой тихой девочкой была! Сейчас кому угодно отпор даст, не позволит себя обижать. Ее мама была более мягкой и часто неспособной себя защитить: это приходилось делать Сергею, пока мог быть рядом.  Видит, как Аня медленно поднимается из-за стола, то ли желая что-то еще сказать, то ли все же уступить хозяйке дома. Сергей тянет за узкую ладонь, мягко усаживая обратно. Поворачивает голову к жене и вполне себе мирно сообщает: — Вика, давай без сцен. Садись с нами обедать, мест за столом полно.  У Евы явно есть, что сказать, но строгий мамин взгляд напротив обрывает все надежды и сохраняет атмосферу, и так близкую к бегу по краю кратера уснувшего вулкана.  — Простите за эту сцену. Вике вообще-то это не свойственно, - Сергей как-то теряется в словах, провожая своих гостей до машины. Анину руку крепко держит ладошка Евы.  — Я понимаю причину такой реакции. Не знаю, что бы я сделала на ее месте. Наверно, словами бы все не закончилось, - Аня лукаво усмехается, так напоминая Сергею Настю в моменты, когда та была настроена защищать свое.  У машины прощаются, Ева тянет руки к дедушке, чтобы обнимать одновременно его и Аню. Теперь все разъедутся: Аня вернется в Дубаи в сентябре, Ева пойдет в школу. Сергей будет пропадать на съемках, Маша - на студии, а Миша в офисе. Когда еще так соберутся? — Ева - прелесть, скажи? Чем-то похожа на Сережу, как мне показалось. Улыбается, как он. Надо ей обязательно привезти что-то из дома будет, может платье или косметику, как считаешь? — Ты тему-то не переводи. Я тебе о чем говорил? Аня, это было через край. Ты можешь как угодно относится к этой женщине, но это просто неуважительно по отношению к Сереге, что вы устроили за обедом. Да еще и при девочке.  — Я сказала то, что думала. Еще поспорь, что не считаешь так же, - Аня уже сидит в пол-оборота к брату, который не отрывается от дороги, но уступать сестре не намерен.  — Даже если и так, это не повод…  — Мишка, ты же не слепой. И она, судя по такой реакции. Все Вика понимает, и это ее бесит. Может, если бы сразу повела себя иначе, ничего бы не было. Но она знает, что проигрывает. Снова, - Аня как-то странно улыбается одними уголками губ. И внезапно продолжает. - Хорошо, что мама не знала об их свадьбе. Не видела эту женщину. А Сережа, кстати, 2 года называл маму этим именем, если ты помнишь. Надеюсь, что сейчас он не оговаривается.  Мишка невидимо для сестры закатывает глаза, но решает не комментировать то, о чем думал и сам.