Прогулка к грибной полянке

      Нилу шла из города, тихонько напевая мелодию, под которую вчера танцевала. Вечером аль-Хайтам придёт к ней в гости, и она собиралась приготовить ему что-нибудь вкусное. Не кормить же его одними сладостями, которые у Нилу не переводятся! А вот попробовать новый рецепт, который Нилу недавно узнала у Дэхьи – можно.       – Нилу! – окликнул её уже у городских ворот знакомый голос.       – Привет, Кавех!       – Куда идёшь?       – В лес. Что-то случилось? Сайно не упоминал, что вокруг опасно…       – Неподалёку видели колонию плесенников. Будь осторожна!       – Не волнуйся, Кавех, я могу за себя постоять, – улыбнулась Нилу. Она немножко понимала аль-Хайтама, хотя Кавех так трогательно заботится о людях. И всё-таки иногда его забота переходит все границы. Как будто Нилу ни разу не покидала Сумеру и не видела плесенников!       – Говорят, их безумно много!       – Ничего страшного. Пока, ещё увидимся!       Кавех сердито надулся. Нилу помахала ему и поспешила из города: пусть его, скоро отойдёт, он часто обижается. А ей надо обернуться до полудня. Ещё ведь стоит прибраться; аль-Хайтам вряд ли огорчится, что у неё беспорядок, но Нилу хотела, чтобы ему было уютно. У него-то порядок идеальный. Интересно, как он заставил Кавеха не раскидывать вещи, когда они жили вместе? Или не смог? Нилу помнила, что они ругались из-за мебели, а вот из-за беспорядка…       На дорогу словно легло тяжёлое одеяло, воздух наполнила влага: Нилу вошла в лес. Она любила тут гулять. Может быть, в Фонтейне, наполненном силой гидро, ей будет ещё уютнее? Жаль только, просто так она туда не доберётся… Разве что попросить Люмин, когда та снова заглянет в гости. Нилу хотела повидать море: столько воды, сколько она ни разу не видела. Озёра и ручьи в тропических лесах заканчиваются, а море – до самого горизонта, даже представить сложно.       Всех ли носителей глаз бога тянет к их элементу? Раньше Нилу бы о таком и не задумалась, но аль-Хайтам научил её делать выводы, строить гипотезы и прочим ужасно интересным вещам. Если Нилу тянет к воде, Дэхья обожает пустынное пекло, аль-Хайтам… кажется, он не прочь посидеть на природе, хотя его способности – зелёный свет, а не растения, Тигнари вовсе лесной дозорный. Ей хотелось проверить, как она будет себя чувствовать рядом с бескрайней водой.       Нилу прошла по знакомой тропинке и подошла к грибной полянке; что-то шуршало и попискивало не как обычно в лесу. Плесенники… Кавех был прав. Нилу осторожно-осторожно выглянула из-за дерева: целый выводок дендро плесенников собрался вокруг большого. Совсем как птица с птенцами. Нилу могла бы их раскидать: у неё есть глаз бога, – но ведь они далеко от дорог, они выглядят безобидными… Однажды Нилу танцевала за городом, и какой-то плесенник подошёл полюбоваться. Она встречала и опасных, но ведь не все такие.       Собравшись с духом, Нилу вышла из-за дерева: медленно, плавно, чтобы не спровоцировать. Плесенники повернулись к ней, насторожившись. Большой вышел вперёд, заслоняя маленьких.       – Я не хочу с вами драться, – негромко сказала Нилу. – Я пришла собрать немного грибов.       Большой плесенник застрекотал и забил крыльями. Нилу стояла, не доставая меча, и он успокоился: подошёл поближе, посмотрел ей в глаза, чуть ли не обнюхал. Нилу осторожно потрогала зелёные перья. Такие приятные на ощупь: мягкие, кожистые и упругие. Плесенники поменьше собрались вокруг неё в хоровод.       – Вы хотите потанцевать? – Нилу повела рукой. Интересно, плесенники умеют слышать?       Хоровод качнулся туда-сюда. Нилу напела несколько нот, сделала пару шагов, и плесенники закружились вокруг неё. Жалко, никто не видит… Почему бы не потанцевать с плесенниками, раз они не против?       На середине танца они застрекотали – надо же, совсем как встревоженные птицы…       – Аль-Хайтам! – Нилу выскочила из хоровода и бросилась ему на шею.       – Ты в порядке, – заметил он, обняв её в ответ.       – Ты не сердишься? Тебе Кавех сказал, да?       – Не сержусь. Он примчался в ужасе, что ты пошла в логово плесенников, и рвался тебя спасать.       Нилу хихикнула.       – Извини.       – Не стоит. Ты не маленькая, чтобы за тобой присматривать, – аль-Хайтам коротко поцеловал её в щёку.       – Но ты всё-таки пришёл.       – Я сражаюсь лучше, чем ты. Всякое могло случиться.       – Отпусти, – Нилу толкнула его в грудь. – Сколько времени? Я ведь не просто гулять пошла.       – Чуть заполдень.       Нилу охнула. Она ведь собиралась всего лишь набрать грибов и пойти домой убираться! Наверное, аль-Хайтам не обидится…       – Пойдёшь со мной? Я быстро.       – Конечно. Если твои новые друзья на меня не бросятся.       – Они мирные, – Нилу погладила самого бесстрашного плесенника, подобравшегося близко. – Смотри! Их можно даже гладить.       Аль-Хайтам со смешком потыкал плесенника пальцем.       – Мило. Пойдём. Мне показалось, ты спешишь.       – Да… Будьте осторожны и не попадайтесь людям на глаза! – Нилу снова погладила самого большого плесенника. Он собрал свой выводок и пошлёпал в глубь леса. – Вот теперь идём.       До полянки остался буквально десяток шагов. Пока Нилу собирала грибы, аль-Хайтам устроился неподалёку и погрузился в чтение; только поглядывал иногда по сторонам. Нилу совсем потеряла чувство времени: здесь так прохладно и хорошо, пахнет грибами и тропическим лесом. Конечно, прохладно только по сравнению с обычной погодой Сумеру: наверное, иноземцам было бы душно, но выросшим здесь – великолепно.       – Всё, я готова!       – Ты быстро.       Нилу смущённо улыбнулась. Аль-Хайтам не любит медлительности, от него это и впрямь комплимент.       – Пойдём сразу ко мне? – предложила она, присев рядом.       – Подожди, – аль-Хайтам обнял её за талию и притянул к себе. – Я давно не выбирался из города. Неплохое место ты нашла.       Нилу устроила голову на его плече, обхватила широкую ладонь своими. С аль-Хайтамом очень хорошо сидеть рядом и молчать: мысли укладываются на свои места, уходит малейшее беспокойство, хотя Нилу и так редко о чём-то волнуется всерьёз. Зацокала птица. Что-то затрещало, и Нилу приподнялась, но аль-Хайтам усадил её обратно.       – Это далеко.       Нилу повернулась и поцеловала его – просто так, потому что захотела. Крепкая рука поддержала её под спину; Нилу откинулась назад, нежась в объятиях.       – Давай пойдём домой, – наконец прошептала она.       – Неплохая мысль. Идём вместе.       – Ты ведь не хотел, чтобы нас видели вместе!       – Пусть их, – отмахнулся аль-Хайтам. – Кавех знает, что мы встречаемся, значит, весь Сумеру знает.       – Неправда. Он не будет о таком болтать.       – Уже ходят слухи. Проще не прятаться, чем проворачивать схемы: всё равно ведь рано или поздно всплывёт правда.       Ему лучше знать: Нилу в таком совсем не понимает.       Они снова молча вышли из леса и дошли до города. Матры на воротах переглянулись; Нилу послышалось, что один шепнул что-то другому. Аль-Хайтам, успевший надеть наушники, то ли не услышал, то ли не счёл нужным обращать внимание. Она тоже притворилась, что ничего не слышала. Может быть, ей вообще показалось.       Нилу немного волновалась, как аль-Хайтам будет чувствовать себя у неё в гостях. Он вроде бы неприхотливый, но у него дом совсем не такой. Больше вещей, дорогая мебель, куча книг… А у неё просто комнатка и полуоткрытая кухонька, одна-единственная простая кровать, шкаф, сундук – и всё, больше ей ничего не нужно.       – Неплохо у тебя, – заметил аль-Хайтам, присев на сундук.       – Правда? Тебе нравится? – Нилу поспешно принесла с кухни стул. – Садись.       – Помочь с готовкой?       – Я буду рада… – Нилу опять смутилась. – Если тебе не сложно.       – Ни капли. Если мне не хочется идти в кафе, я готовлю сам. Только скажи, что хочешь.       Нилу даже не знала, как называется это блюдо, которое часто готовят небогатые путешественники и наёмники из того, что взяли с собой и собрали по пути.       – Я буду говорить, что тебе делать, хорошо? Я только знаю рецепт.       – Как скажешь, – улыбнулся аль-Хайтам. – Всегда люблю, когда командует тот, кто знает лучше.       – Обычно лучше всех знаешь ты! – засмеялась Нилу, раскладывая продукты. – Почисти морковку, я пока вымою грибы.       – Я не виноват, что большинство людей не видит дальше собственного носа.       Нилу умилённо пискнула. Какой же он… даже слов не подобрать! В четыре руки готовить оказалось так легко и быстро; совсем скоро Нилу запихнула сковороду в печь и начала убираться.       – Всё, это ещё час тушиться будет. У меня есть сладости…       – Потом. Ты будешь присматривать за печью?       – Идём в комнату, – Нилу проверила огонь. – Дров хватает. Я взгляну немного позже.       – Я напомню.       Нилу снова засмеялась. Интересно, можно ли отвлечь аль-Хайтама так, что он забудет? Хотя и она сама тогда забудет.       Он бесцеремонно сгрёб её в охапку и унёс в комнату. Нилу блаженно расслабилась на его руках: аль-Хайтаму без разницы, он может поднять что-то и потяжелее. И нести-то буквально несколько шагов… Не отпуская её, аль-Хайтам сел на кровать.       – Что такое? – Нилу обхватила его лицо ладонями. Ей показалось, будто он погрустнел.       – Что?       – Всё хорошо?       – Да. Почему нет?       – Ничего. Просто показалось, – Нилу нежно поцеловала его в губы. Аль-Хайтам поддержал её под спину, запустил руку в волосы, медленно опустил на кровать, не разрывая поцелуй. Есть у него такая привычка… Нилу обмякла, закрыв глаза от удовольствия.       – Давай проверим, что с едой, – неожиданно сказал аль-Хайтам, поднявшись. Нилу обхватила его ногами за бёдра.       – Аль-Хайтам!       – Да? Я не хочу испортить блюдо.       Нилу неохотно поднялась; ноги ещё подрагивали.       – Ты часто прерываешься, когда мне хочется продолжать…       – Поедим, и я в твоём распоряжении.       Нилу подбросила дров в печь, перемешала еду, подбросила пряностей: уже пора. Аль-Хайтам принюхался.       – Вкусно пахнет.       – Ты по запаху понял, что пора проверить, да?       – Нет, я неплохо чувствую время. А запах… Тут слишком много запахов, я не могу выделить один.       Нилу призадумалась. Она привыкла к ароматам Большого базара, а вот аль-Хайтаму действительно тут может быть тяжеловато. Он никак этого не показал…       – Тебе не сложно из-за запахов?       – Нет. Мне сенсорный перегруз не грозит.       – Что?       – А, ты не знаешь. Бывают люди, которые от избытка впечатлений, запахов, звуков словно бы падают в обморок, не теряя сознание. Неприятно, должно быть. Разум не справляется с информацией, и человек уходит в себя.       – И правда неприятно… Как хорошо, что с тобой так не бывает.       Аль-Хайтам негромко хмыкнул. Нилу снова прижалась к его плечу.       – Что такое?       – Ничего особенного. Рад, что ты так спокойно реагируешь. Некоторые начинают бегать и суетиться.       – Зачем? Ты лучше знаешь, что тебе нужно.       – За это я тебя и люблю.       Нилу засмеялась и крепко его обняла. Они бы долго обнимались, если бы аль-Хайтам не чувствовал время; он первый напомнил, что пора ещё раз проверить печь. И правда: рагу – наверное, можно назвать это рагу? – уже показалось Нилу готовым. Почти. Она разложила красиво грибы, которые нельзя готовить долго, и снова прикрыла печь. Жара от углей как раз должно хватить. Аль-Хайтам ждал, одним глазом поглядывая в книгу. Нилу тоже заглянула из интереса, но не поняла, о чём речь, и просто села рядом. Аль-Хайтам машинально притянул её к себе.       В печи треснул уголёк; Нилу подпрыгнула от звука.       – Взгляни. Должно быть готово.       Так и оказалось. Нилу вытащила сковороду, от которой шёл ароматный пар, потрогала деревянной вилкой, попробовала.       – Ты прав! Давай обедать.       Она сама разложила получившееся рагу по тарелкам; аль-Хайтам порывался помочь, но Нилу не отдала ему ложку. Она здесь хозяйка, чей дом, тот и должен ухаживать за гостем.       – Неплохо вышло, – заметил аль-Хайтам, неспешно приступив к еде.       – Я очень рада. Но ведь ты мне помогал. Ты хвалишь сам себя? – Нилу засмеялась. Аль-Хайтам тоже усмехнулся.       – Командовала ты. Давай не будем болтать за едой и… уподобляться.       Нилу даже знает, кому он не хочет уподобляться. Они оба хороши, здорово, что Кавех смог переехать и они сталкиваются реже. Она немного надеялась, что эти двое однажды найдут общий язык: ну не стал бы аль-Хайтам селить у себя человека, которого правда на дух не переносит… Он недостаточно человеколюбивый для такого. Значит, есть какая-то ещё причина, хотя копать Нилу не собиралась: это не её дело и некрасиво в него лезть.       Она сама же вымыла посуду: с гидро глазом бога это удобнее и быстрее самой. И вместе с аль-Хайтамом вернулась в комнату.       – Чем хочешь заняться? – спросил он, усевшись на кровать. Нилу устроилась у него на коленях.       – Мы с тобой не закончили… кое-что, – она почувствовала, что краснеет. Немного неловко говорить о таких вещах.       – Что же… Пожалуй, соглашусь. Ты милая, когда смущаешься.       Нилу смутилась ещё сильнее и поцеловала аль-Хайтама, чтобы он перестал. Первая утянула его лечь, обвила руками.       После они лежали на одной подушке, молча трогая друг друга. Где-то слышались голоса, звучала музыка, повизгивали собаки. Так мирно, что Нилу потянуло в сон, хотя ещё не начало смеркаться. Не должно ведь? Но на Большом базаре, укрытом от света корнями древа, день и ночь размыты. В полуприкрытым шторой окне виднелся фонарь; их не гасят на ночь, только подкручивают, чтобы свет тускнел.       ***       Чувствуя дыхание дремлющей Нилу и поглаживая её пахнущие падисарами волосы, аль-Хайтам размышлял, что Кавех иногда бывает полезен. Увидел бы он этот потрясающий танец, если бы Кавех не примчался в панике, что Нилу пошла в логово плесенников и на неё наверняка нападут? Жаль, что он так и сподобился купить фотокамеру… Дорогая игрушка, и на память аль-Хайтам не жалуется, но Нилу наверняка бы захотела показать фотографии друзьям. Пожалуй, он поедет в Фонтейн и позовёт Нилу с собой. Говорят, там превосходные букинистические магазины; будет чем заняться и самому. Развеется, попутешествует… Нилу тоже однажды упоминала, что не прочь сменить обстановку, чтобы не останавливаться в развитии. Танцуют ли в Фонтейне? Наверняка танцуют: это такой язык, без которого никакой регион не обойдётся. Впрочем, это ведь Нилу; она всегда найдёт себе друзей. И ему – случайно – тоже, хотя он не хотел.