Король — и что?

В один из бесконечно долгих дней он узнал, что Лисса наконец-то выходит замуж. Сначала Нортон услышал это от Нерейвы. Та бросила новость вскользь, между «наконец-то зацвёл новый сорт синестрелов, а то я уже начала переживать, что не приживётся» и «Астрагор вновь сменил тело, но что-то пошло не так». Может, потому что считала брак между приёмной дочерью и ремесленником глупостью, всё-таки всегда хотела для неё если не люта или фира, то хотя бы духа из хорошей семьи. А может, не хотела лишний раз приносить новость, которая не понравилась бы ему. Потом сказала сама Лисса. — Костя предложил мне выйти за него, — сказала она, когда они гуляли по одному из садов и парков Расколотого Замка. Вокруг неё тут же рассыпались бриллианты, их грани засверкали в свете фонарей, как светлячки. Краем глаза Нортон увидел, что Лисса порозовела от смущения. Не так давно ей удалось пробудить Дар Камней Настроения, но не получить над ним контроль, и теперь все окружающие могли знать, что она чувствует. Лиссу это и расстраивало, и злило. — Я согласилась, — продолжила она после непродолжительного молчания. Бриллианты продолжали сыпаться на траву, и Нортон с толикой раздражения подумал о том, что придётся всё это убирать. А потом понял, что сказала Лисса. В первый раз, когда это же сказала Нерейва, можно было промолчать. Проигнорировать. Решить, что послышалось или вообще приснилось. Теперь ничего не оставалось, кроме как признать очередное собственное поражение. Не то чтобы он думал, что Лисса всегда будет любить только его и проживёт жизнь одна. Всё-таки это было слишком жестоко по отношению к ней, совсем юной девушке, которая не виновата в том, что он её когда-то полюбил. Но осознание, что она всё-таки кого-то полюбит, выйдет замуж за другого человека, станет матерью, было подобно эферу боли или выстрелу в сердце. — Мои поздравления, — сказал Нортон как можно теплее и попытался улыбнуться. — Не скажу, что вы будете прекрасной парой, ведь прекрасна в этой паре только ты… Но всё-таки желаю счастья. Долголетия, чего там ещё желают… Время на вашей стороне. Лисса нахмурилась и неожиданно пихнула его в бок так, что едва с ног не сбила. Нортон рассмеялся, а вокруг неё рассеялись сапфиры, пара горстей изумрудов и несколько рубинов и бриллиантов. — Дополнительно передай мои поздравления Лазареву, — сказал он, глядя то на переливающиеся камни, то на её лицо. — Теперь он точно сможет обеспечить всех ремесленников. Вместо ответа Лисса молча сделала выпад и больно ущипнула его, как в детстве, когда их ссоры доходили до драки. Лисса была младше и меньше, и, когда поняла, что в силе и остроте языка далеко не всегда может сравниться с ним или другими воспитанниками, научилась пребольно щипаться. Нортону тогда доставалось больше всех, о чём он, впрочем, упорно молчал перед матерью и дедом. Те крайне редко разбирались, кто прав, а кто виноват, и отвечать пришлось бы и ему самому. — Осторожнее, — всё ещё смеясь сказал он. — Иначе придётся тебе самой стать Временем. — Ты не сможешь передать Корону до нового цветения, — фыркнула Лисса. — Ради тебя найду способ, — пообещал Нортон. — И никакой тебе свадьбы. Будешь сидеть здесь с тенидами и эррантиями, выслушивать Зодчий Круг, а я пойду развлекаться. — Вот матушка-то обрадуется, — улыбнулась Лисса. — А я-то как обрадуюсь… В тот раз бриллиантов, на которые смотреть было тошно, вокруг неё больше не было. Зато изумрудов и порой даже сапфиров — в избытке. Разве что перед прощанием, когда она предложила хотя бы эррантией прийти к ней на свадьбу и получила отказ, по янтарной зале рассыпались осколки чёрного стекла. Не то обсидиан, не то чёрный бриллиант — Нортон так и не смог определить, а спросить у кого-то забыл. Вместо этого он озаботился поиском подходящего подарка. Сначала выбрал шкатулку с хитроумным механизмом для старого друга, потом подобрал красивое жемчужное ожерелье для его невесты. И только после того, как приготовился отправить подарок, вспомнил, что Лиссе раньше нравились цветы. В садах и парках, окружавших Расколотый Замок, их было предостаточно, так что Нортон сначала потерялся среди них. Синестрелы, астры, каллы, пышные пионы, гвоздики (в основном почему-то розовые и красные), белые и алые лилии, пламенеющие маки, тюльпаны и розы множества сортов. Побродив, он выбрал белые розы, эфером убрал шипы. Лиссе должно понравиться. Нерейва застала его, когда Нортон старательно накладывал эферы на уже собранный букет. Цветы должны были сохранять свежесть и не терять лепестки ещё долго, если он справился. А в этом он как раз не сомневался. — Ты уверен? — осторожно спросила Нерейва. — Нет, подарки подходящие, просто… Никто тебя не осудит, если… — Это мои друг и подруга детства, — ровным тоном — матушка должна бы гордиться! — ответил Нортон. — Я, может, занят и не приду, но подарок для них подготовил. В конце концов, пусть знают, что Время на их стороне. Даже если не очень-то этого хочет.