Магия первого взгляда

Хогвартс, обычно тихий и спокойный, в этот день буквально кипел жизнью. Зал был переполнен учениками, в воздухе витал запах волшебства и праздника. Величественный Большой Зал, украшенный гербами школ и гирляндами из волшебных цветов, сиял огнями. Гермиона еле нашла себе место за одним из столов и села между Невиллом и Роном, тихо-тихо извиняясь, что опоздала на праздничный ужин. Через минуту она стала буквально зажата между ними. Пришлось терпеть Рона, который активно ерзал от предвкушения. Воздух был пропитан волнением, ожиданием. Турнир Трех Волшебников — событие, которое случалось раз в столетие, и в этот раз Хогвартс был в центре этого волшебного торжества. Абсолютно каждый ученик чувствовал себя частью чего-то грандиозного, исторического. Все ждали, пока прибудут ученики первой школы. Рональд Узили беспрерывно говорил ей о каком-то Викторе Краме, который должен, нет, обязан был быть на Турнире Трех Волшебников, но Гермиона слушала в пол уха, концентрируясь на виде перед собой. — Пожалуйста, поприветствуйте наших гостей с Севера, гордых сыновей Дурмстранга и их наставника — Игоря Каркарова! — Гермиона до этого и не слышала, что Дамблдор что-то вообще говорил. Как только он раскинул руки в стороны, зал раздался громкими аплодисментами, и Рональд Уизли даже присвистнул. Девушке вмиг стало неловко, и она, кажется, даже забыла, как правильно дышать. Но про дыхание забыли абсолютно все в один момент. Гул в Большом Зале стих, словно кто-то щелкнул выключателем. Все, абсолютно все взгляды устремились к огромным дубовым дверям, из которых заструился холодный, словно северный ветер, воздух. Тишина была настолько густой, что можно было услышать, как ступают их тяжелые сапоги по каменному полу. Они шагали словно по таймеру, делали это ровно в один момент, и Гермиона подняла голову, чувствуя, как её сердце упало, настолько это было эффектно. Около дюжины парней с нечитаемыми, холодными лицами в кроваво-красной форме начали проходить мимо длинных столов, ритмично постукивая посохами по каменному полу, перебрасывая их в другую руку через каждые два удара. Лица всех парней были холодными и нечитаемыми, в какой-то степени опасными. Гермиона несколько раз пересекалась с ними глазами, и они едва ей ухмылялись, ненадолго снимая с лица это безразличие. Каменный пол заискрился под их посохами во время ритмичных ударов, и Гермиона, наконец, вспомнила, как правильно дышать. Форма Дурмстранга была мрачной. У учеников были кроваво-красные мантии, сшитые из грубой, плотной ткани, напоминавшие броню, защищающую от бурь и холода. На груди каждой мантии красовался герб Дурмстранга — летящий дракон, вышитый серебряными нитями. Под тяжелыми плащами скрывалась льняная рубашка и портупея, плотно стискивающая грудь. Гермиона разглядела в них ножи. На ногах они носили черные кожаные сапоги, высокие и прочные, с толстыми подошвами, которые позволяли им уверенно ступать по любому покрытию. Из-за этого они даже казались гораздо выше, чем были на самом деле. — Посмотрите кто здесь, — восхищённо прошептал Рональд, когда все ученики Дурмстранга вошли в большой зал. Процессию замыкал Каркаров, довольно хорошо слаженный мужчина в белой парке и меховой шапке из кролика. Рядом с ним шаг в шаг ступали два высоких парня. — Виктор Крам! Гермиона повернула голову в их сторону, отвлекаясь от шоу, которое устроили студенты Дурмстранга своими посохами около стола учителей. Виктор Крам и вправду был тут, он шёл слева от Каркарова и смотрел только перед собой, буквально заглядывал в лицо, нет, в душу Дамблдору, когда парень рядом с ним оглядывался. — …Это, — Гермиона слышала только обрывки фраз, заглушаемые гулом учеников. — …Драко Малфой. — …Квиддичный игрок? Да, это же он! Драко Малфой выглядел действительно безупречно в форме Дурмстранга: Кроваво-красная мантия подчеркивала его высокий рост и точеную фигуру, он выделялся на фоне широкого Виктора Крама и Каркарова. Может, Драко и выглядел так же сурово, как и они, но было у него что-то цепляющее её взгляд. У него было красивое, но заметно напряженное лицо: стиснутые зубы выдавали острые скулы, а взгляд, несмотря на наигранное равнодушие к происходящему, всё равно метался по залу, искал что-то. Его светлые волосы были зачесаны назад, но некоторые пряди выбились от холодного ветра, и это почему-то отдалось тянущей болью у Гермионы в груди. Нашёл. Вдруг нашел. Их взгляды пересеклись, когда она жадно изучала его лицо. Грейнджер, обычно смелая и неустрашимая, испытала необъяснимую дрожь, словно ее пронзил холодный ветер. Она старалась удержать взгляд на одном месте, но ее беспокоил не только мрачный огненный блеск в глазах Драко, но и его выражение лица. В нем не было ни гордости, ни презрения. На его губах расплылась… Усмешка. Он был холодный, неприступный, а его взгляд — сталь, пронзающая насквозь. Но в глубине глаз Малфоя, за маской безразличия, Гермиона уловила проблеск чего-то. Ее привычная ясность ума затуманилась, словно ее мысли были захвачены странной, необъяснимой силой. Он ей ухмылялся, и Гермиона почувствовала, как у нее вдруг свело желудок от такого пристального внимания. Весь зал раздался аплодисментами, а они так и смотрели друг на друга, чувствуя что-то такое необъяснимое, межпланетное.