пустые переживания

« 15 августа. На часах 8:49 » Линч сидел за компьютером, подыскивая себе новое дело. В комнате достаточно тихо, чтобы слышались только клики компьютерной мышки. Спустя несколько минут тот наткнулся на дело про какого-то полтергейста. Странно. Всё указывало на то, что это дело пустышка. Егор взял телефон и набрал Джона. Раздались гудки. «проклятье, скорее всего спит ещё, - подумал журналист, – ну или опять ест крылышки в какой-то забегаловке.» Но какого было удивление Егора, когда приятель взял трубку. – Ты чего так рано звонишь? - голос Джона отдавался в трубке телефона. Он, кажется, был уставшим. –  Приятель, я нашёл какое-то дело, но странно то, что здесь вообще ничего не сходится. Как думаешь, пустышка? - журналист смотрел в окно, пока говорил собеседнику про новость. –  Слушай, раз ничего не сходится и это кажется пустым делом, что насчёт того чтобы взять Лукаса? - предложил писатель. –  Это опасно, а если с ним...- Егор не успел договорить, как на него взъелся Джон. –  А если, а если! А если Нло и инопланетяне?? Слушай, Линч, Лукас будет только рад если ты его возьмёшь. Он уже взрослый и понимающий, да и тем более, Дело же предполагаемая пустышка, чего бояться? - уже более раздражённо сказал Джон. – Ну в чём-то может ты и прав, приятель, - вставая с кресла и надвигаясь к камере сказал журналист. Писатель промычал в знак согласия, устало зевая. Егор Линч сбросил трубку, обдумывая предложение приятеля. Возможно, это не такое уж и плохое предложение, - думал Егор, - думаю можно и Лукаса взять. Линч посмотрел заряд камеры. В норме, все 100 процентов. А теперь ему стоит позвонить сестричке Лили. Однако журналист всё ещё опасался, что это дело правда такое... Да нет, быть не может. Он уверен в этом. Взяв телефон со стола, тот позвонил Лили. Когда она взяла трубку, были слышны шипения сковородки. Похоже она что-то готовит. –  Привет Лили, слушай, я заберу Лукаса на пару дней? Погостит у дяди, так скажем, - говорит Егор. – Всё нормально у вас будет? Вы же не потяните Лукаса на какое-то дело? - думает Лили, одной рукой держит телефон, а второй сковородку. –  Да, всё будет хорошо, Лукас будет в порядке, - сказал Линч, уверяя свою сестру. – Хорошо. Когда заберёте? И ещё, пожалуйста, одевайте Лукаса тепло, - Лили оторвалась от плиты, убирая огонь, поварачиваясь к сыну. –Ну, где-то через пару часов заеду думаю... – проговорил Егор, почесав затылок. Лили сказала тихое "мгм" и сбросила трубку, оставляя Линча в тишине. Сзади послышались радостные вопли Лукаса, услышав, что маме звонит дядя. Теперь, когда Линчу разрешили забрать племянника, тот пораскинул мозгами, задумчиво определяя, что ему делать дальше. Нужен какой-то план на день. Он ведь не может потащить своего родного племянника на дело, даже если это может оказаться просто фальшивкой... Журналист начал думать над этим. Прошло где-то минут тридцать, как вдруг раздался рингтон телефона. Тот взял трубку. Это была Лили. –Слушай, Егор, а ты не сможешь завести меня на дачу к Джону? Я подумала, что сейчас там крутые зимние пейзажи, которые можно запечатлить, - воодушевленно сказала сестра. Линч скорее удивился. Холодно же, как она там собралась рисовать? Хотя... У художников свои причуды. –Конечно, смогу. А Джон сам против не будет? Я напишу ему сообщение, что ты приедешь,-сказал журналист уже в машине и с собранными вещами. На этот раз художница сказала «хорошо», сбросил Егор. Заведя машину, парень выдвинулся забирать племянника и сестру. Сообщение Джону он уже набрал и даже отправил.

***

« 11:48 » Джон сидел на кухне, вдумчиво глядя на еду. Мысли были забиты, а аппетита совсем не было. Не было аппетита. Он всего-лишь ковырял еду какое-то время. Писателю это надоело и он оставил ложку в тарелке. Одна рука была на столе, а другая подпирала голову, позволяя голове облокотиться. –Может на дачу поехать... Развеяться. Линч вроде не собирался ко мне ехать, да интернет там конечно не особо ловит, ну... Не думаю, что я понадоблюсь кому-то в ближайшие пару дней, - переведя взгляд пробубнил парень. Подождав пару минут очкарик встал со стула и направился к шкафу, накидывая на себя привычную одежду в виде свитера и джинс. За окном шёл снег, а небо было чисто-голубым. Джон уже был на пороге своего дома, закрывая дверь на ключ, а после идя к машине. Быстро открыв дверцу, тот сел и завёл свою когда-то любимую машинку. Но сейчас он не испытывал к ней ничего. Лишь лёгкую усталость от бессонной ночи в одиночестве. Парень двинулся в сторону дачи по навигатору. Его мысли были слишком громкие, чтобы сосредоточиться хотя-бы на одной. Спустя минут 30 он наконец-то приехал, после дороги Джон разминал плечи. Выйдя с теплой машины, писатель инстинктивно поежился от холодного ветра. переведя взгляд на дачу, Джон смотрел на свою дачу, уже отстроенную. Комфортную. Пару шагов и он уже дома, а минуту назад был звук щелчка и открытой двери. Пройдя вглубь в одну из комнат, сел на диван. "и в чем смысл моей жизни, если я не могу даже осилить себя и поехать куда-то. Неужели вся моя жизнь - это лежать на диване? Какая глупость, но были бы силы изменить это... - Джон засыпал с подобными мыслями- как глупо. Глу-у-по. Ты глупый и чертовски беспомощный. Так и умрешь в одиночестве. ОДИНОЧЕСТВЕ... - эхом отдавалось у него в голове" веки тяжело опускались, а сам Джон не в силах даже снять куртку. Холодную. Как он. Он такой же холодный. Перед глазами снова привычная черная пустота. Пустота... слова отдавались гулом в его голове. Писатель тревожно спал, пока в дверь попытались вставить ключ. Когда поняли, что дверь открыта с опаской заглянули внутрь. Было тихо. - Джон? - вдруг протянул знакомый женский голос, а шаги приближались. Сначала те пошли на кухню, а после и направлялись в комнату. Это была Лили. Однако парень не мог открыть глаза из-за своей усталости. Её голос отдавался глубоко в мыслях, прогоняя все воспоминания. Лили-Лапушка, - почему у тебя здесь стоит машина? Да и ты не предупредил Егора о том, что поедешь на дачу... - тихо задала вопрос девушка. Нежный голос пробивался сквозь сон Джона, заставляя его поморщиться. В тот момент Ли поняла, что он спит. Не похоже на него. Она пригляделась к его лицу. Что-то изменилось. Пусть она и редко видела парня без очков, но сейчас... под его глазами были синяки. Заметные. От бессонницы? Лили решила не будить его, она просто ушла на кухню. " Почему он не предупредил Егора? Это странно, - сестра Линча решила не забивать себе голову этим писакой, предпочитая отвлечься от этого глупого парнишки, - я не должна о нем беспокоиться. Он всего лишь глупый друг Линча." Её брови нахмурились, а сама девушка сложила руки друг на друга. Что-то всё-таки заставляло Лили задуматься о Джоне. Может то, что он похож на её сына. Лукас. Интересно, как он там... Лили быстро взглянула на комнату, в которой спал писатель. А как там Джон? Бред. С ним все хорошо, наверняка просто засиделся за работой, очередной книгой и... ох, это больше подходит на оправдание перед самой собой. Молчание сопровождало художницу на протяжении нескольких часов, пока та смотрела в окно, думая над своей будущей работой. Нарисовав наброски, которые она могла бы перенести на холст, отпила чай. Горячий, отдает запахом лимона. Молча закрыв глаза, девушка погрузилась в мысли. "Уже темнеет, а Джон так и спит. Хотя какое мне дело. Заодно в тишине побуду." Она права. На улице уже опускается ночь, а ветер спокойно шевелил макушки елей, которые создавали спокойный фоновый шум. Ли нравится этот фоновый шум. Наслаждаясь под светом лампы на кухне, художница видела эти красивые зимние пейзажи перед глазами. Как вдруг услышала шум сзади. Странный грохот и последовало за этим грохотом больное шипение и "а-ауч". Закатив глаза, девушка узнала голос владельца дачи. Привычный Джон, который в очередной раз упал с дивана. За шипением последовал неожиданный для Лили громкая брань. Писатель никогда не позволял себе использовать подобные слова при Лили-Лапушке. Забавно, девушка усмехнулась. Она стояла на месте и мельком посмотрела на окно, а в проходе показался парень. Ещё не до конца отойдя от сна, тот просто прошел вглубь кухни, делая себе кофе. А потом в голову ударил резкий укол. Джон осознал, что на кухне была Лили. - Что? стоп. ЛИЛИ? Лили-лапушка, ты что здесь делаешь? - натянув привычную, но фальшивую улыбку тот надел очки, - то есть.. Как давно ты здесь? - Я думала тебя Линч предупредил. Он должен был написать тебе, - девушка немного удивилась. Егор точно написал Джону, а это значит, что сам писатель не заметил сообщение. Это тоже странно. - Кажется я припоминаю, что Линч что-то писал мне.. - улыбка спала с его лица. Он только признался, что проигнорировал его сообщение, даже не читая его. Девушке показалось это странным, Джон разве всегда был таким рассеянным? Нет. Не всегда. Но когда он стал таким? Помотав головой, она поспешила ответить приятелю её брата. - Как ты мог пропустить его сообщение? Джон, это на тебя не похоже. Ты не заболел случаем? Идиот, - Ли нахмурила брови, якобы злилась на него, но увидев его усталое лицо, вздохнула. Писатель опустил голову на пол и позволил себе задуматься. Теперь его винит Лили? Интересно, а она будет скучать после его смерти? Она будет вспоминать его? Вспоминать Джона. Его слова, обращение, лицо, действия. В целом, вспомнит ли она парня, если тот умрёт... В глазах начинает темнеть, а хватка руки в которой он держал кофе - ослабевать. Где-то издалека слышался голос Лили. Точно ли эта была она? Точно ли Лили приехала? Он был не уверен в этом, ему было легче списать это на его галлюцинации, глупые и бредовые. Бредовая надежда, что он хоть кому-то нужен. Звон в ушах, сопровождающимся головокружением. Лили... - протянул Джон у себя в голове. - Джо-он! - пыталась докричаться Лили. Писатель шатался и в целом его ноги были не устойчивы. Глаза его терялись где-то за очками. Когда Джон ел в последний раз? Лили была напугана. Она в спешке набрала Егору, придерживая писаку. - Егор, тут Джону плохо... с ним что-то не так... Он сейчас рухнет без сознания! Что делать?! - где-то глубоко в своей душе она проклинала парнишу за его проблематичность. Глубоко в душе она его ненавидела. Или хотела так думать. Думать, что каждое его движение раздражает её. А может она хотела посидеть с ним, в 4 утра на кухне, молча пить чай? Она не может бросить Джона сейчас, верно? Она волнуется. Голос Егора, который чётко говорил, что делать успокоил её. Она сделала все так, как он сказал. Опустила его на пол, забрала кружку с кофе и сняла очки. - Джон, что же ты творишь с собой…- тихо говорит Лили, а брови поднимаются, взгляд ее теперь сочувствующий и направлен на лицо писателя. Это так необычно. Казалось бы, что еще день назад она раздражалась от него, а теперь сидит с ним, пока тот без сознания. Линч не приедет. Он с Лукасом. Да и сама сестра не хотела бы, чтобы сын застал друга дяди в таком состоянии. Это сильно травмирует его. Он не сможет нормально отдохнуть с Егором. Очки лежат около раковины, а Лили встала. Та решила проверить холодильник. Открыв его, она ужаснулась. Там не было ничего, кроме пару яиц, молока (похоже, испорченное). Собственно, это всё. Не было даже чая и заварки. Только зерновое кофе. Лили схватилась одной рукой за голову, а другой захлопнула холодильник. Взглянув на писателя, девушка не понимала, что ей делать. Это даже не её забота. Какого чёрта она сейчас тут, с ним, на кухне. Как можно ненавидеть, но волноваться? Девушка ушла в другую комнату, чтобы не видеть глупого друга своего брата. Ей нужно всё обдумать. Однако не прошло и пяти минут, как послышался звук открытой входной двери. Художница тихо выглянула. Джон был без куртки, выходил на крыльцо, облокотившись на перила. - Идиот! Ты что делаешь? Заболеешь! – злобно сказала Лили, взяла его за руку и пыталась потащить его в дом. Как вдруг заметила, что по его щекам катятся слёзы. Слёзы. У Джона. Какого чёрта с ним происходит?! - я ведь всё равно скоро умру, - тихо сказал Джон, а на его лице горела слабая улыбка. Его лицо обдувало холодным ветром. Хотя его было почти не видно в темноте, но Лили точно могла сказать, что он закрыл лицо руками, приподнимая очки. Плечи его содрогаются, то ли от ветра, то ли от беззвучных слез, что катятся ручьём по его щекам. - Что ты такое говоришь, Джон? – укол в сердце Лили. Его слова заставили художницу отпустить руку и самой остолбенеть, широко раскрыв глаза, - зайди в дом… Ты замерзнешь… - очень тихо проговорила девушка, приближаясь к писаке. Как же ей хотелось сказать, что он глупый, но эти слова застряли глубоко в её горле, не давая выйти наружу. Холод пробирал до костей, заставляя Лили поёжиться. Может ли художница исправить это? Если да, то как? Как же много вопрос у неё в голове, ни на один нет ответа. Про себя она проклинает писателя, что он заставляет чувствовать её снова такой беспомощной, как когда от неё уходил муж. Печальное воспоминание.

***

«14 февраля. 9:20» Сладкий запах печеней (в форме сердечек в которых внутри был клубничный джем), что она приготовила быстро окутал весь дом. На этот запах прибежал маленький Лукас. Маленький мальчик лет 5, радостный. Глаза его горели. А Лили радовалась, смотря на них. Лукас подошёл к художнице и заключил в крепкие объятия. Ли тепло улыбнулась. - Папа, папа! Иди сюда! Тут мама печенья приготовила! – радостно завопил мальчишка, прыгая на месте. Он весь светился. Такой жизнерадостный. За это Лили любит своего сыночка больше всего. Послышались шаги с комнаты. Это был муж девушки. Только вот вид у него был серьёзный, даже очень. Лили насторожилась, но не подала виду. Как только он подошёл к жене, мягко и не крепко обнял девушку. - Давай поговорим, в 10:00, без Лукаса, - тон его был грубоватым, но тихим, чтобы не услышал сын. На что Лили покивала головой. Пригласив всех к столу, та сделала всем чай и уселась с ними. Лукас что-то очень радостно рассказывал, Ли кивала время от времени, улыбаясь. А в голове эхом звучал муж с серьёзным тоном в голосе. Стараясь не накручивать себя, после того как все покушали и она помыла посуду, вздохнула и вышла во двор к мужу. До этого она приказала Лукасу никуда не уходить и играть в комнате. - Лили, нам нужно развестись, - сказал муж, облокотившись на перила дома и закрыв лицо руками. - Что ты говоришь? Зачем? – глаза широко распахнулись, а тело остолбенело. - Я всё сказал. Мы разводимся потому что я тебе изменяю с другой уже пару лет. Поделим всё как надо и разойдёмся. Без лишних ссор и криков, пожалуйста, - чётко и собранно сказал мужчина. - Хорошо, тогда собирай вещи и уходи из этого дома, - огорчённо пробубнила Ли. Так вот куда он пропадал, значит это были не командировки. Он просто уходил к любовнице. Понятно. Теперь Лили всё поняла. Всё. Она никак не могла повлиять на него, чтобы он не уходил. Он оставляет её одну с ребёнком. Одну. Девушка развернулась и ушла в дом, к Лукасу. Посмотреть на своё единственное солнышко в этом доме. Оно всё так же играло с машинками, иногда говоря «бубух!» и смеясь. Лили подошла к сыну и крепко его обняла.

***

Крепко сжав пальцы в кулак, девушка подошла к Джону, обнимая его. Честно, она сама не знает, зачем это сделала. Может потому что писатель тронул её душу, залез глубоко и не хочет вылезать оттуда. Не хочет уходить из её сердца.  Или потому что он похож на Лукаса? Джон опешил от такого действия, всё ещё думая, что ему это всё кажется. Кажется, что Лили прямо сейчас тут и обнимает его, согревая душу. Несмотря на мороз по телу разлилось тепло. Это больше походит на какой-то сон. - Пошли в дом, пожалуйста, Джон, - тон голоса сменился на более грустный. В ответ она услышала «давай» и оба направились в теплый дом, - тебе нужно поспать, ты вообще видел свои синяки под глазами?! Отоспись, а завтра я спрошу с тебя объяснения, - эх, тот самый тон Лили, который заставил писателя улыбнуться. Он улёгся на диване, а Лили сказал, чтобы она спала на кровати, не беспокоясь. Всё это до сих пор не укладывалось в его голове. Веки снова закрывались в усталости, молясь о сне. И вот Джон уснул, да и художница тоже засыпала. Дом повис в тишине, которая нравилась обоим, заставляя уснуть в спокойной обстановке.