Черствый

Неравенство. Переворот. Война. Все произошло после одного, совершенно безобидного случая. Серебряные Звездные Духи устали от давно возведенных законов. Их мир, где с начала времен всем заправляли золотые... рухнул. Когда дело касалось друзей, Люси не медлила и сразу бросалась на помощь. Даже когда время играет совсем не в твою пользу, а наоборот. Люси была уверена, что стоит ей явиться, принести немножко светла и добра — все сразу же кончится, но когда она увидела пламя и руины на месте ранее прекрасного королевства... Одного дня было мало... И все же, Люси удалось восстановить равновесие, а потом... Все очень сильно изменилось. — Люси, и эту книгу тоже возьми, в нашем мире много чего произошло за последние десять лет. — Спасибо, но я больше точно не унесу! — И все же, ты ни на день не постарела с нашей последней встречи, такая красотка! — На тридцать девять дней, Леви... На тридцать девять... Здание опустело, половина из гильдии ушла, а оставшеюся половину сменила половина совершенно новых лиц — подрастающее поколение молодых волшебниц и волшебников. Люси было тяжело, но каждый день проведенный в библиотеке вместе с Леви медленно возвращали блондинку в реальность, и как не странно, с Фридом. Хотя временами ей и было грустно, а больше всего хотелось увидеть свою старую команду, которая разбежалась по разным уголкам планеты, Хартфилия осталась прежней. Первое время волшебница решила посвятить себя отдыху, война в мире духов знатно ее вымотала, а потом целую неделю никак не могла решиться сорвать задание с доски и умотать в одиночку. Внимательный Джастин заметил слегка подавленное состоянии Люси, которая тщательно пыталась спрятать ото всех за улыбкой, и решил помочь. — Ты какого черта ее сюда притащил!? — Извини что не предупредил, Лексус, но Люси довольно сильный волшебник и самый верный товарищ... Мужчина отводит косой взгляд на блондинку, рычит утробно сквозь плотно сомкнутые челюсти и так же быстро возвращается к подопечному. — Ты хочешь, чтобы ее завалили!? — Я вообще-то тут нахожусь, Лексус. Окинув гневным взглядом испытывающую неловкость Хартфилию, Дреяр тычет пальцем Джастину в грудь и топорно направляется в сторону поезда. — Нянчиться с ней будешь сам. Всю длинную дорогу: сначала на поезде, а потом и на морском судне Лексус вел себя крайне несдержанно по отношении к Болельщице, а то и не замечал вовсе. Как сказал Фрид — этому есть объяснение. После ухода Макарова его внук изменился, к сожалению не в хорошую сторону. И хотя ему сейчас тридцать пять, а Люси почти восемнадцать... Он с ней не нянчился. С каждым упоминанием своей скромной персоны в третьем лице Хартфилии хотелось спрыгнуть и пойти пешком прямиком на Магнолию, путешествие с Дреяром оказалось невероятно тяжким испытанием, а единственную радость в пути приносила его морская болезнь. — Остановимся в этом доме, хозяев уже давно и запах выветрился. — Вы пока разбирайтесь с вещами, а я нарисую защитные письмена вокруг дома. — Нет, эти каракули я и сам нацарапать смогу, а ты осмотрись и собери информацию об этом богом забытом острове, в разведке твои способности гораздо лучше моих. — Хорошо, ближе к ночи вернусь. — Лексус, а мне... что делать? Дреяр поворачивает свою толстую шею и периферическим зрением цепляется за светлую макушку, чувствует волнительный взгляд на себе и бросает: — Не путаться под ногами. И Люси не путалась. Закрылась у себя в комнате, его ничем необоснованное "общение" угнетало блондинку все больше и больше. Конечно, до этого они и в принципе между собой никогда не общались, но по крайней мере Хартфилия раньше его не боялась. — Люси, не стоит так сильно переживать из-за глупостей. — Если бы ты меня предупредил, что с нами будет Лексус, я бы никогда не согласилась... Фрид, ну что я ему сделала, почему ему настолько противно мое присутствие? Если я на горизонте, он даже голову в другую сторону поворачивает, а если и смотрит на меня, то так словно хочет сожрать заживо... На последних словах Фрид не сдерживает смешок, закрывает книжку перед глазами Хартфилии и пытается уловить ее тусклый, опечаленный взгляд. — Лексус на всех так смотрит, не принимай на свой счет. — Легко тебе говорить, он с тобой нормально разговаривает, а меня как будто бы для него вообще не существует. — Дай ему время, как никак тебя долго с нами не было, наверняка он просто еще не привык. Да и вообще, не стоит так из-за него убиваться, ты же сама прекрасно знаешь какой у него характер. Джастин тяжело вздыхает, устало трет переносицу и взводит голову вверх. Это ведь он позвал Люси. — Если хочешь, я могу погово... — Нет! Пожалуйста, будет только хуже... Но Фриду было тяжело и без этого, Люси замечала странности в его поведении, как будто бы за все во всех ее страданиях он обвинял себя. А иногда Джастин о чем-то увлеченно рассказывал, он всегда говорил только умные и нужные вещи, а потом встречался с заинтересованным взглядом больших карих глаз и сразу опускал голову вниз, словно ему было стыдно. — Люси, ты так вкусно готовишь, это самая вкусная рыба которую я когда либо пробовал! Просто невероятно, поделись рецептом! — Спасибо, Фрид. Правда, надо еще очень сильно постараться, чтобы испортить этого огромного тунца, которого выловил Лексус. — А тебе как Люсина стряпня, Лексус? — Ну, хоть для чего-то она пригодилась. Больше за столом не проронили ни слова, Люси больше и не ела, а Дреяр и глазом не моргнув — полез за добавкой и сожрал все, что осталось в духовке. — Как там наша реликвия? Остров еще с землей не сравняла? Фрид закрывает книжку, вдумчиво смотрит в никуда, поворачивается в кресле к только что вернувшемуся драконоборцу и пытается понять его мысли. — Нет, Лексус, не сравняла, но... Люси хреново. — Да неужели? В голосе товарища звучит нравоучение. Белобрысый хохочет, не по доброму, толкается от дверного косяка и собирается уйти. — Люси хреново... из-за тебя. Дреяр на секунду останавливает шаг, хмыкает про себя и полностью разворачивается к Джастину. — Чё, уже и по ушам тебе поездить успела, Фрид? А я-то думал бабские фишки на тебя не действуют. — Послушай, Лексус... Скрежет зубов. Резко хлопнув за собой дверь, мужчина ставит руки на подлокотники и с угрозой нависает над Фридом, его лицо перекосилось от злости. — Нет, это ты меня послушай. Я закрыл глаза на то, что ты какого-то хрена без моего ведома притащил болельщицу на это задание — ладно. Но улыбаться и делать вид, будто бы нихрена не изменилось я не буду, ты меня понял!? — Лексус... — Десять лет шлялась не понятно где, а потом нарисовалась, ни на грам не повзрослела, немного задницей повиляла и думает, что я ей буду улыбаться!? Мелкая, надоедливая девка, да я свой хрен ей за щеку засуну лучше! Джастин поник и опустил взгляд вниз, не замечая брызгающие слюни на своем лице. Отчасти он понимал негодования предводителя, голос которого с каждым словом срывался на рык. — Если тебе так сильно хочется притворяться — валяй, а я... Да я даже смотреть на нее могу, потому что вижу в ней лица тех, кого мы потеряли! — Лексус... я не знаю, как тебе сказать, но Люси здесь не просто так... — Еще одно слово, Фрид, и я за себя не отвечаю! Тревожный Джастин резко замолкает, хотя больше всего хочет с другом чем-то поделиться, чем-то очень важным, но угроза в его интонации и перекошенное от злости лицо... — Умница. Дело затянулось, а у хвостатых совершенно нет зацепок. Лексус где-то пропадал, возвращался ближе к ночи с добычей в руках, а единственную фразу которую Люси услышала в свой адрес: «приготовь». Сухо и натянуто, словно не хотел к ней обращаться вовсе. — Люси, ну ты же сама прекрасно понимаешь, что не сможешь вечно прятаться и не попадаться Лексусу на глаза. Нам еще нужно выяснить, куда исчезли жители этой деревни. — Без меня вы справитесь гораздо быстрее, я не буду путаться под у него ногами. Джастин тяжело вздыхает, вчерашняя беседа с Дреяром прошла в довольно напряженной обстановке, а комната блондинки почти по соседству. Одни только догадки. — Послушай, если Лексус что-то в людях и ценит — так это старания. Пошли, немножко поработаем, я уверен тебе станет легче. Как ни странно, слова целомудренного Фрида подействовали, Люси решила хотя бы попробовать. В любом случае, рано или поздно придется с этим столкнуться. — Следи за дыханием, Люси. В сражении с опасным противником выносливость — это самое главное! — Ты слишком быстрый, я не поспеваю за твоими движениями. Позади раздался до боли знакомый смешок. — Не теряй бдительность! Хартфилия пропустила удар, вот только больно было совершенно от другого. — Не переусердствуй, а то нашу реликвию еще придется в реставрацию занести перед возвращением в Магнолию. — Вот ты бы лучше ее немного поднатаскал, ведь именно ты обучил всему Громовержцев, Лексус. — Детей не таскаем, а то небось обидятся еще. Тяжело дыша, Люси с трудом встала на шатающиеся побитые ножки и с вызовом взглянула прямиком в его надменную бородатую харю, так сильно захотелось по ней врезать. Пускай она получит, пускай он выпустит пар и в конце-концов не будет козлить. Блондинка заняла боевую стойку, тем самым показывая свою решительность. — Не переживай, не обижусь! Склонив голову на бок, Дреяр бесцеремонно топорщится на стройные женские ножки и толкается вперед, пытается сдержать ухмылку. Вразвалочку, покачивая головой, незаметно лизнув нижнюю губу. — Девочки обижались на меня и за меньшее. Люси чует похоть в его действиях и становится страшно. Сейчас он больше напоминает хищника, перед глазами которого сочный кусок мяса. Когда он подобрался на расстояние шага, Хартфилия пожалела о своей инициативе сойтись с ним в спарринге, она невольно оступилась назад и нога подкосилась, потянув за собой туловище. Блондинка грохнулась на ягодицы и намертво замерла в испуге, но он лишь хмыкнул и вальяжно прошел мимо. — И что это было? Фрид, я его боюсь... — Люси... Я уже устал повторять, что Лексус тебя в обиду не даст, просто... — Просто что!? Он до последнего не хотел об этом говорить. — Эм... Понимаешь, он взрослый мужик со своими... потребностями. Время от времени Лексусу надо снимать свое напряжение, природа у него такая, он ведь маг молний как никак, а ты... В общем, обычно он спускает пар с помощью драк, или женщин, а людей на этом острове нет, да и вообще здесь ничего не происходит, вот и его колбасит от «переизбытка». — Фрид, что ты имеешь введу? Он терпеть меня не может! Нынешний Лексус почти что в отцы мне годится, какие еще женщины!? Да я бы ни за какие сокровища не согласилась развлекать это животное! — Люси... — Он на дух меня не переносит, и готов закрыть на это глаза, только потому что я единственная девушка в пределе досягаемости? А потом что, получит свое и снова будет делать вид, будто бы меня не существует? Фу, как же это мерзко! Так сильно она давно не краснела, а потом еще всю ночь уснуть никак не могла, грызя себя за то, что Фриду всю подноготную как лучшей подружке рассказывает. Единственное, что хоть как-то радовало молодую волшебницу — он в конце-концов обратил на нее внимание, и Люси решила работать. На следующий день с самого утра искала зацепки и пыталась понять, что же с этим островом не так. И в ту же ночь в его дверь постучали. — Доброй ночи, Лексус, извини что отвлекаю... Можно с тобой посоветоваться? Одетый в одни короткие белые шорты, Дреяр не ответил — молча покачиваясь завалился за стол, где до этого потягивал виски, подобрал из пепельницы почти что целую сигару и глубоко затянулся. Но для Люси это была огромная победа, она ведь по последнего была уверена в том, что дверь захлопнется прямо у нее перед носом. — Лексус, эм... в общем, я пыталась выяснить, куда исчезли жители этой деревни... А еще я совершенно случайно обнаружила в твоих письменах небольшую ошибку, но сейчас не об этом. И я заметила, что звезды на небе из этого острова выглядят немного не так как должны, а потом я вспомнила про закрытый невидимым куполом остров Галуна, это когда мы с Нацу и Хэппи украли задание со второго этажа... В горле пересохло. Стоя напротив него, Люси сглотнула и попыталась немного унять дрожащее волнение, даже сидя этот великан все ровно казался выше, подавлял своей невозмутимостью. А Дрееяр... Как ни странно, он не отводил взгляд в сторону, не перебивал и даже не ухмылялся. Наверное, это на него так действует алкоголь, ведь от начала до конца дослушал, хотя этот угрюмый тучный взгляд с тупыми стеклянными глазами... — В общем, мне кажется что на этом острове есть что-то такое, что влияет на его восприятие с реальным миром, но я пока до конца с этим не разобралась. Мужчина неподвижно молчал несколько секунд, следом глубоко затянулся и залпом опрокинул содержимое стакана. Хмурый взгляд медленно прошелся вдоль идеальной фигуры волшебницы, оценивая. — Что ж, это очень интересная теория, детектив. Желаю удачи. Надежда в горящих глазах Люси не угасла, вот только... Черт возьми, да по взгляду видно, что эта невнятная и оборванная в разных местах несусветная чушь порядком его утомила. — Прости, что отвлекаю тебя ночью, просто... мне правда очень тяжело, сейчас все иначе, и... Лексус, я запуталась... Если бы ты мог мне указать направление, куда двигаться дальше... До этого эмоции на его мужественном лице почти не менялись, а теперь уже уголки губ немножко приподняты, хотя Дреяр все равно выглядит очень усталым. — Без проблем. Конечно, я укажу тебе направление. Стоило его огромной руке показательно-медленно очертить в воздухе полукруг и остановиться с указательным пальцем на двери, через которую она только что прибыла, радостное лицо миловидной блондинки быстро сползло к минимуму, оставив осадок ранее воодушевленной улыбки. Она ведь только искала и повода, чтобы хоть как-то завести диалог, ведь гораздо проще было было бы обсудить свою теорию с Фридом. Люси несколько секунд не могла осознать происходящее, продолжая хлопать ресницами, а потом... — Какая же ты все-таки свинья, Дреяр! Громовержец слышит что-то из вне, словно срабатывает шестое чутье и он устремляется взглядом в окно на гнущиеся ветки от ветра, ощущая неладное. На втором плане «свинья» и звуки ее каблуков, раздаются уже с коридора. — Стой. — Да иди ты к черту! Все размыто, глаза щипает неприятный осадок, Люси в темпе спешит на улицу и мысленно клянется себе больше не иметь с ним ничего общего. — Тупой переросток! Самовлюбленный электрический кретин! Невоспитанная обезьяна! — Болельшица, живо вернись в дом! — Вроде взрослый мужик, а на самом деле тупой неандерталец! Банки себе накачал, а от мозга нихрена не осталось! Аморальный садист! Неотесанный грубиян! Животное! Хартфилия понимает что он идет следом и начинает бежать в сторону леса. Становится страшно, много чего было сказано. Лексус наверняка ее убьет, и одним ударом молнии точно не обойдется. — Да постой ты мать твою, идиотка! — Не приближайся ко мне! Завтра и моей ноги на этом острове не будет! Шелест. Люси и моргнуть не успела, не успела и сообразить как вдруг почувствовала увесистый толчок в спину. Это был Дреяр, с разгона врезался в хрупкую блондинку и крайне неаккуратно сбил ее с ног. Люси сдавлено мычала каждый раз когда они перекатывались по грязной земле, и словно на зло, каждый раз этот большой переросток всем своим весом валился именно на ее тощее тело. — Ай... Я не чувствую тела... — Тсс... тише! Дреяр продолжал лежать сверху, полностью оградив собой от внешнего мира блондинку. — Варвар... Убери от меня свои грязные лапы...Ты переломал все мои кости... — Завались кому говорю! Хруст ветки. Снова тот же шелест кустов. Лексус как раз в этот момент затыкал болельщице рот, но он был готов и успел возвести плотный электрический купол, отражающий множество белых, светящихся маленьких лучей, а когда они кончились... Тишина. Дреяр был крайне внимателен, даже не дышал, а спустя десяток секунд выдохнул, наконец-то освободив блондинку. — Ушли. Ты как, живая осталась? — Я... что это было? Пока Люси проверяла свои конечности на целостность после столкновения с увесистым, сто пятидесяти килограммовым мужиком, драконоборец подобрал один из множества белых каменных гвоздей, разбросанных вокруг. Внимательно рассматривая гравировку, мужчина грузно нахмурился и сжал его в кулаке. Первая атака была совершена таким же, и по траектории полета было ясно одно: болельщицу точно не пытались убить, а вот вторая... явно адресовалась именно ему. — Идти можешь? — Наверное... Я не уверена, еще чуть-чуть и ты бы меня раздавил... Что ты... Поставь меня на место! — Да не рыпайся, мелочь. После случившегося все изменилось до неузнаваемости, и сейчас, скромно сидя на краю небольшой одноместной кровати и вытирая полотенцем длинные мокрые волосы, Люси даже и представить не могла, что эту ночь проведет у него. И... как бы там ни было странно, ей не хотелось оставаться одной. — Считай, ты под домашним арестом. Блондинка подняла голову на Дреяра, который подошел непозволительно близко, нависая тенью. А он повзрослел, только сейчас Люси это заметила: стал более зрелым, более мужественным, на массивном мясистом теле появилась густая растительность, как и на бороде, вместо пресса красовалось крепкое мужское брюхо. Волосы на голове короткие, некоторые из них уже поседели. Зато бакенбарды остались прежними, они всегда ей нравились. Раньше златовласка этого не замечала, она попросту боялась на него посмотреть дольше приличного. Ходячий тестостерон. — И чего в тебе такого, что вечно все тебя хотят похитить..? — Я часто себя об этом спрашиваю. Дреяр стал внимательно присматриваться к девушке, с прищуром в глазах пытаясь уловить ее особенность. А остановиться где было, мягко говоря. Мужчина нахмурился, думал увести взгляд и больше не смущать малышку, оно как покраснела. Но не захотел, решил еще чуть-чуть побаловать свой глаз куколкой, она та еще краля. — Не надо на меня так смотреть... — Почему? Ответ не последовал. Дреяр немного поморщился и отпрянул, хотя вот-вот собирался предложить. Но вряд ли она согласится. — Че ты там уже себе напридумывала? Позднее время, детям пора ложиться. Самый неловкий вопрос, который преследовал Хартфилию еще с порога. — Эм... а где мне можно ложиться? — А где ты сейчас сидишь? Дреяр хмыкнул, почесал затылок и вразвалочку прошелся по комнате, выключил свет и глухо повалился на ковер. В одних только шортах, без матраса, подушки, одеяла. — Лексус, а ты уверен? Ночи здесь довольно прохладные. Давай, может... А что, с Нацу вместе сколько вместе спала и ничего, правда дома кровать гораздо больше, да и сам по себе Драгнил в разы меньше Дреяра. Шутка, Люси просто хотела принести ему комплект для ночевки, она бы ни за что не полезла к этому варвару делить постель, тем более когда у него ломка, он же наверняка ее изнасилует. — Не искушай. Вдвоем нам будет тесно, вдруг я ночью еще раз тебя раздавлю, или еще чего похуже сделаю. Спи, завтра я во всем разберусь. — Спасибо, и извини пожалуйста за те слова, что я наговорила, мне правда очень жаль... — Спи. — Спокойн... — Грр... Люси улыбнулась и попыталась как можно тише забраться одеяло, которое насквозь пропахло им полностью, и хотя блондинка упорно утверждала то, что пахнет он как животное — запах мужика понравился, и очень даже захотелось нырнуть под одеяло с головой. Краснея от собственных мыслей, Хартфилия чувствовала неловкость: он жертвует собственным ложем, лежит на холодном полу где все время гуляет сквозняк, наверняка ему там неудобно. Но буквально через две минуты Дреяр начал сопеть, в этой жизни его вообще нихрена не волнует, а когда он начал храпеть — Люси его ненавидела. Волшебница спала сладко, на душе было спокойно, а его присутствие даровало блаженное чувство защиты. Проснулась ближе к десяти, в сопровождении крайне нелестных высказываний Лексуса. Он сгорбился за столом и бурчал под нос мат за матом, хотя Фрид говорил, что каждый новый день предводитель встречает в обязательном порядке с тренировки, что-то не так. Выглядел настолько злым и недружелюбным, что девушка боялась даже задышать. — Болельщица, хватит притворяться. Раскусили. Хартфилия болезненно прикусила губу, выбралась из-под одеяло и виновато улыбнулась. Было крайне неловко, он же убийца драконов. — Доброе утро, Лексус. — Будь оно добрым — меня бы здесь не было. Люси задумалась о двусмысленности его слов: это он сейчас говорит о своей тренировке, или о том как он обычно поступает с женщинами после вместе проведенной ночи. Кажется, больше ей здесь не рады. — Извини, что доставила неудобства. Спасибо за все, я вернусь в свою комнату. Люси пулей вскочила с кровати, быстро собрала манатки и с опущенной головой попыталась проскочить мимо Дреяра, но тот резко потянулся через стол и крепко схватил блондинку за руку. Глухой болезненный рык вырвался сквозь плотно сомкнутые зубы, что волшебница аж завизжала от испуга. Кажется, это простое движение доставило ему море физической боли, да и выглядел здоровяк как-то не очень здоровым. — Ну куда уже ломишься!? Сиди, кофе хоть выпей. Хартфилия последовала его хмурому взгляду и встретилась с маленькой чашечкой кофе, оно было еще горячим. Этот небольшой жест внимания заставил блондинку умилиться, она с улыбкой взглянула на Дреяра совсем с другой стороны. Оказывается, он умеет заботиться. — Спасибо, Лексус. А ты... с тобой все нормально? Ты как-то очень сильно... напряжен. Мужчина негодовал, поднял ну очень-очень недовольный взгляд на девушку и та сразу пожалела о своем вопросе. Лучше не спрашивать. Все встало на свои места когда он начал подниматься со стула. Больше он не напоминал чрезмерно уверенную железную статую с гордо распростертыми плечами, а скорее какого-то злобного старика с кучей болячек в районе поясницы. И хотя Люси была встревожена за спину самодостаточного мужика, которому чужие советы совершенно побоку, она с последних сил сдерживала свою улыбку, а больше всего ей хотелось сказать: — А я ведь гово... Он начал искриться. — Только попробуй. Впервые за долгое время Люси находилась в прекрасном расположении духа, чуть ли не подпрыгивала по коридору в направлении Фрида, но комната оказалась пуста. Любопытная девка сразу подметила на письменном столе какой-то дневник. Был был он закрытым — она бы не трогала, но глаз невольно зацепился за рваную небрежную надпись «предатель», которая с каждым повторением становилась все больше и портила его искусный, идеальный маленький почерк на левой странице дневника. — Тренируешься, Фрид? — Немного, по большей части медитирую и пытаюсь найти равновесие. А ты чего такой скованный, спину потянул что ли? — Что-то вроде того. — Старость не радость, Лексус. Я сколько раз говорил: — тебе следует более бережно относиться к собственному телу. Кстати, ты Люси случайно не видел? Я стучался с утра, а она даже дверь открывать не стала. — А ты не в курсе, что вчера произошло? — Лексус, ты снова ей что-то наговорил? Я едва ее на улицу вытянул, она и без того тебя боится, а ты только все усложняешь... Джастин в последний раз потянулся в позе лотоса к небу и спрыгнул с огромного валуна. Драконоборец хмыкнул. — Прикинь, болельщица пришла ко мне ночью и сказала довольно забавную вещь: Я сделал ошибку в письменах вокруг дома. Честно, по-началу я удивился, я ведь не думал, что эта глупая блондинка умеет читать. — Надеюсь, ты ничего с ней не сделал, Лексус? Дреяр улыбнулся, подошел к товарищу ближе и по-братски обнял его хрупкие плечи, встряхнул. Ровно после этого интонация волшебника приобрела холодный оттенок. — Я все-таки решил перепроверить, и знаешь, что я обнаружил? Там и в самом деле была одна, очень маленькая ошибка, которая сделала все эти каракули бесполезными. Капелька пота стекла по лице Джастина. — Конечно, я мужик довольно простой и туповат. Мне далеко до твоего ума, Фрид, но... Когда я рисовал эту хрень, там не было никакой ошибки. Джастин сглотнул. — Ну же, Фрид. Помоги мне, ответь. — Л... Лексус... Я все могу объясн... Удар. Настоящий размашистый выпад усиленный электричеством. Джастин чуть не выхаркал собственные легкие. Парень врезается головой по инерции в землю и создает небольшую воронку, но этого мало. Следующим оказался пинок, Лексус так зафутболил хрупкое тело Фрида, что тот пролетел несколько десятков метров, сметая за собой все деревья на пути. Опасно, от такого не далеко и подохнуть, но драконоборец был настолько вне себя от ярости, что готов разорвать подопечного голыми руками. — И давно ты это спланировал!? Гром и молния. Фрид бьется в конвульсиях, чует запах горелой кожи и начинает тяжело кашлять кровью. — Отвечай! Даже в сражении с врагом Лексус не был настолько жесток, он лупил со всей дури, где только видел и вообще не думал о последствиях. Потому что Фрид — его товарищ, самый верный из верных, самый близкий человек и самый лучший друг из всех людей, которых на роду знал белобрысый. А волшебник письмен... Даже если и бы мог, он не стал защищаться. — Это снова они, да!? Это снова эти чертовы боги!? И в доказательство перед глазами дрожащего от боли Джастина упал белый каменный гвоздь. Пять лед назад на Хвост Феи напали Великие Древние Боги — чертовски могущественные существа, обладатели изначальной магии. И как ни странно, как и все предыдущие злодеи — они охотились на Люси, а главным среди них именовался Зевсом. Даже Орга из Саблезубых, являющийся обладателем черной молнии — богоубийца, проиграл за несколько секунд, а Лексусу удалось в тяжелейшем сражении сокрушить Зевса и пожрать его молнии. — Что они тебе обещали!? Мне интересно, какова цена твоего предательства. Клянусь, я сейчас начну отрывать тебе по конечности, Фрид. Отвечай быстрее! — Бик... Биксл... Бикслоу... Гневный взгляд Дреяра вмиг сменился удивлением, волшебник ослабил хватку, так и не успев повырывать конечности лучшего друга. Искриться перестал, в голосе заиграла тоска. — Он умер, Фрид... Его уже не вернуть. Лексус устал, повалился рядом с окровавленным Джастином и вздохнул на полную грудь. — Я не смог его защитить, Лексус... Это я виноват в его гибели! — Разве? А кто это отправил вас троих на то проклятое задание!? Единственный, кто и виноват в гибели Бикслоу — так это я! После случившегося Эвергрин покинула гильдию, а своему бывшему предводителю велела больше никогда к ней не приближаться, ни за каких обстоятельств. В тот же день Лексус добровольно оставил пост Мастера. В тот же день похоронили Бикслоу. — Мы можем его вернуть, Лексус... — И ты им поверил!? Ты готов отдать им болельщицу за какие-то там обещания? Этого мелкого карапуза, ты серьезно? — ... — Твою мать, ты думаешь Бикслоу потом тебе за это спасибо скажет? Это же он ей прозвище придумал, идиотина! — Мне жаль... Прости... Я в отчаянии... Я не могу смириться с тем, что его больше нет... А Люси... Что я натворил... Фрид не выдержал эмоций, поджал дрожащие губы и начал тихо плакать. Лексус долго негодовал и следом отвесил товарищу немалую оплеуху. — Да не реви ты как баба, мне стыдно рядом с тобой находиться, придурок! Дреяр взглянул на небо с улыбкой, на душе стало легче. Мужчина задумался, прыснул со смеху и начал хрипло хохотать. — Сам собирался заложить болельщицу еще с самого начала, а мне-то нахрен мозг все это время выносил!? Чтобы ей было потом не так обидно? Или, типа чтобы умирала с улыбкой на лице? Фрид отвернул голову, спрятал глаза за напрочь растрепанной челкой, промолчал. — Где их найти?