Последняя станция этого лета

«Это последний месяц, когда мы можем радоваться лучам яркого солнца, слушать стрекотание кузнечиков, лёжа на траве, проживать бессонные ночи. Кваканье лягушек до сих пор в коробочке звуков, которая с каждым походом наполняется. Теплые дожди остаются на теле вмятинками, а в твоем случае, веснушками. Два котенка нежатся на солнце, грея свои животики. Может быть это все останется в этой памяти, но для него это будет уже в следующей жизни. Надеюсь, что эти дни пройдут еще через много-много поколений и веков. Не волнуйся, мы ещё наполним наши воспоминания теплыми котами…» Рядом кричат дети, играя в маленьком пруду. Другим ухом слышен лай дворовых собак, что ругаются с котами. Солнце сегодня греет по особенному тепло. Хёнджин сидит на огромном одеяле, словно на облаке, что отнесёт его в свой домик мыслей и вдохновения. Теперь близкими для него стали краски, небольшой альбом с зарисовками и карандаши. С каждым новым прикосновением кисти появляются дальние деревья, пруд, в котором так и резвятся дети, домики сварливых соседей. В альбоме уже заканчивается место. — Надеюсь, он не закончится до конца этого лета, — сказал Хёнджин, зарисовывая новые волны. И правда, за целый месяц можно нарисовать ещё тридцать и один рисунок, это слишком много для одного маленького альбомчика. Так пролетело бесконечно много времени. День близился к вечеру. А кузнечики начинали свой музыкальный концерт. Звезды медленно мерцают в такт мелодии, что исходит из глубины леса, который раскинулся неподалеку пруда. Хёнджину это предавало большего вдохновения, словно маленькие светлячки шепчут ему на ухо и даже убаюкивают. Веки стали медленно опускаться и вскоре вовсе сомкнулись. Тело лежало на огромном одеяле. Вокруг сливаются между собой множество звуков: шепот соседей через открытые окна, мурлыканье котов, ласкающихся в траве, и все та же неизведанная мелодия. — Эй, парень, просыпайся. Этот голос был очень мягкий, словно поглаживание по волосам, от чего просыпаться совсем не хотелось. Человек сидел рядом и как можно было понять, разглядывал маленький альбом, разглядывал каждый рисунок и его мельчайшие детали. Кажется, рядом с ним сидела собака, которая так любопытно нюхала кеды, стоявшие на траве, а после перешла к лицу Хенджина. По-видимому, собака собирала о нем максимально подробную информацию. Не удержавшись, она облизнула парня от самого уха до его закрытого глаза. Это и поспособствовало пробуждению. Рядом сидел парень. Белые кучерявые волосы, что блестели от света луны. Сотни маленьких звезд сверкали не только на небе, но и в его глазах. Он словно излучал позитив, делился заботой, обнимая своими большими руками. Его одежда выглядела странно: теплый свитер с обвисшими рукавами, на котором было пару значков, булавок, а по краям затяжки, видимо он играл этим же свитером с собакой. Джинсы с парой рваных дыр и заплатками разных цветов. На теле блеснули украшения из разных камней и подвесок, в ушах серьги с пером и ловцом снов, на руках множество плетеных браслетов. Он явно был босиком, рядом валялись только кеды Хвана. — Не знаю почему, но глядя на звезды мне всегда хочется мечтать, — Было произнесено все тем же спокойным голосом. А ведь звезды сегодня тоже светили намного ярче, чем пару дней назад. Наступил август — пора звездопадов, — поэтому я ношу их с собой. Парень, сидевший рядом, показал свою сумку. На ней были вышиты звезды, большие и маленькие, синие и зеленые. После он достал из сумки свои кеды, они тоже были вышиты звездами. — Кстати, я Бан Чан, — сказал он, убирая свою обувь обратно в огромную, мешковатую сумку. После протянул руку в знак приветствия, — дай пять. — Хёнджин. А мне нравится солнце, — он также протянул руку и шлепнул ей по ладони собеседника. Секундное тепло пробежало между рук и осталось на подушечках пальцев маленькими звездочками. — Тогда я обязательно познакомлю тебя с ним. С кем это с ним? Можно бы было подумать, что Бан Чан сам лично знаком с солнцем, но как он познакомит с ним Хёнджина? Для этого понадобится сотни летающей пыльцы фей, чтобы унести человека в космос, а может у него есть своя личная ракета. Сколько вопросов и догадок, но ответ он узнает точно не сразу, ведь тот самый мальчик уже куда то исчез. Так не одна травинка не шатнулась, не один сон не был нарушен, а мелодия перестала литься. Куда вечером уходит солнце? Теперь Хенджин мог догадываться, что оно приходит к Бан Чану в гости. Они плетут вместе солнечные браслеты и играют с собакой. Так и в этот раз, ровно в 20:30 солнце опустилось к лесу, откуда начинала литься музыка. Хенджин, не раздумывая, собрал все вещи в бездонный рюкзак, в котором, действительно, умещалось все, что только он пожелал, и побрел в самую чащу леса. А мелодия не заканчивалась и продолжала усыплять. Хенджин еще никогда не был в этом лесу. Его запугали страшилками еще с раннего детства, но именно сейчас туда его тянуло. А с каждым шагом новые звуки становились все ближе и ближе, старые скрывались за ветками деревьев. За кустами показались чьи-то две белые, кудрявые макушки. Они пели, танцевали, а музыка била по ушам: ветер в такт качал листву, дятлы на деревьях заменяли барабаны, пальцы быстро пробегали по струнам, заставляя их дрожать. Хенджин выглянул из-за куста и увидел двух мальчиков. Один точно был Бан Чан. Он прыгал босиком по траве, собирал цветы и складывал рядом с большим пнём, на котором сидел второй мальчик. Того же Хенджин видел впервые в этой деревне. Растрепанный, белобрысый парень. Даже из далека можно было разглядеть каждую его веснушку. На открытых частях тела виднелись татуировки в виде звезд, солнца, пары нот и множество животных. На лице красками нарисованы узоры, голубые, красные, желтые. Солнечные браслеты, камни и подвески на груди. — Хенджин! Я знал, что ты придешь. Его вытянула из кустов чья-то теплая рука, чье прикосновение он уже знал. Она вытянула его на поляну, где только что было веселье и все танцевало. — Помнишь, я обещал тебя познакомить с Солнцем, — большими карими глазами смотрел на него Чан. Все в той же одежде, так же босиком и все с теми же звездами в сумке. — Знакомься, это Феликс. Теперь внимание было только на Солнце. Мальчик с гитарой помахал маленькой ручкой и улыбнулся. Сквозь веснушки пробивались яркие лучи. Они ослепляли. А вокруг пахло свежими деревьями, одуванчиками, веяло прохладой — эти запахи остались в воспоминаниях об этом дне. Теперь в лес он ходит очень редко, стараясь не спугнуть те звуки, что остались после лета. Хенджин сидел на траве и выстраивал силуэт в своем альбоме. Стирал и вновь пытался его нарисовать, снова стирал. Рисунок должен быть нарисован с душой, с любовью к тому, что ты хочешь изобразить. Он очень старался. Пока волшебная музыка лилась, а Чан продолжал бегать по поляне, собирая цветы. Последний штрих, немного исправлений и, конечно, подпись автора с искренним названием «Лишь солнце и теплые коты. 1 августа». — К чему «Теплые коты»? На рисунке был лишь Феликс, а за ним пара больших кустов. Чан и Феликс вместе обернулись на шорох в тех самых кустах. В ту же секунду от туда показались пара пушистых голов, а за ними и еще одна. Ровным счетом, три пушистые головы. Если бы из тех же кустов не вылез парень, Феликс бы точно побежал их обнимать, но тот испугался и спрятался за спину Хвана, прихватив с собой гитару. — Суни, Дуни и Дори очень понравилась мелодия, что они променяли ее на свой ужин. — Русая голова, наконец, вышла из кустов и показался высокий парень. Широкие плечи, очень приятная внешность, которая напоминала кота. — Я Минхо, а это, как вы уже поняли, Суни, Дуни и Дори. — Он поднимал каждого кота, демонстрируя их со всех сторон. А Феликс уже развалился на траве и, положив свои маленькие ручки на живот Суни, гладил и ласкал его. Он любил животных. Они тянулись к нему с большой радостью.