Кошмары

И снова это. Алекс чувствует, как его тянет всё глубже. Он снова находится в этом бескрайнем океане, что поглощает его, не давая и малейшего шанса на спасение. Вода по всюду. Её так много, что места для чего-то другого просто не остаётся. Русоволосый пытается бороться, пытается выбраться из этого кошмара. Парень пытается подняться на поверхность, вынырнуть. Но всё безрезультатно. Вода заполняла легкие Алекса, выбивая кислород и утягивая всё глубже к бездне. Сероглазый чувствовал, как будто неведомая сила давит на него, пробирается внутрь него и уносит всё дальше от поверхности, которую уже нельзя было увидеть. Парень чётко ощущал, как вместе с водой в него попадает нечто. Оно попадало в горло, легкие и из них расползалось по всему телу Алекса. Эта хрень пробиралась в каждую клеточку, каждую венку. Это было отвратительно, мерзко. Как будто маленькие и проворные червяки ползают и вместе с этим пожирают тело парня. Это было почти физически больно. Почти, потому что никто плоть русоволосого не ел. Забирали только жизненную силу. Но это было так мерзко и страшно! Парень был в полнейшем ужасе. Это был тот самый животный страх, когда ты находишься в максимально беззащитном состоянии перед непонятным монстром, которому ничего не стоит убить тебя. Он может легко играться с человеческой жизнью, даже не задумываясь о том, какие страдания он причиняет. Для него это просто маленькая игрушка, которая не представляет никакой ценности. А человек трясётся, умоляет о пощаде в его лапах, щупальцах.. Да хрен знает, что это у твари! Его ведь даже не видно. Оно просто ощущается, заставляя мучится от ужаса и почти физической боли. Алекс чувствует, как его уносит всё дальше вниз, попутно распирая и поедая изнутри. Это мерзко и страшно. Русоволосый тонет, без шанса выбраться. Хотя нет. Он не тонет. Его топят. Целенаправленно топят, желая забрать его, забрать энергию парня. Желая поглотить его полностью, без остатка, не оставляя ничего. Давление на тело ощущалось чётко. Как-будто какой-то монстр притягивает сероглазого к себе в пасть, чтобы сожрать. Это отвратительно! Это ужасно! Алексу страшно. Он всё ещё хватается за малейшие крупицы возможности спастись, пытается всплыть на поверхность, вдохнуть хоть немного воздуха, хоть чу-чуть, хоть самую малость, но получить заветный кислород. Парень барахтается, тянет руки и ноги. Его серые глаза в панике смотрят вверх, пытаясь увидеть хотя бы очертание поверхности, где не было воды. Но нет. Он видит только отвратительный и ужасный слой воды. Она ведь сначала была прозрачной, лишь отдалённо отдавая лёгкой голубизной. Сейчас эта жижа была тёмно-синей и гораздо более плотной. Это не было похоже на болото, это было гораздо хуже. Чем глубже Алекса утягивало, тем хуже становилась вода. Этот океан как будто был живым, был монстром, что поедает парня. И чем ближе русоволосый был к «пасти» тем сильнее тварь сходила с ума и становилась более безумной. Будто человек для наркотик, от которого сносит крышу и не остаётся сил контролировать себя. В какой-то момент сероглазый почувствовал резкий толчок в спину, как будто его пытались вытолкать на поверхность. Алекс даже не понял, что произошло. Просто в какой-то момент он просто оказался на другой глубине. Это дало ему надежду на спасение, и он снова собрался с силами и ещё усерднее поплыл на верх. Но счастья парня длилось недолго. Нечто снова притянуло Алекса обратно к «пасти». Русоволосый сопротивлялся. Он сжал плотнее губы, что бы вода меньше попадала в него и резко дёрнулся, чтобы вырваться. Сероглазый старался из-за всех сил, но всё напрасно. Неведомая сила буквально въелась в парня. Она потянула парня вниз так же резко, как и толкнула вверх две минуты назад. Алекса снова топят всё глубже и глубже, забирая жизненные силы, не позволяя подняться ни на метр. Русоволосый не может сопротивляться, он приоткрывает свои обкусанные губы, и вода с новой силой попадает в него. Она заполняет его и вгрызается, забирая силы, поедая, не трогая плоть. В какой-то момент местность вокруг стала чернеть. Вода с каждой секундой стала чувствоваться хуже, но Алекс не двигается с места, он всё там же. Но монстр его отпускает. Теперь его не терзают эти «червяки». Парень начинает чувствовать лёгкость. Ужас, что несколько минут назад буквально владел русоволосым и не давал адекватно мыслить, наконец отступил. Осталось одна чернота. Одна спокойная чернота, без каких-либо картинок и ощущений, где не было кошмара. Никакой радости не было, никаких эмоций вообще не было. Только одно спокойствие и чёрный экран. Алекс перестал хмурится, маршинка между бровей разгладилась, губы, до этого сжатые в полоску, немного разомкнулись и теперь были приоткрыты. Сероглазый расслабился и теперь спал, не видя снов. Русоволосый перевернулся на бок и поудобнее укутался в одеяло. Лин с грустью и жалостью смотрел на парня. Его карие глаза, в которых пробежал розовый блеск, внимательно ещё раз изучил лицо русоволосого. Убедившись, что Алекс спокоен и его больше ничего не беспокоит, брюнет встает с кровати, на которой сидел, и на которой спит сероглазый. Дунфан подходит к двери в свою комнату и открывает её. Перед тем, как выйти, парень ещё раз бросает взгляд на Алекса. Кареглазый даже не знает, зачем. Ему просто жаль его, ведь Лин чувствует вину за то, что происходит с русоволосым. Парень молча выходит, не закрывая за собой дверь. Он проходит на маленькую кухоньку, где сидит его мама. Ким пила чай, пока её сын кормился, а теперь, когда Лин пришёл, она встала со стула и не говоря ни слова обняла черноволосого. Тот обнял в ответ. Младший Дунфан не плакал. Он уже давно выплакал все свои слёзы, ещё в прошлые разы. Его глаза, что выглядели пустыми и стеклянными, были просто направлены в какую-то неопределённую точку. Брюнет просто прижался к матери, пытаясь справится со своими переживаниями. Несколько месяцев назад Шень рассказал Лину, что он унаследовал от него сущность монстра и теперь, когда парню исполнилось пятнадцать, у него появились новая потребность. А именно потребность в поглощении чужой жизненной силы. Когда юноша узнал об этом, он был в настоящем шоке. У него не было слов, хотя мыслей было куча, но черноволосый просто не мог составить их в предложения и озвучить. Тогда он просто с недоумением смотрел на своего отца. И ведь по началу брюнет мог даже обрадоваться такой новости, ведь это же интересно и необычно. Да и означает, что парень сможет больше провести время с папой, с который только недавно вернулся, ведь надо же сына обучать. Но стоило кареглазому узнать, как он будет поглощать жизненную энергию, он сразу встал в позу и наотрез отказался это делать. А всё дело в том, что для того, чтобы поглотить энергию, нужно застать человека спящим и наладить с ним внутренний контакт. Только вот спящий, у которого забирают энергию, в этот момент видит страшный сон. Каждый монстр насылает разные кошмары. Например, Ким, на которую муж насылал кошмары, висела в невесомости в космосе и страдала от нехватки кислорода. Лин спрашивал, можно ли обойтись без кошмаров, но получил категорический отказ от отца. Тот объяснил, что сны являются неотъемлемой частью поглощения энергии (так называемой кормёжки). И избежать их, как бы не хотелось, нельзя, так как кошмары снятся из-за того, что контакт и кормёжка влияют на психику в отрицательном ключе. Младший кареглазый после того, как выяснил это, наотрез отказался забирать чью-то жизненную силу. Парень не хотел, чтобы кто-то страдал из-за него. - Лин, так нужно. – объяснял тогда Шень. – Без кормёжки ты быстро ослабнешь и станешь много болеть. - Но я не хочу причинять кому-то боль! – Запротестовал юноша. - Тогда ты больше не сможешь нормально жить и заниматься надо. – говорил старший Дунфан. – Ты будешь постоянно сидеть дома из-за плохого самочувствия. Тогда они долго спорили и разговор закончился на том, что Лин ушёл в свою комнату. Парень пытался переварить всю эту новую информацию и понять, что ему делать дальше. Брюнет не хотел прожить остаток своей жизни в вечных болезнях и слабости, а также не хотел забрасывать батлы, но если он не станет поглощать чужую жизненную энергию, то у него просто не останется выбора. Но и заставлять кого-то страдать юноша не хотел. Лин был добрым и никому зла не желал, да и по жизни старался нести лишь добро. А тут ему придётся насылать кошмары и судя по рассказам родителей далеко не самые безобидные. В них человек будет испытывать животный ужас, будет страдать. А так же будет ощущение, что он умирает. В какой-то момент, когда младший Дунфан, подавленный разговором с отцом, сидел на своей кровати и размышлял, что ему делать, раздался телефонный звонок. Парень нехотя потянулся за телефоном и посмотрел, кто ему звонит. Это оказался его друг, Алекс. От этого кареглазый улыбнулся. Он действительно сейчас нуждается в поддержке близкого человека, но с родителя черноволосый не хотел разговаривать. Утренний разговор, в ходе которого ему рассказали о его сущности и всех вытекающих факторов из неё, очень огорчил парня. Брюнет взял трубку, легонько улыбаясь. Он поздоровался с русоволосым и по его голосу было слышно, что Лин подавлен и у него не всё в порядке. - Что случилось? – спросил тогда сероглазый с беспокойством. Алекс редко слышал, что бы его друг был хотя бы просто грустным, а тут его голос был таким печальным и подавленным, что у парня сердце сжалось. Лин вздохнул и немного подумав начал рассказывать. И если по началу черноволосый с трудом подбирал слова, то через несколько минут его речь лилась как ручей. Дунфан не стал ничего утаивать и выдал всё как есть. Что он оказался монстром, что ему нужно поглощать жизненную энергию других и то, как ему придётся это делать. - Я не хочу причинять кому-то боль! – воскликнул кареглазый. – Я не хочу насылать кошмары! Но если я не буду это делать, то сильно ослаблю и о надо придётся забыть. Но я не хочу этого! Я хочу жить как раньше, но это невозможно! Алекс, я не знаю, что мне делать. – проговорил Лин уже тише. Он чуть ли не плакал, но держался. Русоволосый не знал, что на это ответить и как поддержать своего друга. Он просто держал в руке телефон и думал. Парень был в шоке от услышанной информации, его глаза округлились, а губы приоткрылись. Алекс ещё подумал, а затем начал говорить. - Кроме кошмаров последствий никаких нет? – поинтересовался сероглазый. - Вроде нет, если забирать по немного и не каждый день. – ответил брюнет. – Но кошмары там ужасные. Алекс стал раздумывать. В своей голове он взвешивал все за и против. С одной стороны, русоволосый очень хотел помочь своему другу, но с другой переживал за своё здоровье. В конце концов помощь помощью, но и про себя забывать нельзя. Подумав ещё немного, сероглазый спросил. - Как срочно нужна энергия? - Не знаю, я это не спрашивал. – ответил Лин. Разговор его так сильно расстроил, что он забыл уточнить такую важную деталь. – Но если было бы срочно, то родители бы сказали бы, ну я так думаю. – проговорил кареглазый. - Слушай, Лин. – начал Алекс. – Я приеду в твой город через неделю и… - парень замялся. Он не знал, как правильно сказать то, что он хотел. - И? – с интересом произнёс Дунфан. Ему было любопытно, что хочет предложить русоволосый. - И я могу помочь тебе. – закончил свою мысль сероглазый. - Помочь? В каком смысле помочь? – воскликнул черноволосый. Его удивили слова парня, и он хотел понять, что он имеет в виду. - Ну… - замялся юноша. – Ты можешь забрать мою жизненную энергию. – закончил русоволосый со вздохом. Лин мягко говоря удивился от такого заявления. Он просто смотрел в одну точку несколько секунд, а затем у него произошёл всплеск эмоций. - Алекс, ты в своём уме?! Ты хоть понимаешь, что говоришь?! – воскликнул в трубку Дунфан. Он был в шоке от предложения русоволосого, а также был в гневе. Брюнет не хотел причинять боль и страдание своему другу, а этот недоумок самолично предлагает пострадать, лишь бы Лин насытился. Парни тогда долго проговорили. Лин несколько раз назвал Алекса дураком, а тот в ответ пытался убедить его принять его помощь, но кареглазый был против. Разговор длился достаточно продолжительное время, два часа. В какой-то момент, пока он роисходил, Шень подошёл к двери в комнату его сына. Старший брюнет не хотел причинять неудобства своему ребёнку, но он хотел поговорить с Лином. А тот уже разговаривал со своим другом. Старший Дунфан остановился у двери и только хотел уйти, как его передёрнуло, и он остался. Мужчина решил подслушать разговор своего сына, чтобы понять, что думает парень и как с ним можно будет поговорить. Да, это неправильно, но у Шеня не было других идей, как можно было решить эту ситуацию. Всё-таки мужчина отсутствовал в жизни парня практически всё время и вернулся совсем не давно. Лин просто не может доверять отцу, ведь просто не знает его. Брюнет слушал, о чём там говорил его сын со своим другом. И естественно, предложение Алекса о том, чтобы он стал «кормом» он тоже услышал. После этого он невольно улыбнулся от осознания того, что у Лина есть такие друзья, готовые помочь даже в такой ситуации. Ему понравилась эта идея. Ким не сможет прокормить Лина, ведь она до этого несколько лет кормила Шеня, да и потом случился длительный перерыв. Не стоило напрягать бедную Ким и заставлять её снова испытывать такие муки. Была ещё причина. Старший брюнет испытывал ревность и не хотел, чтобы кто-то поглощал жизненную энергию его жены, даже если тем, кто поглощает её энергию, будет его собственный сын. И такое поведение было объяснимо. В большинстве случаев монстры – собственники, который очень дорожат своим партнёром, к тем более, когда этот партнёр еще и «корм». Поэтому Ким не вариант, нужен кто-то другой и желательно близкий Лину человек, что бы младшему Дунфану было легче наладить контакт и забрать энергию. Мэй не подойдёт, она слишком маленькая. Кошмары нанесут её ещё не окрепшей психике слишком много вреда. Адонис, что остался жить в городе Лина, тоже не вариант. Желтоглазый-пришлец, и жизненная энергия у него другая и её сложнее забирать. А поскольку кареглазый ещё юнец, то и опыта в «кормежке» у него не было. Поэтому Адонис не подходит. Свою кандидатуру на роль «корма» Шень даже не рассматривал по нескольким причинам. Во-первых, мужчина сам монстр и забирать у него энергию смысла нет. А во-вторых, старший брюнет практически не знал своего сына, как и он его, следовательно, Лину будет сложно налаживать контакт. И Лучшим вариантом будет Пэн. Он и живёт не далеко, то есть «кормёжка» будет регулярной, а также он взрослый мужчина и кошмары его психике не принесут такого вреда и ещё у него дружба с младшим Дунфаном. Так что Пэн-идеальный вариант. Однако, первую «кормёжку» стоит проводить с максимально близким человеком. И хоть Пэн близок Лину, но Алекс ближе и намного. Шень как-то разговаривал со своим сыном о русоволосом и тот во время всего разговора краснел и улыбался, а также не сказал ни об одном недостатке сероглазого, кроме того, что он много тренируется и Лин переживает за него, как бы тот во время тренировки не простудился. Мужчина сделал определённые выводы и решил, что стоит убедить своего ребёнка воспользоваться предложением Алекса. Только нужно выкрутиться и не сказать, что Шень подслушал разговор сына, или сказать Лину о подслушанном разговоре очень мягко, чтобы паренёк не обиделся. Брюнет был уверен, что младшему Дунфану не понравится новость о том, что его отец подслушал его душевный разговор с парнем, в которого он влюблён. Шеню понадобилось какое-то время, чтобы обдумать, как ему преподнести свои мысли сыну. Когда же он собрался с мыслями, мужчина подошёл к двери, которая вела в комнату парня и постучал. - Лин, могу я войти? – спросил с осторожностью старший брюнет. - Да, конечно. – ответил кареглазый, отвлекаясь от своего занятия. Он проверял, не стёрся ли наконечник неистового дракона. Мужчина вздохну, открыл дверь и вошел в комнату сына. Он понимал, что разговор лёгким не будет. И это оказалось правдой. Лин поначалу категорически был против того, чтобы забирать жизненную энергию у Алекса. Младший брюнет не хотел причинять боль дорогому своему сердцу человеку. И Шень понимал это. Мужчина старался подобрать максимально мягкие слова, чтобы убедить своего ребёнка, но это не принесло каких-то весомых результатов. Юноша особо не доверял отцу и не воспринимал его слова. Всё-таки они друг для друга практически незнакомцы. После часа разговора, в комнату вошла Ким. Муж рассказал ей о своих планах на беседу с сыном, и она обо всём знала. Женщина понимала, что слова Шеня для него чуть больше чем пустой звук, а тема важная, здоровье их ребёнка. Черноволосая присела рядом с сыном и приобняла его. В отличии от своего супруга она понимала, как мягче преподнести эту идею, успокоить сына и убедить его пойти на то, чтобы забрать немного жизненной энергии у Алекса. В конечном итоге Лин согласился на эту авантюру. С тяжестью в сердце и неопределёнными мыслями, но согласился. Кареглазый был в смятении. Он сейчас сидел с родителями на кухне и ждал, когда Алекс уснёт. Без сна забрать жизненную энергию забрать нельзя. Дунфан прокручивал в голове информацию про себя, которую узнал где-то неделю назад. «С пятнадцати лет у тебя наступило созревание твоей сущности монстра и поэтому тебе теперь нужна жизненная энергия другого человека. До созревания она тебе не была нужна». «В первые разы тебе нужно забирать энергию у близкого человека. Так легче наладить контакт и тем самым «поесть». Иначе тебе будет очень сложно и может случится приступ, при котором ты просто подавишься энергией, а также сильнее пострадает «корм». Ты ведь этого не хочешь?». «Кошмары хоть и действительно ужасны, но не наносят такого сильного вреда, если подобрать правильный «корм», так что не переживай». «Человек не запоминает кошмары, зато монстр их помнит». Эти фразы из их разговора с отцом вспоминал Дунфан. Он уже немного успокоился, но все ровно был немного на нервах, его брови были слегка сведены к переносице, губы поджаты. Парень попивал чай, заботливо приготовленный Ким, которая сильно переживала за сына. Шень тоже беспокоился о ребёнке, но не так сильно, как его супруга. В небольшой комнатке царило напряжённое молчание. Никто не решался заговорить. Все просто ждали и готовились морально, попивая чай. Семья как будто застыла, лишь иногда попивая чай и погладывая в коридор, в открытую дверь, ведущую в комнату Лина, где сейчас засыпал Алекс. Русоволосый тоже был не спокойным. Он нервно разглядывал комнату, чтобы отвлечься, время от времени погладывая на открытую дверь. Сероглазый немного побаивался. Парень понимал, что в скором времени ему приснится страшный сон, который продлится минут двадцать. И ведь кошмар будет не просто лёгкой страшилкой, которая напугает максимум десятилеток, а реальным ужасом и страхом за свою жизнь. Лин сразу предупредил своего друга, что его может ждать. Алекс пытался успокоиться. Он понимал, что своими нервами усложняет задачу. Ему нужно уснуть и поскорее. Чем быстрее он провалится в царство Морфея, тем быстрее можно будет покончить с «кормёжкой». Но из-за беспокойства парень не мог уснуть. Перед тем, как лечь спать русоволосый выпил чай, который приготовила Ким, для того, чтобы расслабиться и заснуть. Но сон не шёл. Парень вздохнул. Он ещё раз пробежался глазами по комнате, задерживая ненадолго взгляд на отдельных вещах, чтобы как-то успокоиться. Вот на полу лежит футбольный мяч, который Ким подарила сыну на пять лет, вот стол, где лежит неистовый дракон, вот телескоп, в который Лин любит смотреть звёзды. Вся комната была в различных предметах, которые придавали ей радость и жизнь. Алексу это нравится. Наконец, спустя непродолжительное время, русоволосый начал засыпать. Он держал глаза закрытыми и всё меньше и меньше думал, погружаясь в сон. Переживания отступили, оставляя обычную пустоту, которая совсем скоро заполнится ужасом. Шень встал со стула и подошёл к комнате сына. Мужчина посмотрел на русоволосого парня и убедился, что тот спит, повернулся к Лину и подозвал его жестом руки. Кареглазый вздохнул, но послушался и встал со своего места. Младший брюнет нехотя пошёл в свою комнату. Его отец оглядел сына и вместе с ним вошёл в комнату. Уже там Лин сел на кровать, рядом с Алексом, а Шень встал около сына. Юноша смотрел на своего друга с жалостью и смущением одновременно. Ему нравилось то, как мило выглядел «огонёк» в его постели. И если бы не предстоящий ужас, паренёк был бы в восторге. Тишину первым нарушил мужчина. - Лин, успокойся. Если ты будешь на нервах можешь навредить и себе и Алексу. – проговорил Шень. Кареглазый недовольно посмотрел на своего отца. Младший черноволосый и сам понимал, что ему нужно успокоиться. Но как тут успокоиться, когда ты должен наслать кошмар на своего лучшего друга, в которого ты влюблён?! Лин вздохнул. Вдох, выдох, вдох, выдох. Вроде волнение поступило. - Теперь сосредоточься. Внимательно смотри на шею и грудь Алекса. – проговорил мужчина, смотря на сына. - А на грудь обязательно? – с смущением спросил Лин. Его щёки порозовели, а взгляд парень отвёл в сторону. - Да. – ответил старший мужчина. – В груди и шее сосредоточено большинство жизненной энергии. Так что именно на них нужно смотреть. – пояснил мужчина. - Ладно. – проговорил юноша. Он вернул взгляд на русоволосого и сосредоточился на тех частях тела, о которых говорил его отец. Лин был сосредоточен, но его щёки всё ещё были немного розовыми. - Теперь представь, что погружаешься внутрь, в душу Алекса. – сказал Шень. Он не выглядел обеспокоенным. Но спокойным мужчина не был. Старший брюнет переживал за своего сына, но не показывал это. - Как это, погружаясь внутрь? – недоумённо спросил младший Дунфан. Его голос выражал недоумение. Отец юноши задумался. Как правильнее объяснить, чтобы его сын точно понял и больше не задавал вопросов. – Представь, что Алекс-водоём и ты погружаешься в него. – проговорил старший брюнет. Мужчина знал, что вода близка Лину и, следовательно, ему будет легче наладить контакт, если он представит погружения в русоволосого, как погружение в озеро, реку, океан, проще говоря в водоём. Кареглазый кивнул. Парень, продолжая смотреть на грудь и шею своего друга, сделал так, как ему приказал отец. Лин представил в своей голове, что погружается в водоём, который является Алексом. Это было большое, яркое и тёплое озеро, которое встретило Дунфана приятными ощущениями уюта, от которых хотелось улыбаться. Такая тактика действительно помогла. Юноша наладил контакт со своим другом. Шень заметил это и продолжил наставлять. - Теперь забирай жизненную энергию. – проговорил мужчина. – Представь её в виде белой полосы, что тянется к тебе и входит в тебя. – посоветовал старший брюнет. Лин послушался. Он сделал так, как ему сказал отец. Уже в скором времени картина перед глазами юноши поменялась. Вместо хорошего озерца с лёгкой полоской энергии, появился бескрайний, холодный и страшный океан, в котором полоса была толще и ярче. А также, в этой толще воды тонул Алекс. Русоволосый был в ужасе. Он брыкался, махал руками и ногами, пытался подняться на верх, попутно стараясь не растерять кислород, который был на исходе. Но всё безуспешно. Парень тонул и не мог подняться ни на метр. Серые глаза юноши бегали как сумасшедшие. Дунфан был в шоке. Он знал, что Алексу будет страшно, но чёрт возьми, не до такой же степени! Лин замети, что белая линия тянулась именно от русоволосого и тянула его в низ, на дно. Брюнет понял, что это он топит своего друга, забирая его жизненную энергию. Кареглазый ужаснулся, он приносит своему чуть ли не самому дорогому человеку такие ужасные страдания. - Нет… Нет! Нет, нет, нет! – воскликнул Лин. Он неосознанно толкнул Алекса вверх, к поверхности воды, чуть не разорвав контакт. Русоволосый был в шоке от этого и стал сопротивляться ещё больше, ведь у парня появилась надежда на спасение. Шень сам испугался и резко схватил сына за плечо. Он недовольно и обеспокоено смотрел на юношу. - Лин, не смей! – приказал мужчина. – всё нормально! - НЕТ! – крикнул Дунфан с злостью. – Алекс в ужасе! Он тонет и это из-за меня! – воскликнул кареглазый. - Лин, всё нормально! Так нужно! Успокойся и продолжи кормёжку. – настаивал Шень. – Если ты прервёшься, то навредишь Алексу и себе! - Но ему страшно! – кричал Лин. Он снова подбросил русоволосого вверх, но тут же резко притянул его обратно. Дунфан был в ужасе от того, как ему понравилась жизненная энергия своего друга. Она наполняла его приятными ощущениями, будоражило всё тело, отдаваясь во рту приятным сладким, но не слишком, вкусом. Это было лучше любой сладости, любого деликатеса, вообще лучше всех вкусностей. Брюнет принял её резко и быстро. Эта энергия для него была как вода после жажды. Или как лепёшка после целого голодного дня тренировок. Кареглазый чувствовал, как наполняется жизнью, поглощая её. Как же ему хорошо. И когда он толкнул Алекса вверх, жизненной энергии стало меньше и Лину её не хватило. Вкус стих, что не понравилось сущности монстра парня. Она только почувствовала эту живительную пищу и не хотела с ней расставаться. Для Дунфана энергия русоволосого была как глоток свежего воздуха Монстр просто притянул Алекса обратно, вниз ближе ко дну, чтобы ещё больше забрать «еды». Лин ужаснулся. Ему так понравился вкус этой жизненной энергии, что он топил своего друга, что находится вне себя от страха. Кареглазый никогда бы не причинил кому-то боль, ведь просто не хотел это. А сейчас юноша не контролировал себя из-за ужасного голода, которого он не испытывал до этого. Младший брюнет из-за страха снова подкинул своего друга вверх. Парень старался держать себя в руках и не навредить Алексу ещё больше. Но от его действий русоволосый боялся ещё больше. Его мотало то вверх, то вниз. Сероглазый не мог понять, что происходит. Его что-то толкало то в спину, то в грудь. Это вселяло в юношу животный страх, заставляя дрожать и бороться, пытаясь выбраться. Шень прикусил губу, чтобы сдержать свои эмоции. Мужчина крепко сжимал плечо сына. – Ты навредишь Алексу и себе, если сейчас остановишься. – повторил он ровным голосом. – Продолжай кормёжку. - Алексу страшно! – снова воскликнул Лин. Юноша не отводил взгляда от своего друга. Ему и самому было страшно в этот момент. - Если ты разорвёшь сейчас контакт, то Алекс при пробуждении может потерять связь с реальностью и в худшем исходе он вернётся в нормальное состояние только через месяц. – сказал мужчина, стараясь запугать своего сына, что бы тот не прервал кормёжку. – Могут быть и другие осложнения. Лин испугался ещё больше, услышав это. Юноша широко раскрыл глаза. У него не было слов, только шоковое, испуганное состояние, в котором он был потерян. Руки кареглазого дрожали, как и губы. Парень не отрывал свой взгляд от Алекса, боясь, что это может навредить русоволосому. Лин не хотел нанести вред своему другу. Не хотел, чтобы с ним что-то случилось по его вине. - Просто продолжай «кормёжку». Сосредоточься на полосе энергии, а не Алекса. – проговорил Шень. Мужчина всё ещё держал руку на плече сына, в качестве поддержки. Он уже не сжимал его, чтобы не оставлять отвлекающего ощущения. Нужно было, чтобы кареглазый сосредоточился на жизненной энергии своего друга. Лин ничего не ответил, только вздрогнул. Младшему черноволосому потребовалось много сил, чтобы не смотреть на тонущего русоволосого, а лишь поглощать свою «еду». Дунфан не мог смотреть на то, как его друг мучается и пытается выбраться из этой воды. Но и отводить глаза юноша не мог, из-за чувства стыда. Ему было очень стыдно и совестно, ведь его чуть ли не самый близкий человек сейчас страдает из-за него. Просто потому что, Лину нужна была эта проклятая жизненная энергия! Алекс почувствовал, как после очередного толчка в спину, его снова толкнули в грудь, опуская на дно. Русоволосый паниковал. Он всё ещё дрожал, его глаза бегали, как незвано кто. Парень пытался выбраться, подняться хотя бы на метр, но всё это четно. Все его попытки и старания были совершено бесполезны. Сероглазого все ровно тянуло вниз, попутно в него как будто что-то проникало, что-то мерзкое и отвратительное, которое «поедало» его. Это продолжалось ещё какое-то время. Лин, напряжённый до невозможности, сидел около Алекса и всё ещё смотрел на него. Кареглазый переживал за русоволосого, боялся, что навредит ему. Шень так же оставался рядом, держа сына за плечо. Мужчина внимательно следил за своим ребёнком и заметил, что тот уже насытился, а, следовательно, нужно заканчивать «кормёжку». Иначе Лину и его другу станет плохо. - Теперь представь, что белая линия жизненной энергии уходит от тебя и возвращается к в Алекса. – проговорил старший брюнет. Лин не сразу среагировал, он был слишком напряжён. Но когда сообразил, выполнил приказ. Он представил в своей голове, что эта белая полоса с замечательным сладким вкусом больше не находится в нём, а аккуратно, но немного торопливо, возвращается в русоволосого. Она входит в его тело, через грудь, расползаясь по всем клеточкам. Дунфан даже не противился тому, чтобы прекратить «кормёжку». Он насытился и больше ему было не надо. Алекс даже не среагировал, когда его жизненная энергия перестала уходить из него. Такой сильный ужас захватил его разум и не отпускал до сих пор. Сероглазый всё ещё дёргался и пытался выбраться. - Теперь аккуратно выходи из представленного тобой водоёма. – ровным голосом сказал Шень. Он уже немного расслабился, ведь «кормление» практически закончилось. Лин послушался. Кареглазый в последний раз бросил взгляд на русоволосого. Его сердце сжалось от жалости. Алекс выглядел таким напуганным, таким беззащитным. Дунфан чувствовал себя просто отвратительно. Ведь в этом состоянии своего друга виноват он. Юноша сосредоточился и представил, как он выплывает на поверхность, выбираясь из водоёма. Он чувствовал, как сероглазый становится всё дальше и дальше. Плыть долго не пришлось. Вскоре брюнет вынырнул. Теперь юноша точно видел и чувствовал, что сидит на своей кровати, в своей комнате. Рядом с ним стоит его отец, а перед ним лежит и спит Алекс. Всё обычное и ничем не примечательное. Будто не было всего этого ужаса всего минуту назад. Будто Лин не топил своего друга, лишь бы удовлетворить свою новую потребность, которая уже стала омерзительной младшему Дунфану. Шень легонько похлопал сына по плечу, доставая его из водоворота мыслей. – Пойдём, Алексу сейчас нужно поспать. – проговорил он. И кареглазый спорить не стал. Он ещё не пришёл в себя и был похож на куклу с широко открытыми глазами и немного трясущимися губами. Парень встал с кровати и пошёл вслед за отцом к выходу из комнаты. Двое брюнетов направились на кухню, где всё это время сидела обеспокоенная Ким. Она очень сильно переживала за сына. Пока Лин «кормился» женщина всё ходила по комнате, пытаясь хоть немного успокоиться. Сделала чай, который любит Лин. Налила стакан воды и поставила его на стол. Черноволосая готовилась ко всему. Понимала, что есть большая вероятность того, что у её ребёнка случится истерика. Когда мужчина с подростком зашли на кухню, Ким встала со стула и подошла к сыну. Она с беспокойством оглядела его и заметила, что тот бледный, глаза мокрые, а губы поджаты. Весь его вид был очень печальным и было видно, что парень на гране того, чтобы разреветься. Женщина не стала медлить, сразу прижала его к себе. Понимала, что ему нужно выпустить эмоции. Лин сжал маму в объятиях, дрожа. Парню было плохо. Очень плохо. - Не держи в себе. – проговорила брюнетка, обнимая и поглаживая сына. – Я всё выслушаю и приму. – сказала она. Эти слова стали началом истерики младшего Дунфана. Он больше не сдерживался. Из его глаз потекли солёные слёзы, а пальцы сильнее сжали одежду матери. Дрожь Лина усилилась, он захныкал. Парень крепко обнимал Ким, плача ей в плечо. - Я м-монстр.. Чудовищ-ще – заикаясь, сквозь слёзы проговорил кареглазый. – Я отвратительный. Мерзкий! Я не хочу, чтобы из-за меня страдали! Женщине было больно слышат эти слова от своего сына. Ей очень хотелось сказать, что он не прав. Что он вовсе не чудовище, а самое лучшее солнышко и не стоит так говорить. Что Лин ошибается и не нужно так о себе отзываться. Что это не его вина в том, кем он родился. Но Ким молчала. Она понимала, что парень хочет выговориться и выплеснуть эмоции. Советы и переубеждения ему совершено не нужны, поэтому женщина молчала, обнимая и поглаживая по голове. - Я видел, Алекс тонул, и-из-за меня! Это я виноват! Я ужасен! – воскликнул младший черноволосый. Его лицо стало красным, а с глаз ручьём текли слёзы, которые впитались и оставили два мокрых пятна на футболке женщины. Шень попытался что-то сделать, чтобы успокоить своего сына. Он сделал шаг и положил руку на плечо подростку. - Лин.. – начал говорить мужчина, пытаясь приободрить своего ребёнка, но был перебит. - Не трогай меня! – крикнул младший Дунфан и злобно посмотрел на отца. Глаза юноши были красными и мокрыми от слёз, губы дрожали, брови сведены к переносице. Кареглазого взбесила эта попытка заботы. Шень ему никто! Он воспитывал его лишь год жизни, а затем свалил в космос! Проводил много времени с Адонисом, Эмбер, Джаспером, Дэймоном, но никак не со своим родным и единственным сыном! Просто забыл о нём! – Не пытайся заботиться обо мне! Тебе плевать на меня! – воскликнул Лин. Мужчина опешил от этих слов. От шока он просто застыл и круглыми, словно два блюдца, глазами смотрел на своего ребёнка. Когда старший брюнет только раскрыл губы, чтобы что-то ответить, Ким опередила его. - Шень, выйди в другую комнату. – проговорила черноволосая. – Так будет лучше. Мужчина поначалу хотел возразить. Хотел поговорить с сыном, успокоить его, по увидев серьёзный и твёрдый взгляд своей супруги отступил. Всё-таки она воспитывала Лина все пятнадцать лет и лучше знает, как успокоить его. Старший брюнет оглядел жену и сына и со вздохом вышел из кухни. Он направился в гостиную. Там сел на диван и стал просто смотреть в стену. Как только отец ушёл, слёзы из глаз Лина полились с новой силой. Ким усадила кареглазого на стул и протянула воды. - Выпей. – с беспокойством и нежностью сказала женщина. Дунфан спорить не стал и взял трясущимися руками чашку с водой. Мама помогала ему держать её, что бы юноша не уронил посуду. Черноволосый сделал несколько больших глотков и поставил кружку с остатками воды на стол. Лин тяжело дышал. Ему всё ещё было плохо. - Я в-видел. Алекс был в у-ужасе. Он тонул. – шмыгая проговорил юноша. – И-из-за меня! Я исп-пугал его! Я ужасный! Отвратительный! Мерзкий! Чудовище! – кричал парень. - Тише, тише. – пыталась успокоить своего сына Ким. Она поглаживала его по голове, нежно приобнимая. Ей больно слышать эти слова Лина, но ей нельзя было затыкать его. - Я н-не хочу причинять ему боль! Он был в таком ужасе! – кричал Дунфан. – Почему из-за меня кто-то дол-лжен страдать?! Почему всё не м-может быть как раньше?! Лин рыдал. Не плакал, а реально рыдал. Слёзы рекой текли по его щекам и шее, мочив его и мамину одежду. Лицо и глаза юноши были красные, они практически сливались воедино. Голос дрожал, подрагивал. Парень шмыгал носом. Его руки крепко прижимали к себе Ким, пытаясь найти утешение. И женщина давала ему это. Обнимала, поглаживала, иногда говорила что-то, что бы её сын продолжил рассказ и выплеснул все эмоции. Дунфан ещё долго лил слёзы и говорил. Весь смысл его слов был в том, что он чудовище и не достоин жизни. Ким время от времени наливала ему кружку воды, чтобы сын попил. А вот кружка из-под чая давно стояла пустая. Лин выпил его чуть ли не сразу, как его усадили на стул. Черноволосая не отходила от своего сына, заботясь о нём. Никто не мог сказать, сколько продлилась истерика юноши. Но в конечном итоге она закончилась. Дунфан просто сидел на кухне с мамой, попивая чай. Лин уже не плакал, просто сидел грустный. Шень же продолжал сидеть в гостиной. Он хотел прийти на кухню и принять участие в том, чтобы успокоить своего сына. Но не стал. Лин точно ему не будет рад. Скорее всего он будет кричать на его. Поэтому мужчина просто включил себе телевизор и смотрел его. Первая «кормёжка» стала для Дунфана самым настоящим кошмаром. Неким адом и самым травмирующим событием. Черноволосый вспоминал это с отвращением и злостью. А также болью. Лину было слишком противно от этого. Он до сих пор не мог принять то, что ему придётся причинять такую боль лишь для того, чтобы «поесть». С той первой «кормёжки» прошло какое-то время. Лин поуспокоился и теперь не плакал после каждого «приёма пищи». Но все ровно был подавленным. Парень просто сидел на кухне рядом с мамой. Сейчас брюнет смотрел на открытую дверь в свою комнату, где спал его друг. Вернее раньше он был другом. Вся эта ситуации с сущностью монстра Лина сблизила парней, и Алекс решился признаться в своих совсем не дружеских чувствах кареглазому. А тот ответил на них взаимностью. Дунфан смотрел в свою комнату, допивая чай. Юноша поставил кружку на стол и встал со стула. - Я пойду. – проговорил паренёк. - Хорошо. – ответила Ким с улыбкой. Лин направился в свою комнату, к своему огоньку. Оказавшись там, брюнет сел на кровать и посмотрел на Алекса. Русоволосый выглядел спокойным и расслабленным. Его губы были приоткрыты, маршинки меж бровей расправлены, глаза закрыты, дыхание ровное. Кареглазый усмехнулся. Ему нравился спокойный вид своего парня, а не напуганный. Парень лёг рядом с Алексом, приобнимая его. - Прости. – с долей грусти проговорил Лин. – Мне жаль. Кареглазый приблизил свои губы к губам русоволосого и легонько поцеловал его. Брюнет с нежностью погладил сероглазого по голове.