Peacekeeper. Прошлое и настоящее

Злодейство носит много масок, и самая опасная — маска добродетели

Дымка окутала утренний Лондон. Город не видел солнца уже несколько недель, только хмурые облака висели над невысокими зданиями центра города. По дорогам двигались редкие автомобили, грустно поскрипывая тормозами на поворотах. Выл ветер, дождь стучал по брусчатой дорожке, ведущей в серому кирпичному зданию. Дом был довольно ветхим, вода стекала не столько по водосточным трубам, сколько из трещин в вековых стенах. Свет в доме не горел, и только над хлипкой деревянной дверью светил тусклый фонарь. Раздался гулкий треск между домами, и из-за мусорных контейнеров выскочили тощие крысы. Избегая луж, они ринулись в сторону дороги и свернули за угол перед узким мостиком. Мужчина в тёмном пальто и сигарой неспешно прошагал вслед за крысами. Он глубоко вдыхал воздух дождливого Лондона, прокручивая в голове свой последний раз, когда лично навещал ребенка магглов. Дойдя до угла, он осмотрелся по сторонам, не увидев никого, кроме тех же крыс. Резко взмахнув палочкой, волшебник наложил магглоотталкивающее заклинание, затем убрал палочку поглубже во внутренний карман и поднялся по каменной лестнице. Он вытянул руку, чтобы постучать в дверь, когда её распахнула женщина средних лет. Она тут же отошла в сторону, пропуская мужчину вперед, вежливо улыбаясь: — Мистер Дамблдор, полагаю? — она не стала дожидаться ответа на свой вопрос. — Мы ждали Вас, прошу. — Миссис Коул, — Дамблдор вежливо приподнял шляпу, тут же вернув её на голову. — Должна сказать, — нетерпеливо начала женщина, проводя рукой по собранным в пучок волосам, — Ваше письмо привело меня в некоторое замешательство, мистер Дамблдор. Волшебник остановился у двери, стряхивая капли с промокшего пальто. Миссис Коул жестом указала ему на рейл, стоявший в углу. Дамблдор вымученно улыбнулся и снял своё пальто, неловко повесив на крючок. — За все те годы, что он здесь, — продолжила она, — его ни разу не навещали члены семьи. Миссис Коул предложила Дамблдору пройти вслед за ней. Всю дорогу до комнаты волшебник сохранял молчание, изредка кивая на вопросы хозяйки приюта. Она была явно взволнованна его появлением на пороге их приюта. Остановившись в нескольких метрах около комнаты, она продолжила: — Были… некоторые инциденты, связанные с другими детьми, — миссис Коул замялась, повернувшись к Дамблдору, следовавшему за ней. — Я не могу Вас не предупредить. Случались ужасные вещи. Проигнорировав её, Дамблдор шагнул к комнате, в которую у миссис Коул не хватало смелости войти. Прислушавшись к звукам, волшебник приоткрыл дверь и смело шагнул вперед. Хозяйка приюта поспешила ретироваться, оставив их наедине. — Как поживаешь? — Дамблдор обратился к мальчику, сидящему около окна. В стекло барабанили капли дождя, и мальчик продолжал смотреть на серый пейзаж города. — Вы — доктор? — глухо отозвался мальчик. Дамблдор аккуратно рассматривал саму комнату и её обитателя. Глазами мужчина наткнулся на черно-белое изображение мыса и волн, бьющихся об острые скалы. Кровать мальчика была аккуратно заправлена, подушка лежала строго поверх одеяла. В комнате практически не было личных предметов мальчика: лишь сама кровать, шкаф, стол, где расположилась стопка учебников, разложенных от самой крупной к самой узкой книге, три острых чернильных пера, и стул, на котором сидел ребенок. Его волосы были гладко уложены на одну сторону. Форма, которую, предположительно, носили все обитатели приюта, была донельзя опрятной, рубашка — накрахмаленной. Носки мальчика были видны над ботинками одинаково ровно на обеих ногах. — Я не доктор, мой юный друг, — спокойно обратился к нему Дамблдор, стараясь правильно подбирать слова. — Скорее, я учитель. — Я Вам не верю, — резко оборвал его мальчик, осмотрев мужчину с ног до головы. — Она постоянно приводит сюда докторов, думает, я ненормальный, — мальчик замялся, — другой. — Что ж, ты прав, — выдохнул волшебник. Дамблдор вытащил палочку из рукава пиджака и, легко взмахнув ею, закрыл за собой дверь. Глаза мальчика распахнулись, и волшебник продолжил. — Меня зовут Альбус Дамблдор, я являюсь преподавателем школы чародейства и волшебства — Хогвартс. Конечно же, ты слышишь о ней впервые. Однако, я здесь, чтобы пригласить тебя обучаться. Мальчик с недоверием ловил каждое слово волшебника. В глазах мальчика таился страх уличить в Дамблдоре явную ложь или фокус, которым тот удивляет глупых детей. Всё еще убежденный, что мужчина перед ним — врач, мальчик немного отодвинулся назад, поерзав на стуле. — Ты прав, — мягко продолжил волшебник. — Ты действительно другой. Разве ты не замечал, что иногда с тобой происходят удивительные вещи? Мальчик молчал, смотря в глаза волшебнику. Дамблдор принял его пронзительный взгляд за молчаливое согласие. — Не всегда такие, как мы с тобой, появляются в семье, где оба родителя— другие. Такие, как мы, живут обособленно, за пределами этого мира. — И где же? — с вызовом спросил мальчик, хотя его голос выдавал волнение: он боялся, что одно неверное слово может заставить чуднóго мужчину исчезнуть. — Магический Лондон, — сказал Дамблдор, указав рукой в сторону окна. — Что-то вроде обыденного Лондона, скрытого от глаза человека. Но, для того, чтобы стать полноправным членом магического сообщества, необходимо научиться контролировать свою магию. — Контролировать… магию? — ребёнок впитывал каждое слово, пробуя их на вкус. Они звучали необычно, даже глупо, но также несли с собой надежду в сердце мальчика. — Ты волшебник, — ответил ему Дамблдор, присаживаясь напротив. Он провел рукой по своей тёмной бороде, наблюдая за мальчиком. — В тебе есть то, что отличает нас с тобой от людей — что-то, что дано тебе природой, как избранному, и тебе необходимо научиться контролировать свои силы. Дамблдор вновь взмахнул палочкой, и страницы тетради, вырвавшись из неё, заплясали вокруг маленькой головы. Листочки медленно плавали по кругу, пока не начали складываться в небольших журавликов. Юный волшебник оживился и с восторгом наблюдал за маленькими птицами. Дамблдор мягко улыбнулся ему: — Когда-нибудь ты сможешь также, — тихо сказал он. Мальчик взмахнул рукой, не имея палочки, и журавли замерли. Дамблдор вздрогнул. Рука мальчика легко качнулась слева направо, и журавли рассыпались на мелкие кусочки, разлетевшись вниз. Дамблдор изобразил витиеватый узор своей палочкой, воскликнул «Reparo», но кусочки журавликов так и остались лежать на полу. Взгляд волшебника стал метаться от мальчика к кусочкам бумаги и обратно, но он быстро взял себя в руки и сказал: — Такое бывает, — волшебник потянулся вниз, собирая кусочки бумаги в небольшую горку, чтобы не оставлять мусор на полу. — Это ничего, ничего… — Моя магия разрушает, — с тоской говорит мальчик, принимаясь за помощь Дамблдору. — Я многим причинил боль. — Это всего лишь бумажки, — отмахнулся мужчина, сгребая остатки мусора с пола. — Для этого тебе и нужно поступить в Хогвартс, там тебя научат правильно обращаться со своей магией.

***

После недолгого разговора, Дамблдор помогал юному волшебнику собрать чемодан. Мальчик вытащил из шкафа громоздкий чемодан, однако, сложив большую часть своих вещей, они не занимали и половины. Вслед за осенней обувью мальчик с особым трепетом упаковал снимок мыса, слегка растворившись в собственных воспоминаниях. Словно о чём-то вспомнив, он развернулся к мужчине и указал на дверь: — Я только заберу свой корабль, — громче, чем следовало, объявил он, и ринулся из комнаты вниз по лестнице. Дамблдор неспешно последовал за ним, осматривая обшарпанные стены приюта. Дому явно был необходим ремонт, но домовладелицу это явно не волновало. Дети жили в отдельных комнатах, чистых, но ужасно холодных. Вся обстановка навевала ужас на волшебника, — не удивительно, что силы мальчика были направлены на разрушение. Дамблдор прошел в небольшую комнату, где стояла чугунная ванна. Она была почти полностью наполнена водой, тихо колышущейся от промозглого сквозняка. Мальчик стоял в углу комнаты, пытаясь дотянуться до кораблика, стоявшего на верхней полке бытового стеллажа. Дамблдор прошел вглубь комнатки. Его взгляд зацепился за зеркало, висевшее над видавшим лучшие времена рукомойником. Его борода будто стала длиннее, а лицо состарилось на годы вперед. Волшебник испуганно прикоснулся к своему лицу, и отражение в зеркале повторило его действия. Мальчик отчаянно тянулся к кораблю, пока волшебник с ужасом осматривал своё лицо. Его руки огрубели, вены стали ярче проступать на коже, покрывшейся множеством родинок. Вся кожа потеряла краску, слившись с пустыми, желтоватыми глазными яблоками. Волшебник развернулся к мальчику, но тот совершенно не заметил изменений в учителе. Он снял с полки свой фрегат и опустил его на воду, заставив его покачиваться из стороны в сторону. Мальчик взглянул на волшебника с надеждой в больших карих глазах, помешивая воду рукой и закручивая воду указательным пальцем. Вода заискрилась, и волны медленно понесли кораблик по границе «водоёма». Тем временем, в волшебнике что-то надломилось. Он обогнул мальчика и встал прямо за ним. — «Свобода», — прочитал мужчина название, вручную нацарапанное на правом борту корабля. — Хорошее название. — Единственная вещь, оставшаяся от матери, — мальчик грустно вздохнул, вставая с колен. Лицо мальчика так быстро оказалось глубоко в воде, что он даже не успел глотнуть воздуха. Его руки упирались в бортики ванны, и слабые руки пытались вытолкнуть тело из воды. Давление на шею усилилось, и мальчик, задыхаясь, чувствовал, что идёт ко дну. Тело мальчика в последний раз изогнулось в страхе и боли, и его голова обмякла в воде. Глаза его остекленели, и взгляд навсегда застыл там, где медленно тонула «Свобода».

***

Судорожно вздохнув, Мэделин резко села в кровати. Она пыталась отдышаться после ужасного сна, в котором директор Дамблдор, безобидный старик, пять лет назад встретивший её в школе чародейства и волшебства и подаривший ей новый, неизведанный мир, топил маленького мальчика. — Это просто кошмар. Мэделин повернула голову и увидела, что её соседка по комнате, Дафна Гринграсс, тоже не спит сегодняшней ночью. Её светлые волосы блестели в свете полной луны, а взгляд сочувственно блуждал по лицу Мэдс. Мэделин провела рукой вдоль лба, смазывая остатки холодного пота, в котором чаще всего просыпалась. Последние недели она мучалась от одного и того же сна ежедневно, и каждый раз сон заканчивался смерью этого мальчика, так умело управлявшего своим кораблем. Мэдди уставилась на Дафну потерянным взглядом, пытаясь придумать, что ответить соседке. Она прижала руки к голове, опустив взгляд, разминая пальцами виски, гудевшие от резкого пробуждения. Дафна проследила взглядом за её трясущимися пальцами, соскочила с кровати и опустилась на колени перед тумбочкой. Её ночная сорочка задралась до середины бедра, и Гринграсс немедленно её расправила. Запустив руку глубже в тумбочку, Дафна ухватила пальцами пузырек, и звук ударившегося стекла заставил Мэделин вздрогнуть. — Возьми, — сказала Дафна, протягивая ей зелье. — Сны без сновидений? — хриплым голосом спросила Мэдс, после чего прочистила горло. Дафна молча кивнула, повернувшись к окну. Она сделала пару шагов к свече, мягко освещавшей их общую комнату каждую ночь с подоконника. Её лицо озарилось слабым теплым светом: — Сейчас оно многим необходимо, — голос Дафны грустно откликнулся Мэдди. Одним большим глотком Мэделин осушила пузырек. Положив его на общую прикроватную тумбу, она пошарила рукой по кровати в поисках резинки для волос, слетевшей во время беспокойного сна. Стянув золотистые локоны в тугой хвост, она тяжело откинулась на подушку. — Спасибо, Даф, — тихо сказала Мэделин. Её взгляд застыл на потолке, где плясали волшебные звёзды на небе. Зачарованный потолок успокаивал, унося все мысли с падающими звездами. Дафна кивнула на слова благодарности, развернулась к кровати и вновь медленно опустилась на колени перед тумбочкой, не позволяя полам сорочки задираться вновь. Послышался звук тонкого стекла. Гринграсс, закрыв глаза, опрокинула флакон зелья. Повернувшись к Мэдди, они обменялись понимающими взглядами. Завтра будет новый день… — Доброй ночи, Стоун. — Сна без снов.