Мешаешь

      — Аку-сан, а можно я посплю с вами?       Этот вопрос Акутагава услышал, уже находясь в полусне.        А исходила эта просьба из уст маленького Ацуши, или же Тигра, как его часто называл Акутагава.       — Нет. Иди к себе. Ты мне только помешаешь, — отрезал тот, холодно взглянув на ребенка.       Почему ребенка? Всё просто — под действием способности какого-то эспера Накаджима стал таким, какой он есть сейчас — маленьким ребенком лет 5-6, ребенком, который забыл о жестокой стороне Акутагавы и хотел от него лишь одного — любви и ласки.       — Но почему? Я буду лежать тихо, обещаю! — плаксивым голосом прошептал Ацуши, берясь за край рубашки Аку — Позвольте мне остаться!       — Я сказал нет. Уходи.       Раздался тихий полувздох-полувсхлип и негромкие, удаляющиеся шаги. Ацуши ушёл.       Перевернувшись на другой бок, Акутагава закрыл глаза, пытаясь заснуть, но тихие вздохи, доносившиеся с соседней кровати, мешали.       — Чёрт, Дазай, за что...       Да, Дазай. Ведь это именно он подсунул ему Ацуши, а сам слинял под предлогом срочных дел. Ага, конечно...       Всхлип. Всхлип.       Поначалу это раздражало его, но потом появились неведомые ранее угрызения совести. Ощутилась некая жалость к этому комочку на кровати.       — Эй, хватит. Иди сюда.       Услышав эти слова, радостный, Ацуши вскочил с кровати и уже через секунду оказался на кровати Акутагавы, старательно укутываясь в одеяло.       — Укладывайся быстрее. Мешаешь, — процедил Аку, наблюдая за его движениями.       — Да! Сейчас, минуту!       И ещё через несколько мгновений Ацуши оказался под боком Акутагавы, вжимаясь в его теплое тело.       — Всё, теперь спать. Не шуми только.        В ответ раздалось тихое сопение — Ацуши успел задремать.       Невольно на лице Акутагавы появилось некое подобие улыбки. Нет, не той, какая бывает у него в схватках, — бешеная ухмылка — а спокойной и умиротворённой.       — Спи спокойно, тигр.