Принцесса и Костолом

Обессиленное рыданиями тельце сидело в коридоре, огибая себя руками. В крови бурлило вино и обида, прожигающая её до костей, а слова отца никак не выходили из её головы: «День, когда ты выйдешь замуж, будет самым счастливым в твоей жизни». Раскрасневшиеся щеки пылали, а пальцы нервно перебирали каждый миллиметр плеч. Где-то вблизи эхом послышались металлические шаги. Рейнира знала, кому они принадлежали, но оставалась неподвижно сидеть, то ли от бессилия, то ли в качестве акта мольбы о помощи — она сама не поняла. Единственное, что поняла новоиспечённая жена за этот злополучный день — она ненавидит свадьбы. — Принцесса, у вас всё в порядке? — обеспокоенным голосом спросил гвардеец. Рейнира медленно подняла голову, взглянув на мужчину глазами подбитой косули. Она сама не раз таких подстреливала на охоте, но в этот раз карма срикошетила прямо в неё. — Меня выдали замуж за того, кто предпочёл бы моего дядю вместо меня. Как думаете, Харвин, всё ли у меня в порядке? — она издала несколько жалобных всхлипов, прежде чем предпринять попытку встать. Руки непроизвольно вцепились в каменную стену, а ноги, наступая друг на друга, норовили запутаться в свадебном платье. — Вас отвести в покои, принцесса? С трудом удерживая равновесие, она приблизилась к нему; её губы дрожали от напряжения. — Харвин Стронг, — её голос был едва слышен, — поцелуй меня. Харвин застыл на месте, его глаза расширились от удивления. На мгновение он почувствовал, как сердце пропускает удар в тысячу вольт. Мужчина уже успел представить себе, как после поцелуя он рассматривает её прелестное лицо, и перед ним предстанет та самая Рейнира, о которой он столько думал. Харвин стоял, как загипнотизированный, упершись взглядом в девушку, пытаясь собраться с мыслями. — Вы уверены? — он нервно сглотнул, чувствуя, как спина под доспехами начинает потеть. Он целовался со столькими девушками, знатными и не очень, но перед ней он робел, как мальчишка. — Пожалуйста, — осторожно потянулась к его лицу, как к последнему острову надежды. Он медленно наклонился к ней, его дыхание замедлилось, словно мир вокруг застыл в ожидании этого мгновения. Он чувствовал, как внутри него смешиваются сомнения и желание, но в глазах Рейниры было нечто, что развеяло все его колебания. Она нуждалась в этом, нуждалась в нём. И он не мог отказать ей. Их губы встретились, сначала осторожно, словно оба боялись нарушить хрупкую границу, которая всё ещё удерживала их друг от друга. Но с каждым мгновением поцелуй становился всё глубже и настойчивее, будто оба пытались утопить свои страдания в этом внезапном приливе чувств. Когда их губы, наконец, разомкнулись, они оба остались стоять, удерживая друг друга, их взгляды встретились, в глазах Рейниры больше не было боли. Только тихое понимание того, что в этом мгновении они нашли утешение друг в друге. — Принцесса, — произнёс он тихо, — я могу отвести вас в покои. Не могу позволить вам оставаться здесь в таком состоянии. Рейнире восемнадцать. Она любит свадьбы, золотое и её стражника Харвина Стронга. У него кудряшки и краденые в закоулках замка поцелуи по-французски. А ещё он сгребает в охапку так, что под тяжестью его рыцарских доспехов девичье тельце хрустит, как песок.