Директор Д

      Четыре часа я ползал по полу внутри мелового круга и, сверяясь со свитком, писал символы печати будущего ритуала. Сначала в середину круга мной был вписан трилистник с трискелем в центре. Затем вокруг него легли направляющие ритуал руны, вокруг которых я очертил круг так, чтобы руны и трилистник оказались внутри. Закончив с этим, перешёл к лимбу между внутренним кругом кровавых чернил и внешним меловым кругом. В него я вписал три круга на каждый лепесток трилистника и соединил их вязью рун. Эх, хорошо, что тело Дамблдора помнит подобные манипуляции и всё удаётся сделать без помарок, пусть и сильно медленнее, чем это делал бы прежний Альбус.       Закончив, наконец, с кругом ритуала, я придирчиво всё перепроверил и, убедившись, что всё сделано верно, встал в один из кругов напротив лепестков трилистника, после чего отлевитировал жертв в два других круга. Разместив жертвы, я напитал Старшую палочку магией и левитацией направил её в середину круга, где она встала на рукоять в центр трискеля в трилистнике, и на её кончике зажёгся призрачный белый огонек, делая палочку похожей на свечу. Вообще, не будь у меня Старшей палочки, пришлось бы повозиться как раз с изготовлением правильной свечи душ. Ну или нанять мага, который встанет в центр ритуала и всё проведёт. Но магу я такое не доверю, а палочка Певереллов будет всё же лучше свечи. Да и получше любого мага, если подумать.       Завершив все приготовления, вздохнул и, собравшись с мыслями, направил магию в круг, запуская ритуал. Написанные кровью символы вспыхнули алым светом, после чего слегка притухли и начали мерцать в такт моему сердцебиению, настраиваясь на главный объект ритуала. В тот же момент меловой круг засиял потусторонним бледно-голубым светом и вспыхнул призрачно-белым пламенем, таким же, как на кончике Старшей палочки. Всё это заняло около минуты, после чего всего меня потянуло по часовой стрелке к жертве, а из самого моего нутра, казалось бы, что-то вынули, и мой разум погрузился в тьму.       Это мою душу вырвало из тела, оставляя в нём египетское проклятье, и перенесло в тело жертвы, душу из которого перетянула в тело следующей жертвы душа, которая угодила в тело Дамблдора, принимая проклятье на себя. Ритуал на этом, конечно, не закончился, и моя душа, прихватив с собой большую часть жизненной силы, была перенесена из тела первой жертвы во вторую, а в первую жертву притянуло душу из тела Дамблдора, которая утянуло проклятье за собой. Проклятье, как и было задумано его создателем, попыталось вернуться назад в тело Дамблдора, но именно для этого в моем ритуале и нужны две жертвы, ведь дальше последовало следующее переселение душ, и я, прихватив с собой и жизненную силу уже второй жертвы, вернулся в тело Дамблдора, а проклятая душа в своё. Круг полностью завершился, а проклятье, пытаясь вернуться в изначальное тело разделилось между двумя жертвами из-за чего у одного была проклята душа, а у другого начавшее стремительно усыхать тело.       В себя я пришел рывком и, чувствуя сильнейшую усталость, довольно улыбнулся. Получилось. С трудом встав, я осмотрелся и согнулся в приступе боли. Меня стошнило желчью. Ничего страшного, просто вырывание из тела проклятья без последствий никак бы не обошлось. Сейчас у меня были повреждены все органы, и жив я только благодаря жизненной силе жертв, которую впитал. Хорошо, что проклятье успело не сильно проникнуть в мою душу. В таком случае было бы больнее. Да и не факт, что ритуал пережил бы. Но всё получилось. Осталось только подлечиться и прибрать за собой.       Пошатываясь, я подошёл к одному из столов и опрокинул в себя флакон слёз феникса. По телу пронеслась приятная и освежающая волна, забравшая с собой дурноту и боль. Сознание прояснилось. Блаженно выдохнув, я повернулся обратно к кругу и, вытянув руку, призвал в неё Старшую палочку. Вообще, мне бы сейчас отлежаться и отдохнуть, ведь магически я выложился почти до дна, но прибраться за собой следовало немедленно, так как тела жертв уже начали подрагивать. Магия начала анимировать мёртвую плоть.       Пакостная же вещь это проклятье мумии. На смерти оно не остановится и поднимет мёртвого, чтобы натравить на близких и соратников погибшего. Это ещё одна причина, почему нужно больше одной жертвы. Разделение на два тела ослабило проклятье, и я успел очухаться прежде, чем меня загрызли умертвия.       – Люмеро Фламар. — направив палочку на начавшие ворочаться тела, я создал поток очищающего пламени, мгновенно испепелив не до конца восставшие трупы. Не Адское пламя, конечно, но всё же “всеочищающее пламя” против нежити получше будет. Да и создать его немного проще. Ну вот и всё, теперь можно отдохнуть. Пошатываясь, словно пьяный, я прошёл в жилые помещения и, как был, рухнул на кровать, поднимая облачко пыли и проваливаясь в спасительное беспамятство.       Сладко потянувшись, я широко зевнул и уставился в потолок из темного монолитного камня с редкими серыми прожилками, пытаясь сообразить, где это я нахожусь. Давно так хорошо не высыпался. Приснилось даже, что я стал Дамблдором. Надо немного завязать с фанфиками по Поттериане.       — И всё же, где я? — задал себе вопрос, продолжая разглядывать незнакомый потолок.       Дальнейший осмотр незнакомого помещения и большой кровати зародил во мне смутные подозрения, а попавшая под руку и осмотренная Старшая палочка наконец-то дали требуемый мне ответ.       – Не сон. – сказал я и, немного помешкав, широко улыбнулся. – Трепещи, магический мир! Я иду!       Повозившись на немного пыльной кровати и очистив её взмахом палочки, направился в ванную, где, отмечая помолодевшее тело директора Хогвартса, до скрипа отмылся в горячей воде. Закончив водные процедуры, испепелил старую одежду, на которой оставались следы праха и тёмной магии, после чего придирчиво осмотрел себя в зеркало.       – Красавец! Все девки твои. – отметило мой внешний вид зеркало.       – Действительно. – кивнул я на это, рассматривая помолодевшее тело, которое пусть и осталось худым, но избавилось от старческой дряблости и пары пигментных пятен. С лицом тоже произошли перемены. Исчезли морщины и мешки под глазами, а нос стал ещё прямее и словно немного уменьшился. В общем, выглядел я сейчас лет на тридцать пять, а чувствовал себя так и вообще на все двадцать, что для волшебников может быть нормой и в сто десять лет.       Замечательный побочный эффект. Даже жаль, что повторять его нельзя, как и любую другую практику вампиризма. Можно утратить способность вырабатывать собственную жизненную силу и переродиться в вампира. Энергетического или обычного, кровососущего, не важно. Всё равно это будет конец, ведь вампиры по сути являются либо полутрупами, либо полноценной нежитью, и со временем, кто быстрее, кто медленнее, теряют всякие человеческие чувства, превращаясь в монстров. Писец, одним словом.       Насвистывая задорную мелодию, я отправился на кухню, взмахами палочки убираясь в помещениях по пути. Всё-таки Альбус тут давно не был, а мне нужна даже такая магическая практика. Несмотря на всю память, доставшуюся мне от прежнего его хозяина, нужно отработать всё до автоматизма, иначе у многих возникнут вопросы. Будет максимально странно, если признанный Великий чародей начнёт творить магию так же, как недавний выпускник Хогвартса, тщательно сосредотачиваясь при этом. А если добавить к этому помолодевшее тело, то уровень непоняток возрастёт ещё больше.       Но всё это решаемо. С магией поможет практика, а молодость я уже знаю, как объяснить. Всё-таки неглупые волшебники прекрасно понимают, что резко постарел Дамблдор не просто так. Тем более произошло это всего за десять лет. И началось всё сразу после победы над Грин-де-Вальдом. Тут и до тупого дойдет, что победа далась нелегко. Хорошо, что, по идее, для магии нет невозможного и утраченное почти всегда можно вернуть не одним способом.       А вообще, со старением у волшебников всё довольно сложно и индивидуально. Да, волшебники стареют медленнее магглов, но на скорость увядания тела может влиять множество факторов. Первый из них — магическая сила. Чем сильнее маг, тем медленнее он стареет. Проклятья, сглазы и нездоровый образ жизни, в свою очередь, могут значительно ускорить этот процесс. Некоторые проклятья могут даже состарить за считаные мгновенья. Наследственность также играет свою роль. В среднем же волшебники живут от ста шестидесяти до ста восьмидесяти лет. Но могут дожить и до двухсот и даже до трёхсот лет. Фламели с помощью философского камня так вообще всю статистику испортили.       Так вот, в итоге для волшебника нормально в сто лет выглядеть как на тридцать, так и на пятьдесят или же даже на восемьдесят, как это было с Дамблдором. Как я и сказал, всё очень индивидуально. И вот на этом я и сыграю, немного выправив этот вопрос. Нужно только поэкспериментировать. Благо мне от Альбуса досталось богатое наследство в виде знаний, запасов и приличного состояния.       Правда, эксперименты откладывать не надо. Лучше вообще заняться ими здесь и сейчас, пока у директора Хогвартса, Верховного чародея Визенгамота, Великого волшебника, Президента Международной Конфедирации Магов заслуженный отпуск. В конце июля ведь начнутся заседания Визенгамота, где мне обязательно надо быть. Потом будет собрание МКМ в августе. Ну и про дела школы не стоит забывать. А значит, на всё про всё у меня есть около месяца. И надо, чтобы у общественности к этому времени уже было объяснение произошедшим переменам. Хорошо, что прежний Альбус давно озаботился репутацией эксцентричного волшебника и гения. Это мне будет на руку. Но времени на всё у меня снова меньше трех недель. И чем быстрее я управлюсь, тем лучше.       Хорошенько подкрепившись из прихваченных с собой припасов, я закончил уборку, почистив и рабочий зал, убрав прах и стерев остатки круга. Разобравшись, наконец, с этим, довольно потёр руки и трансфигурировал из взятой в шкафу стальной болванки большой молочный сепаратор. Хорошо, что моё знание устройства этого механизма прекрасно легло на познание Дамблдора в трансфигурации. Проверив работоспособность устройства по разделению молока на фракции, достаю из сумки небольшой бидончик и заливаю в верхний бак пять литров единорожьего молока.       Довольно улыбнувшись и подставив две большие трансфигурированные чаши под носики сепаратора, чарами "Локомотор" привожу вал устройства в движение. Сепаратор загудел, отправляя меня в детские воспоминания о лете в деревне у бабушки, где я вечерами подолгу крутил ручку подобного механизма, отделяя сливки от молока. Да, мне нужны сливки из единорожьего молока. То есть жир.       Вообще, единорожье молоко, тем более добровольно отданное, вещь крайне редкая из-за сложности получения. Редкая и малоизученная. Очень сомневаюсь, что кто-то до меня додумался снимать с него сливки. Дело в том, что, как правильно многие считают, к единорогам могут подойти только девственницы. Неизвестно почему, но это действительно так. Но для правдивости стоит заметить, что это жеребцы с охотой подпускают к себе девственниц. Кобылки же их только терпят и крайне редко дают себя подоить.       Молоко же предназначено для жеребят, вот они и не подпускают к вымени чужачку, которую почему-то допустил в табун жеребец. Для того чтоб девственница подоила кобылу единорога, она должна с ней подружиться, ещё когда та была жеребёнком. А взрослеют единороги дольше обычных лошадей. Вот так и выходит, что в мире найдется очень мало старых дев, которые подойдут по всем пунктам. Плюс ещё то, что единороги жеребятся реже обычных лошадей, увеличивает сложность добычи молока.       В общем, никому в здравом уме и в голову не придет подобным образом переводить столь ценный и редкий продукт. Никому, кроме меня и прежнего Дамблдора, разумеется. Вот только Альбус экспериментировал с неразделённым молоком, добавляя его в зелья и пытаясь сварить составы на его основе. Что-то у него даже вышло. Например, укрепляющий состав для ванны, который он не обнародовал и не запатентовал. Не желал он, чтобы про его способ добычи единорожьего молока в больших количествах узнали другие маги. Не хотел давать богатым и влиятельным семьям такой источник дохода. Да и именно единорожье молоко могло значительно ослабить протекание многих болезней. В том числе и драконьей оспы, разновидность которой он не раз использовал для устранения мешавших ему волшебников.       Уж кто, а целители быстро бы выяснили полезность единорожьего молока при его достаточном количестве. Сейчас оно может использоваться разве что для усиления эффектов ряда зелий и для ослабления эффектов от различных проклятий. При его наличии, конечно же. Но все его свойства остаются неизученными из-за редкости и дороговизны. Вот маги и предпочитают использовать единорожье молоко только в старых и проверенных временем рецептах, а не переводить его на эксперименты. Ну ничего, скоро это изменится. Я-то утаивать метод добычи не буду.       Да и какая там тайна? Просто ещё один факт о единорогах, про который никто, кроме Альбуса и Хагрида, не знает. Точнее, сам Хагрид и является этим методом добычи ценного молока. Это девственниц единорожицы подпускают с неохотой, а вот девственникам всегда рады и спокойно дают им себя подоить, даже если девственнику уже стукнуло шестьдесят два годика.       Почему про это никто не знает? Ну так это кобылицы их с охотой подпускают, а вот жеребцы, наоборот, уводят от девственников табун или убивают нахалов. Хагрид же, в силу своего полувеликаньего происхождения, так и не смог найти себе подружку по размерам, но зато смог доходчиво объяснить всем жеребцам единорогов в Запретном лесу, кто здесь папка, и спокойно теперь доит кобылиц, да белит их молоком чай, а все благотворные эффекты списывает на травки из леса. Наивная душа. Альбус же неделю ходил пришибленный, когда узнал про это. А потом запретил Хагриду рассказывать кому-либо, где он берёт молоко, объясняя это заботой о зверушках, на которых, если про это узнают, сразу начнётся охота. Ну а у самого Дамблдора с тех пор единорожьего молока было всегда в достатке.