Это просто сон

Всю жизнь Изуми снился только один кошмар.  Она заходит в красную-красную комнату, с красным-красным потолком и красным-красным полом, и посреди этой комнаты стоит красный-красный диван. А на этом диване появляется гладкая, изящная, обнаженная женская нога.  Иногда сон был еще хуже — помимо ноги появлялся распахнутый, жадный рот. Он раскрывался, и ей казалось, что сейчас он заглотит всю комнату. Принцесса Огня просыпалась в холодном поту. Если снится рот — вскакивала от мгновенного ужаса. Изуми никому об этом не рассказывала — ни ребенком, ни взрослой. Это же безумие — что страшного в этом сне? Иногда она даже боялась, что сходит с ума, как сестра отца — Азула, и предпочитала держать это при себе.    В канун тридцатилетия Изуми Хозяйка Огня пригласила ее приехать в поместье — на семейный ужин, выходные матери с дочерью.  Хозяйка Огня уже много лет жила отдельно, в собственном богатом доме на собственном острове, появляясь в столице лишь для самых важных церемоний. Изуми любила выходные с матерью — та была рассеянной и беззаботной, но доброй и ласковой с дочерью. — Что такое, дорогая? Ты хмуришься, как только замолкаешь.  Изуми мнет салфетку, отворачивается на изумрудно-зеленое озеро — они ужинают на террасе. — Мне приснился кошмар. И Изуми впервые, в порыве откровенности рассказывает матери свой самый страшный сон и страшный секрет. Мать участлива, как Изуми бы того и хотелось. — Красная комната? Это связано с дворцом? Изуми поднимает глаза. — Наверное… я не думала об этом.  Мать улыбается, показывая рукой на зеленоватое озеро.  — Во дворце легко забыть, что весь мир не красного цвета… дорогая, ты помнишь, в каком возрасте начались эти сны? Изуми щиплет переносицу, и Хозяйка Огня посмеивается — Изуми точь-в-точь ее отец.  Принцесса судорожно вспоминает и приходит к выводу, что сон появился после семи лет. Пока она перебирает события этого года, мать неожиданно меняет тему. — Кстати, завтра приедет твой отец. Он узнал, что ты здесь, и хотел бы до торжеств поговорить с тобой о чем-то важном.  Изуми пронзили острой иглой, но она не может, ей не хватает… Голову словно царапает изнутри.   Вечером она бродит по дому, когда мать и слуги уже спят, и достает из запасов бутылку сакэ — ей почти тридцать, у нее собственные муж и ребенок, и она вполне может напиться в свободный вечер.  Изрядно захмелев, Изуми пытается найти свои покои. Все комнаты в доме матери разноцветные, кажется, сбежав из дворца, она решила избавиться от красного навсегда. Изуми толкает рукой дверь, и ее ослепляет красная-красная комната…   …ей семь лет, и она бежит по дворцу, потому что ей надо найти папу или няню — ведь мама уже живет отдельно. Был прием, он закончился, и ей страшно, но она не понимает, где же могут быть взрослые? Она бежит, замирая перед каждой комнатой и заглядывая в двери — пусто, пусто, пусто, пусто… Но вот… Красная-красная комната. С красным-красным потолком и красным-красным полом, а главное — красным-красным диваном. На диване сидит женщина, и Изуми хорошо ее знает — смуглая, с голубыми глазами и в синих одеждах, а рядом с ней — кровь застыла в ее маленьких жилах — вампир, и он сосет кровь! Страшный монстр, она должна спасти ее! Но… мгновение спустя Изуми понимает, что женщину целует в шею мужчина, неуловимое движение — за длинными распущенными черными волосами она узнает лицо отца. Его рука задирает юбку, скользит, и Изуми видит гладкую, изящную, обнаженную женскую ногу. А потом женщина закидывает голову, открывает рот, и из ее груди доносится звук — звук, который Изуми никогда не слышала, животный, жалобный, он тихий, но оглушает девочку, он кажется ей страшным, непонятным, отвратительным, и она бежит, бежит, бежит, из комнаты, полной знакомых монстров, и за ней бежит огромный рот, который съест весь дворец, но она знает одно — она никогда, никому не расскажет то, что увидела.