Белый танец

Лавина все прекрасно понимала. Она опять сражалась с ним. За него. Лавина упорно убеждала себя, он того стоит. Она опять должна победить. Извини, Гордость. Никакой он не старик. Рихтер красивый и противный, сильный и нахальный, добрый и злой, его шаги легкие, гордые, элегантные. Объятия надежные. С ним ей было совершенно нестрашно шагнуть в пропасть. Приятно, конечно, что Рихтер – превосходный экземпляр, самый завидный жених, но, будь он лишь жабой, она бы все равно позвала на танец. Лавина полная дура. Она позволила себе слабость – по уши влюбиться. А Рихтер забудет о ней сразу, как только закончится вальс. Возвратится в свой магазинчик, повстречает гораздо более дорогого человека, чем когда-либо будет для него Лавина. Обыкновенная девчонка. Но Рихтер вдруг сократил расстояние между ними до интимного и нежно поцеловал Лавину в губы. Затем прислонился своим лбом к ее, прикрывая глаза. Он будто бы почувствовал внутреннюю тревогу девушки и постарался прогнать ту прочь. Большим пальцем Рихтер успокаивающе погладил тыльную сторону ее ладони. Лавина сильнее сжала руку и продолжила танцевать. Их движения медленные и почти чувственные. Потому что это заурядный городской праздник. В этот серый скучный вечер. Чарующие звуки музыки предписывали скромность. Он склонился к ее уху и томно прошептал: – Останься со мной навсегда. Рихтер притянул Лавину ближе, еще теснее. Рука от бедра девушки трепетно проскользнула к пояснице, обняла ее за тонкую талию. Лавина прижата к широкой груди Рихтера, тепло и крепко, и странно успокаивающе. А ведь всего каких-то пару недель назад он был готов ее убить. Она совсем его не знала. У них было всего несколько стремительно пролетевших часов наедине в подземелье. Но она знала, что этого ей вполне достаточно. Лавина любила его. Они перестали кружиться. Рихтер опустил взгляд, ожидая ответа: Лавина мягко улыбнулась: – Да.