Почему капитан так мало спит

Микаса проснулась от непонятной боли в руке, которую, видимо, отлежала. Первый звук, прорвавшийся сквозь плотную пелену сна в ее сознание, был бешеный стук чьего-то сердца. Она лениво открыла глаза, но тут же распахнула их, встретившись взглядом с капитаном. Он в упор, с нескрываемым удивлением и непониманием смотрел на нее. Его левая рука покоилась на ее пояснице, в то время как свою правую ногу она вальяжно закинула на его бедро. Когда первый шок спал, Микаса начала вспоминать все, что произошло ночью и жутко залилась краской, все еще не в силах оторвать свой взгляд от мутных темных глаз. Она не знала, что сказать. Она даже не могла убрать свою ногу — мышцы отказывались ее слушаться. Она попыталась привстать, но твердая рука удержала ее на месте. — Что… происходит? — глухо поинтересовался мужчина, смотря на Микасу во все глаза. — Я… — в горле стоял ком. Она хотела сбежать и спрятаться от этого пронизывающего взгляда, но они были так близко, что было просто некуда. — Я хотела бы уточнить это у Вас, сэр. — Соизволь-ка объяснить. — Ну, сэр, это ведь Вы начали… — Сколько я спал? — перебил ее Леви. — Когда я собиралась уходить, шел уже четвертый час, — вспомнила Микаса, чей голос все еще слегка подрагивал. — И, если ты собиралась уходить, то как оказалась в моей… постели? — спросил капитан, но лицо его вдруг стало принимать мрачное выражение. — Сэр… — она глубоко вдохнула и собралась с силами. — Я подошла пожелать Вам спокойной ночи, но Вы схватили меня за руку и припечатали к дивану так, что я не могла выбраться. И в итоге, я тоже уснула. — Почему ты меня не разбудила? — такой простой и очевидный вопрос. — Я… — Микаса даже на мгновение растерялась. Действительно, почему? — Я не знаю. Леви вздохнул: — Ты помнишь все, что произошло? — Да, сэр. Почему вы спрашиваете? — Я… — В этот момент он слегка покраснел и Микаса буквально захлебнулась воздухом от этой картины. Ее вдруг бросило в жар, затем в холод. — Я ничего не сделал… такого? — К-какого? — Она не могла узнать собственный голос. На ее щеках можно было смело жарить яичницу. Но Леви, похоже, совершенно этого не замечал. — Ну, кхм. Я не приставал к тебе? Микаса откровенно ойкнула. Леви прыснул. Видимо, он только сейчас заметил состояние своей подчиненной и еле заметно, но лукаво улыбнулся. — Сэр, а объятия считаются приставаниями? — Микаса смогла-таки совладать с собственным голосом, но странную бурю и кашу в голове ей предстоит успокаивать еще долго. И если ее капитан так и будет смотреть на нее с этой полуулыбкой, то, возможно, она вообще никогда с этим не справится. — Нет, не считаются. — А крепкие объятия? — Нет. — А такие объятия, от которых начинает кружить голову? — Что? — Ничего… — Все равно, нет. — Тогда можете быть спокойны. Леви надолго замолчал, исследуя каждый миллиметр ее лица своим пронзительным, прожигающим взглядом. Затем, с тяжелым, непонятным для Микасы вздохом, он, не отрывая руки от ее тела, опустил ее с поясницы на бедро. Все вдоль пути его руки вдруг охватило пламенем, и Микаса покраснела еще больше. Но Леви лишь аккуратно снял ее ногу со своей. — Извини за это, — пробурчал он, поднимаясь с кровати. — За что вы просите извинить Вас, сэр? — Микаса села на кровати, держа одеяло на груди, будто бы под ним она была абсолютно голая. Она чувствовала себя любовницей в постели старшего по званию, и когда поймала себя на этой мысли, тут же встала, выкидывая из головы весь этот бред. Она же была полностью одета! Они даже не целовались. Капитан даже не помнит, что произошло — он спал. — За все это, — бросил Леви, даже не обернувшись. — Вам абсолютно не за что извиняться, — пробубнила она. — Я, пожалуй, пойду… Капитан громко звякнул чашками, привлекая ее внимание к себе. Он, наконец-то, соизволил обернуться, держа в руках две порции чая. — Куда? — непонимающе спросил он. — К себе…? — Ты хоть время-то видела? — Леви поставил кружки на стол и опустился в свое кресло. Микаса оглянулась на часы. Стрелки лениво доползли до половины шестого утра, а значит до подъема еще полчаса. Если она выйдет сейчас, то скорее всего наткнется на ночного дежурного. Даже если она была у капитана и выполняла его приказы — порядок есть порядок. Дежурный, вероятно, заставит ее объяснится, но ни на йоту не поверит в ее оправдание, а затем, чтобы разобраться с ее случаем, поведет к старшему по званию, то есть к капитану. И, в итоге, она окажется там же где и была. Но даже если она выйдет после подъема, с огромной вероятностью ее заметит кто-либо из друзей, покидающей его кабинет. Лишние слухи не нужны были ни ей, ни ему. Поэтому самым лучшим вариантом было дождаться семи утра, когда все отправятся на завтрак, и тогда со спокойной душой покинуть помещение и отправиться к себе. Построив все эти логические цепочки в голове, Микаса вздохнула и села на стул рядом с начальником. Какое-то время они молча пили чай. Леви частенько кидал на подчиненную короткие взгляды, каждый из которых она чувствовала, словно ее проткнули иголкой. Опустив голову, она спряталась за челку, не зная, о чем и думать. ­­— Ты знаешь такую технику сна… — нарушил он тишину, которая с каждой секундой становилась все неуютнее, — когда люди спят несколько раз в день по несколько часов? — Да, сэр, — неуверенно кивнула Микаса, не понимая, к чему он клонит. — Я пользуюсь такой техникой. Микаса ждала, когда он скажет что-то еще, но он молчал. А найтись ответить на это хоть что-либо оказалось непостижимой задачей. Но сидеть в этой неуютной тишине, настолько плотной, что ее можно потрогать, казалось еще сложнее. Поэтому Микаса, удивляясь сама себе, сказала первое, что пришло ей на ум: ­— Мой отец всегда говорил мне… — при этом упоминании ее голос непроизвольно дрогнул, — у людей, которые спят слишком много, проблемы с памятью, да и с работой мозга в целом. — Да, и он прав. Поэтому Эрен настолько безмозглый, он же любит поспать? — Но увидев выражение лица Микасы и уже готовую вырваться из ее уст фразу, он не дал ей сказать. — Да-да, «Эрен не безмозглый, сэр» — передразнил ее Леви. — С чувством юмора у тебя плохо я смотрю. — Это у Вас плохо, сэр, — невозмутимо парировала Микаса. И хотя снова наступила тишина, она уже не казалась Микасе такой удручающей. Та неловкость, невыносимой тяжестью окутавшая ее сердце, ослабила свою хватку и теперь дышать было чуточку легче. Леви закинул голову и прикрыл глаза. Могло бы показаться, что он полностью расслаблен, но морщинка меж его бровей стала лишь очевиднее. Микаса поймала себя на мысли, что ей было бы интересно узнать, о чем он думает. Как он объяснил себе всю произошедшую ситуацию? И станет ли он как-то по-другому к ней относиться? А может быть, на самом деле, он просто взбешен, но мастерски владеет своими эмоциями? Это было бы не удивительно — какая-то мелочь, девчонка почти вдвое моложе его самого, забралась в его кровать и еще винит его в этом. Капрал затащил свою подчиненную в постель и даже не помнит об этом — вот так история! А для острых языков уже не важно, что происходило в этой самой постели, даже если они просто спали рядом. Если хоть кто-то об этом узнает… — Я был бы рад, если ты не будешь распространяться об этом, — вдруг еле слышно проговорил Леви, словно прочитав ее мысли. Он все еще сидел запрокинув голову, позволяя утреннему солнцу запутаться в его волосах. — Конечно, сэр. — Микаса отвечала на автомате и все никак не могла оторвать взгляд от его профиля. Почему-то раньше она никогда не обращала внимания, насколько он правильный — четко очерченные черты лица крайне выгодно смотрелись в таком слабом, затененном легкими шторами солнечном свете. Столько времени она провела под его начальством, а только и знала, что у него голубые, холодные как клинок глаза, сжатые в одну напряженную линию губы и вечное недовольство в голосе. Сейчас же он казался ей другим. Мягким. Уставшим. — Кстати, — он вдруг резко открыл глаза и перевел на нее взгляд. Заметив ее выражение лица и тот факт, что она нагло его разглядывает, он даже на полсекунды опешил. — Ты … не думай, что из-за того, что произошло, я не буду ждать тебя сегодня вечером. — Я… — Как-то не пришло ей в голову, что ее ждет еще много часов наедине с ним, причем сегодня же. — Хорошо. Мне подойти как вчера или пораньше? — Подойди как тебе удобно. Оставшееся время до начала завтрака они провели в тишине, думая каждый о своем. Микасе была интересна причина таких резких перепадов настроения ее начальника. За последние несколько часов она видела его строгим, сосредоточенным, уставшим, смущенным и, если можно так это назвать, даже нежным. Столько новой информации, будто она только что открыла новый континент. Леви же ругал себя за свою беспечность — довериться подчиненной и не завести будильник. И хорошо, что в этот раз это была Микаса, она хотя бы будет держать язык за зубами. Когда часы нескладно прозвенели семь, Микаса встала со своего места. — Сэр, я пойду на завтрак. Увижу Вас вечером. Леви только кивнул. Микаса, дойдя до двери и уже взявшись за ручку остановилась задумавшись. — Сэр, могу я задать Вам вопрос? — Валяй. — Вы так мало спите, потому что у Вас всегда так много работы? — Нет, я мало сплю не по этой причине. Я просто… — но тут он замолчал, окидывая Микасу таким пронзительным взглядом, что ей даже стало неуютно. Он словно бы взвешивал в своей голове все «за» и «против». — Это не важно. А тебе пора.