Секрет

Настроение было отвратное. И немудрено, после получасового нагоняя от доктора Чаквас! А почему это пациент является на перевязки через раз и не соблюдает предписанный щадящий режим? Он, видите ли, не соблюдает, а отдуваться кому? Правильно, Шепард. В каюте «пациента», к слову, тоже не обнаружилось, даже несмотря на вечернее время. «Ну, сейчас ты у меня не пойдешь, а полетишь… — мысленно посулила Гаррусу разгневанная Шепард. — Тоже мне, трудоголик-энтузиаст! За ручку мне тебя к врачу водить?!» Замок мигнул зеленым, пропуская ее в отсек главной батареи. Странно, но у пульта Гарруса тоже не было. Она уже собиралась спросить о его местонахождении корабельный искин, но вовремя взглянула в дальний угол. «Пропажа» завернулась по самый гребень в свистнутый из каюты плед и безмятежно дрыхла прямо на контейнерах у стены. «Соблюдешь тут режим, как же…» — цинично подумала Шепард, подходя поближе. И замерла. Бесцеремонно будить друга, который и так не высыпается, казалось форменным свинством. Разнос и до завтра подождет… Она лишь покачала головой и собралась было уйти, но взгляд зацепился за случайную деталь. За повязку, покрывающую половину лица Гарруса. На ней отчетливо проступали темно-синие пятна. Такие непохожие на кровь… В самом начале этой миссии Шепард задумывалась, отчего Цербер с ней так любезен, что вернул и ее корабль, и пилота, и врача, и даже дал наводку на Архангела? По доброте душевной? Едва ли! И только теперь она наконец-то прозрела. Близкие — ее сила, да. И одновременно — ее слабое место, за которое при необходимости можно очень крепко взять. — Гаррус! Проснись! Она опомнилась уже тогда, когда встряхнула его за плечо. А в следующий момент оказалась с лицом к лицу с ощерившимся хищником. Гаррус резко вскинулся спросонья, развел мандибулы в стороны и зашипел. И только затем озадаченно сморгнул. В его глазах снова появилось осмысленное выражение. — Шепард? — удивленно произнес он и принял сидячее положение. Плед сполз на колени, открыв обнаженный торс. — Не делай так больше. — Тогда не заставляй меня, — ответила та, мужественным усилием воли и виду не подав, как ее впечатлили эти… метаморфозы. — В медбей, значит, не явился? Чаквас мне полчаса мозги полоскала. У тебя кровь идет. Гаррус растерянно коснулся своей повязки, принюхался и сморщил нос. И понемногу снова становился тем самым Гаррусом, которого она знала. Подумать только, а ведь этот турианец обычно вел себя так, что она и не замечала, какие они все-таки разные. — Что, в каюте не спится? — продолжила Шепард. — Хочу быть поближе к главным калибрам, когда начнется заварушка, — он кивнул на пушку. — Только штаны надеть не забудь. — Если снова нападут Коллекционеры, какого канонира ты предпочтешь? Без штанов или никакого? — Предпочту здорового и выспавшегося. В своей постели. — В чьей-чьей постели? — расфыркался Гаррус. — Подожди, это что, предложение? Шепард… Та беззлобно ткнула его кулаком под ребра вместо ответа. — Пошути у меня. А лучше, сходи все-таки в медбей. Достали вы меня со своими оголтелыми геройствами, сил нет. Миранда считает, что напиться стимуляторов и работать всю ночь — отличная идея. Заид прокуривает остатки легких прямо на борту. Чаквас возмущается — скажи им, Шепард! Меня они не слушают! А теперь еще и ты… Да, турианский коммандос спит на посту, винтовка под подушкой. И граната в трусах. — И не одна, — с достоинством подтвердил Гаррус, но все же потянулся к своей одежде. — Как скажешь… — прыснула Шепард, с любопытством разглядывая его серые пластины на боку. И поймала себя на нелепой мысли, что тоже не против что-нибудь пощупать. Но быстро и беспардонно эту мысль выдворила.