На другой стороне

— Цукаса, твой дом ведь неподалëку? Просто я очень-очень-очень хочу пить! Эму и Цукаса вдвоëм возвращались после генеральной репитиции в очень жаркий день. Неудивительно, что девушку так мучила жажда. Но несмотря на жару, небо затягивали светло-серые тучи. Неужели пойдëт дождь? — Ладно, пошли ко мне. Саки всë равно нету дома. Впрочем, было бы интересно вас познакомить. На затылок Эму упала капля воды. Ещë одна. И ещë. Мощный ливень начался всего через пару секунд. — Что?! Эму, бежим быстрее, а то промокнем! — крикнул Цукаса, схватил Отори за руку и рванул к дому как можно быстрее. Девушке ничего не оставлось как побежать за ним. Через короткий промежуток времени они оказались в подъезде дома лидера труппы и уже поднимались на второй этаж. Тенма открыл дверь и зашëл в квартиру, разулся и прошëл. За ним прошла и Эму, щëлкнув дверным замком. — Ну что, всë ещë хочешь пить? — рассмеялся парень. Ответа не последовало. — Ну смешная же шутка! Цукаса подошëл к окну и посмотрел на всë так же усиливающийся дождь. Тяжëлые капли громко барабанили по всем поверхностям дома. Это было похоже на своеобразный ансамбль, где каждый участник играет свою мелодию. Поначалу это кажется сплошной какофонией звуков, но если прислушаться… В этом будет… Своя эстетика. Каждая капелька хочет сказать что-то своë. Парень мог бы смотреть в окно и размышлять об этом вечно. Это на самом деле затягивало его. Но чьи-то худенькие белые ручки обхватили тело Тенмы сзади. Затем что-то прижалась к его телу вплотную в районе верха спины. Там же стало мокрее. Цукаса встал в ступор — Э-эму? — заикаясь спросил он. Сзади послышался тонкий голос. Голос Эму, одновременно так непохожий на неë. — Цукаса… Я очень устала. Я больше не могу прятаться, сидеть в дупле. Мои чувства вот-вот вырвутся наружу и разорвут всë, что я так долго строила. Все отношения с моими близкими друзьями, ведь они не привыкли видеть меня… такой. Под конец этой речи Отори почти что захлëбывалась в своих слезах. На самом деле, Тенма понимал, насколько сложно скрывать свои эмоции, тем более негативные. И он совсем не понимал, почему не замечал за Эму этого самого вскрытия. Парень аккуратно дошагал до дивана и сел, указав девушке место напротив себя. Та лишь отрицательно покрутила головой, стоя спиной к другу. — Я не хочу, чтобы кто либо видел меня такой. Хотя, уже всë равно. Она наконец повернулась и села на мягкую ткань дивана рядом с Цукасой, всë ещë не желая смотреть ему в глаза. Но вдруг Эму повернула голову. Слëзы еë потекли с новой силой и она кинулась парню на шею, рыдая и продолжая прерывисто говорить: — Цукаса, ты теперь возненавидишь меня, да? Хотя, наверное ты и так меня ненавидел, как можно любить кого-то столь неестественного? Тенма лишь сидел и смотрел в стену. Люди никогда так не открывались ему. Да и сам человек, который открылся, поразил парня. Эму всегда была такой весëлой и беззаботной. Цукаса не представлял, что когда-либо Отори откроется ему с такой стороны его личности. — Эму, успокойся, пожалуйста. Я люблю тебя, также как Нене и Руи. Хотя, пусть может не совсем та… Кхм… — парень понял, что чуть не проболтался о своей симпатии к девушке, но продолжил мысль. — В общем. Негативные эмоции — это совершенно нормально для любого человека, такого как я и ты. Ты просто их не выражала потому что хочешь делать людей счастливыми, да? Тогда пойми, негатив лучше выплëскивать, как сейчас. Ведь он будет долго копиться, и выпрыгнет в самый неподходящий момент. Эмоции в принципе нельзя скрывать. Люди примут любую твою сторону, какой бы ты ни была. Эму отпрянула и заглянула мне в глаза. Еë глаза были припухшие и красные от слëз, но всë ещë мне хотелось раствориться в них. — Спасибо тебе, Цукаса. Мне кажется, ты прав. А ещë мне кажется, что… — девушка отвела взгляд и чуть смутилась. — …Что я тоже люблю тебе не как Руи и Нене… Хе-хе. Отори улыбнулась так солнечно, что при виде еë лица расстаял бы любой айсберг, после чего снова крепко обняла Цукасу и поцеловала его в щеку.