дежавю

Второй день как во сне, неясной лунной дымке высокой температуры, переодически сменяющейся холодным потом. Пятый день работы за компьютером, безвылазным моделированием В-12, прерывающееся завариванием сомнительной, очень острой лапши из супермаркета у дома. Мужчина сидит перед тёплым экраном монитора. В комнате стоял особый компьютерный запах медных плат и пластиковых запчастей. Молочный свет выделяет острые скулы, тонкий нос и надбровные дуги. Бледная, болезненная кожа приобретает с каждым днём всё более жёлто-зелёный оттенок. Единственное, что отвлекает от работы — мокрый кашель, за которым закономерно следует в мусорку салфетка со сгустком оранжевого оттенка крови. Скоро от лёгких ничего не останется. Холодно. От трясучки спасает тёплый чай и одеяло, в которое стоит закутываться с головой. Невозможность подключить несколько электроприборов сразу в квартире, в частности обогревателя — огромное неудобство, особенно для учёного, который готовится к масштабному проекту. Он вряд ли принесёт кому-нибудь пользу кроме самого создателя. К тому времени, как он закончит, в вымирающем городе на самой окраине никого не останется в живых. — Кхм... Так. Куда мы лезем? — мужчина повернулся. Одеяло упало. С полки уже готовилась скинуть очередную пачку бумаг серая пушистая кошка. Она тихо путешествовала по комнате полками и коробками, но спрыгивала с таким звуком, будто цветастый турецкий ковёр — посадочная полоса, а сама она — самолёт. Самолёты летают в небе. Неба больше нет. —Давай не надо мне тут этого... Не стоит. — шерстяной комочек стоял и смотрел — выжидал подходящего момента, чтобы с игривой лёгкостью насолить. — Правда. — мужчина встал на ноги. Было такое ощущение, будто по венам пустили сотни маленьких иголок, отчего сразу стали видны все прелести сидячего образа жизни. В глазах потемнело, голова заболела, одеяло скомкалось и стол, служивший точкой опоры значительно похудевшей от болезни руки, затрясся и пролил чашку грудного сбора. — Ну уж нет. — учёный ускорил шаг, насколько это позволяли затёкшие конечности и резко схватил кошку. Она же, извиваясь, жалобно мяукнула, пытаясь выбраться из слабых объятий. Мужчина положил питомца. Он довольно часто, как и сейчас хотел выглянуть в мутное окно, которого, к сожалению, у него нет, но открыть его не решился бы. Кто-то заливал окна монтажной пеной, кто-то замуровал, потому что на улице можно дышать только в респираторе из-за токсичных паров и частиц микропластика разлагающегося мусора. Они приводят к заболеваниям, ослабляют организм, что приводит к ещё большим проблемам. С этим ничего нельзя поделать — катастрофа настигла каждого: родных, друзей, прохожих, семьи и друзей прохожих, друзей семей и друзей друзей; этот безумный список можно продолжать бесконечно, но в этом нет смысла — смерть для всех одна. А город красив. Пусть солнце больше не светит для людей, люди зажгли разноцветные фонари, тем самым создав себе новое «солнце». Розовые, жёлтые, красные, голубые, фиолетовые, оранжевые вывески окрасили город красивыми, отражающими рефлексами. Они — закат человечества, но этот «закат» настолько волшебен, что вещает о рассвете новой «жизни» — стальной, но не холодной; это те же люди, только из материала многим прочнее. Самые первые партии заменили умирающим хозяевам родных, разбавляли атмосферу ужаса и боли. Странно, но в трущобах роботы были распространены куда больше, чем в городах; в последнем людей проживало меньше и им было знакомо одиночество — оно роднее, чем отец или мать. В-12, как приготовился уже называть себя учёный, не мог жить один, оттого и завёл домашнее животное, которое чем-то заменяло ему человека или ребёнка. Времена меняются, желания тоже — раньше он хотел переехать к другу в мидтаун, а сейчас хочет вернуть своих близких. В дверь позвонили. Скорее всего это снова проверка, которая будет заносить в личную виртуальную карточку районной поликлиники самочувствие пациента. Блоки памяти поликлиники могут выдержать еженедельные сводки, так как жителей осталось мало. Нельзя делать резких движений — учёный это уже усёк. Бежать к двери не стоит, скорее всего это приведёт к приступу кашля или, ещё хуже, потери сознания. Пол мягко скрипит, стены спокойно переносят слабость хозяина квартиры; они стали опорой. Странно, что обои ещё не засалились. Мужчина посмотрел в глазок. Всё видно размыто, но проявляются узнаваемые черты робота. По привычке трясущимися руками снимается цепочка и открываются два замка. Как всегда слышится «добрый день». — День добрый. — Я проведу небольшой опрос-... Ой, кто это? — о железные ноги тёрлось серое четвероногое пушистое создание. — Оно мягкое.... Я хочу это погладить. Можно я поглажу? — Да, конечно. На дисплее показалась широкая улыбка. Чем больше компаньон гладил существо, тем радостнее он становился, как ребёнок. — А как оно называется? — Это кошка. — К-к-к.. Кошка. Хорошо, я понял! Теперь можно перейти к делу. — проверяющий прошёл в квартиру. Эта «кошка» путалась под ногами, будто пыталась сбить. Роботы имеют чувства. Как же стальному работнику поликлиники жаль, что так оно и есть. Видеть умирающих людей тяжело, но ещё тяжелее видеть их цепкую любовь к жизни, хватку за каждый момент, попытки выкарабкаться с осознанием того, что рано или поздно придёт конец. Смысла нет, но это чем-то похоже на игру в прятки. Чем дольше ты прячешься от смерти, тем ближе к победе, только смерть — вода, который со стопроцентной вероятностью найдёт непутёвого игрока. Страшно смотреть на то, как постепенно исчезает странный огонёк в глазах, взгляд становится пустым. Квартиры меняются вместе с хозяевами — у многих уже нет сил убираться, и жилища становятся такими же «больными» и «уставшими». — Как ваше самочувствие? — Не многим лучше, чем на прошлой неделе, но дышать сравнительно легче. — Имеются ли такие симптомы как: выделение мелких кусков тканей во время кашля, язвы, стоматит, покраснение глаз? — Нет. — в ответ робот стилусом, как ручкой, что-то тыкал в экране планшета. — Можете назвать среднюю температуру за неделю? — Примерно тридцать восемь. — Вы пьёте жаропонижающие, абсорбенты, прыскаете ли вы прописанным препаратом в горло для залечивания возможных ран? — Да-да... Подождите, а для чего абсорбенты? — В воде, которую вы пьёте, может попадаться незначительная доля тяжёлых металлов. Во избежание их скопления в организме стоит пить новые абсорбенты. Я вам могу сейчас их прописать. — Хорошо... — не то чтобы эта новость была очень «хорошей». Мужчина невольно поёжился. Микропластик, ядовитые пары, ещё и отрава в воде? Не слишком уж много? — Жалуетесь ли вы на слабость? — Определённо да. — Как вы можете описать своё состояние в целом? — Неудовлетворительно. Сравнительно лучше, но всё равно выходить за пределы этого двора я не могу. — Понятно. Спасибо за информацию, мне было очень приятно услышать вашу сводку. Робот уже готовился уйти, как собеседник потянул его за рукав белого халата. — Извините за столь странный вопрос, но можете ли вы меня обнять? — Простите, что? — Нет, ничего, я просто.. — Не стоит беспокоиться. Я понимаю, что вам сейчас очень одиноко. Но вам не стоит меня трогать, потому что поверхность моего тела может переносить вредные бактерии. До вас было ещё несколько пациентов. -- на дисплее за секунду с осознанием появилось озабоченное лицо -- Я погладил кошку! Как я мог забыть?! -- Всё нормально, я её помою, она у нас живучая. Учёный не любил тактильный контакт, но его часто обнимали его близкие. Сейчас его некому обнять. К примеру, даже боль, причиняемая в детстве (что явно не в его случае), становится частью тоски по дому, сквозь года смягчается, искажается и становится комфортнее. Это -- странное воздействие человеческой психики на плохие воспоминания. — Вы не подумайте, просто объятия напоминают мне о близких. -- мужчина не мог этого не добавить, как минимум для собственного спокойствия. — Ничего страшного, я всё понял. Фельдшер был уже на пути обратно, как под его ноги с бешеной скоростью бросилась кошка и сбила его. Робот с грохотом свалился. — Кошка?! — Вы в порядке? — Не стоит беспокоиться, я достаточно прочный, чтобы выдерживать падения. *** Рыжий кот уже второй раз протаранил прохожего. Всё это казалось таким знакомым, но В-12 не мог вспомнить, откуда это... Он будто отделён от своего прошлого железобетонной стеной. Ответы так близко, что до них нельзя достать. — Кого-то ты мне напоминаешь. Пушистое создание лишь глупо посмотрело и наклонило голову на бок. Действительно. Кот ему кого-то напоминает.