Зубная фея

Соби и Рицка, взявшись за руки, шли сквозь вихри лепестков сакуры, поднятые неугомонным ветром, и никто не сказал бы, будто им вскорости предстоит худшее. Лишь очень внимательный взгляд заметил бы, как напряжены судорожно сцепившиеся пальцы Нелюбимых и неподвижно сосредоточены их устремленные в никуда взоры. И постепенно мысли о предстоящем заставляли бледнеть их лица, мрачно хмуриться лбы и все плотнее сжиматься губы. Потом ноги Нелюбимых принялись предательски заплетаться, головы печально поникли; Ушки Рицки висели подобно двум безжизненным тряпочкам, а хвостик едва не подметал и так безупречно чистый асфальт тротуара. Вид Соби был ненамного лучше, к тому же, он ежесекундно замедлял шаг, иногда почти останавливаясь, и если бы не воля Рицки, в такие моменты неуклонно заставляющая его двигаться вперед, давно и позорно сбежал бы. Но Рицка намеревался пройти это невозможно пугающее его испытание только вместе с Бойцом (дело чести!); тем более, тот в какой-то степени и являлся его причиной. И когда они добрались до услужливо распахнувшихся перед новыми посетителями дверей поликлиники, все сделалось ясно: Нелюбимые шли к стоматологу, которого оба боялись до полусмерти. Они переступили порог ("Оставь надежду, всяк сюда входящий!"), и двери за их спинами снова закрылись, закрылись абсолютно бесшумно, но и Соби, и Рицке в их осторожном смыкании послышался железный лязг дверей тюрьмы, откуда никому уже нет возврата. "Это конец..." - подумали Нелюбимые в унисон, а потом, настороженно примостившись на самых краешках кресел возле кабинета врача, принялись ждать, так и не разнимая рук, готовые при любом, даже малейшем подозрительном моменте удрать прочь. А злодейские зубы продолжали болеть... Боль накатывала волнами, и Нелюбимые до сих пор никак не могли понять: что же в абсолютно здоровых на вид зубах способно настолько мучительно ныть, причем одновременно и у Соби, и у Рицки. "Или это болит у одного, а другому передается по Связи?" - мрачно размышлял мальчик, любивший докапываться до первопричин всего происходящего. Соби же не думал вообще ни о чем, а просто боялся. Страх подобной незамутненности ему приходилось испытывать очень редко, но тут, в этом ужасном месте, насквозь пропитанном гадкими медицинскими запахами, он совсем ничего не мог с собой поделать, хотя ради приличия и старался. Но когда он мельком заглянул в приоткрывшуюся дверь кабинета и увидел, что врач до ужаса похож на Рицу, а медсестра - на Нагису, страх его зашкалил, грозя обернуться паникой и крайне недостойным поведением. Правда пока Боец все-таки держался - не иначе как чудом. Очередь постепенно двигалась, и вскоре перед Нелюбимыми остался всего лишь один человек. Соби ощутил, что рука Рицки в его руке становится совсем ледяной и скользкой от пота, а сам мальчик буквально деревенеет, не сводя взгляда с безупречно белой стены. Соби неуклюже пытался подбодрить его по Связи, но, поскольку его собственное состояние тоже оставляло желать лучшего, его попытки провалились с громким треском, почти слышным в почтительно тишине зубоврачебного коридора. И неизвестно, как бы Нелюбимые вели себя дальше, но судьбе было угодно отменить все за мгновение до наступления неотвратимого. Кстати, о судьбе. Конечно, все знают, что иногда она принимает облики отнюдь не лицеприятные... так вышло и сейчас. Судьба влетела в холл стоматологического отделения поликлиники в виде растрепанного Акаме Нисея, которого Рицка бдительно недолюбливал, а Соби откровенно не переваривал. Но сейчас они оба уставились на него с интересом и почти надеждой: а вдруг? Вдруг?.. Что "вдруг", Нелюбимые не смогли бы сказать и сами, но Нисей оправдал их ожидания, с капризным утомлением в голосе заявив: - Уф, наконец-то! Чуть я вас не упустил! А потом с крайне плохо разыгранным сочувствием добавил: - Что, с зубами проблемы? - У тебя сейчас тоже будут! - мрачно пообещал Соби, примериваясь, как бы половчее дать Акаме в челюсть. - Нечестно! - завопил Нисей, на всякий случай отступая от ненормального Агацумы подальше. - Я, между прочим, передать вам слова Сеймея пришел, а вы драться! - И какие же это слова? - скептически вопросил Рицка, понимающий, что навряд ли это заверения в любви и искренние пожелания добра. - А вот какие! - Нисей приосанился, злорадно хмыкнул и торжественно объявил: - Мы вызываем вас! - Мы принимаем! - вразнобой, но с одинаковым великим облегчением в голосах отозвались Соби и Рицка. Пусть битва, ограничители, риск для жизни... пусть что угодно - только бы не противный вой бормашины над ухом и копающиеся во рту страшные железяки! Нисей, удивившись подобному рвению - раньше Нелюбимые старались максимально избегать столкновений с ними - пригласил: - Тогда пошли! - и махнул рукой, предлагая Соби и Рицке последовать за ним. Те не заставили повторять дважды... и вот уже в раскрытой Системе свистят, пролетая в опасной близости, заклинания, а потом одно их них чувствительно трескает Рицку по лбу. В голове мальчика от подобного непочтительного обращения аж гудит - будто мозги, вынужденные сдвинуться со своего уютного насиженного места, теперь немилосердно болтает по всему черепу и результатом их ударов о стенки последнего как раз и являются эти звуки. На секунду Рицке, а вслед за ним и Соби кажется, будто его голова расщепилась на несколько, уютно расположившихся на единственной шее, но потом все эти подозрительные головы вновь сливаются в одно целое, и даже гудение под гулкими сводами черепа постепенно затихает... Нелюбимые синхронно мотают своими многострадальными вместилищами разума и внезапно обнаруживают, что зубная боль, оказывается, исчезла без следа! Вот так-так! Да Нисей - настоящий чудотворец! И Сеймей тоже: ведь это он, наверное, отдал Акаме приказ использовать подобное заклинание! Они спасли, спасли Соби и Рицку от ожившего ночного кошмара - визита к стоматологу! Спасибо, спасибо, спасибо!!! Возлюбленные не успевают и глазом моргнуть, как Нелюбимые, забыв о битве, налетают на них с объятиями и чуть не ли не поцелуями. Сеймей корчит неимоверные рожи и тщетно старается вырваться из длинных и на редкость цепких конечностей Соби; Нисей брезгливо кривится и отворачивается от Рицки, настойчиво пытающегося чмокнуть его в щеку и радостно верещащего: - Нисей! Ты прямо зубная фея!!! А потом Нелюбимые, сочтя свою благодарность выраженной в полной мере, закрывают Систему и, напоследок еще раз лучезарно улыбнувшись Возлюбленным, удаляются в закат, вновь взявшись за руки, но уже не судорожно, а нежно. Сеймей и Нисей долго провожают их взглядами: первый при этом осуждающе качает головой, а второй крутит пальцем у виска и, судя по его лицу, явно что-то напряженно обдумывает. Впрочем, Сеймей, от которого не ускользает ни одна странность в поведении Акаме, грозно сдвигает брови и многозначительно предупреждает: - Даже не думай! - после чего отправляется в направлении, противоположном тому, куда ушли Соби и Рицка. Нисей же, которого не так легко заставить отказаться от планов по завоеванию Сеймея, плетется позади своей норовистой Жертвы и хитро усмехается. Ничего-ничего, Сеймей! Подожди еще! Верный и страстно любящий Акаме тоже непременно спасет тебя от каких-нибудь злых врачей - дай только узнать, кого из них ты боишься! Да, он тебя спасет, и вот тогда... "Ох и дурак!" - негромко фыркает Сеймей, который врачей не боится абсолютно, но облегчать задачу Нисею не собирается. Хочет Акаме пытаться - и пусть, флаг ему в руки! В конце концов, надо ведь дать ему возможность доказать, что он достоин Жертвы, подобной Сеймею! Вот если он сумеет, тогда... И одинаковые мысли Возлюбленных завершаются тоже совершенно одинаковыми блаженными улыбками.