Cry

      — Нана, ты плачешь? — ты надеешься, что твой голос звучит шутливо, а тревога в груди незаметна.       — О чём ты говоришь? У меня нет слёз для этого. Это не то, что Рен... — она замолкает, тихо всхлипывая в твоё плечо, и ты притягиваешь её ближе.       Ты хочешь поверить ей даже сейчас — ведь это значит, что у тебя ещё есть шанс восстановить эту разбитую душу, но её голос дрожит, а твоя рубашка влажно липнет к коже, и ты сожалеешь. Сожалеешь о том, что позволил ей уйти, когда знал, что она такая хрупкая. Сожалеешь о том, что позволил ему победить, когда знал, что он такой чёрствый. Сожалеешь о том, что позволил себе проиграть, когда знал, что ты был бы лучше для неё... Жалеешь о том, что влюбился в неё, когда знал, что это безнадёжное дело...       — Аа, Ясу, что это? — она смотрит на тебя сквозь слёзы, и тон её игривый, почти укоризненный, как будто она не хочет видеть тебя уязвимым, не хочет видеть твою слабость, не хочет видеть, как тебе больно.       Но ты не успеваешь ничего понять, пока не чувствуешь влагу на своей щеке, скользнувшую сквозь тёмные очки, и горько улыбаешься. Кажется, ты тоже плачешь.