Ясли человечества

Инторэм, владелица этого огромного «дворца», сидела на самодельном троне из своих лоз в центре поляны усеянной цветами. Будто фарфоровая куколка, что от любого прикосновения может рассыпаться, сложила ручки на коленки и сопела. Её не тревожил ни зимний холод, ни пришедшие господа на порог её дома. Она прислушивалась. Никто к ней тогда так и не пришел. Роман Кольцевой не выдержал слов, по его мнению, обезумевшего мужчины, и распорядился, чтобы его заперли в самой отдалённой камере, чтобы никто больше не смог слушать его бредни. Но сначала начальник собрал Совет, где Кинигос повторил всё выше сказанное. Эти новости вызвали аналогичную реакцию. Все пришли к решению казнить одурманенного командира. Где это видано, чтобы уважаемый собой «человек» подчинился какому-то мутанту. На совете поднялся ужасный гвалт. Тогда-то Кольцевой и заступился за своего подопечного. Кинигос конечно молчал. Не хотел встревать и ещё больше разжигать пламя. Это Инторэм его просила. Роман кое-как уговорил Совет не принимать столь поспешных решений. На важное рассмотрение у них сейчас проблема с мутантом. Когда же они разберутся с этой проблемой, потом можно и решать, что делать с Кинигос. Отсрочил его кончину. Отвели его в камеру для заключённых. Тюрьма строгого порядка находилась в сточном помещении. Эдакий глубокий и большой колодец, куда стекает городская вода. А камеры – обыкновенные клетки, когда-то для крупных животных, теперь служат для удержания людей. Тут же находятся самые отбытые люди: убийцы, воры, мятежники и шпионы, все кто когда-то насолил Альянсу. Посадили его в самую дальнюю клетку. — Эй, мужичек, за что тя посадили? — спрашивали его люди из соседних камер. — Смотри, молчит. Как рыба, в рот воды набрал, и молчит. — На вид упитанный. — И не побитый. — Ясное дело, что какой-то важный человек. Дальше их разговоры не зашли, поскольку надзиратели быстро их утихомирили. Постучали по решетке палками и пригрозили. — Молчать, а то всю дурь из вас выбью. К этому человеку не сметь даже разговаривать. — Люди быстренько в головах прикинули, человек-то и правда какой-то важный. Сильный, нелюдим, от него веяло какой-то угрозой. Видимо чем-то не угодил верхушке, вот и заперли, дабы глаза не мозолил. Люди это сразу поняли. Кинигос начал что-то бубнить себе под нос. Из раза в раз повторял одну и ту же фразу: «Прошу, не появляйся в головах людей. Они же тебя убьют. Лучше говори с нами чем с ними». Сложил руки, будто кому-то молился. А что насчет Совета? Решили, что нужно избавляться от этого чудовища. Но если судить по рассказам пленного, а можно ли достоверно в них поверить?, дерево имела невероятно колоссальные большие размеры. Тут ни топор и поджог не поможет. Разве что, они найдут где-то в этом городе ракетные установки и, со всей дури взорвут это дерево. Решили убить, но до реализации руки не доходят. Боятся. И это всё за один день. Под вечер начальник станций прошелся по каждой из них. Собрал людей в самом большом помещении. Люди скопились возле Романа, будто пришли на представление, он встал на повышенности либо просто громко говорил, чтобы все услышали. Дети выглядывали из-за ног взрослых в предвкушении, что же сейчас услышат. — Дорогие граждане Альянса! Сегодня группа разведки под командованием Кинигоса вернулась с хорошими новостями. При всех наших опасения над нашей станцией действительно поселился мутант. По словам разведки это было огромное, разумное дерево, что поселилось в администрации. — Тогда почему вы не принимаете никакие действия по его устранению? – выкрикнул кто-то из толпы. — У вас же есть идеи как его уничтожить? — Нам бы всем хотелось наконец-то спать спокойно. Вот же распоясанные люди. Никого винить кроме себя, Роман сам создал вокруг себя образ хорошего лидера, что выслушает любое мнение. Люди привыкли, что все их капризы исполняют. Но не все идеи хороши и единственное, что он сейчас мог – это успокоить их и направить их поток мыслей по одному течение. — Успокойтесь. Успокойтесь. Послушайте мене. Наша разведка так же сообщила, что корни этого дерева больше не будут прорастать на станции. Это первая хорошая новость. Но к несчастью, у нас есть и плохая новость. Нашего командира разведки Кинигоса… одурманили. Под его контролем Кинигос утверждал, что мы… мы не должны сопротивляться мутанту, а наоборот, впустить его в свои головы. — Что за вздор! — Кем он себя возомнил? — Пусть сгорит со своим мутантом разом в обнимку. А мы ни за что не сдадимся. — Этого недоноска нужно обезглавить! — Господа. Господа. Мы временно заперли его в тюрьме, как только мы разберемся с мутантом, он обязательно понесет соответствующе наказание. Прошу, мы все культурные люди, наберитесь терпения и сострадания. Мы же Альянс, каждый граждан которой невероятно сильный духом. Я, кланяясь прошу, переживите еще одну ночь, дождитесь того дня, когда мы освободим наши станции от гнета этого дерева-переростка. На этом его речь была завершена. Люди вернулись по домам. Полны сил и надежд. Теперь им не так страшно спать этой ночью. Они верили словам Романа Кольцевого – они сильные и выдержат любые атаки этого мутанта. Они сильные. Кинигос просил у девушки, что сидела в своем «дворце» больше не проникала людям в головы. Он не был верующим. И как и все люди в метро, верил, что после Катастрофы границы между настоящим и невидимым, землей и раем – размылись. А есть ли жизнь после смерти? Раз в туннелях ему доводилось видеть призраков прошлого, то, наверное, все-таки есть. Душа есть. Это он знал. Но всё равно не верил ни в Бога, ни в дьявола. А сейчас. Сидит на коленах, сомкнул пальцы между собой, приложил ко лбу и молился. Просил не за себя, а за всех людей на станциях, чтобы Инторэм оставила их в покое. Если она хочет с кем-то поговорить, то лучше с ними тремя: Кинигос, Коля и Виль. Только они трое понимают, какое это было счастье – повстречать богиню. Всю ночь напролет он слушал её нежный, ангельский голос.