Купидон

Т/и — В волнении я, казалось, забыла о своем отце. Поскольку мы выехали так рано утром, мы с Пятым вернулись в Нью-Йорк, не останавливаясь в этом жутком мотеле. Я всё равно не была уверена, что нам вообще разрешат войти. В какой-то момент поездки на машине как бы неловко это ни было рука Пятого случайно коснулась моей, и между нами стало ещё более неловко, чем обычно. Я не была уверена, хотел ли он держать меня за руку, или это было совершенно незапланировано, и из-за этой неуверенности мы по-настоящему не разговаривали. В любом случае, никто не знал, что сказать. Но вот я здесь, пытаюсь проникнуть в академию так, чтобы меня не поймали. Не хочу вас огорчать, но этот план провалился около 3,6 секунды назад. Я была поймана Пого, который затем отвёл меня к моему отцу. Он был в своем кабинете, когда меня втолкнули внутрь, и он не выглядел счастливым. —Я не знаю, как тебе это удалось—сказал Реджинальд, откладывая свой дневник—Но ты сбежала из своей камеры. Сузив глаза, я скрестила руки на груди. Пятого здесь не было, чтобы остановить меня, так что я могла сказать что хочу. —Это было легко—парировала я, закатывая глаза—Это всё, что тебе нужно знать. —Ты находишь это забавным? —Что именно я нахожу забавным? —Твое непослушание. —Нет—я пожала плечами—Но я нахожу твое отсутствие родительских навыков забавным. Если бы я могла ударить его по лицу, я бы это сделала. Но я не хотела умирать, так что я определенно не собиралась этого делать. Я ожидала, что Реджинальд набросится на меня, швырнет в меня книгой или заорет самым громким голосом, но, к моему удивлению, он ничего этого не сделал. Вместо этого он просто уставился на меня с невозмутимым выражением лица. —Я бы предположил, что твои способности помогли тебе сделать это—сказал он, сцепив пальцы вместе—Но как только Бен сказал мне, что видел, как ты уезжала на машине, я понял, что это далеко не так. —Бен, ты маленький стукач—прорычала я себе под нос. Мой отец проигнорировал этот комментарий и продолжил. —Ты была с тем парнем, не так ли?—Он начал—Тот, у кого есть способность путешествовать во времени и пространстве. —Его зовут Пятый, и он не имеет к тебе никакого отношения. —Я думал, мы договорились, что ты не должна приближаться к этим придуркам. —Они не придурки. —Они разочарование. —И ты тоже—огрызнулась я—Но я бы не сказала этого тебе в лицо. Я знала, что мне не следовало этого говорить, и я хотела бы взять свои слова обратно. Было так много вещей, которые я хотела бы вернуть. Я просто... не могла. —Ты когда-нибудь задумывалась о том, что он использует тебя?—сказал Реджинальд, понизив голос. Что? Это было ни с того ни с сего, и вопрос был глупым. Конечно, нет! —Он бы так не поступил—фыркнула я—Он не такой. —Тогда скажи мне. —Сказать тебе что? —Он сделал что-нибудь ещё, кроме того, что использовал тебя для реализации своего плана? Я открыла рот, чтобы заговорить, но не смогла произнести ни слова. В первый день, когда я встретила Пятого, он умолял меня помочь ему и его семье. То же самое со вторым днем, третьим и сегодняшним. Даже поцелуй был просто для того, чтобы снять нам номер в этом дерьмовом отеле. Я ломала голову в поисках ответа, но ничего не могла найти. Боже...мой отец был прав. И думать об этом было больно. —Именно так я и думал—сказал Реджинальд, как только я не ответила—Ты была не более чем пешкой в его плане. Я не могу поверить, что мой собственный разум предавал меня. Это было бы неправдой. Пятый был моим другом, он не использовал меня! У меня просто не было достаточно доказательств, чтобы доказать, что это не так. Я была поймана в ловушку собственным отцом. Опустив голову, я открыла рот, чтобы извиниться, в надежде, что он будет помягче со мной. —Прости—пробормотала я, почти не решаясь произнести эти слова. Как я и ожидала, он не поверил моим словам. —Слишком поздно для изменений—сказал он, отмахиваясь от меня—Тебя запрут в твоей комнате до конца недели, и только тогда тебя выпустят. —Почему? —Потому что ты не заслуживаешь других привилегий, своих братьев и сестер. Ты должна находиться в изоляции до тех пор, пока не осознаешь свои неправильные поступки. Я больше не позволю, чтобы меня принимали за дурака. Он был прав, и хотя я отчаянно не хотела этого признавать, я должна была. Пятый использовал меня. И он принял меня за дуру.