Когда-нибудь ты дорастешь до того дня, когда снова начнешь читать сказки

Путешествие в Нарнию изменило Люси. Она стала более смелой, более открытой, но, когда приключения закончились и ей пришлось покинуть волшебную страну – она стала печальной. Люси тосковала по Нарнии. Не было и дня, чтобы она не вспоминала о тех благословенных днях, когда была королевой вместе с братьями и сестрой. Люси тосковала так сильно, что порой ей казалось, что она слышит шелест нарнийских яблонь или клекот птиц, зовущих ее туда, откуда она ушла безвозвратно. Питер, Эдмунд и Сьюзен стали совсем взрослыми, забыли о детстве, погружаясь все глубже и глубже в рутину житейских проблем. Люси больше не могла с ними поговорить о Нарнии. Они смотрели на нее непонимающе и говорили, что все это выдумки, детские игры, их давно пора забыть. Но Люси не забывала. Мир вокруг менялся. Становился злее и страшнее, а может быть, Люси взрослела и яснее видела и понимала то, что раньше от нее пытались скрыть, ведь она “еще маленькая”. Больше она не была маленькой. Да, она взрослела. Ей исполнилось десять, потом двадцать, потом тридцать лет, возраст подбирался к сорока, но она все еще чувствовала себя любопытной маленькой девочкой, все еще слышала в голове спокойный, но твердый голос Аслана, который рассказывал ей о самом древнем колдовстве и о том, как создавался мир Нарнии. И этот сказочный мир казался ей более живым, настоящим и важным, чем тот, в котором ей приходилось находиться, где они никак не могла найти дорогу в Нарнию. Она открывала шкафы и буфеты, заглядывала в картины и зеркала, ей некогда было устраивать личную жизнь, ведь она чувствовала, что ее место не здесь, не среди обычных людей и их земных желаний. Ее место там — в Нарнии, рядом с Асланом. Люси не могла поверить, что Нарнии не существует. Она везде искала ответ, но ни в одной книге она так и не нашла ни слова о волшебной стране. Она не могла поверить, что Нарнии не существует, что это всего лишь детская фантазия. Она знала – она была там, и она вернется туда во что бы то ни стало. Люди смотрели на нее с жалостью, говорили, что они ведет себя по-детски, но ведь она и была ребенком. Всегда была ребенком, душу которого поместили в тело взрослой женщины. Люси надеялась, что все еще можно исправить, что вот-вот она найдет долгожданную дверь, увидит мистера Тумнуса, принца Каспиана, Рипичипа, но что важнее всего — она увидит Аслана. И однажды так и случилось. Когда было особенно тяжело, когда Люси уже почти потеряла надежду – она увидела Аслана во сне. Он лег возле нее, и Люси, во сне она снова была семилетней девочкой, гладила его по голове, пряча влажное лицо в его золотой гриве. – Почему ты так долго не приходил ко мне, Аслан. Зачем были все эти приключения, если после них началась такая тяжелая и скучная жизнь. Как я могу жить дальше в этом мире, если я знаю, что есть и другой, лучший мир, в котором царит справедливость и все идет так, как должно быть. Почему я не могу вернуться в Нарнию и остаться там навсегда? Люси все спрашивала и спрашивала, под конец разрыдалась и никак не могла успокоиться. Аслан поднял лапу и стер слезы с лица Люси. – Послушай, но ведь Нарния никуда не исчезла, – сказал он. – Это не просто место, куда ты можешь попасть, это состояние, в котором ты пребываешь. Это все то, что наполняет тебя светом и радостью. Ты сберегла в душе Нарнию и теперь можешь поделиться ею с другими, и тогда она проявится вновь. – Но как это сделать? Аслан не ответил, растаяв в предрассветной дымке. Люси долго думала над его словами. Она была уверена – это был не просто сон, но послание, которое надо было понять. “Нарния существует” упрямо твердила Люси. Однажды Люси ехала по каким-то делам в переполненном автобусе. Она стояла, держась за поручень, а на сидении рядом сидела мама с пятилетним ребенком. Мальчик кричал и извивался, мама никак не могла его успокоить, пассажиры раздраженно посматривали на нее, некоторые даже гневно высказывались о том, что мать не может заставить ребенка вести себя прилично. А Люси смотрела на маму и понимала ее боль. И вдруг сказала: – Рассказать тебе, как лев Аслан создал Нарнию? Ребенок ее не услышал, но Люси продолжила. – Знаешь, давным-давно, когда ничего не было, появился лев, И лев запел дивную песню, и от его голоса разлетелся вокруг, создавая пространство. Звуки его дикого рева повисли на созданном небе, и так появились звезды и луна, и солнце, вышедшее из-за горизонта, и обозначившее начало нового дня. Лев запел чуть тише и чуть торжественнее, песня полилась золотыми потоками из его сердца, и под его лапами заструились зелёные завитки. Это росла трава, взмывали к небу деревья. Явилось все сущее на земле. Появились животные: звери, птицы и рыбы. И было это хорошо. Люси все говорила, и звук ее голоса нарастал, так что вскоре ее слушал не только притихший мальчик, но и весь автобус. – Какая хорошая сказка, – улыбнулась мама мальчика. – Но это не сказка, – возразила было Люси и осеклась. А действительно. Почему нет? Даже если Нарния – это сказка, разве она не может существовать на самом деле. Она существует в сердце Люси, и она может рассказать о ней. Пусть и в форме сказки, чтобы никто не подумал, что она сумасшедшая. Так Люси решила создавать свои собственные истории о Нарнии, и под воздействием ее дара, истории обретали реальность и проявлялись в ее мире. Ей уже не нужна была дверь в Нарнию, ведь Нарния всегда была в ее сердце.