Глава 2. Ты, я и Детектив Кудряшка
1 августа 2024 г. в 15:08
Все мысли Эммы вертелись вокруг этого дела. Оно не давало ей покоя, и она долго не могла уснуть и, уставившись в потолок, восстанавливала в голове все детали, что им удалось узнать. Если они собирались придерживаться гипотезы о том, что Миллер не был случайной жертвой, его блокнот наверняка должен был дать им больше информации. Вот только надписи в нём были на каком-то другом языке или зашифрованы, из-за чего невозможно было сопоставить цифры, которые, как они думали, являлись денежными суммами, с тем, что там написано.
Когда она вспомнила о том, как Киллиан был уверен в том, на что они смотрели, она невольно задумалась о нём. Знал ли он? А если и знал, можно ли было ему верить? Она усмехнулась, вспомнив его нелепую историю о вампирах и смерти его возлюбленной. Парень определённо был безумцем, и она надеялась, что им больше не придётся пересекаться.
Но уже утром она испытала разочарование, когда, войдя в участок, замерла в дверях, уставившись на Джонса, сидящего за её столом. Он скучающе крутился на стуле под пристальным взглядом Грэма, и Эмма, подойдя ближе и привлекая внимание мужчин, метнула в напарника негодующий взгляд.
— Что он тут делает? — спросила Эмма.
— Он сидит здесь и может ответить и сам, — вмешался Киллиан прежде, чем Грэм успел раскрыть рот. — Я внештатный консультант по Бессердечному. Вам определённо нужна моя помощь по этому делу.
— В твоих мечтах, — бросила Эмма. — Капитан никогда не согласится…
— Он уже согласился, — мрачно отозвался Грэм.
Эмма перевела растерянный взгляд с одного мужчины на другого и покачала головой.
— Так не пойдёт. Я поговорю с ним, — решила она и, развернувшись на каблуках, отправилась в кабинет главного.
Сквозь стеклянные стены помещения, Киллиан наблюдал за тем, как она говорила что-то, сперва спокойно, но затем её глаза расширились, и всё тело напряглось, вытягиваясь по струнке от неудовольствия полученным ответом. Она была возмущена и активно жестикулировала, и Джонс находил забавной её обескураженность, когда женщина беспомощно открывала и закрывала рот, не имея возможности что-то возразить и настоять на своём.
Когда она вернулась, её лицо было мрачнее грозовой тучи, и Киллиан наградил её самой беззаботной улыбкой, что смог из себя выдавить.
— Малейший прокол — и я добьюсь, чтобы тебя вышвырнули, — пообещала Эмма, ткнув пальцем в его сторону.
— Посмотрим, дорогая, — насмешливо отозвался он.
Раздражённо возведя глаза к потолку, Эмма прошла к своему месту, и Киллиан тут же безоговорочно уступил ей. Она придвинулась ближе к столу и, только теперь заметив стоящий перед ней стаканчик кофе, на мгновение застыла.
— Не знал, что ты любишь, взял классический капучино, — сказал Киллиан.
— Я предпочитаю латте с корицей, — обронила Эмма, тем не менее приняв его жест: после ночи, проведённой практически без сна доза кофеина была ей жизненно необходима.
Она потянулась к папке с документами, чтобы взглянуть на подробный отчёт по блокноту, и Киллиан, взяв свободный стул, придвинул его к Эмме и опустился на него. Изогнув бровь, Свон уставилась на него. Он был слишком близко, и его горячее дыхание щекотало её кожу на шее, когда он склонился ближе, чтобы заглянуть в документы перед ней. И Эмма ощутила волну пробежавших по телу мурашек, когда он поднял взгляд своих глаз-океанов.
— Что у нас есть? — спросил он, выведя её из замешательства.
— Чёрная бухгалтерия, — произнёс Грэм, присоединившись к ним, и, присев на край стола Эммы, скрестил руки на груди. — Мы практически уверены, что в этом блокноте содержатся счета и суммы, но не можем их ни с чем сопоставить, так как надписи напротив сумм не на английском. Отдали криптографам.
Киллиан взял из папки одну из фотографий с разворотом блокнота и изучающе уставился на неё. Эмма внимательно наблюдала за его зрачками, бегающим по надписям, а затем, повернувшись к фотографии, зацепилась за любопытную деталь. Манжета рубашки Джонса задралась и обнажила его запястье, открывая вид на зарубцевавшийся шрам, очерчивающий всю окружность руки. И Свон попыталась представить, в каких обстоятельствах он мог получить это увечье. Однако воображение не рисовало ничего и близко реального.
— Это прусский, — уверенно заявил Киллиан.
— Что? Откуда…? — удивилась Эмма, оторвавшись от разглядывания его руки.
— Доводилось бывать там, — небрежно обронил Киллиан.
— В Пруссии? — недоверчиво переспросил Грэм.
— Да, — кивнул Джонс.
— В стране, которая полностью перестала существовать почти век назад? — не отставал Хамберт.
— Да, лихие были времена, — протянул Киллиан.
Эмма и Грэм обменялись взглядами, и она состроила глумливую гримассу, а он лишь пожал плечами. Как можно было воспринимать этого человека всерьёз, когда он нёс такое? Однако, когда Киллиан продолжил, он не оставил им места для насмешек, уверенно объясняя, что видит на страницах:
— Завуалированные названия компаний и имена, приходы, расходы — Миллер подробно фиксировал денежный поток, подбивая дебет с кредитом. Он не называл их понятными именами напрямую, чтобы понимал только он, но выглядит так, словно на одного клиента выделено по несколько страниц, — отметил Джонс, перебирая другие фотографии. — И… О! Это любопытно. Если так, то из бизнеса одного из клиентов произошёл большой отток денег и он… — Киллиан ткнул пальцем в один из разворотов. — Перетёк сюда, и это другой клиент. Суммы сходятся.
Эмма оживилась и, придвинувшись ближе, с интересом уставилась на страницы, словно стараясь хотя бы каким-то образом увидеть в них то, что видел Джонс. Однако её попытки были тщетны, и надписи всё так же представляли собой непонятные слова.
— И что здесь написано? — спросила Эмма, указывая туда, где предположительно находилось название бизнеса.
— Ветошь просвещения Мидаса, — произнёс Киллиан.
— Ты уверен? — недоверчиво отозвался Грэм. — Звучит как какая-то нелепица.
— Так и задумано, — кивнул Киллиан. — Ветошь… Что может быть связано с чем-то старым?
— Ломбард, антикварный магазин, музей, — предложила Эмма.
— А Мидас — это король, который превращал всё в золото, — Грэм задумчиво потёр щетину. — Но что тогда просвещение?
— Слишком расплывчато, — Эмма поморщила нос в недовольстве.
Повернувшись к Киллиану, она заметила, как он поспешно отвёл от неё взгляд, вернувшись к разглядыванию блокнота.
— Но это уже что-то, — произнёс Джонс. — Музей, ломбард или аникварный магазин, в названии которого есть что-то связанное с… хм… драгоценными металлами? Драгоценными камнями?
— Мы потратим на поиски подходящих вариантов целую вечность, — вздохнула Свон, откинувшись на спинку стула.
— Но это всё ещё лучшее, что у нас есть, — отметил Киллиан. — Тебе не понравится второе название. Играющие розы.
— Серьёзно? — возмутился Грэм.
— Да, именно так здесь и написано, — подтвердил Киллиан.
— По твоим словам, — проворчал Хамберт.
— Не волнуйся, приятель, у меня было достаточно времени, чтобы изучить прусский, когда он был на пике. Когда живёшь слишком долго, пытаешься убить время изучением нового, — задорно отозвался Киллиан.
Эмма устало возвела глаза к потолку. Он снова пытался разыграть эту безумную карту, но она не могла разгадать, зачем он это делал, какая для него была в этом выгода. Эта нелепица не вызывала ничего, кроме снисхождения и раздражения, и абсолютно не сочеталась с его попытками влиться в их серьёзную работу. И Эмма крайне сомневалась, что ему вообще можно было доверять — было неизвестно, что ещё он мог выкинуть, что мог сотворить, поставив под угрозу всё их расследование. И почему вообще капитан согласился на это?
— Разделим базу по алфавиту? Или по типу? Их как раз три, — предложил Киллиан.
— Как раз? — уточнила Эмма.
— Для тебя, меня и детектива Кудряшки, — весело отозвался Киллиан.
Грэм бросил на него испепеляющий взгляд, едва удерживая себя от того, чтобы наброситься на него. Выпрямившись, он напряжённо стиснул кулаки и направился к своему месту.
— Ни шанса, что мы дадим тебе доступ в полицейскую базу, — обронил Грэм, опускаясь в офисное кресло.
Киллиан с наигранной обидой всплеснул руками и посмотрел на Эмму в ожидании, а его глаза словно кричали «Скажи ему!». Она улыбнулась одним уголком губ, оценив его потешно страдальческий вид, и придвинулась к столу.
— Ты его слышал, ни шанса, — пропела она, взявшись за мышку, и погрузилась в изучение баз.
И, издав шумный, сражённый вздох, Киллиан нахмурился и, плюхнувшись на спинку стула, достал смартфон и уставился в его экран.
***
Киллиан безошибочно чувствовал, как детективы пытались стряхнуть его со своего хвоста. Но он не собирался оставаться не у дел, поэтому увлечённо листал перечень ломбардов на карте города, слушая клацанье мышки под пальцами Свон. Всё ещё находясь за её плечом, но отъехав на стуле немного дальше, Киллиан то и дело поднимал взгляд, чтобы узнать, не нашла ли она что-нибудь интересное. Но больше — чтобы посмотреть на неё. Он поймал себя на том, что задержал на ней взгляд дольше мимолётного внимания, когда она так мило поморщила носик. И он был почти уверен, что Свон заметила это: того, что он успел увидеть и узнать, наведя справки о детективах, с которыми ему предстояло работать, он знал, что Эмма была хороша в своём деле. Кто и найдёт убийцу бухгалтера, так это она. И Киллиан должен был быть рядом, чтобы защитить её от того, чему она определённо не смогла бы противостоять. Хотя он и не вполне понимал, как собирался сделать это. — Ты можешь пересесть в другое место? Ты действуешь мне на нервы, — проворчала Эмма, обернувшись и поймав на себе его взгляд. — Если бы вы дали мне место и компьютер с базой, — парировал Киллиан. — В противном случае мне и здесь хорошо. Недовольно фыркнув, она вернула внимание к монитору, а Киллиан, усмехнувшись, коротко глянул в сторону Грэма. И Хамберт не отвёл глаза, желая, чтобы Джонс прочувствовал всю неприязнь, что они излучали. Что ж, это было ничто по сравнению с тем, что ему довелось испытать на своём жизненном пути. Он вернулся к изучению ломбардов и скопировал адрес очередного заведения, чьё название могло быть ответом к зашифрованной загадке, а затем нахмурился, когда в голове проскользнул вопрос, что ему задал Мерлин. «И что потом?» — Киллиан не знал. Он стал вампиром, чтобы отомстить, чтобы у него было время найти способ уничтожить того, кого он ненавидел, того, кто лишил его самого дорогого в его жизни. Но он не смог. Изучая все возможные легенды и истории о вампирах, где говорилось о способах их убийства, Джонс узнал, что далеко не все из них были правдивы. А если что-то и работало, то не против такого сильного вампира, как Румпельштицхен, что годами не гнушался убивать людей ради пропитания. Свежая человеческая кровь, пронизанная испугом была коктейлем силы, и Киллиан порой жалел, что прислушался к Мерлину и выбрал другой путь, лишивший его шансов разделаться с Румпельштицхеном своими руками. За изучением списка Джонс не заметил, как в участке включили свет и вечерняя смена заступила на службу. И Эмма, выгнув спину назад, потянулась и размяла затёкшие от долгого сидения мышцы. Киллиан поднял на неё свой взгляд, когда она покрутила головой, и он засмотрелся на то, как её локоны проскользили по нежной коже её шеи. Он одёрнул себя, стараясь убедить, что это вампирские инстинкты попытались взять верх над ним, хотя за столько лет тренировок ему удалось в полной мере обуздать их. Но если бы он признался себе в том, что в его голове возникло желание поцеловать её пленящие изгибы, это бы всё усложнило. Определённо. И он опустил взгляд как раз вовремя, чтобы Эмма, обернувшись, не заметила его пристальное внимание. — Поужинаем «У Бабушки»? — предложил ей Грэм, вставая из-за стола, и Свон переключилась на него. — Да, я такая голодная, что готова убить за жареный сыр, — призналась она. — Обещание убийства из уст полицейского звучат весьма иронично, — усмехнувшись, отметил Киллиан. Он вновь посмотрел на неё, и они встретились взглядом. И вопреки его ожиданиям, Эмма не ответила взаимной колкостью, но выглядела так, словно в её голове происходила какая-то борьба. Быть может, она хотела позвать его пойти с ними? Стоило Киллиану подумать об этом, он тут же осознал, что с удовольствием сделал бы это. Однако, неловко отвернувшись, Эмма взяла свою куртку со спинки стула и произнесла: — Завтра поедем по адресам, которые выписали. Ты с нами, Джонс? — Конечно, с радостью последую за тобой, Свон, — отозвался он и одарил её обворожительной улыбкой, когда она смерила его недовольным взглядом. И он был готов поклясться, что её губы дрогнули в непроизвольном желании вернуть ему его любезность. — До завтра, — обронила Эмма и, на ходу вытаскивая волосы из-под куртки, направилась к выходу вслед за Хамбертом. — Пока, — ответил Киллиан, провожая её взглядом.