Ночной побег

      Как только я вышла из дома, прохладный ветер ласково коснулся моей кожи, пробираясь сквозь легкую ткань платья. Я невольно поежилась.   "Это платье точно не подошло бы для вечерних прогулок под луной" — промелькнула мысль в моей голове, — "Нужно поскорее добраться до машины".       Спускаясь по подъездной дорожке на невероятно высоких каблуках, я никак не ожидала встретить внизу Давида.       — Давид? — от удивления я произнесла это вслух.        — Ждала кого-то другого? — он улыбнулся, поддразнивая меня.        — Я думала, едем только мы с Микаэлем.       —  Мне кажется, я за что-то наказан, потому что в последний момент, Микаэль решил взять меня с собой, — его взгляд прошелся по моему платью, — Кстати, ты ослепительно прекрасна. Планируешь разбить несколько сердец сегодня вечером?        — В моем списке только одно, — я почувствовала, как покраснели мои щеки.        — Играешь с огнем, ведьмочка? —  Давид продолжал дразнить меня, но я решила сменить тему.       — А ты сегодня в роли?…        — Твоего покорного слуги, — он театрально поклонился, — Отвезу в отель, привезу обратно, прослежу, чтобы никто не украл по дороге.        — А Микаэль? — в салоне автомобиля его не было.       — Задерживается.       Давид оперся на капот автомобиля и задумчиво посмотрел на шевелящиеся кроны деревьев. От легкого ветерка по моему телу пробежали мурашки.       — Тебе не холодно? — он тут же уловил скованность в моем теле.       — Нет, все в порядке, — солгала я, чтобы побыть с ним немного подольше, но он явно не поверил моим словам...       — Если тебе зябко, я дам свой пиджак или можешь подождать Микаэля в салоне, — я закусила губу.        "Ну как я могу не воспользоваться этим заманчивым предложением?…"       — На самом деле, мне и правда немного холодно, и я бы с радостью одолжила твой пиджак.        Давид широко улыбнулся.       — Конечно, ведьмочка, — он оторвался от капота машины и одним движением снял с себя пиджак. Под ним оказалась черная рубашка, выгодно обтягивающая его подтянутое тело.        "Мне нужно срочно сфокусироваться на чем-то другом!"       Давид подошел ко мне вплотную и аккуратно накинул пиджак на мои плечи, но не спешил отходить.       — Я знаю, что часто это говорю, но ты невероятно красивая, — прошептал он.       — Давид… — он стоял всего в шаге от меня, но явно не пытался предпринять никаких действий, и лучшее, что мне пришло в голову, это одарить его комплиментом в ответ.       — А тебе идет эта машина, — я перевела взгляд на черный, до блеска отполированный автомобиль. Давид не пошевелился, — …и костюм. Очень солидно.       "Серьезно, Одри? 'Тебе идет эта машина?' Что за глупость... В его присутствии у меня явно отключается мозг".       — О, благодарю, — он аккуратно убрал прядь волос с моего лица, от этого простого жеста у меня перехватило дыхание, — Не скажу, что я очень уж старался ради этого мероприятия.       Словно в подтверждение его словам, я заметила, что ворот рубашки слегка замялся.       — Только воротник поправить, и будет идеально, — потянувшись к нему, я осторожно одернула ткань. Поймав мои ладони, Давид не позволил мне отстраниться.       — Почему ты не очень старался? Микаэль сказал, что там будет весело, — я пыталась сохранить абсолютное спокойствие, но, мне кажется, даже на соседней улице слышно, как колотится мое сердце.        Давид усмехнулся:       — Он солгал.       — Правда? — я удивленно вскинула брови.       — Да, он каждый раз заставляет меня часами томиться на подобных встречах с отвратительной едой и музыкой, — в голосе Давида и правда читалось разочарование.       — Вот же! — воскликнула я, чуть нахмурившись, — А мне он пообещал, что будет очень весело!       Немного помолчав Давид заговорил:       — Может, ну его к черту этот вечер? — от тусклого освещения казалось, что его голубые глаза почернели.       Я встала на носочки и заговорчески шепнула ему на ухо:       — Предлагаешь сбежать?       Горячие ладони Давида дарили приятное тепло, и мне вдруг захотелось ощутить его всем телом, прижаться к его груди...        "Одри, куда идут твои мысли?"       — Боюсь, Микаэль не оценит наш побег.       — Ты слишком прекрасна для этих душных мероприятий, — Давид не сдавался. Он держал мои запястья так аккуратно и нежно, словно боялся испортить момент.       — Думаешь, в каком-нибудь клубе я буду смотреться в этом наряде уместней? — я решила немного раззадорить его, напомнив о нашей последней вылазке.        — Давай я отвезу тебя куда-то, где будем только мы вдвоем? — Давид виновато улыбнулся и сжал мои ладони чуть сильнее, — Куда захочешь.       — Какой ты хитрый, —  я усмехнулась.       — Обещаю держать себя в руках, — его голос стал тихим и хрипловатым.       Борясь с собственными демонами, я сместила ладони чуть ниже и почувствовала пульсацию его сердца — слишком быструю для человека обещающего воздержание.       — Хотелось бы и мне дать такое обещание, — произнесла я, и увидела, как на мгновение его дыхание перехватило.       — Одри…       Но я не собиралась останавливаться:       — Как мы потом будем смотреть в глаза Микаэлю? Он придет, а нас нет.       — Мы можем не возвращаться, — его неожиданно серьезный голос заставил меня отвлечься от игривых мыслей.       — И что будем делать? Откроем маленькую юридическую контору?       — Будем делать всё, что захочешь, — он неотрывно смотрел мне в глаза.       — Какая самоотверженность! — я пыталась перевести разговор в шутливое русло, — А как же твои желания?       — Уверен, у нас они совпадают, — его поведение напоминало дьявольское искушение, проверку, которую мне нужно было обязательно пройти.       — И ты готов сбежать вот так, прямо сейчас? — спросила я, пытаясь уловить в его словах хотя бы тень сомнений.       — Только скажи "да".       Тысячи мыслей вихрем пронеслись в моей голове:       "Я глупая, если всерьез думаю согласиться? Конечно глупая… Сейчас моя жизнь висит на волоске и все зависит от того, достаточно ли интересные истории про свое детство я рассказываю Малеку Синнеру, чтобы он захотел помочь мне в суде и вернуть мою лицензию психиатра. А даже если мне это каким-то чудом удастся, моя жизнь — это хаос: меня пытается убить банда сектантов, и постоянно преследует мое прошлое, от которого я никак не могу избавиться. И я должна отказать буквально самому прекрасному парню на свете, когда он предлагает мне сбежать от всех проблем?… Кажется, выбор очевиден. Ох, ты об этом пожалеешь, Одри…"       Я попыталась высвободить руки, Давид не стал меня удерживать силой и сразу же отпустил, тяжело вздохнув.        — Ну что ж, я пытался нас спасти...              Я сделала пару шагов назад, аккуратно присела на корточки, чтобы мое обтягивающее платье не задралось слишком высоко, и начала расстегивать ремешки на своих свои до жути неудобных босоножках.       — Что ты делаешь? — Давид вопросительно выгнул бровь.       — Я не намерена носить эти дурацкие неудобные босоножки, раз уж сегодня они мне больше не пригодятся.       — Не пригодятся? — кажется, до него слишком медленно доходил смысл моих слов.       Я ловко расстегнула застежки, высвободила ноги, и шагнула на ещё не успевший остыть от дневной жары асфальт.       — Ты поведешь или я? — я подняла босоножки, удерживая их в руке.               Давид стоял, ошеломленно глядя на меня, как будто не веря в происходящее.       — Ты серьезно?       — А ты? — Я решила схитрить и ответить вопросом на вопрос, но почему-то мне начало казаться, что мы уже говорим совсем не о побеге.       — Одри, я не знаю, какое у тебя сложилось обо мне мнение, но всё, что я говорил тебе… про то, как не мог думать ни о чём, кроме тебя на суде, или как ненавижу Фелонию за то, что она вошла, когда я пытался отнять у тебя эту чертову кнопку в участке… Всё, что я чувствую к тебе — это серьёзно. Я не играю и не шучу. А ты?       Я сделала шаг вперёд.        — Давид, я только что согласилась бросить работу, которая, если честно, мне начинает нравиться, подвести Микаэля, и оставить всё, ради крохотного шанса на то, что у нас может что-то получиться. Как думаешь, я серьёзно?       Не говоря больше ни слова, Давид сократил и без того небольшое расстояние между нами, аккуратно взял моё лицо в свои горячие ладони и поцеловал. Как будто, в этом поцелуе он искал подтверждение всем моим словам и чувствам к нему. Я обвила руками его шею, притягивая парня еще ближе.        — Ты сводишь меня с ума, — прошептал он мне в губы и углубил поцелуй.       Казалось, всё накопившееся между нами напряжение вырвалось в один момент и превратилось в рой бабочек в животе.       Давид одернул себя, заставляя нас обоих вернуться к реальности, и сделал шаг назад — очевидно это было очень трудным для него решением.        — Я не знаю, как быстро нас сможет найти Фелония со своим отрядом полицейских по всему городу, но, я думаю, мы точно заслужили побег хотя бы на этот вечер. Микаэль сам виноват, что обманул тебя, жутко при этом опаздывая.        Я все еще не могла перевести дух от поцелуя.        — Я поведу, — вот и всё, что я смогла выдавить из себя. Давид широко улыбнулся, подошёл к машине и открыл дверь водительского сиденья. Я подошла к нему, попутно снимая пиджак.        — Оставь себе, — отмахнулся парень.       Я села в машину и тут же поняла, что стоило бы зайти домой и хотя бы переобуться, но Микаэль может прийти в любой момент, а мы так постыдно сбегаем от него.       — И куда же мы едем, милая ведьма? — спросил Давид, усаживаясь на пассажирское кресло.       У меня в голове зародилась одна хитрая идея.        — Оооо, ты удивишься. Такого свидания ты точно не ожидал.       — Свидания?       — Да, свидания, — повторила я, решив, наконец, обозначить наши отношения, — Но я не обещаю вернуть тебя домой к полуночи.       Давид рассмеялся.        — С тобой я согласен на всё, что угодно.       Я завела машину и мы тронулись с места. Автомобиль ехал по вечернему городу, огибая узкие улочки. Небо казалось почти черного цвета, и лишь огни фонарей и вывесок разгоняли тьму. Я чувствовала на себе взгляд Давида, но делала вид, что не замечаю.       "Интересно, о чем он сейчас думает?"       — Я написал Микаэлю абсолютно ложное сообщение о срочном, неотложном деле, в котором мне нужна помощь очаровательной ведьмы, — прервал тишину Давид.       — Думаешь он поверит?       — Я умею быть убедительным, — это было правдой, но вряд ли чары Давида распространяются и на Микаэля, но я не стала этого говорить.       Когда мы подъехали к небольшому зданию с яркой неоновой вывеской, Давид нахмурился.       — Фастфуд? Серьёзно?       — Да. Здесь самая вкусная картошка фри в мире. Ты просто обязан её попробовать, — я сразу вспомнила все те вечера, которые провела здесь вместе с Рут.       Давид улыбнулся, слегка покачав головой.        — Получить изжогу мы могли и на вечеринке Микаэля. Лучше давай я отвезу тебя в хороший ресторан… — я перебила его.       — Доверься мне, — взглянув ему в глаза, я взяла его за руку.        — Это нечестно, нечестно так на меня влиять, Одри, — он вздохнул, понимая, что я не отступлюсь.       — Просто доверься мне, ладно? — повторила я.       Он кивнул, показывая, что не собирается спорить.       Мы вошли внутрь и сели за небольшой столик у окна. Давид, очевидно, чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Он явно старался не касаться руками поверхности стола.       "Боится испачкаться?" — я закатила глаза.              Мы оба сильно выделялись на фоне этого места: я в вечернем платье, босиком и в мужском пиджаке, Давид в идеально сидящей черной рубашке. Это выглядело так, словно мы вышли прямиком из какого-то фильма.       — Расслабься, уверена, тебе здесь понравится.       В этот момент, милая официантка, женщина на вид лет сорока, подошла к нам и с улыбкой положила на стол меню.       — Добро пожаловать! Я подойду через пару минут, чтобы принять у вас заказ.        — Не нужно, я знаю, что мы закажем, — сказала я со всей уверенностью в голосе.       Давид вопросительно посмотрел на меня, подняв бровь. Я лишь улыбнулась ему в ответ, всем своим видом показывая, что знаю, что делаю.       — Понял, мне нужно довериться, — ему явно в новинку то, что теперь я контролирую ситуацию, а не он.       Я уверенно надиктовала то, что уже тысячу раз произносила, когда приходила сюда с Рут:        — Две больших картошки фри, два шоколадных коктейля и большую порцию ванильного мороженого.       Официантка записала наш заказ и отошла от столика.       — Картошка фри и шоколадный коктейль, тебе что, двенадцать? — усмехнулся Давид.       — Уже передумал сбегать со мной? — в моем тоне чувствовался вызов.       — Ни в коем случае, — от его ответа, я почувствовала, как напряжение немного спало.       Пока мы ждали еду, я решила порасспрашивать Давида о работе:       — Почему Микаэль ходит на эти мероприятия, если они так ужасны?       — Он надеется найти там информацию о знаке, но, мне кажется, это глупой затеей.        — О том самом знаке? — я огляделась по сторонам, боясь сказать лишнего, но столики возле нас были свободны, а ближайшим посетителям явно было плевать на наш разговор.        — Да, нам немного о нем известно, — так Микаэль планирует найти больше информации.        — И кто же обладает знаниями о тайных ритуальных знаках, по мнению Микаэля?       — Кучка богачей, помешанных на редком антиквариате, но, по большей части, они приходят туда ради выпивки и новой порции сплетен.       — Звучит ужасно.       — Так и есть, ведьмочка.       Официантка вернулась с частью нашего заказа и аккуратно поставила две порции картошки фри на стол. Давид расстегнул пуговицы на рукавах, чтобы закатать их повыше, всё ещё опасаясь испортить свою идеальную рубашку.  Я заметила, что на его правой руке, под завернутой манжетой, скрывается узор.              — У тебя есть татуировка?! — удивлённо воскликнула я.       Давид посмотрел на свою руку, как будто и сам впервые заметил тату.       — Да, однажды у меня была бурная ночь тату, пирсинга и явно лишнего алкоголя.        — Можно я взгляну? — я наклонилась в его сторону.       — Это глупость, не бери в голову, — он попытался отмахнуться, но я не отступала.       — Пожалуйста, Давид, — я умоляюще посмотрела ему в глаза, вложив в свой голос всю настойчивость, что у меня есть. Он тяжело вздохнул, понимая, что я не отстану, и закатал рукав чуть выше, протягивая мне руку.       Я осторожно обхватила его запястье, пальцами касаясь теплой кожи. На его предплечье было изображено аккуратное тату со змеем, обвивающим меч. Линии были четкими, и от этого изображение казалось живым, будто змей вот-вот начнёт двигаться.       — Змей и меч… — прошептала я, водя пальцами по татуировке. — Что это значит?       — Что нельзя мешать виски с абсентом, ведьмочка, — он старался отделаться шуткой.       — Я тебе не верю, — сказала я с лёгкой улыбкой, — Это явно значит что-то большее.       — Хорошо, — он вздохнул, — Это символ борьбы с искушением. Напоминание о том, что даже самый сильный может поддаться греху и слабостям.        — За этим стоит что-то конкретное? — я взглянула ему в глаза, почувствовав, что затронула что-то глубоко внутри него.       — Это не та история, которой я горжусь, — ответил он, — но это не дает забыть, что мы все люди, и каждый из нас ведет свою собственную битву внутри, и даже я.       Я молча кивнула, аккуратно отпуская его руку.         "Может это тоже как-то связано с его отцом?"       — Ты знаешь, что никто не идеален, — сказала я тихо, — важно не то, что было, а то, что мы делаем сейчас.       Давид улыбнулся, его глаза смягчились.       — Конечно знаю, ведьмочка, и я искренне рад тому, что мы делаем прямо сейчас.       В этот момент к нам подошла официантка и поставила на стол молочные коктейли и мороженое.       — Приятного аппетита, — весело сказала она.       — Спасибо! — Мы ответили с парнем почти в унисон.       — Ну что, готов? — я перевела на Давида заговорщический взгляд.       — Нет, но я рискну, — ответил он, взяв один ломтик картошки, и неуверенно повертел его в пальцах.       — Схема простая: ты ешь картошку, тут же запиваешь ее молочным коктейлем, но делай глоток побольше, чтобы мозг слегка замерз. Понятно?       — Да, — он кивнул, готовясь к эксперименту.              Давид последовал моему совету — закинул в рот картошку, после чего сделал большой глоток молочного коктейля и не сдержал удивленного возгласа:       — Чёрт! Ты права, это действительно невероятно вкусно! — он тут же потянулся за следующей порцией.       — Я же говорила! — я улыбнулась, наслаждаясь его реакцией.       — Боже, можно нам ещё картошки? — крикнул он в сторону официантки, которая жестом показала, что всё будет сделано, — Как ты нашла это потрясающее место?       — Мы с моей подругой Рут зашли сюда однажды случайно, и это кафе нас покорило, с тех пор это стало нашей традицией: приходить сюда, есть картошку фри и пить коктейли до обморожения мозга.       — Рут? Вы с ней близки, да? Ты раньше о ней не упоминала.       — Да, мы познакомились в университете, с тех пор и дружим. Она очень меня поддерживает во всем.        — Это здорово, когда есть кто-то, на кого можно положиться.       Я тут же вспомнила, как Рут пыталась помочь мне вернуть лицензию и свой сегодняшний разговор с Малеком и то, как он настаивал на том, чтобы получить от меня побольше историй из детства… Мне стало неприятно от этих воспоминаний.       — Давид…       — Дфа? — он ответил, с набитым картошкой ртом.       — Могу я довериться тебе в важном вопросе?  — почему то мне захотелось поделится с ним правдой после всех его откровений.        Он мигом проглотил картошку и стал серьезней.       — Конечно, ведьмочка.       — Только пообещай, что этот разговор останется между нами. Никто с работы не должен об этом узнать, даже Микаэль.       — Обещаю, — взгляд Давида стал совсем серьезным.        — Я… — я замерла не решаясь начать, — Когда я работала в «Гудламе», у меня был пациент с депрессией. Он шёл на поправку, но однажды его поведение резко изменилось. Он напал на меня и начал душить, я едва смогла отбиться пресс-папье, — Я почувствовала, как в горле встал ком и подступили слезы, но я упорно сдерживала их, — Потом с ним что-то произошло: он начал слышать голоса, которые заставили его выпрыгнуть из окна… Я не знаю, как описать его состояние и как я могла не заметить, что он был на грани. Казалось, будто в него вселился кто-то другой. В итоге, меня лишили лицензии, и теперь я не имею права работать психиатром. Знаю, это звучит глупо и не оправдывает меня, но мне очень нужна была работа, поэтому я соврала Микаэлю, всем и тебе…       Давид внимательно слушал и молчал, не перебивая и не отводя от меня глаз.       — Одри…       — Я понимаю, как это ужасно звучит, — не смотря на напряженный момент, я почувствовала облегчение от того, что поделилась этим с кем-то, — и я хотела признаться Микаэлю, но боялась, что он сразу же уволит меня. Я испугалась и поступила безрассудно.       — Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это, — Давид мягко коснулся моей руки, — На тебя столько всего навалилось, теперь я понимаю, почему ты так легко согласилась сбежать.       — Почему ты не злишься? Я напрямую сказала, что солгала,— одна дурацкая слезинка все-таки скатилась по щеке.       — Потому что ты была напугана, на тебя напали, и, похоже, в «Гудламе» не стали разбираться, а просто лишили тебя работы. Я понимаю, почему ты так поступила. И отсутствие лицензии не делает тебя плохим психиатром, в чем мы уже не раз убеждались во время нашей работы. Мы во всем разберемся, ладно? — он нежно провел горячими пальцами по моей щеке, вытирая слезы.       — Я рассказала это не для того, чтобы просить о помощи, — меня переполняли смешанные чувства.       — Я понимаю, — его голос был мягким и уверенным, — Но я хочу помочь. Ведь я, помимо всего прочего, ещё и превосходный юрист, помнишь? — он подмигнул мне.       — Помню.       — Я рад, что ты мне доверилась.       — Я тоже рада, — призналась я, чувствуя, как напряжение постепенно уходит.               Может, если Давид будет рядом, я смогу отказаться от помощи этого жуткого Малека? Я перевела взгляд на окно, и, заметив, что стало еще темнее, поняла, что уже глубоко за полночь. Давид проследил за направлением моего взгляда.       — Думаю, нам пора, — оставив на столе несколько купюр, он встал с дивана.          Я поймала его руку.       — Давид… — наши глаза встретились.       — Я знаю, это может прозвучать немного странно, но… мы можем не ехать домой? Я не хочу, чтобы этот вечер закончился так. Хочется еще немного побыть нормальной девушкой на свидании с красивым парнем, а не неудачным психиатром, которого преследуют серийные убийцы и кошмары.        Давид нагнулся и аккуратно взял мои руки в свои.       — Ты считаешь меня красивым?       — Это все, что ты услышал из моего диалога?       — Можно сказать и так.       — Ну так что?       — Конечно, ведьмочка, — его голос стал мягче, — Мы найдем какой-нибудь уютный отель по пути.       Мы молча сели в машину, Давид включил фары, освещая ночную дорогу. Он не пытался начинать разговор, давая мне возможность обдумать всё, что произошло за этот вечер. С каждой минутой, проведенной в дороге, я все больше ощущала, что начинаю потихоньку засыпать.       Перед глазами мелькнула вывеска придорожного мотеля.       — Давид, — я нарушила тишину, — может, переночуем здесь?       — Фастфуд и придорожный мотель? Не удивлюсь, если ты оставишь мне утром пять баксов на тумбочке и навсегда исчезнешь, после нашего свидания, — усмехнулся Давид, но спорить не стал и свернул на парковку.       Небольшое, обветшалое здание не обещало невероятного комфорта, но для одной ночи его было вполне достаточно. Давид открыл дверь машины и помог мне выйти.       — Поверить не могу, как ты так быстро умудрилась завести меня в дешевый мотель? И это меня еще называют сердцеедом! — он сказал это с наигранной обидой.        — Не переживай, я не собираюсь посягать на твою невинность на первом свидании.       — Очень жаль, — в его голосе слышались игривые нотки.       Мы вошли в главный вход. За крохотной стойкой в полудреме сидел пожилой мужчина, но увидев нас он тут же оживился.       — Здравствуйте! Нам нужно два соседних номера на ночь, — сказал Давид, скользя взглядом по дешевому интерьеру.       — Здравствуйте, здравствуйте, — отозвался мужчина, открывая потрепанную тетрадь, и начал искать информацию, — Дайте мне минутку, я посмотрю.       Мужчина что-то тихонько недовольно бормотал себе под нос, а потом снова перевел внимание на нас:       — Та-а-ак… соседних свободных нет, в одном еще не закончена уборка… А я говорил этому бестолковому Стью прибраться! А он мне: "никто не приедет", и вот! На тебе! — мужчина осекся и, заметив свою резкость, добавил вежливым тоном, — Могу предложить номера на первом и втором этаже. Подойдут?              Давид осмотрел помещение еще раз, задержав взгляд на мне.        — Нет, так дело не пойдет. Я не оставлю тебя одну так далеко от себя, ведьмочка. Мои щеки тут же вспыхнули, хоть я и знала, что он имеет в виду совсем другое. Затем он снова обратился к мужчине:       — У вас есть номера с раздельными кроватями?       — Так у нас во всех двухместных номерах кровати просто сдвинуты. Я мог бы вызвать Стью, чтобы раздвинуть их, ну так он работает только днем! Эх… Хотя, вы выглядите крепким, возможно, справитесь сами.        — Годится, — Давид тут же обменял наличные на потертый ключ от номера.              "Никакие паспортные данные в таких местах, конечно, не спрашивают…"       Как только мы подошли к двери нужной комнаты, Давид спросил:       — Этот номер прямо у парковки. Если тебя смущает спать в одной комнате со мной, я могу переночевать в машине, только скажи.               "Он так обо мне заботится".       — Нет, все в порядке, тебе тоже нужно отдохнуть.              Мы вошли в комнату, на удивление, она оказалась небольшой, но уютной: стены бежевого цвета, украшенные парой картин с пейзажами; пол покрыт ковролином, а у стены стояли две сдвинутые односпальные кровати с простыми деревянными изголовьями.       — Я думал, будет хуже, — констатировал Давид, осматривая комнату, — Если нужно, можешь пока принять душ или сделать что-то еще. Я постараюсь раздвинуть кровати.       — Знаешь, не стоит, уже поздно, это создаст много шума. Я уверена, что ты джентльмен и не станешь ко мне приставать, и здесь вполне хватит места для нас обоих.       Давид удивленно кивнул, но спорить не стал.       — Я бы с удовольствием сходила в душ, но ума не приложу, что делать с этим платьем,  — обтягивающее зеленое платье-футляр было слишком неудобным, чтобы в нем спать.        — Знаешь, я обычно держу в машине пару запасных комплектов одежды на случай, если придется ночевать не дома, я схожу посмотрю, может там осталось что-то подходящее, — он направился к двери.       — Ты ездишь по клубам на рабочей машине? — я удивленно подняла бровь, почувствовав, как меня кольнула ревность, вспоминая тот клуб и как обходительно Шарлотта говорила с Давидом.        — Ох, если бы, ведьмочка. Как ты заметила, по ночам я люблю не только ходить в клубы, но и по поручениям Микаэля, — в его голосе слышалась легкая ирония.       Я вспомнила недавнее ночное задание Давида и кивнула в знак понимания. И почему-то меня порадовало, что это одежда для ночной работы, а не для внезапного романтического приключения…       Через несколько минут Давид вернулся с небольшой стопкой свежей одежды.       — Выбери, что тебе больше нравится.        Я приняла из его рук одежду и направилась в душ. Войдя в небольшую ванную комнату, я закрыла дверь и перевела дыхание. Я посмотрела в зеркало и заметила уже ставшие постоянными спутниками моей жизни — круги под глазами, которые я умело старалась скрывать макияжем.        Я медленно сняла одежду, и забралась в кабину душа. Повернув ручку крана, я позволила теплому потоку воды расслабить свои напряженные мышцы после тяжелого дня. После душа я взяла одну из рубашек Давида. Она пахла свежестью, и я неосознанно поднесла её к лицу, вдыхая лёгкий, приятный аромат.       "Кажется, это что-то похожее на сандал".       В ту же секунду я осознала, как глупо себя веду и натянула белую рубашку на еще влажное тело, застегнув на все пуговицы. Длина оказалась идеальной — как раз прикрывала ноги до середины бедра, и я задумалась о том, насколько Давид выше и больше меня. Я быстро привела себя в порядок и вернулась в комнату.       При моем появлении Давид резко встал с кровати.       — Можешь занимать любую половину. Я тоже, пожалуй, схожу в душ, — явно стараясь не задерживать на мне взгляд, он направился в сторону ванной.       "На этот раз комплиментов моему наряду не будет? Жаль..." — удивилась я.       — Хорошо, — едва я успела это сказать, как он захлопнул дверь.       Я забралась под теплое одеяло. Спокойная атмосфера и легкий шум стекающей воды, доносившийся из душа, сделали свое дело — и я начала погружаться в сон. 

***

      — Одри… Одри… — раздался зловещий шепот из темноты.       Я почувствовала, как волосы на шее встают дыбом, а сердце забилось быстрее. Я пыталась спрятаться в своём маленьком укрытии, но понимала, что здесь для меня нет ни укрытия, ни защиты.         Мой взгляд скользил по мраку, но я не могла понять, откуда идет голос, как будто пространство вокруг меня было жидким и непрозрачным. Звуки становились всё громче: крики и шепот сливались в неразборчивый хаос.       Внезапно передо мной появился силуэт, медленно движущийся ко мне. Каждый его шаг отзывался холодным эхом в ушах. Его лицо было скрыто в тени, но я чувствовала пронизывающий взгляд, исходящий из темноты.       — Одри… — голос снова произнёс моё имя, но теперь он звучал не как шепот, а как злобное насмешливое эхо.        Я попыталась сдвинуться с места, но мои ноги будто были прикованы. В отчаянии, я попыталась закричать, но из моего горла не вырвалось ни звука.        — Ты не сможешь скрыться… — раздался голос, пробирающий до костей.       Паника охватила меня, и я снова попробовала сдвинуться с места, но существо стало тянуть ко мне свои руки.        — Глупая девчонка, тебе не убежать, — его темные руки сомкнулись на моей шее и начали душить.        Я резко подскочила, не сразу поняв, что очутилась на кровати. Тело было мокрым от пота, а сердце колотилось так, словно я только что пробежала марафон.              — Одри! Ты в порядке? — Давид слегка потряс меня за плечи, его озабоченное выражение лица сразу же привело меня в чувства. Вокруг было темно, но я могла различить черты его лица, освещенные тусклым светом исходящим от окна.       Я села на кровати, пытаясь успокоиться. Глаза все еще продолжали видеть остатки ночного кошмара.       — Да, всё в порядке, — я выдохнула, протерев дрожащими руками лицо, — Это просто кошмар.       Давид осторожно прикоснулся ко мне теплыми пальцами.       — Ты сильно кричала... я сразу же попытался разбудить тебя, — он посмотрел на меня с сильным беспокойством в глазах.       — Спасибо, я правда в порядке, — я старалась придать голосу уверенность, но почему то почувствовала, как по щекам предательски начинают бежать слезы.       — Эй, я рядом, ты не одна, — он аккуратно прижал мое обмякшее тело к себе.        Я всхлипнула, пытаясь сдержать слёзы. Но они продолжали течь ручьем нещадно пачкая рубашку Давида.        — Это просто сон, — Давид нежно провёл пальцами по моим волосам. Он не расспрашивал меня ни о чем и не говорил лишнего, просто был рядом.               Его присутствие всегда действовало на меня так успокаивающе.       — Знаешь, — я наконец заговорила, — почему-то от твоего присутствия мне всегда становится так спокойно и легко. Ты как магический пузырь, который ограждает от всего плохого.       "Я выбрала худшую из метафор".       Давид улыбнулся, и я заметила, как его глаза становятся мягче и теплее.       — Я рад, что могу быть твоим пузырем.       Я посмотрела на него, и в этот момент почувствовала, как между нами возникает что-то особенное. Как будто этот вечер позволил нам узнать друг друга больше, чем все дни до этого.       Давид неотрывно смотрел на меня. Я перевела взгляд на его губы и неожиданно ощутила желание поцеловать его.       — Поцелуй меня, — прошептала я.       — Что? — его глаза расширились от удивления.       Казалось, он был готов услышать что угодно, но не это.       — Поцелуй меня, — я повторила, на этот раз более настойчиво, чувствуя, как моё сердце забилось быстрее.              Он замер, глядя на меня с выражением лица, в котором смешивались удивление и желание.        Он медленно приблизился, его дыхание прошлось теплой волной по моей щеке, а руки нашли своё место на моей талии.        Я закрыла глаза, ощущая, как его губы прикоснулись к моим. Поцелуй был мягким, но полным чувств, и с каждой секундой становился всё более глубоким и насыщенным.       Его губы двигались плавно, но уверенно. Я почувствовала, как его мятное дыхание смешивается с моим, и мне начинает не хватать воздуха.       Я провела рукой по его груди, стараясь почувствовать жар кожи под одеждой.       "Мне этого недостаточно".       Я быстрым движением расстегнула пару пуговиц и проскользнула под его рубашку, пройдясь рукой по всем неровностям его торса.       Давид шумно вздохнул.       — Одри…       Он перехватил мою руку и аккуратно достал из под рубашки. Я отстранилась, почувствовав в теле легкую дрожь.        — Что не так? — я почти обиженно уставилась на него.       — Это неправильно, я не стану пользоваться твоим состоянием. Я сам не верю, что говорю это, но не здесь и не сейчас, ладно? — Давид смотрел на меня с невероятной мягкостью и нежностью, его рука оставалась на моем плече, словно не желая отпускать.       — Кто тут кем еще пользуется, это же я заманила тебя в этот мотель, помнишь?       — Да, и как истинная леди пообещала не посягать на мою невинность.        — Черт, точно. Какое глупое обещание.              "Надо в будущем давать поменьше дурацких обещаний".              — Я согласен, но что есть, то есть. Попытайся заснуть, ладно? — он нежно поцеловал меня в лоб и переместился на свою половину кровати.       — Давид?       — Ммм? — он повернулся на бок, глядя на меня.       — Спасибо. За всё, — я старалась говорить спокойно.       — Я рад, что ты мне доверяешь. Это значит для меня больше, чем ты можешь представить, — Давид перевернулся на спину, — А теперь спи.              Я попыталась улечься поудобнее, но все предыдущие события выбили из меня сон напрочь. Помимо шороха моего одеяла, в комнате было тихо, только едва слышное дыхание Давида напоминало о его присутствии. Мне захотелось пойти на глупую хитрость, и так сложно было противиться этому желанию…       — Давид?       — Что ещё? — я не вижу его лица, но уверена, что он улыбается.       — Можно мне лечь ближе к тебе? Это не слишком? Я все еще не могу прийти в себя после кошмара.       "На деле же, я уже почти забыла о том, что мне снилось".       Он протянул руку, приглашая меня.       — Иди сюда, ведьмочка.              "Уверена, он не поверил ни единому моему слову".       Я подползла к нему, и легла на его грудь, ощущая тепло его тела. Его руки обняли меня, создавая защитный кокон.       — Так лучше?        — Намного, — я прижалась к нему, чувствуя, как напряжение покидает моё тело.       Его дыхание было ровным и успокаивающим, и я медленно погружалась в сон, чувствуя себя в безопасности и ни один кошмар меня больше не потревожил этой ночью.