Из-за тебя я теряю рассудок

      Это начало дня, в отличие от предыдущих, было не очень удачным. С самого утра нас собрал Микаэль: нужно было обсудить убийство в клубе Шарлотты. Сон этой ночью удался только из-за Давида, он помог мне расслабиться и придал уверенности. У меня накопилась тьма вопросов, я начала расспрашивать у своего начальника обо всём, что мне надо было знать. Как оказалось, такое убийство не первое, с которым столкнулось агентство. Ладошки мгновенно вспотели. Серийные убийства, ужасно…              Моё волнение заметил Давид и незаметно для всех коснулся моей спины, нежно погладив.               Я посмотрела в его глаза, увидела тёплую поддержку. Он успокаивал меня, я не могла успокоиться после увиденного вчера. Мы продолжили обсуждение и пришли к выводу, что жертвы убийств — а их на данный момент было три — оказались не связаны между собой… Теперь вопросов стало ещё больше.              «М-да, а ты думала, что всё будет так легко, Одри? Наивная».              Микаэль, стоя в центре комнаты, объявил о следующем деле: поездке в деревню Сайлентгроу. Местные жители угрожали жизни женщины, и мы должны её защитить. Его голос был серьезён, и видно, что это задание важно.              Фелония, стоявшая рядом с Микаэлем, уверенно кивнула. Она предложила подвезти меня на базу, чтобы переодеться и подготовиться к миссии, на что я согласилась. Лучше ведь быть готовой ко всему. Девушка научила меня пользоваться оружием на минимальном уровне, но я до последнего не понимала, зачем? Я ведь привыкла атаковать словами, доводами, фактами, но никак не оружием. Быстро закончив обучение, а точнее, курс «держание пистолета в руках», мы проследовали в машину. Вскоре после отправления оказались на дороге, ведущей в Сайлентгроу.              Постукивая пальцами по рулю, Фелония подняла подлокотник между креслами и передала мне небольшой перцовый баллончик, сделав это быстро и без лишних слов. Я заметила, как она коротко взглянула на меня, прежде чем отвести глаза. В её движениях и поведении ощущалась скрытая напряжённость, словно она привыкла делать всё сама, не рассчитывая на помощь.              Я догадывалась, что Фелония не ладила с агентством. Её независимость и холодность, по моему опыту, должны были создавать дистанцию между ней и остальными. Но в этот момент, глядя на её замкнутость, я вдруг осознала, что за этой внешней стойкостью скрывается одиночество. Она казалась до боли одинокой, хотя никогда бы в этом не призналась.              Наконец, мы оказались в деревне и вышли из машины.              — Будем держаться вместе, — Фел стояла позади меня и на секунду сжала моё плечо.              — Спасибо, — благодарно улыбнулась я. Мне это было нужно. Фелония придала мне уверенность, и я была благодарна такому жесту поддержки, ибо место это выглядело не очень приятно.              Мы решили пойти вглубь казавшейся пустой деревни. В какой-то момент Рафаил негромко сообщил, что хочет осмотреться самостоятельно и быстро свернул в одну из узких улочек.              Стоило нам только потратить минут пять, чтобы оказаться недалеко от главной площади, как дверь одного из домов открылась, и нас встретил человек с ружьём в руках. Его голос груб и недоверчив, впрочем, закономерная реакция на чужаков в небольшом суеверном поселении. Мужчина потребовал объяснить, кто мы и зачем приехали.              Фелония и Кассиэль тут же начали действовать. Фел уверенно сделала шаг вперёд, в голосе послышалась сталь. Она быстро и резко бросала слова, отчего человек явно начал нервничать. Кас, стоя рядом, подкреплял её фразы, добавляя колкости, и обстановка с каждой секундой становилась всё более накалённой.              «Они явно друг другу подходят».              Я наблюдала за этой сценой, стоя рядом с тихо вернувшимся Рафаилом, и не могла не улыбнуться, мысленно задаваясь вопросом: «Интересно, Микаэль в курсе, каким удивительным красноречием обладают эти двое?»              Их совместное запугивание явно принесло свои плоды, и человек с ружьём начал отступать, осознавая, что с напористой парочкой лучше не связываться.              — Мы здесь, чтобы помочь, — я сделала шаг вперёд, привлекая его внимание.              После напряжённой минуты мужчина наконец опустил ружьё. Бросил на меня изучающий взгляд, а затем нехотя согласился принять нашу помощь, понимая, что мы не отстанем. Он решил принести нам воды и рассказать свою версию событий.              Как оказалось, несколько месяцев назад в деревне появилась девушка по имени Рада. Её боялись и сторонились, шептались, что она ведьма. И бабка её была ведьмой. Жила здесь долгие годы, разбиралась в травах, проводила какие-то ритуалы…              Местный осёкся, заметив эту самую девушку, и поспешил уйти в дом. Рада, подойдя к нам ближе и узнав, что мы их «Астреи», тихо, но решительно просила нас помочь ей найти останки её бабушки. По слухам, те были скрыты где-то поблизости. Мы смотрели на неё с недоумением, переглянувшись.              «Ох… И как нам найти останки, которым двадцать лет?»              Задача казалась почти невозможной, но в глубоких глазах девушки читалась такая отчаянная надежда, что мы поняли: нужно попробовать, несмотря ни на что.              У меня в кармане завибрировал телефон. Сообщение от Давида:              

«Будь осторожна, ведьмочка, я всегда рядом, ты только скажи».

             Я его не узнавала.              Рада повела нас через густой лес, одновременно с этим рассказывая истории из своей жизни, что были связаны с бабушкой. Кроме её голоса тишину нарушали лишь редкие трели птиц и шелест листвы под ногами. На другом конце леса перед нами внезапно возник забор старого завода, с виду заброшенного. Здесь, в этом мрачном месте, кажется, время остановилось.              У входа нас встретил начальник завода, Отто. Седой, с жёстким выражением лица, он смотрел на нас с подозрением, но в его глазах читалось что-то большее: следы прошлого, о котором он, вероятно, давно хотел забыть. Именно он первым обвинил бабушку Рады в колдовстве, и от его слов многое зависело в деревне.              Фелония бросила на него пронзительный взгляд, готовая начать разговор, но я остановила её, заметив, что Отто сам настроен на беседу. Кажется, он не прочь поболтать, но с ним нужно было быть осторожным. «Главное — задавать ему вопросы правильно», — я готова достать из него правду. Основное, что мне надо было узнать — завод. Отто пошёл на диалог, но было видно, что многое не договаривал. Закончив разговор, мы с ребятами попрощались и сделали вид, что ушли.              Было принято решение разделиться. Фел ушла с Радой, я же с Рафаилом и Касом направились в другую сторону. Обойдя немного территорию, наша команда уперлась в высокий забор… и тут мне внезапно стало плохо. Сильное головокружение, тошнота… Странно, такого никогда ещё не было. Рафаил осмотрел меня и, увидев, что мне стало лучше, нехотя отступил. Просто минутная слабость. Но внимательность ребят была милым жестом.              Кассиэль оглядел старый завод, насколько тот виднелся из-за ограждения, затем кивнул на сам бетонный забор.              — Мы могли бы перебраться через него, чтобы попасть внутрь, — предложил он с лёгкой улыбкой, уже подходя ближе, чтобы помочь. Но я лишь кивнула и предложила ему первым преодолеть препятствие.              Когда подошла моя очередь, Рафаил помог мне взобраться и оказаться рядом с сидевшим на вершине забора Касом. Сильные руки последнего поддержали меня за талию. Он невзначай сделал комплимент:              — Фигура у тебя отличная, ты такая лёгкая, — добродушно, без лишних намёков, но его взгляд коротко задержался на мне, прежде чем он снова сосредоточился на задаче.              Я запомнила его слова, но быстро отвлеклась на предстоящее дело — ведь по ту сторону забора меня могут ждать ответы, которые нужны и Раде. Повернувшись, я ждала, пока парень спрыгнет первым, и последовала за ним. Рафаил же преодолел забол быстро и легко, будто пёрышко.              Поблагодарив Каса за помощь, я наткнулась взглядом старое скрючённое дерево, чьи ветви тянулись к небу словно руки просящего помощи. Рада говорила, что её бабушка часто приходила сюда, будто дерево было её тайным убежищем. Осмотревшись и подойдя ближе, я заметила дупло, достаточно глубокое, чтобы скрыть что-то важное. Я сунулась внутрь… и увидела обгоревшие кости, которые, видимо, когда-то принадлежали бабушке Рады.              Я выпрямилась, чтобы позвать ребят и показать находку, но не успела. Ко мне подкрался Отто, и холодное дуло пистолета ощутимо уперлось в спину. Его глаза были полны отчаяния и злости. Слишком долго он хранил этот секрет. Стараясь говорить спокойно, я пыталась успокоить его, убеждая, что всё можно решить мирным путём.              Но прежде чем я успела договорить, Рафаил, обычно тихий и уравновешенный, совершил что-то невероятное. Стоило ему одними губами произнести несколько слов, и в следующий миг из тени леса появился огромный волк, как будто материализовавшийся из ночного кошмара. Волк мгновенно накинулся на оторопевшего Отто, выбив пистолет из его рук.              Я в ужасе отбежала на заплетающихся ногах, поражённая происходящим.              — Я сошла с ума?.. Я правда это вижу? — прошептала, не веря своим глазам, пока волк рычал над побеждённым Отто, не причиняя ему большего вреда. Всё, что только что произошло, казалось нереальным, словно сцена из странного сна, но раны на руках Отто доказывали обратное.              После того, как волк обезвредил Отто, зверь медленно подошёл ко мне. Его огромные жёлтые глаза пристально смотрели в мои, но в них не было угрозы. Я замерла на месте, сердце билось быстро, но в душе разливалось чувство, что этот зверь не причинит вреда.              «Кажется, он в самом деле не собирается меня есть…» — пронеслось в мыслях, и я чуть улыбнулась. С некоторой робостью я протянула руку, волк тихо зарычал, но не отступил.              Его тёплый нос коснулся моей ладони, и в этот момент между нами возникла незримая связь. Волк словно запомнил меня: мой запах, мой голос. Я почувствовала, что эта встреча не последняя и что этот могучий зверь придёт на помощь, если когда-нибудь будет нужна защита.              Рада, наблюдавшая за сценой, сказала, что волк — древний страж этого места, и он явно признал меня своей.              Позже, когда Отто пришёл в себя, правда вышла наружу. Мы узнали, что именно его завод годами отравлял воду в деревне, вызывая болезни и страдания. Он использовал историю с ведьмой, чтобы отвлечь внимание от своих преступлений, переложив вину на бабушку Рады. Его обвинения стали инструментом для сокрытия правды, и теперь, когда всё раскрылось, справедливость восторжествовала.              С волком рядом и разоблачённым Отто, я поняла, что сделанное нами откроет новую страницу для деревни Сайлентгроу, свободной от страха и лжи.              Вернувшись в «Астрею», я почувствовала себя подавленной и уставшей после сложной миссии. Я выпила много воды в деревне, и мне стало ещё хуже. На фоне этого мне показалось правильным сразу же пойти в свою спальню, чтобы отдохнуть. Даже не собиралась зайти к Микаэлю. Уверенна, ребята всё расскажут сами. Моя же миссия выполнена, мне нужен отдых.              Едва я успела выдохнуть и повесить сумочку на вешалку при входе в комнату — услышала стук в дверь. Не дождавшись приглашения, Давид ворвался в комнату, его лицо выражало обеспокоенность. Он посмотрел мне в глаза и, не теряя ни секунды, подошёл и обнял меня, словно пытаясь передать свою поддержку и извинения, что не уберёг меня.              — Прости, что так получилось, — негромко произнёс он, его голос наполнен искренним сожалением. Я чувствовала тепло его объятий, и это придавало уверенности и облегчения после напряжённого дня.              Давид осторожно поднял меня на руки и отнёс к кровати. Он аккуратно положил меня на постель и, с проявлением внимания, принялся раздевать меня, оставляя лишь бельё. После этого он аккуратно укрыл одеялом, поправляя его, чтобы было комфортно.              Немного поколебавшись, он наступил коленом на постель, склонившись, и нежно поцеловал в лоб. Его взгляд был полон тепла и беспокойства, и его голос звучал мягко, но с твёрдой настойчивостью:              — Лежи и отдыхай. Всё будет хорошо.              Улыбнувшись на прощание, он вышел из комнаты, оставляя меня в защищённой обстановке. Я чувствовала, как его забота помогала расслабиться, и, находясь под одеялом, начала постепенно погружаться в сон, уверенная в том, что рядом есть кто-то, кому я по-настоящему не безразлична.              Но всё не могло быть так радужно. Я проснулась от жара, чувствуя, как кто-то осторожно касается меня холодным полотенцем. Открыв глаза, я увидела Давида, который, сидя рядом, аккуратно промакивал мой лоб, чтобы облегчить состояние. Его лицо выражало глубокую тревогу, и он выглядел сосредоточенным на том, чтобы помочь.              Когда мы встретились взглядами, Давид наклонился ближе, его голос звучал мягко и обеспокоенно:              — Ты в порядке? Тебе стало легче? Микаэль обещал, что его вмешательство поможет, — он взглянул на дверь комнаты. — Он ушёл минут пять назад…              Я заметила, что он, несмотря на свою усталость, остался рядом, показывая свою готовность заботиться. Его присутствие приносило чувство спокойствия, и я ощущала, что он помогает мне справиться с этим состоянием.              — Давид, милый, мне легче. Спасибо, не волнуйся, — прокашлявшись, я чуть улыбнулась.              — Ай, молчи, ведьмочка, моя вина, что я это допустил, — он виновато поморщился.              Я перехватила его руку, останавливая, посмотрела в глаза:              — Поцелуй меня.              Давид медленно и осторожно наклонился, ложась рядом, его взгляд проникал в глаза с глубокой нежностью. Когда его губы коснулись моих, я почувствовала нежный, трепетный поцелуй. Он долго держал мои губы в поцелуе, как будто пытаясь передать мне всю свою надёжность. Постепенно он отстранился, его глаза всё ещё были полны искреннего беспокойства.              — Ты почувствовала себя немного лучше? — поинтересовался он тихо, словно надеясь, что его действия помогут мне почувствовать себя комфортнее. Его внимание, до ужаса приятное, доводило меня до мурашек. Давид продолжал держать за руку. — Моя милая Одри, моя милая ведьма, — говорил он тихо, с искренним чувством, — больше всего я не хочу, чтобы тебе было больно.              Он смотрел на меня с глубокой привязанностью, и его лицо мягко освещал свет луны. В этот момент я верю, что его чувства искренни, и его поддержка действительно важна для меня, помогая мне расслабиться.              Мы долго лежали в постели, и его руки мягко поглаживали мои волосы.              Он делился со мной мыслями и мечтами, в которых я начала играть важную роль. Его слова были полны искренности, и он явно надеялся, что я тоже откроюсь и поделюсь своими чувствами.              Но, несмотря на его открытость, я чувствовала внутреннее смятение. Давид иногда кажется ветреным и непостоянным, а порой — искренне преданным. Эти противоречивые чувства заставляли меня задуматься, не является ли всё это игрой или временным увлечением с его стороны.              Вечер проходил в размышлениях о том, что между нами происходит на самом деле.              Смешанные эмоции и неопределённость в его поведении не покидали меня, и я пыталась разобраться в своих чувствах и понять, что это значит для нас и для наших отношений с Давидом.              С первых минут знакомства он смог завладеть моим вниманием и эмоциями, и теперь я чувствовала, что теряю рассудок из-за него. Его присутствие и поведение кружили голову, заставляя меня постоянно думать о нём. Его слова и действия заполняли мысли, и я не могла избавиться от ощущения, что всё это сильно влияло на меня.              Это чувство замешательства и страсти становилось всё более явным, и трудно понять, как справиться.              Мы продолжали лежать в постели, и молчание постепенно становилось успокаивающим. Давид оставался рядом, время от времени целуя в нос, аккуратно держа мою руку, переплетая пальцы, передавая своё тепло.              Он не требовал ничего больше, чем моё присутствие.              Когда за окном начался дождь, его тихий шум заполнил комнату, создавая успокаивающую атмосферу, напомнил нам о той самой ночи, и мы оба улыбнулись, без слов понимая друг друга. Давид крепче обнял меня и вдохнул запах моих волос. Уже любимое и такое родное рычание прозвучало мне на ушко. Капли дождя, стекающие по стеклу, и их ритмичный звук помогли нам расслабиться и погрузиться в сон.              Давид остался рядом, и это было впервые, когда он провёл ночь у меня. Под его нежным прикосновением и с защитой дождя, который окутывал меня, я почувствовала, что нахожусь в надёжных руках. И так, в тишине и под защитой я провела ночь, ощущая, что эти утешительное спокойствие и близость настоящие.