Ложь под доспехами

В начале апреля Торин отправился на важную встречу с представителями других гномских кланов, стремясь заручиться их поддержкой – этот шаг стал предвестником грядущего похода. За день до своего отправления король созвал свой отряд в зал заседаний для нескольких, как он выразился, напутственных слов. Я, как полноправный участник похода, тоже была туда приглашена. И если госпожа Дарси (то есть я) уже успела побывать в зале заседаний однажды, то господин Дарси (тоже я, но под личиной мужчины) никогда там не был. Мне пришлось притворяться, что я впервые нахожусь в этом месте, и, насколько я могу судить, моя роль была сыграна на славу. Встретивший меня в дверях Балин вызвался сопроводить меня до сидений, а потом любезно объяснил, как добраться до туалетной комнаты, если возникнет необходимость. Пока мы сидели в партере в ожидании опаздывающего Торина, я успела рассмотреть других участников похода. Всего нас было тринадцать, не считая Дубощита. Из знакомых мне были только братья Фили и Кили, главнокомандующий Двалин и господин Балин. Последние двое, оказывается, тоже были братьями. Остальные гномы с интересом разглядывали меня: видимо, им хотелось поглазеть на того самого "страшненького воина", которому удалось положить на спину Торина Дубощита. С большим удивлением я обнаружила, что ни один из них не выглядел как какой-нибудь громила-головорез или ещё чего похуже. А недалеко от меня и вовсе сидел совсем тощий юный гном, – как я потом узнала, его имя было Ори, – который выглядел даже слабее и худее, чем я. Следующими в ряду сидели его братья – Нори и Дори. Затем шли рыжеволосый господин Глоин, лекарь Оин и чудаковатый молчун Бифур. Ярче всех выделялся Бофур, ведущий себя так громко и свободно, словно он каждый день участвует в подобных собраниях, а отправляется в опасные странствия не реже трёх раз в неделю. Наибольшую симпатию вызвал у меня господин Бомбур – здоровяк с огромной рыжей косой. Глядя на него, вспоминались слова моего отца: "Хорошего гнома должно быть много". Он стал первым из этой незнакомой компании, кто осмелился завести со мной разговор. Я представилась ему как Дарси, и Бомбур искренне заверил, что рад нашему знакомству. Когда в зал вошёл Торин, у меня от нервозности вспотели ладони. Я боялась, что, услышав его голос, вновь окажусь под властью того странного ощущения, которое уже накрывало меня, будто волна, на заседании и на праздновании Дня Дурина. Король извинился за опоздание, и, глядя на его немного запыхавшееся и уставшее лицо, я поняла, что он спешил к нам или даже, возможно, пустился в бег до зала. Торин окинул всех присутствующих одобряющим взглядом и остановился на мне. Он пристально смотрел на меня в течение нескольких секунд, и это были самые долгие секунды в моей жизни. Моё сердце ушло в пятки, после чего сделало несколько кругов по всему телу и вернулось на место лишь тогда, когда Дубощит, наконец, отвёл взгляд. – Для меня нет ничего дороже вашей преданности и отзывчивости, – обратился король к нам всем, и по залу прошёлся восторженный гул гномов. – Я верю, что наши горячие сердца смогут растопить застоявшиеся печи Эребора! Он продолжил говорить свою торжественную речь, и хотя она длилась не так уж и долго, никогда в своей жизни я не слышала ничего более воодушевляющего и обнадёживающего. Несмотря на то, что я была настоящей белегосткой и видела Эребор только на картинках в учебных книжках, в мгновение я преисполнилась таким сильным желанием вернуть Одинокую гору, словно она была моим родным домом. По какой-то причине в тот момент мне стало удивительно тепло и светло на душе! Мне вдруг показалось, что я там, где мне суждено быть, и тревога, не оставлявшая меня последние несколько недель, бесследно исчезла. После этого Торин распорядился, чтобы его главный советник раздал всем участникам похода контракты, и Балин с массивной стопкой пергамента начал двигаться по рядам. – Возьми-ка Бомбур. Бофур, Бифур... Передайте Оину и Глоину. Вот этот для Ори... Поосторожней, ребята, всем достанется, – ворчал он, как истинный старец. – Нори, Дори, Фили, Кили и... господин Дарси. Я получила большой свёрток пергамента и ужаснулась от количества условий в контракте. В то время как остальные гномы без промедления ставили свои подписи, я сосредоточенно изучала каждую строчку, ведь моя мама всегда учила меня: «Не подписывай документ, не прочитав его до конца». Все условия контракта сохраняют силу при утрате или уничтожении документа, независимо от того, произошло это случайно или преднамеренно... Предусмотренное транспортное средство – один пони, который подлежит возврату в хорошем состоянии по окончании Приключения... Компания не несёт ответственности за травмы, полученные в процессе или в результате Приключения, включая, помимо всего прочего: разрезания, потрошения, испепеления... – Ты чего медлишь, паренёк? – грозно спросил Двалин, и от его внезапного громкого голоса я чуть не подпрыгнула. – Думаешь, тебя хотят обмануть здесь? – Нет, вовсе нет... – Тогда подписывай скорее и дело с концом, – перебил он. Я взяла перо и, ещё раз пробежав глазами по тексту, протянула руку к месту для подписи. Невольно мой взгляд зацепился за самое первое предложение: "Я, Дарси из клана Огнебородцев, обещаю верой и правдой служить королю Торину..." Мне стало стыдно за то, что я уже солгала и королю, и своей новой компании, но ничего с этим поделать не могла. Я вновь замерла в нерешительности. – Здесь нужно указать твоё имя и имя твоего отца, – произнёс Балин с добротой, явно решив, что я по юности ума в этом деле не образована. Моя рука не дрогнула. Большими размашистыми буквами я написала "Дарси, сын Дрегга". Мой настоящий почерк был слишком аккуратным и круглым – с первого взгляда было понятно, что он принадлежит женщине. А этот поддельный идеально подходил для молодого парнишки из Белегоста. – Ну вот и славно, – сказал Балин, улыбнувшись. – Всё сделано, Торин. Все контракты подписаны. Дубощит одарил нас своей мимолётной улыбкой. Потом рассказал о месте нашей будущей встречи в доме у незнакомого мне хоббита в Шире. Этим же вечером Торин возложил все свои королевские обязанности на сестру и назначил Дис своим наместником в Залах Торина до тех пор, пока он не вернётся из похода. Дис по секрету рассказала мне, что на самом деле Дубощит больше не планировал когда-либо возвращаться в Синие горы: он твёрдо решил вернуть Одинокую гору и, если ему повезёт выжить, останется править в Эреборе до конца своих дней. *** В компании Торина должно было быть четырнадцать гномов (тринадцать гномов и одна гномка, если быть точнее), волшебник Гэндальф Серый, о котором я знала только понаслышке, и один взломщик из народа хоббитов. В доме полурослика мы должны были встретиться всем отрядом и оттуда уже отправиться в путешествие. Кем был этот хоббит, как его звали и где именно находилась его нора мы не знали. Всё, что мне было известно, это то, что нужный нам дом располагался в Шире, а именно в Хоббитоне, и должен был быть помечен особым знаком – знаком Гэндальфа. Кили утверждал, что нужного нам хоббита звали господин Боггинс, но мы с Фили, намученные горьким опытом, понимали, что иногда верить словам его младшего брата – себе дороже. В Хоббитон мы отправились втроём: я, Фили и Кили. На то было две причины: во-первых, я обещала Дис присматривать за её сыновьями, во-вторых, одной мне было страшно покидать Залы Торина, хотя из-за стыда я никому в этом не признавалась. Ирис и Фарн проводили меня лишь до калитки их дома, стараясь избежать лишних вопросов со стороны окружающих. Я заметила, как сестра с трудом сдерживает слёзы, потому что я строго запретила ей оплакивать меня раньше времени. Перед тем как калитка захлопнулась, она успела накинуть на мою шею золотую цепочку с небольшим медальоном — напоминание о необходимости вернуться домой, как того требуют старинные гномские традиции для воинов и путешественников. С тех пор я всегда носила эту цепочку на груди, бережно скрывая её под слоем одежды. Мне достался хороший пони – ласковый, послушный, хотя и не очень быстрый, по имени Минти. Когда мы с Ирис были подростками (точнее она была подростком, а я ещё ребенком), отец учил нас верховой езде на молодых жеребцах, и даже сотню лет спустя я не забыла отцовские учения и могла бы назвать себя неплохим наездником. Сначала мы ехали долго и медленно, совсем без остановок, тогда я успевала глазеть на раскинувшиеся по обе стороны от меня пейзажи. Но когда мы выехали на равнину, и дорога стала особенно ровной, молодые гномы предложили пуститься в галоп наперегонки. Как только я согласилась, их пони умчали куда-то вдаль, оставив меня одну в пыли дорог, поднявшейся из-под копыт. И как бы я не подстёгивала свою Минти, она напрочь отказывалась скакать быстрее, чем в удобном для её темпе. Мне не оставалось ничего, кроме как смириться со своим проигрышем и выплатить обоим братьям по монетке золотых. "С такими развлечениями за пару дней и обеднеть можно," – подумала я, пряча в карман мешочек с золотом, подаренный Фарном мне в дорогу. Потом я вдруг представила, что бы могло случиться, если бы сейчас за нами была погоня. У меня мурашки пробежали по спине от игры моего же воображения. Наверное, орки догнали бы моего пони в два счёта, и мои мечты о хорошей военной репутации тут же бы разбились о суровую реальность. Я никогда не видела ничего более удивительного, чем равнина. Огромная по площади безбрежная территория была такой плоской и ровной, что на горизонте четко виднелись холмы Эвендима, находящиеся за многие мили от нас. Простор этой местности казался мне невообразимым, особенно учитывая, что я была гномкой, которая всю свою жизнь провела в Синих горах. Когда я восхищалась этим великолепием, Фили и Кили обменивались взглядами и сдержанно хихикали. – Неужели ты ни разу не покидала пределы Эред Луин? – с изумлением спросил Фили вечером, устроившись у костра. – Никогда, – призналась я с легким смущением. – Пожалуй, меня трудно назвать путешественницей. Я бывала только в трёх городах: Белегост, Ногрод и Залы Торина. Кили, округлив глаза от удивления, воскликнул: – Это же безумие! – Ты ещё успеешь пополнить этот список, – с доброй улыбкой заверил меня златовласый гном. – А Кили тут распускает хвост, хотя сам впервые отправился в поход без мамы. – Фили! Это же был мой секрет! – надулся Кили. – Не переживай, я никому не расскажу, – с весёлым смехом ответила я, погладив его по лохматой макушке. – Да все и так уже знают твою тайну, – продолжал поддразнивать Фили, но уже тише, наклонившись к брату. Я заметила, что их насмешки друг над другом никогда не заканчивались. А если они обижались, то делали это настолько глупо и наигранно, что глядя на это, я не могла сдержать улыбки. Я знала, что за всем этим озорством скрывалась нерушимая братская любовь. В итоге большую часть первой ночи я не спала и провела ее, разглядывая широкое ночное небо. Чёрное, как смоль, полотно было усыпано мерцающими звёздами – эта необычайная красота разожгла пламя в моём и без того пылающем сердце. Я не могла понять, как я раньше могла жить и не замечать этого. Быть может, с Синих гор этот вид казался совершенно иным. Быть может, только покинув родной дом я начала обращать внимание на то, что меня окружает. Утром мы снова двинулись в путь. Чтобы попасть в Шир, нам предстояло пересечь реку Лун. На нашем пути встретился небольшой портовый городок, а вернее, скромный рыбацкий поселок гномов, расположившийся у побережья реки. К счастью, местные рыбаки владели множеством лодок и каноэ, необходимым для их промысла. Один из гномов, владелец внушительного грузового баркаса, любезно согласился предоставить нам свои услуги и переправить нас и наших пони на противоположный берег Лун. – Дарси, ты видела когда-нибудь реку? – с нескрытым любопытством поинтересовался Фили, когда мы стояли на палубе. Я смотрела, как лодка рыбака медленно и тихо рассекала водную гладь, и восторженные вздохи непроизвольно вырывались из моих уст. Наклонившись и приглядевшись за борт, можно было бы увидеть нечто удивительное — своё собственное отражение, искаженное легкими волнами реки. – Именно реку Лун – нет, но я видела два её правых притока, берущих начало в Эред Луин, – рассказала я. – Я всегда гадала, куда ведут эти речушки, и что за земли скрываются дальше за горизонтом... – Хорошенько запомни этот момент и свои впечатления тоже, – посоветовал гном. – Потом, когда начнёшь жалеть, что пошла с нами в поход, обязательно вспомни, как ты впервые восхищалась водной гладью, широкой равниной или ночным небом, и тебе станет легче. Я отвела взгляд от реки и с изумлением уставилась на Фили, его серьезность на мгновение показалась мне забавной. – Почему я должна пожалеть о том, что пошла с вами в поход? – Ну, не хочу, конечно же, тебя пугать, но нас на пути поджидает множество опасностей... – Например, отвратительный травяной суп Бомбура, – прервал его Кили, поморщившись от неприятных воспоминаний. – Однажды мы ели такой и, поверь на слово, суп без мяса – худший способ утолить голод. – О, к такому виду опасностей можно отнести и постоянные ворчания Торина, – подхватил мысль Фили. Я горько усмехнулась. – И волшебный аромат вонючих носков по вечерам, когда все гномы снимают ботинки... – Хватит! – с легким смехом возразила я. – Чем больше вы говорите, тем больше у меня появляется желание развернуть лодку обратно домой. – Трудно представить что-то более ужасное, чем ароматные носки, – продолжил Фили. – Так что готовься, Дарси. Ты сама выбрала этот путь. У меня возникло чувство лёгкости и веселья, так что даже предстоящие опасности казались чем-то незначительным и несущественным. Да и могло ли что-то действительно иметь значение, когда передо мной в мгновение открылся такой огромный, необъятный мир? Мир, полный рек, широких равнин и бездонного ночного неба. – А давайте сыграем в "кто дальше плюнет"? – предложил Кили. – Плюнет куда? – Не поняла я. – В реку, ясное дело. Хотя можно и в Фили, если он не против, – объяснил гном и тут же пригнулся, чтобы не получить подзатыльник от старшего брата. – Какая дикость! – воскликнула я с неподдельным удивлением. – Мы же культурные гномы! – Все мужчины так делают, – пожал плечами Фили. – Учись, – добавил он с легкой иронией. Схватившись за перила, златовласый гном немного прогнулся назад и, собравшись с духом, харкнул в воду. Его плевок удачно полетел далеко-далеко, но мне не удалось разобрать, где он приземлился. – Спорим, у меня будет дальше? – с азартом сказал Кили, повторил все действия за братом, и его слюна тоже исчезла в глубинах реки. – Нечестно! Лодка движется вперед, поэтому ты плюешь дальше, – упрекнул его Фили. – Если бы лодка не двигалась, у меня вышло бы гораздо лучше. Признай своё поражение! И так они продолжали свою словесную перепалку, пока я, не удержавшись, не сплюнула с резким движением, направляя свой "снаряд" куда-то вдаль. Фили и Кили переглянулись, полные тревоги. – Так? – спросила я с вызовом. – Ладно, я признаю своё поражение, – пожал плечами старший брат. – Я глубоко оскорблён, – заметил Кили с притворным возмущением. – Даже девчонка плюётся дальше, чем мы! И хотя это было глупо, это был забавный и неожиданный опыт. Мне было полезно узнать о некоторых (пожалуй, отвратительных) мужских привычках, ибо все следующие месяцы мне пришлось притворяться мальчишкой. Достойная замена тем актёрским курсам, которые я так и не решилась пройти.