Ложь под доспехами

Вся эта история началась ещё до того, как я родилась. В общем, у многих гномов есть такая традиция: называть своих детей в честь их великих бабушек и дедушек. Конечно, чтить память о предках – это очень благородно и высоконравственно, увековечивать их имена в своих детях – тоже, но почему мне так не повезло с именем? Почему меня назвали Дарси? Обычно у гномов рождаются мальчишки, а девчонок совсем мало. Вот почему каждый раз гномы устраивают большой праздник, если рождается дочка. Я слышала, что у других рас больше радуются сыновьям, ибо они наследники, продолжители рода и всё такое... Когда думаю об этом, я ужасаюсь и прихожу к выводу, как всё-таки хорошо, что мы гномы. Возможно, вы уже догадались, что эта негласная закономерность с рождаемостью сыновей и дочерей не коснулась мою семью. У моих отца и матери родилось двое детишек, и обе из них – девчонки. Причём я младшая! Моей старшей сестре повезло куда больше: её назвали красивым женским именем Ирис, в честь нашей покойной бабушки. Родители думали, что вторым ребенком у них родится сын, всё-таки иметь одну дочь – это уже большая удача. Представьте их удивление, когда я пришла в этот мир, будучи девочкой. Ну и досталось мне имя Дарси. Так звали нашего дедушку, мужа госпожи Ирис. Помню, в детстве я много плакала, потому что имя Дарси я просто ненавидела. Некоторые ребята, как и моя сестра, не упускали возможности подшутить над тем, какое у меня мальчишеское имя. В тот момент мы все были глупыми маленькими гномами, поэтому я зла не держу. Мама меня утешала, говорила, что Дарси далеко не мальчишеское имя, а общее. На древнем гномском языке оно означает «славный воин», поэтому носить такое имя – это даже честь. После того разговора мне стало намного лучше, потому что «славный воин» звучит куда круче, чем «нежность», означавшее имя Ирис. А потом, когда повзрослела, я узнала, что в истории нашего народа была куча великих женщин с именем Дарси, и тогда я, наконец, смогла спокойно представляться в новых компаниях, ни капли не стыдясь своего имени. Обратив внимания на все эти древнегномские значения имён, вы, наверное, могли подумать, что Ирис такая нежная, женственная леди, а я её страшненькая сеструха, "мужик в юбке". Это не так. Конечно, в детстве мы обе были ещё теми неугомонными сорванцами, бегающими по заднему двору с деревянными мечами и мечтающими о великих подвигах. Но потом выросли и остепенились. И за мной, и за Ирис мужики стали толпами шастать, кто-то звал на свидание, кто-то – замуж. Но мы обе молоденькие, свободолюбивые, поэтому под венец не спешили. Наша семья жила в Белегосте – это один из крупных гномских городов в Эред Луин. Отец был торговцем, но не каким-то лавочником-торгашом, а настоящим купцом, заключавшим деловые сделки не только с жителями Белегоста, но и с другими городами. Особенно хорошо торговля шла с Залами Торина, где относительно недавно (ещё до моего рождения) поселились изгнанники Эребора. Помню, когда мы были малышами, нам много рассказывали о Смауге, выгнавшем наших сородичей из Одинокой горы, и мы с ребятами часто играли, будто мы сражаемся за Эребор и побеждаем проклятого дракона. Папа даже вырезал для нас с сестрой деревянные мечи из лишних досок. Готова поспорить, что нам завидовали все дети Белегоста, особенно мальчишки! А потом отец вообще стал периодически брать меня и Ирис с собой в поездки в Ногрод и Залы Торина, чтобы мы помогали с торговлей. Каждая поездка туда была праздником. В ярмарочные дни мы могли жить за прилавком, так много было покупателей. Там же Ирис познакомилась с Фарном – упитанным молодым гномом, пришедшим из Эребора, как и остальные жители Залов. Сначала я Фарна недолюбливала, потому что он теоретически забрал у меня мою единственную сестру (и по совместительству мою самую лучшую подругу, потому что мы с Ирис были всегда очень близки). Но потом я всё-таки поняла, что он очень хороший гном, добропорядочный и вежливый, а главное, любил и уважал мою сестру, поэтому на свадьбе я плакала. Наверное, от счастья. Ирис поселилась в доме мужа в Залах Торина, и я стала время от времени приезжать к ней под предлогом "бескорыстной помощи сестре в хозяйстве". На самом деле Ирис не нужна была никакая помощь, она просто сильно любила меня и скучала, поэтому сама выпрашивала родителей отпустить меня, если не на месяц, то хотя бы на пару неделек. Переехав к мужу, сестра ещё не успела обзавестись большим количеством друзей, и я была её спасением. На свадьбе мне выпала редкая удача познакомиться с единственной подругой моей сестры – леди Дис. Это была очаровательная черноволосая гномка, слегка старше нас с сестрой. Фарн и супруг Дис были друзьями с детства, и потому их жены тоже быстро подружились. Думаю, мне никогда не встречались столь добрые и отзывчивые женщины, как леди Дис. С первой же минуты нашей встречи она обняла меня как родную, словно мы были не просто подружками, но и названными сёстрами. В тот момент я даже не догадывалась о том, какое важное место она занимает в королевской родословной нашего народа. Когда у Ирис появились собственные дети, родители стали всё чаще отпускать меня к ней, надеясь, что я увижу все прелести семейной жизни и решусь, наконец, выйти замуж и сама. Тем более, они считали, что иметь мужа Эреборца намного престижнее, чем Белегостца, и надеялись, что сестра подберёт мне достойных кандидатов. Но Ирис с головой ушла в материнство, и мы всё реже стали проводить время вместе. Неожиданно для самой себя я сдружилась с леди Дис. Она всё чаще стала звать меня гулять по ярмаркам и в таверны, чтобы развеяться. К тому времени она уже овдовела, а её сыновья выросли и стали юными красавцами. Мне нравилась Дис, она была простой и весёлой, а иногда даже очень мудрой и могла поддержать дельным советом. Я всё ещё работала торговщицей, продолжая отцовское дело (потому что он был уже старым и болезненным), а свободное от работы время я проводила с Дис. Однажды в Залах Торина была большая ярмарка в честь праздника летнего солнцестояния. Юный гном Гил, который был ровесником сыновей Дис, подрабатывал у меня в лавке продавцом. Фили и Кили тоже иногда помогали мне в торговле, если мама их заставляла, но в тот день они были заняты в кузнице. Мы с Гилом справлялись вдвоём. Ближе к полудню за мной зашла Дис, я оставила лавку на Гила, и мы пошли вдвоём прогуляться по ярмарке. Набрали всякой чепухи: вырезанных из дерева игрушек, нелепых украшений, пестрых платков, и счастливые направились домой. – Давай зайдём в кузницу, – сказала Дис, в шутку обвязывая вокруг моей шеи глупый несуразный платок. – Проведаем моих шалопаев. Я подумала, что она говорит только про своих сыновей, поэтому согласилась. Кто же знал, что молодые гномы будут работать не одни? Когда мы зашли в кузницу, меня обдало горячим воздухом, исходящим от пылающей печи. Открытая нами входная дверь пропустила в мастерскую солнечные лучи, и тут же осветила стены, покрытые черной копотью, и кузнеца, трудящегося впереди. Темнобородый и темноволосый мастер стоял у наковальни в полном одиночестве, рядом с ним не было ни одного подмастерья. Дис огляделась по сторонам, в поисках своих сыновей, а я не могла оторвать взгляда от оголенного торса кузнеца, по которому мелкими каплями стекал пот – показатель труда, вложенного в тяжёлую кузнецкую работу. – И где же эти работнички? – С напущенной строгостью сказала Дис, уперевшись руками в бока. Кузнец услышал женский голос и медленно развернулся к нам лицом. Его грудь тяжело вздымалась с каждым вздохом. Мне пришлось приложить усилия, чтобы переместить взгляд от его сильного тела к его не менее прекрасному лицу. И тут меня как кипятком обдало! Перед нами стоял король Торин собственной персоной, неотразимый в своём скромном наряде – одних только потрёпанных штанах. Я застыла то ли из-за испуга, то ли из-за неожиданности и не могла понять нужно ли мне кланяться королю, как подобает этикету, или нет? Я ведь никогда его так близко не видела, только на различных праздниках, когда он важную речь говорил или поздравлял народ. Дис ни капли не смутилась и вместо надобного реверанса схватила тряпку и стукнула короля по плечу. – Вот ведь лентяи! Лучше бы Дарси помогли на ярмарке. И ты тоже хорош! Отпустил их, хотя обещал трудолюбие и дисциплину привить! Король начал оправдываться, ловко уворачиваясь от побоев леди Дис. Он что-то начал говорить про жаркий день и праздник, но я уже не слышала. Интересно, как у меня глаза из орбит не выпали от удивления. Моя подружка сейчас кричала на короля и била его тряпкой! Я ничего не понимала. – Прикрылся бы хоть! – Крикнула Дис напоследок, наконец, убирая из рук тряпку и протягивая мужчине рубашку. – Так жарко ведь, Дис, помилуй! – Перед тобой стоят две молодые незамужние барышни, – возразила гномка. – Ну точнее одна молодая и одна в самом расцвете сил. Когда король застегнул все пуговицы на своей рубахе до последней, я подумала, что, может быть, он и не король. Слишком просто он был одет, да и слишком свободно Дис с ним разговаривала. Может быть, он её возлюбленный или новый жених? Но потом я увидела, насколько похожи их черты лица и бездонные голубые глаза, и прозрела. – Госпожа Дарси, это мой родной брат Торин Дубощит, – сказала Дис в наигранной официальной манере. – Торин, это моя хорошая подруга Дарси. – Леди Дарси, – сказал кузнец, слегка поклонившись. – Я.. я... – Я была смущена и одновременно напугана, поэтому вместо приветствия или уважительного поклона вдруг пролепетала: – Я не леди. Просто Дарси. Это не была любовь с первого взгляда. Скорее, всё обстояло с точностью до наоборот. Я испытывала необъяснимый ужас перед королём, несмотря на его вежливость, мужество и величественное обаяние. Слухи, доходившие до меня, заполнили разум тревожными картинами: однажды, узнав о намерениях своей сестры соединить судьбу с простым гномом, Торин, не ведая пощады, велел отрубить ему голову. Король, казалось, был убеждён, что все жаждут заполучить лишь богатства и статус от его семьи. Однако, благодаря горячим мольбам влюблённых и многочисленным заверениям в истинной, непорочной любви и преданности, осуждённого помиловали, а королевскую сестру одарили щедрым приданным. Так неужели этими влюблёнными были Дис и её покойный супруг? Я никогда бы не предположила, что Дис принадлежит к королевской крови. Она была слишком простой, хорошенькой и доброй, чтобы скрывать в себе величие династии. За все те разы, что я посещала Залы Торина, мне так и не довелось увидеть её брата. Дис даже в словах своих ни разу не упомянула, что он — полноправный король! А что касается её сыновей, которых я учила драться на наших с сестрой деревянных мечах много лет назад, то получается, они — прямые наследники престола? – Ну и ну, напугал девочку своей волосатой грудью! – Сказала Дис, судя по всему, заметив на моем лице дикий ужас. Я удивлённо уставилась на неё, но гномка добродушно заулыбалась. – Так что же это, Дис, миленькая? Ты, получается, родная сестра нашего короля? – Очень тихо, не веря своим же словам, спросила я. Она звонко рассмеялась, и этот смех не смолкал ещё много-много дней. С этого момента Дис не упускала возможности посмеяться надо мной и над моей реакцией на открывшуюся правду. Почему-то моё испуганное выражение лица умиляло её и одновременно смешило. – Ты такими глазками на нас смотрела! Такими круглыми, как золотые монетки. Зайчонок перед охотником не так дрожит, как ты перед моим братом! – Как неловко получилось, Дис! – Завыла я в полном отчаянии. – Ведь я ещё в этом нелепом платке... И говорить разучилась... А он... Я сдернула с шеи пёструю ткань и в сотый раз представила, как глупо я выглядела со стороны. Дурочка с переулочка, не больше. Дис стала успокаивать меня, говорить, что всё в порядке, но я ей не верила. И мне почему-то хотелось плакать. – Да не глупая ты была, а очень хорошенькая! И щечки румяные были из-за жары. А платок... – Дис взглянула на него и ужаснулась. – Ну да, платок безобразный, но я уверена, что Торин его даже не заметил. Я засмеялась и вытерла рукавом своё лицо, полное слёз. Потом недовольно шмыгнула носом, а Дис усмехнулась и по-матерински поцеловала меня в макушку. *** Когда Дис закончила свои шутки и поддразнивания, мы решили вместе навестить Ирис и подарить ей что-нибудь из наших глупых покупок. Сестра встретила нас с радостью и усадила за стол, невзирая на наши протесты и заверения, что мы не голодны. За столом Дис оживлённо рассказала о событиях, которые произошли днём, и о моём недавнем открытии, из-за чего мы снова долго смеялись. Я в шутку упрекнула гномок в том, что они целенаправленно скрывали от меня королевское происхождение Дис, на что обе с искренним недоумением ответили, что это произошло совершенно случайно. – Я полагала, что ты всё знаешь, – спустя мгновение отмахнулась Ирис. – В конце концов, разве что-то изменилось после твоего открытия? Дис по-прежнему сидит с нами за одним столом, ест, смеётся. От того, что её брат – король, ничего не поменялось. Ирис была права, но, несмотря на её слова, я никак не могла избавиться от странных ощущений: удивления в перемешку с осознанием абсурдности всей этой ситуации. Когда наш ужин подошёл к концу, мы переместились в уютную гостиную: я присматривала за своими маленькими племянниками, с нескрытой радостью играя с ними в деревянные фигурки, в то время как Дис и Ирис с интересом рассматривали платки, блестящие украшения и другие мелочи, которые мы привезли с ярмарки. – В день солнцестояния принято гадать, – сказала Дис, поглядывая на меня с загадочной улыбкой. Потом она повернулась к Ирис и спросила: – У тебя будет лишняя свеча, бумага и чаша с водой? – Будет, – кивнула хозяйка. – Вы можете погадать, девочки, но я уж откажусь. У меня есть муж, дети и большой хороший дом, мне уже нет надобности дальше загадывать. – Ну у меня тоже муж был, – пожала плечами Дис. – И сыновья уже взрослые. Вот бы только узнать, когда Дарси замуж выйдет. – Я одна гадать не буду! – Запротестовала я. – Одной страшно. Конечно, я во всю эту чепуху особо не верила, но иногда принимала участие ради интереса. Дис согласилась погадать со мной, чтобы мне не было так страшно одной. Только наступил вечер, Ирис уложила детей спать и достала нам все необходимые принадлежности для нашего ритуала. Сначала мы гадали на тенях: пока мерцали свечи, мы подожгли бумагу и стали наблюдать, как её языки пламени рисовали загадочные силуэты на стенах. Дис постоянно утверждала, что видит у меня на стене лошадь, а у себя – птицу, но я, увы, не могла разглядеть этих образов. Я с трудом понимала, что вообще нужно делать, поэтому просто доверилась гномке. Затем мы перешли к следующему этапу – гаданию на воде. Стали долго всматриваться в свои отражения в чаше с водой, словно искали в них подсказки, которые могли бы открыть перед нами завесу тайны. – Я у тебя какого-то лысого гнома вижу, – сказала Ирис, пялясь в чашку Дис, и та пришла в ужас. – Лысого? Я не люблю лысых! Махал помилуй! У мужчин ведь самое главное – это волосы, – Дис расстроилась, а мне почему-то было смешно. – Может кто-то из твоих сыновей побреется налысо? – Спросила я, и Ирис прыснула от смеха, одновременно шукая на нас, чтобы не разбудить детей. – Тогда я выпорю их! – С угрозой прошептала Дис, показывая отражению в чашке свой кулак. Мы принялись рассматривать мою чашку. Я опять ничего не увидела, только своё отражение, пугающе искажённое из-за неровной поверхности воды. Если бы я гадала одна, я бы обязательно струсила, но рядом были девочки, поэтому я не боялась. – Я вижу мужчину у тебя в чашке! – Сказала Дис с большим удивлением. Я стала сильнее вглядываться в воду, параллельно требуя объяснить, где именно она видит моего мужчину, но ответа не получила. – Я тоже его вижу! – Неожиданно громко воскликнула Ирис и тут же тихо добавила, опасаясь, как бы не разбудить своих маленьких сыновей: – Хороший какой. И богатый по-моему. – Где? Где? – На моего брата похож, – сказала Дис, усмехнувшись, и я в разочаровании отпрянула от чаши, чуть не стукнувшись с Ирис лбами. – Это жестокая шутка, Дис, – упрекнула гномку я. – Ты ведь знаешь, что я твоего брата до смерти боюсь. Возможно, Дис могла бы зарекомендовать себя как выдающаяся актриса: внезапно она начала настойчиво меня убеждать, что она так сказала, потому что увидела темно-синее королевское одеяние и волнистые черные волосы, прямо как у Торина. Однако, моя вера в её пророческие способности ослабла, и мне показалось, что это лишь её месть за мою шутку о лысых сыновьях. Наше последнее гадание было ночным. Перед сном предстояло произнести несколько слов на кхуздуле и больше ни с кем не общаться, а затем ложиться спать, чтобы ночью во сне увидеть своего суженого. Я расположилась на софе в гостиной, где я обычно спала, когда оставалась с ночевой у Ирис, а Дис постелила себе у камина и уснула там. Перед сном я сделала всё как надобно, но долго ворочалась и не могла уснуть. Ночью мне приснилась какая-то глупость. Как будто я сражалась с каким-то незнакомым мальчишкой, размахивая деревянными мечами, прямо как в детстве в Белегосте. Внезапно парнишка упал от моего удара на землю, и я не смогла сдержать торжественного смешка, ликуя над своей победой. — Так приятно осознать, что ты одержала верх над королём? — спросил он, снимая свой самодельный шлем, собранный из подручных материалов. И тут я с ужасом обнаружила, что вместо мальчика передо мной предстал король Торин, облачённый в своё темно-синее царское одеяние, с растрепанными черными волосами. Я не выдержала, вскрикнула от испуга и пробудилась, окутанная с головы до пят холодным потом. Утром Дис попыталась выпытать у меня про мой сон, но я отказалась отвечать. Мне даже показалось, что приснившийся мне кошмар не имел никакого отношения к гаданию: Торин приснился мне только из-за моего шокирующего открытия об его близком родстве с Дис и её глупых насмешек надо мной. Да и вообще, если бы я рассказала девочкам, что сон про короля привёл меня в дикий ужас, они бы не поверили и продолжили бы меня дразнить. – Давай я признаюсь, и ты признаешься тоже? – Сказала Дис, не отлипая от меня за завтраком. – Ну Дарси, миленькая, не будь такой врединой! – Давай, Дарси, соглашайся, – присоединилась Ирис. – Я тоже хочу услышать ваши сны. Я с неохотой кивнула, и Дис восприняла это как согласие. – Мне по правде приснился лысый гном. Это был не один из моих сыновей, а намного старше. У него борода была хорошая, а макушка лысая и полностью в татуировках. Но вообще, мне кажется, что всё это чепуха: я во второй раз замуж выходить не собираюсь, а за лысого – уж тем более. Ирис, кажется, последнее предложение не услышала, поэтому стала перечислять вслух всех ей известных лысых татуированных гномов. – Теперь ты, Дарси! Ты обещала. – Мне ничего такого не приснилось. Только один кошмар, что аж мурашки по телу пробежали, – пожала плечами я. Вроде не соврала, но при этом и не рассказала всю правду. Про кошмары выпытывать было не принято, поэтому разочарованная Дис откинулась на спинку стула и проворчала себе что-то под нос, но я уже не услышала.