Что таится в темноте

      Неделя выдалась необычайно дождливой для Вашингтона. Угольно-черные тучи поглотили солнце без остатка, обрушившись на город бесконечной моросью. Даже те, кто прожил в Округе Колумбия всю жизнь, хмуро взирали на влажный беспросветный туман, впитавший в себя тепло, словно колибри утреннюю росу с цветка.       Офис на цокольном этаже казался уютным убежищем среди бесконечных штормов. Флуоресцентные лампы тихо жужжали, освещая комнату тёплым светом. Рабочий день подходил к концу, лениво приближая вечер четверга.       Малдер уже несколько минут как бросил корпеть над открытым досье и наблюдал за тем, как увлеченная чтением Скалли поигрывает кончиком ручки во рту.       Завтра пятница, за ней – выходные и шанс провести время со Скалли. Кажется, она не собиралась ехать к маме, а это значит, что они могут провести вместе не только пятничный вечер возле телевизора, но и все выходные. Или, наплевав на холод и непогоду, посетить художественную галерею или музей, перекусить в кафе подальше от работы. Не обращая внимание на посетителей, Малдер изловчится и сорвет поцелуй, упиваясь тем, какими сладкими на вкус будут губы Скалли после эспрессо и шоколада. А она засмеется от неожиданности, после чего положит голову ему на плечо и сожмет его руку под столом.       Их отношения изменились совсем недавно и все еще казались Малдеру нереальными. Он никак не мог взять в толк: то ли его жизнь перевернулась с ног на голову, то ли в ней наступил долгожданный порядок. Как бы то ни было, в его душе, наконец, наступил покой, и совершенно не хотелось думать, к чему все это приведет.       Малдер так замечтался, что почти забыл, где находится. Лишь царапанье бумаги ручкой, да легкий скрип кресла Скалли иногда возвращали его в реальность.       – Малдер?       – А? – встрепенулся он, пытаясь сообразить, что только что сказала ему Скалли. Пару раз моргнув, он выпрямился и посмотрел на нее.       – Может, закончим сегодня пораньше?       Как бы ни не хотелось ему покидать приятное убежище офиса, прорываться домой сквозь завесу проливного дождя – и все это ради того, чтобы коротать вечер в одиночестве, Малдер кивнул. В конце концов, до пятницы уже рукой подать.       – Хорошая мысль. Я перестал соображать еще час назад.       Скалли сложила документы в две аккуратные стопки на столе, а Малдер сунул несколько папок в портфель, чтобы занять себя чем-то дома, и встал из-за стола. Он накинул плащ, не утруждая себя завязыванием пояса, а затем взял черное шерстяное пальто Скалли и терпеливо ждал, пока она закончит сборы.       Помогая ей одеться, Малдер не удержался и, откинув волосы с плеч, легонько поцеловал в шею.       – Малдер ... – тихо ахнула Скалли. Ее расслабленный голос ясно давал понять, что лишнего он себе не позволил.       – Не обижайся, просто не смог удержаться, – улыбнулся Малдер. – Больше этого не повторится.       Скалли повернулась и, качнув головой, хмыкнула:       – Обидно будет, если не повторится.       Она провела руками по лацканам пальто Малдера, осторожно и медленно разглаживая их.       – Знаешь… – Скалли сглотнула и нерешительно облизнула губы. – Я тут подумала … если у тебя нет планов на выходные, может, завтра захватишь сумку и останешься у меня до воскресенья?       Малдер удивленно моргнул. Им уже доводилось проводить вместе ночь, но тогда они поддались порыву и не планировали встречу заранее.       Несколько секунд он лишь беззвучно открывал рот, не в силах выразить восторг от столь неожиданного, но желанного приглашения.       – Э-э ... да! Конечно! С удовольствием! – выдохнул наконец Малдер.       Скалли снова расслабилась и улыбнулась в ответ:       – Хорошо.       Все еще держа Малдера за лацканы пальто, Скалли приподнялась на мыски и коснулась его губами в легком, почти невесомом поцелуе.       – Увидимся завтра, – многообещающе сказала она.

***

      Последний рабочий день недели тянулся невыносимо медленно. Малдер с тоской поглядывал на секундную стрелку, которая еле тащилась по очередному кругу. Ему казалось, что стоит ослабить контроль – и та двинется в обратном направлении. А тут еще ежемесячное совещание по бюджету с руководителями отделов, которое Скиннер, судя по всему, собирался затянуть до понедельника. Он окидывал подчиненных строгим взглядом, и по очереди перечислял дела, отчеты по которым предстоит завершить не позднее следующей недели. Малдер кивал в нужных местах, что-то бессвязно обещал, а сам думал лишь о дорожной сумке, которую он упаковал рано утром.       К трем часам дня пластиковый стаканчик на его столе заполнился шелухой от семечек, а карандаши из новой коробки были аккуратно заточены и выстроены в ряд, словно шеренга солдат перед командиром. Малдер вновь посмотрел на часы – время все также тянулось с черепашьей скоростью. Он откинулся в кресле и задумчиво уставился в потолок.       Резкий звук, с которым Скалли отодвинула свой стул, заставил Малдера подскочить на месте.       – С меня хватит, – заявила она, поднимаясь из-за стола. – Все равно не могу сосредоточиться.       Скалли выключила монитор и окинула взглядом живописную картину на столе напарника.       – Вижу, тебя та же проблема! – проницательно заметила она. – Что скажешь, если мы ускользнем прямо сейчас?       – Скалли! – усмехнулся Малдер, покачиваясь в кресле. – Какая вопиющая трата денег налогоплательщиков! Не говоря о нарушении правил и поведении, неподобающем федеральному агенту! Я потрясен.       В ответ Скалли склонилась над напарником, опираясь руками о стол и как бы невзначай открывая вырез блузки. Взгляд Малдера против воли устремился вниз, замечая край изысканного кружевного белья, которое она определенно раньше не носила.       – Поведение, неподобающее федеральному агенту, я продемонстрирую позже, – низким, с хрипотцой голосом, пообещала Скалли. – Когда доберёмся домой...       Лишившись дара речи, Малдер вновь разинул рот. От того, что кровь устремилась куда-то в низ, в голове его стало гулко и пусто.       – Принято к сведению, – только и сумел пробормотать он.       Собрав остатки самообладания, он заставил себя поднять глаза и посмотреть на Скалли, которая явно наслаждалась произведенным эффектом и не скрывала довольной улыбки.       – К тому же, мы столько работали сверхурочно, что разок можем позволить себе сокращенный рабочий день, – пояснила она, словно речь шла исключительно о работе.       – Меня можешь не уговаривать! – воскликнул Малдер.       Он вскочил, и, забыв до понедельника о карандашах, достал портфель и добавил:       – Я был готов еще до твоего предложения!

***

      По пути домой они заглянули в салон видеопроката, где набрали охапку вреднющих снеков и несколько кассет по акции «7 долларов за 7 фильмов на 7 дней». Ну что ж, если Скалли собиралась засесть дома до воскресенья, то Малдер ничего не имеет против.       Из китайского ресторана на седьмой авеню им привезли лучший в городе говяжий рулет, который они умяли прямо из контейнеров, пока шел первый фильм. К началу второго остатки еды отправились в холодильник, а Скалли свернулась калачиком на диване. Пальцы Малдера лениво ласкали ее обнаженную кожу – там, где задралась рубашка. Каждый раз, когда Скалли тянулась к кофейному столику за кусочком лакрицы, та приподнималась еще и еще. Не то чтобы он жаловался.       Приходилось ли раньше ему испытывать такое удовлетворение и покой? Обычно мысли Малдера напоминали муравьев: куда-то спешили, суетились, что-то искали и гнали его вперед. Но сегодня все иначе.       Сегодня вечером, со Скалли в объятиях, он там, где хотел быть. Малдер потёр кончиком носа ее ухо и коснулся губами виска.       – Если бы я знала тебя чуть хуже, то решила бы, что тебе не интересен фильм, – тихо сказала Скалли, поворачиваясь лицом к нему. – Хотя ты сам его выбрал.       Он неопределенно хмыкнул и нежно поцеловал ее.       –Хочешь верь, хочешь – нет, – прошептал Малдер, не прекращая поцелуи. – Но я придумал занятие поинтереснее.       – Хммм ... – пробормотала Скалли, не отрывая от него своих губ, и ловко разместилась сверху. – Расскажешь? – произнесла она наконец, дразня кончиками пальцев чувствительную кожу на его затылке.       – Покажу!       Малдер обхватил ее за бедра и прижал теснее к себе, чтобы она могла ощутить, насколько сильно его желание к ней. Он наслаждался вкусом лакрицы на ее губах, теряясь в вихре удовольствия, сплетённых рук и резких вздохов.       – Малдер?       Скалли неожиданно отстранилась. Ее грудь высоко вздымалась, а глаза потемнели от желания.       – Да?       – Давай переберемся в постель...

***

      Малдер пребывал в состоянии блаженной расслабленности и умиротворения. Его дыхание постепенно замедлялось, мысли успокаивались, а сознание плавно погружалось в сон.       Как вдруг…       – Р-р-р-р….       Он мгновенно проснулся. Волосы на затылке встали дыбом, а по телу побежали мурашки.       Откуда-то из-под кровати снова донесся угрожающий низкий рык. Малдер на мгновение застыл, не в силах вздохнуть, как звук внезапно прекратился. Но тишина казалась не успокаивающей, а гнетущей и грозной.       – Скалли? – позвал он. – Ты что-нибудь слышала?       – Ммм, – недовольно промычала она сквозь сон. – Что?       – Как будто кто-то рычит. Какой- то зверь…       Скалли лишь плотнее закуталась в одеяло и недовольно буркнула:       – Кому тут рычать? Спи давай!       Малдер уже успел заметить, что после оргазма она спит беспробудным сном, так что от нее помощи, похоже, не дождешься.       Может, и правда померещилось? Тем более, что уже несколько минут никто больше не нарушал тишину.       Малдер откинулся на подушку и вдохнул цветочный аромат кондиционера для белья.       Интересно, каково это – жить вместе? Вместе укладываться в постель после изматывающего рабочего дня, вешать свои костюмы и рубашки рядом с ее… Наверное, потрясающе.       А вдруг они быстро устанут друг от друга, если все время и на работе, и дома будут рядом? Может, лучше оставить как есть – редкие, но желанные выходные? В конце концов, куда им торопиться?       Когда рычание раздалось вновь, Малдер замер. Уж теперь-то он точно не спал, так что становилось очевидным: под кроватью кто-то прятался. Может, чей-то питомец случайно забежал через открытое окно?       Малдер решал, что лучше: лезть за незваным гостем под кровать или просто наклониться? С другой стороны, если животное напугано, то он рискует получить по лицу когтистой лапой.       Рычание на миг затихло, а затем возобновилось с новой силой.       Терпение Малдера лопнуло, он соскользнул на пол, встал на колени, приподнял нижний край одеяла и заглянул под кровать. Разумеется, разглядеть что-то в кромешной тьме было невозможно, но рычание раздавалось совсем рядом.       Черт возьми, где его фонарик, когда он так нужен!       – Эй! – позвал Малдер, стараясь, чтоб голос звучал успокаивающе. – Вылезай, я не кусаюсь!       Малдер на ощупь водил рукой по полу насколько мог дотянуться, стараясь не думать о том, что в квартиру мог забраться какой-нибудь бродячий бешенный енот.       Рычание стало угрожающим, и он отдернул руку. Теперь до его ушей донесся тихий шорох и металлическое позвякивание. Малдер отшатнулся и быстро встал. Решив пожертвовать сном Скалли, Малдер подошел к стене и включил свет.       Рычание тут же прекратилось.       – Малдер... – раздался недовольный голос Скалли. – Ты чего?       – Ничего, – успокоил он. – Все в порядке. Просто ... нужно кое-что проверить.       Не отрывая взгляда от кровати, он осторожно закрыл дверь в спальню. Если животное агрессивно, то лучше перекрыть ему возможность удрать и забиться где-нибудь под диваном в гостиной.       – Ммм ... ну ладно.       Скалли натянула одеяло на голову и отвернулась.       Осторожными, размеренными шагами Малдер подкрался обратно и заглянул под кровать.       Ничего. Пустота.       Пол был идеально чистым, без единой соринки или затерявшегося носка. Если не считать одной маленькой детали. Малдеру пришлось полностью вытянуть руку, чтобы достать странный предмет, который оказался порванным ошейником коричневого цвета с биркой в форме косточки.       Ещё не успев прочесть выгравированную надпись, он уже знал, что там написано       «Квиквег».       Какое-то время Малдер сидел неподвижно. Он бы не удивился, окажись под кроватью какой-нибудь монстр или даже призрак. Но то, что им окажется, надоедливый померанский шпиц, Малдер даже мысли не допускал.       Положив ошейник на тумбочку, он выключил свет и вернулся в постель. Скалли удовлетворенно вздохнула и прижалась к нему всем телом.       Уснуть Малдеру удалось не сразу, несмотря на то, что ничего странного больше не происходило.

***

      Их разбудило утреннее солнце, пробивающееся сквозь занавески, но сегодня Малдеру и Скалли было некуда торопиться. Они медленно и нежно наслаждались друг другом, выжимая удовольствие до последней капли.       Какое-то время спустя они, спотыкаясь, все же добрели до ванной, но совместный прием душа обернулся очередным сеансом любви. Когда Скалли в экстазе ухватилась за занавеску и сорвала ее вместе со штангой, Малдер лишь улыбнулся. Он определенно собой гордился и плевать, что потом придется вытирать лужи.       Они позавтракали яичницей с тостами и кофе, после чего Скалли с лукавой улыбкой заявила, что не против вернуться в постель. Малдер не возражал, решив, что для обсуждения собак-призраков сейчас не самое подходящее время.       Лишь к вечеру они, наконец, заказали пиццу и вернулись на диван, чтобы досмотреть вчерашний фильм. Скалли без макияжа, с естественными локонами, в обтягивающей майке на тонких бретельках, которая открывала взору покрытые веснушками плечи, продолжала манить и притягивать взгляд. Малдеру еще не верилось, что теперь может ласкать ее сколько душе угодно и для Скалли он такой же желанный.       – Прекрати пялиться, – сухо произнесла Скалли, не отрывая глаз от экрана.       Малдер провел кончиком пальца вдоль изгиба ее плеча.       – Не могу, – ответил он. – Ты красивая.       – О боже, – пробормотала Скалли.       Малдер с усмешкой проигнорировал её ворчание и потянулся, разминая спину и плечи. Сколько бы он ни занимался спортом, последние сутки показали, что ему еще есть что тренировать.       Неожиданно раздался стук в дверь.       – Пицца, наверное, - заметила Скалли.       Поднимаясь с дивана, Скалли издала легкий стон. Видимо не только у Малдера болели мышцы от непривычных нагрузок.       – Я открою, а ты доставай тарелки и салфетки, – распорядилась она. – И вино из холодильника.       – Слушаюсь, босс! - шутливо салютонул Малдер, лениво вставая. Он снова потянулся и уже направился было в кухню, как вдруг кто-то цапнул его за лодыжку.       От неожиданности Малдер чертыхнулся и подскочил. Скалли обернулась.       – Ты в порядке? – обеспокоенно спросила она, удивленно взирая на балансирующего на одной ноге Малдера.       Разносчик пиццы одарил его скучающей ухмылкой, а, получив деньги за доставку, и вовсе потерял интерес.       Малдер бросил взгляд на лодыжку и увидел на ней ряд аккуратных полукруглых углублений, похожих на отпечатки крошечных острых зубов.       – Я, э-э ... нормально… – ответил он. – Нерв защемило. Наверное…       Держа в одной руке коробку с пиццей, Скалли ловко закрыла дверь другой.       – Садись и жди, - приказала она. – Через минуту посмотрю, что у тебя там.       – Не надо, - торопливо возразил Малдер. – Уже все прошло.       Убедившись, что Скалли ушла на кухню, Малдер торопливо наклонился и заглянул под диван. Разумеется, он опять никого не увидел.       – Квиквег, – прошептал он в пустоту. – Это ты?       В ответ вновь раздался низкий грозный, неестественный рык. Малдер вздрогнул, когда поток леденящего холода пронесся по его позвоночнику. Клацнув зубами, невидимая сущность бросилась к нему. Малдер испуганно отпрянул и влетел прямо в кофейный столик, после чего нелепо шмягнулся на пол.       – Малдер! – воскликнула влетевшая в комнату Скалли. – Ты как?       – Упал, – честно признался он, растерянно потирая копчик.       – Ну, это я вижу, – она покачала головой и протянула руку. – Что с тобой происходит сегодня?       – Зацепился за край дивана. Потому что неуклюжий.       Малдер попытался улыбнуться, но Скалли, приподняв бровь, продолжала пристально его разглядывать.       – Да ладно?       – Точно!       Он обнял ее и, пресекая дальнейшие расспросы, увлек на кухню, откуда уже доносился восхитительней аромат расплавленного сыра.       – Давай лучше займемся пиццей. Нужно же нам как-то поддерживать силы.

***

      В следующую ночь Малдеру так и не удалось нормально поспать. Рычание и скрежет когтей будили его каждый раз, как он проваливался в дремоту. Наутро он чувствовал совершенно разбитым.       После очередного пробуждения, направляясь к туалету, Малдер обнаружил, что содержимое его сумки разбросано по полу. К счастью, Скалли еще спала, и Малдер успел незаметно собрать свои вещи, прежде чем она проснется и отругает его за беспорядок.       Выходные подошли к концу. С одной стороны, Малдеру не хотелось уходить, с другой - он испытал облегчение, поняв, что хвостатое привидение не последовало за ним. Вернувшись домой, Малдер наконец-то провалился в глубокий сон.       Следующие несколько недель пролетели незаметно: из-за череды командировок Малдер и Скалли почти не бывали в Вашингтоне. Но как только они вернулись в округ Колумбия, Скалли вновь пригласила его к себе на выходные, и Малдер с радостью согласился.       Однако от совместного ужина с Маргарет в пятницу вечером он деликатно отказался, и предложил дождаться Скалли в ее квартире.       – Вы и так давно не виделись, – пояснил он. – Побудьте немного вдвоем.       По правде говоря, ему было немного неловко, что приходится обманывать Скалли. Но Малдер не сомневался, что выяснять отношения с Квиквегом необходимо один на один.       Еще во время командировок он перешерстил гору литературы, но с сожалением отметил, что найти способ задобрить вредное собачье приведение, так и не удалось. Вряд ли хвостатому понравится тлеющий шалфей.       Бросив сумку с вещами в спальне, Малдер достал коробку собачьих крекеров в форме косточек. Он помнил, что несколько лет назад похожую пачку покупала для любимца Скалли.       Первый крекер Малдер оставил под кроватью. Затем проложил дорожку из лакомства вдоль стен, несколько штук спрятал в ванной за корзиной для белья, под диваном и на кухне, где раньше стояли миски с едой.       Понимая, каким идиотом будет выглядеть в глазах Скалли, если та увидит, как он разбрасывает по квартире собачью еду, Малдер надеялся закончить до ее возвращения. Прихватив из глянцевой зеленой миски порванный ошейник, он приглушил свет в квартире и зажег две свечи на кофейном столике. Затем Малдер насыпал горсть крекеров в угол гостиной, где раньше находилась плюшевая лежанка, и сел, скрестив ноги и положив ошейник перед собой. Он прикинул, что у него в запасе около двух часов и надеялся, что ритуал надолго не затянется.       Ему оставалось только ждать.       Ожидание затягивалось.       Не зная, что еще предпринять, он поднял ошейник и позвенел биркой.       – Эй, Квиквег! У меня есть для тебя кое-что вкусненькое! Правда, вряд ли ты сможешь это съесть, - произнес он.       Однако ни единый шорох не нарушил царившую вокруг тишину.       – Послушай, – вновь заговорил Малдер. – Не знаю, где ты сейчас, я просто хотел сказать: мне жаль, что тебя ... съели. Вот и все. Наверное, обидно было…уйти вот так…       Он кашлянул и уже смелее продолжил:       – Извини, что неважно относился к тебе в тот день. Да и к Скалли тоже. Она любила тебя, а я повел себя легкомысленно и почти не сочувствовал ей, когда ты погиб.       Малдеру показалось, что он услышал легкое постукивание когтей по полу, но в этот миг что-то его отвлекло. А когда он вновь собрался с мыслями, то уже не слышал ничего, кроме низкого гудения холодильника.       – Я знаю, ты тоже был от нее без ума. Когда я провожал Скалли домой из аэропорта или просто подвозил после работы, и ты всегда был так рад ее видеть: прыгал вокруг, лаял… даже писался от восторга.       Малдер на миг умолк и покачал головой. Он не знал, захочет ли Квиквег его слушать, но надеялся, что угощение и ровный дружелюбный голос выманят его на контакт.       – Но вот в чем дело: я тоже ее люблю. То, что между нами происходит – это так здорово! Я самый везучий человек на планете, жаль, что потребовались годы, чтобы это понять.       В воздухе что-то изменилось: откуда-то сверху спустился внезапный холод, как если бы Малдеру накинули на плечи шаль из ледяной паутины. Он затаил дыхание, словно боясь выдохнуть и увидеть облако пара.       За спиной раздалось недовольное фырканье, но Малдер не смел оборачиваться, чтобы не спугнуть призрака.       – Предлагаю перемирие. Ради Скалли. Мы оба любим её, оба хотим защитить… Спасибо, что не ушел, что присматриваешь за ней. Я не собираюсь тебе в этом мешать.       У него было отчетливое жуткое ощущение, что Квиквег стоит прямо за спиной и сверлит его взглядом.       – Я хочу для нее только лучшего. Обещаю. А если нарушу слово, можешь грызть мои лодыжки, вещи и рычать сколько влезет. Просто дай мне шанс. Вот все, о чем я прошу.       Малдер тихо сидел и ждал, не зная, нужно ли говорить что-то еще.       Внезапно свечи погасли, и комната погрузилась в темный полумрак. Давление вокруг него возрастало, как в детстве, когда он нырял в океан: все ниже, ниже, пока не заболит голова, а легким отчаянно не будет хватать воздуха.       Малдер непроизвольно ахнул, им овладела паника.       И вдруг напряжение спало.       Он остался один.       Спустя несколько минут, сердце перестало бешено колотиться, и Малдер снова смог двигаться. Он встал и размял мышцы, сведенные судорогой от долгого сидения в одной позе.       Снова включив свет в гостиной, Малдер исследовал запасы Скалли и налил себе порцию виски.       Устало опустившись на диван и потягивая жгучую жидкость, он чувствовал себя полностью истощенным.       Сработал ли ритуал? Малдер надеялся, что да. Время покажет.

***

      Напряжение не оставляло Малдера до самого конца выходных. Скалли даже пришлось вытащить его на пробежку воскресным утром, в надежде, что физические нагрузки заставят его расслабиться.       Все это время призрак молчал. Следующие несколько выходных со Скалли прошли безмятежно и даже умиротворенно. Малдер хорошо спал, не слыша ни рычания, ни скрежета когтей, а на лодыжках больше не появлялись следы эфемерных клыков. Если бы не несколько крекеров, которые Малдер забыл убрать и которые в итоге нашла Скалли, ничто больше не указывало на былое присутствие Квиквега в квартире.       Не то, чтобы он скучал по этому псу. Но неожиданно он задумался о том, каково это – жить обычной жизнью нормального человека. До сих пор такая возможность казалась ему недоступной.       – Знаешь, Скалли, я тут подумал кое о чем, – пробормотал он.       Малдер не брился два дня и игриво провел колючей щекой по ее обнаженной спине между лопатками, заставляя Скалли захихикать. Она попыталась отстраниться, но Малдер лишь сильнее прижал ее к себе, положив подборок ей на плечо.       – А другого времени не нашел?       Он вновь пощекотал её щетиной, вызывая смех.       – Я серьезно.       – О чем? –спросила Скалли, мигом притихнув.       – Давай заведем собаку. Не сейчас, конечно, – быстро добавил Малдер. – А когда у нас будет свой дом.       – У меня была собака, но, кажется, она тебе не сильно нравилась, - заметила Скалли, немного подумав.       – Просто он был слишком мелкий, – парировал Малдер.       Эпитеты «брехливый» или «взбалмошный» были благоразумно оставлены при себе.       – Я не считал его настолько уж плохим, – продолжил он. – Квиквег был довольно симпатичным, только нижняя челюсть великовата.       – Хммм ...       Скалли повернулась в объятиях лицом к Малдеру.       – Я очень скучаю по нему, – призналась она. – Хотя иногда было нелегко обеспечить ему присмотр на время командировок.       Малдер протянул к ней руку и заправил за ухо выбившуюся прядь волос.       – Ну, когда-нибудь наша жизнь станет более спокойной, так что не нужно будет искать сиделку в последний момент.       – Звучит неплохо, - согласилась Скалли.       Она нежно поцеловала его, прижимаясь теснее под одеялами, заставляя углубить поцелуй.       Они занимались любовью медленно, исследуя друг друга, пробуя на вкус, дразня. Малдер подумал, что никогда не устанет от ощущения ее тела под ним, от давления ее ног, удерживающих его настолько близко, насколько хватает сил. Он готов годами смотреть на восторженное изумление в ее глазах, которое отражало его собственное, когда они одновременно достигали кульминации.       Позже, восстанавливая дыхание, он целовал влажные от пота пряди волос на лбу Скалли. Всего через десять минут после их быстрого похода в ванную она уже крепко спала, а Малдер по привычке лежал с открытыми глазами, уставившись в полумрак спальни. Его сердце переполнялось такими восторгом и любовью, что становилось трудно дышать.       Он уже засыпал, когда вновь услышал тихий стук когтей по полу.       Его сердце упало. Неужели ритуал не сработал?       Малдер затаил дыхание, ожидая услышать знакомое рычание, но вместо этого раздался металлический звон бирки и что-то маленькое и теплое опустилось возле его ног.       Свет уличных фонарей, пробивающийся сквозь занавески, проникал в комнату, разгоняя кромешную тьму. Малдер приподнял голову и посмотрел в изножье кровати и, разумеется, ничего не увидел. И все же он ясно чувствовал, как маленькое животное повернулось несколько раз в поисках удобного положения, а затем с тихим вздохом улеглось между ним и Скалли.       Малдер улыбнулся и погрузился в сон под мелодичный звук призрачного собачьего храпа.