Поцелуи важны для всех!

Расстроенный тем, что Рицка опять отказался его поцеловать на прощание, Соби печально вздохнул и улегся в постель. Он очень устал за этот день, поэтому засыпать начал быстро, но даже в полудреме продолжал сокрушаться о фатальной нехватке в его жизни столь необходимых морально и физически поцелуев. И вот, когда явь готова была окончательно смениться для Бойца сном, он почувствовал прикосновение. Вернее, прикосновения - будто чужих странных губ - сначала к щеке, а потом его нахально поцеловали чуть ли взасос. Ну и что, может спросить дотошный читатель? Ведь Соби сам желал лобзаний, причем чем больше - тем лучше? Да, это так, но... Но тот, кто осыпал его поцелуями сейчас, был явно не во вкусе Бойца. Во всяком случае, его губы (да что там губы! Губищи - вот наиболее точное определение!). Они сто процентов принадлежали не человеку, ведь у людей Соби до сих пор не встречалось настолько холодных, липко-слизистых и патологически жадных ртов! "Эх, вот если бы меня с подобным жаром целовал Рицка!" - сожалеюще промелькнуло в голове у Бойца перед тем, как он настойчиво попытался избавиться от отвратительно-интимных касаний неведомого чего-то, явившегося к нему в ночи. "Да, и кстати, кто ко мне пожаловал на ночь глядя?" - секундой спустя озадачился Боец, отпихивая маниакально лезущего к нему гостя подальше, на что тот протестующе заколыхался всем своим явно не маленьким телом, и Соби ощутил, как его целуют практически везде... одновременно! Будто бы у пришельца рот не один, а много! Разумеется, проще всего было бы встать с кровати и включить свет, но производить столько телодвижений Соби поленился, в качестве замены свету прошептав заклинание, делающее тайное явным. Боец очень надеялся, что оно сработает вне Системы, и его ожидания с блеском оправдались. Правда, глянув на влажно шевелящуюся у его постели студенистую массу со МНОЖЕСТВОМ ртов ("НУ вот, я угадал!") и трагически выпученных глаз, он ужаснулся и, на всякий случай отодвинувшись подальше от жадно тянущегося к нему существа, хрипло каркнул: - Ты что здесь забыл, чучело? Существо сразу отползло немного назад и обиженно спросило в ответ: - Ты тоже не хочешь целоваться, да? Соби против воли сделалось жалко непутевое чудище, испытывающее схожие проблемы. И он только собрался поинтересоваться, какого роду-племени подозрительный чужак, но тот сам гордо продолжил: - А я, между прочим, великий Бугг-Шаш, Темный Бог, текущий в ночи! - и еще сильнее вытаращил свои жуткие глазищи, ставших из относительно неописуемых неописуемыми абсолютно. "Что текущий - это заметно!" - иронично подумал Соби, обозревая на мгновение застывшую громаду Бугг-Шаша, исходящую слизью, чуть ли не покровительственным взором. - А что ты делаешь у меня дома? - в обращении Бойца не слышалось ни капли почтения, которого вообще-то требовало создание столь древнее и устрашающее внешне. - Так меня призвал кто-то, живущий неподалеку! - простодушно объяснил Бугг-Шаш. - Но, наверное, обряд вызова был проведен не до конца или не совсем верно... Вот я и не знаю в точности, к кому мне следует явиться и целовать до одурения! По мнению Соби, чтобы добиться от какого-то несчастного, опрометчиво вызвавшего из глубин преисподней подобное создание, одурения, целоваться с ним Бугг-Шашу совсем не требовалось. Ведь чего стоил один его вид! Боец шевельнулся, собираясь все же включить свет и рассмотреть живого Темного Бога поподробнее; возможно, даже сделать несколько снимков, дабы потом шантажировать ими Рицку. Дескать, вот! Ты со мной целоваться не хочешь, поэтому гляди, что за замена тебе нашлась - небось, устыдишься! Но склизское божество, словно угадав его замыслы, просительно прогудело: - Не надо света! - Почему? - полюбопытствовал Соби, украдкой продолжая рассматривать ужасающего жителя миров, недоступных людям. - Я несовместим с его непорочностью, - изрек Бугг-Шаш, горестно моргая своими многочисленными органами зрения. - И потом, если ты думаешь при помощи света избавиться от меня, то это ты зря. Поскольку, раз явившись к тебе, я буду посещать тебя снова и снова с наступлением темноты! И целовать, целовать! - закончил он, трясясь от вожделения. - Да зачем ты мне нужен? - нетактично возразил Соби, а после испугался, что Темные Боги, наверное, не одобряют подобного панибратского отношения, поэтому сейчас ему с его не в меру длинным языком придется плохо. Но Бугг-Шаш не набросился на него с голодным ревом, не утопил в ледяной слизи, а грустно понурился всей своей массой и тихонько спросил: - Ты тоже меня прогоняешь, да?.. Почему я вам всем так не нравлюсь?.. Соби снова ощутил жалость к существу, которое пусть и Бог, но проблемы у него чисто человеческие, и сочувственно уточнил: - А что, тебя гонят прямо все-все? - Ага... - вздохнул Бугг-Шаш. - Я к ним... то есть к вам... ну, неважно... от чистого сердца - целоваться, понимаешь, очень люблю, а люди! И нелюди тоже! Гонят меня, заклинания неблагозвучные читают, светом в глаза светят! - упомянутые глаза его практически спрятались по веками, будто скрывая навернувшиеся слезы. - А все почему? - с драматическим сопением продолжило существо. - И почему? - азартно поторопил его Соби. - Говорят, не умею я целоваться!!! - обиженно взвыл Бугг-Шаш - так, что дом Соби вздрогнул от крыши до фундамента. - Ты что, плачешь? - изумился Боец, при крике души Темного Бога, которого, оказывается, совсем легко обидеть, малодушно зажавший уши. И действительно, громоподобный рык оскорбленного представителя темных сил сменился жалобными влажными звуками - правда, тоже отнюдь не тихими. Бугг-Шаш промолчал, продолжая, впрочем, свои то ли всхлипывания, то ли вообще непонятно что. - Ну ладно тебе... - Боец, стараясь не дрожать от омерзения, потрепал рукой студенистый отросток, находящийся ближе всего к его кровати. - И ничего не ладно!.. - прогундосил Бугг-Шаш, захлюпав громче. - Не ладно! Хочу целоваться-а-а-а-а! Целоваться хочу-у-у-у! А не с кем! Соби, морщась, внимал оглушительным страданиям Темного Бога, гадая, останется ли он после глухим напрочь, или ему повезет слышать хоть что-нибудь. Внимал-внимал, а потом вдруг неожиданно даже для себя брякнул: - А хочешь, я тебя научу? - едва он понял, что и кому предлагает, ему тут же захотелось провалиться сквозь землю, но было поздно. - Правда?! - Бугг-Шаш резко успокоился и преданно воззрился на Соби всеми своими многочисленными глазищами. - Не обманываешь? - Нет, конечно, - мысленно ругая себя последними словами, отозвался Боец и едва сдержал тяжелейший вздох. - Я понимаю, как бывает плохо, когда с тобой не хотят целоваться... *** - Благодарю тебя, человек! Благодарю от всего... нет, сердца у меня нет, души тоже... Вот ведь, не выходит пафосной речи... - огорченно вздохнуло темное божество. - Что ты там бормочешь, Бугг-Шаш? - в голосе Соби звучала снисходительность, где-то даже ласка. За время, проведенное вдвоем, он успел привязаться к незадачливому Темному Богу, жаждущему поцелуев. И теперь, когда пришла пора прощаться (его компетентные уроки не пропали даром - сейчас Бугг-Шаш целовался просто шикарно!), Боец испытывал к незадачливому выходцу из преисподней чуть ли не любовь - во всяком случае, нежность уж точно. - Пытаюсь проститься так, как подобает властелину зла, - уже с достоинством отозвался Бугг-Шаш. - Только, наверное, размяк я, пока у тебя жил... Но мне и правда пора, ведь должен же я прибыть по месту назначения и показать, как восхитительны мои поцелуи! - существо шумно повернулось в сторону выхода и напоследок пригласило: - Будешь у нас в преисподней - заходи! - Нет уж, лучше ты к нам! - поспешно возразил Боец. - А ведь верно! - обрадовался Бугг-Шаш. - Я же никогда не оставляю в покое тех, кому явился хоть раз, навещая их с наступлением темноты! Так что... - его многочисленные глаза лукаво подмигнули Соби, который, в свою очередь, искренне улыбнулся Темному Богу, понимая, что ему действительно жаль с ним расставаться. "Интересно, он будет выходить через дверь или как-то по-другому?" - подумал он затем, но Бугг-Шаш, как и положено могущественному волшебному существу, вдруг без следа растаял в воздухе, оставив за собой щедро заляпанный слизью пол. Соби неодобрительно посмотрел на нее и отправился за орудиями уборки, ловя себя на том, что уже скучает. Время шло, взаимоотношения с Рицкой у Соби наладились и теперь он почти не возражает против поцелуев Бойца. И все равно порой, когда ночь вступает в свои права, в углах квартиры Бойца сильнее обычного сгущается мрак и оттуда призывно глядят на него глаза существа, наводящего на других ужас. Глядят в ожидании... ясно чего. И Соби, как правило, не медлит.