Пустота

Ты тихонько ускользнула из комнаты и оказалась на балконе. Как только дверь закрылась, горькие слёзы покатились по щекам. Ты проглотила комок в горле и постаралась не моргать слишком часто. Это была твоя работа – быть сильной. Это была твоя работа – двигаться дальше. Стать сильной. Ты снова сглотнула и подняла глаза к небу, чтобы сдержать слёзы. Быть сильной. Быть сильной. Быть сильной. Тех детей нельзя было спасти. В этом не было ничьей вины. В этом не было твоей вины. Кожа снова покрылась мурашками при мысли о детях. Их образ пополнил коллекцию ужасных вещей, которые ты видела во время своей работы. В ту минуту, когда Нанами открыл дверь и ты заметила его, у тебя внутри всё опустело. Тогда ты тоже проглотила боль. Точно так же, как ты сделала это сейчас. Быть сильной. Быть сильной. Оставаться сильной. Каждый день ты сталкивалась с суровой реальностью, с больным и извращённым миром, который скрывался за завесой. Ты исправляла ошибки и держала голову высоко поднятой, а потом шла устранять другие проблемы. Ты всегда сохраняла самообладание, потому что не было другого способа справиться с этим. Как ещё можно было вынести это, если не проглатывать боль, не прятать её внутри, не смаргивать слёзы? Тяжесть этого преследовала тебя, она давило на плечи всё сильнее и сильнее каждый раз, когда случалось нечто подобное. Тебя предупредили об этом, когда ты решила стать магом, ты знала это. Знала, что так оно и будет. Какими бы опустошенной ты себя ни чувствовали, не могло быть и речи о том, чтобы что-то изменить. Защита мира от проклятий и спасение жизней были целью, которая была у вас в крови, запечатлена в ваших костях. Но вы не всегда могли спасти каждую жизнь. Как сегодня. Сегодня люди живы благодаря тебе и Нанами. Но для некоторых было уже слишком поздно. Независимо от того, сколько раз в твоей голове звучали слова "это не твоя вина", они всегда опровергались вопросом "что, если бы". Что, если бы мы пришли к этому раньше? Что, если бы мы повесили завесу раньше? Что, если бы я справилась лучше? Что, если бы я справилась лучше? Твои глаза горели, и ты судорожно вздохнула, вцепившись в перила, чтобы взять себя в руки. Ты вышла на балкон только для того, чтобы успокоиться и проглотить боль. О том, чтобы потерять самообладание перед коллегами, не могло быть и речи, особенно учитывая, насколько ты опытна. Потому что сегодняшний день ничем не отличался от других. Сегодня был обычный день волшебника. Ты смотрела сквозь затуманенное зрение. Вдалеке возвышались горы, освещенные полной луной. Знакомая обстановка помогла немного успокоиться, но с каждой секундой эмоции переполняли. Быть сильной. Быть сильной. Быть сильной. Комок в горле не проходил, сколько бы ты ни глотала. Слезы на глазах не исчезали, сколько бы ты ни пытался их сморгнуть. Пустота в животе росла, независимо от того, сколько раз ты пытался не думать об этом. Все тело дрожало, когда ты пыталась оставаться сильной. Оттолкнувшись от перил, сделала еще один вдох и попыталась взять себя в руки. И чем больше ты старался отогнать боль, чем больше ты старался быть уравновешенным магом, тем больнее становилось. И ты даже не заметила, что кто-то поймал тебя, когда ты пыталась незаметно ускользнуть. Кто-то последовал за тобой на балкон и наблюдал, как ты пытаешься справиться с эмоциями. Пока ты стояла там, дрожа, тяжело дыша, на грани того, чтобы расплакаться, ты уловила звук открывающейся двери и замерла. Ты боялась даже дышать, потому что это выдало бы твое нынешнее состояние, однако плечи все еще дрожали. Ты достаточно часто работал с Нанами, чтобы понять, что эти тихие, осторожные шаги принадлежат ему. Его ботинки осторожно ступали по деревянному полу. С каждым шагом твое беспокойство росло, и ты замыкалась в себе. Выхода не было, ты не могла спрятаться. Нанами остановился, и ты почувствовала, что он стоит прямо у тебя за спиной. Его тихое дыхание было единственным, что можно было услышать, кроме шелеста ветра в лесу. Вы оба молчали. Дрожь в теле усилилась. В тот момент, когда Нанами подошёл ближе, ты почувствовала, что из горла вот-вот вырвется крик. Ты рефлекторно сглотнула и опустила голову, когда Нанами медленно приблизился. Мозг кричал тебе. Не смотри на меня. Не смотри на меня. Я не такая. Я сильная. Я такая же, как ты. Когда ты опустила голову и уставилась в пол, в поле зрения появились туфли Нанами. Он стоял прямо перед тобой, и ты задрожала так сильно, что, казалось, вот-вот упадешь в обморок. Не смотри на меня. Ты подпрыгнула, почувствовав, как пара сильных пальцев подхватила тебя за подбородок и приподняла голову. Сквозь затуманенное зрение ты внезапно оказался лицом к лицу с Нанами, его карие глаза смотрели на тебя с такой болью, какой ты никогда раньше не видела. Он выглядел расстроенным. Уставший. Изношенный. Луна сияла у него за спиной, пробиваясь сквозь его светлые волосы, отчего они казались похожими на звездный свет. А может, это просто из-за слез, навернувшихся на глаза, все казалось размытым. Нанами держал тебя за подбородок, который дрожал. Твое тело, от пят до головы, было похоже на чашу, до краев наполненную печалью, болью, разочарованием и виной, готовую вот-вот выплеснуться через край. Нанами сделал последний рывок. Он провел большим пальцем по твоему подбородку. "Ты можешь поплакать." Как будто по воле его слов, твои глаза раскрылись, и первые слезы покатились по твоим щекам, когда ты посмотрела на Нанами. У тебя перехватило дыхание, и когда Нанами посмотрела на тебя мягко, нежно, ты полностью закрыла глаза, чтобы дать пролиться слезам. Нанами провел большим пальцем по твоей щеке, и из горла вырвался сдавленный всхлип. Ты закрыла глаза и заплакала, и все смешалось на глазах. Он непрерывно вытирал твои щеки, обхватывая твое лицо ладонями и убирая с тебя весь этот беспорядок. Твои рыдания становились все громче, и из-за дрожи в коленях ты упала вперед, прямо на грудь Нанами. Он тут же подхватил тебя, обхватив одной рукой, чтобы удержать на месте. Но ты больше не могла держаться. Нанами разрешил тебе расслабиться, поплакать, не быть сильной. Всего на мгновение. И твое тело сдалось после этих слов. Ты прижалась к нему, готовая выскользнуть из его объятий, но он крепко держал. Ты сжала в кулаках его рубашку и уткнулась лицом ему в грудь, хриплые рыдания продолжали вырываться из горла. У тебя не было сил даже на то, чтобы хоть немного удержаться на ногах, и Нанами осторожно опустил вас обоих на пол. Нанами осторожно уткнул тебя лицом в свою шею и положил свою руку на затылок, пока ты продолжала плакать. В итоге ты оказалась у него на коленях, а он обнял тебя другой рукой, крепко прижимая к себе. Нанами оставался непоколебимым, невозмутимым. Но по тому, как он обнимал тебя, по тому, как утешал, было видно, что он тоже устал. "Я... я..." - пыталась сказать, но твои рыдания заглушали слова. "И... из…вини." Нанами обнял тебя так крепко, что было почти больно. "Тебе не нужно извиняться". Его слова задевают тебя до глубины души. "...Я ненавижу...Я н-не-нави-жу...Я ненави-жу быть слабой". Это была слабость. Это было то, чего ты хотел избежать любой ценой. И все же, вот ты сидишь в объятиях Нанами, демонстрируя своему уважаемому другу и коллеге свой худший момент. И он обнял тебя. "Ты не слабая", - сказал он тихим, мягким голосом, пронизанным нежностью. "Ты молодец. Мы сделали все, что могли. " Ты хотела излить душу. Сказать все, что давило тебе на сердце. Почему они должны были умереть? Почему я не могла поступить по-другому? Почему это должно быть так больно? Почему я не могу быть сильнее? Вместо этого ты заплакала, все сильнее прижимаясь к Нанами, который крепко прижимал тебя к себе, и сам звук его дыхания и ощущение нежных прикосновений вытягивали из тебя это чувство. Его привязанность была бы поразительной, если бы не казалось, что это так правильно, словно его руки были созданы для того, чтобы обнимать тебя. Твои руки отпустили его рубашку и медленно двинулись вверх по его груди, обвиваясь вокруг его шеи. Нанами застыл, пока ты не обняла его, удерживая на месте. Он расслабился и обнял тебя крепче. Ты долго оставалась в таком положении, и в конце концов твои громкий плач стих, сменившись редкими всхлипываниями. Тепло тела Нанами и усталость, накопившаяся за день, окутали тебя, как одеяло, а его большой палец, выводивший аккуратные круги на твоей спине, в конце концов, погрузил тебя в сон. Даже когда Нанами понял, что ты спишь, он на мгновение остался на полу балкона, твое тепло тоже было для него утешением. Но в конце концов он взял тебя на руки и отнес в твою комнату. "Отдыхай" - сказал он перед уходом, вытирая остатки влаги с твоих щек. Для него твое умиротворенное лицо во время сна было облегчением. Утешением. Его утешением.