Не всё то прошлое, что возвратится — из желанного

— Считай меня откусившей жирный кусок твоего пирога сукой и стукачкой сколько угодно, Джеймс. Только ты не будь хитрожопым, но большим ребенком, понимаешь… или ты признавал вину за все свои преступления на отьебись, чему я даже не удивлюсь, ха? С таким отношением ко всем, кого ты прикончил, и Мун мог бы стать типичной вовсе не зарытой в могилу жертвой твоего эго… блядь, я хотела надеяться, что в тюрьме тебя опускали не только… Хотел бы он видеть её такой чрезвычайно сильной прежде… было бы ему интересно посмотреть на зрелище вроде силы воли и укреплённого стержня в даме? В той, что таки проявляла всё это, но по минимуму — на начальство переть тараном не стоит, как бы не чесались руки, особенно на руководство миллиардной корпорации. Либо труп в лесу, или же непомерный долг за «клевету», стоит судам оказаться подкупными. — Да хватит, чёрт, блядь, ну прошу… Да, бесполезно, незачем хвастать, что всё-таки меня не ебали на зоне, и ведь плевать хотели на мои связи. Которые тоже обрубила мне ты, заменив меня на посту главного директора… Заебись, да, где ещё увидишь, что смена руководства произошла таким путем, что вся прежняя за решетку посажена. Не отрицаю, что такие случаи бывали и будут. И всё же я здесь, перед тобой, не собираюсь мстить. Мне даже не понадобилось стать петухом, чтобы обрасти смирением… можно тебя попросить не слишком нагнетать на меня? Я научился держать себя в руках. Салуки не сбивает осуждение с прямых взглядов на волка, при этом никак ему не вредя вроде подсыпания в чай чего-нибудь смертельного или не высказывая ему с эмоциональной дамской злостью всё, что она думает о нём теперь. Хватало у него ума посылать ей письма с тюрьмы, хоть и говорил, что немного своих рукописей в довольно сдержанном тоне отправлял Бастеру, одно для своей матери, также по одному для своего «слуги» Джерри и Беатрис, хоть его давно замужняя секретарша наверняка сразу сожгла письмо, даже не открывая. Были ещё некоторые люди, на которых Джеймс Кристал захотел потратить время и ручки с бумагами — продолжал умалчивать о том, посылал ли послания бывшей жене. Хоть наверняка так и есть, ведь ему скостили срок не без её залога при всех его счетах, что оказались заморожены… постаралась либо она, либо Порша, но даже у дочери когда-то входившего в десятку самых богатых зверей Северной Америки, а то и всего мира, не нашлось бы столько, сколько хватило бы на состоявшееся сокращение лет в неволе. — И что с того, знаешь ли… мне не составит никакого труда сейчас выставить тебя нахуй с моего дома. Где мы трахались много раз, Джим, потому что мне нравилась твоя странная влюбленность в меня. Её можно назвать необязательной и несерьезной, но ты умно и ловко превращал её в нечто незабвенное, что смерть как хотелось испытывать дальше. И за несколько лет работы с тобой ты угрожал мне всего пару раз — вот только так преподносил месть за моё раскрытие твоих незаконных дел, что я не боялась ни тебя, ни последствий. — Чудно, блин, иначе не скажешь… я помог тебе же вырыть дыру в земле для моей карьеры. И это одна из вещей, что спасли меня… представь я себе такой парадокс прежде, то рассмеялся своему отражению в зеркале до срыва голоса. Не опускали, ведь он заявил о себе, как о том, кого лучше не валить наземь в том числе толпой. При этом у него получалось в контакт с многими зэками и парой тройкой авторитетов этого закрытого учреждения. И что же мистеру Кристалу нужно было ещё для того, чтобы время в колонии пролетало незаметно, но при этом грело душу. Воспоминания ли, где его уважали многие из партнёров и вешалось на него предостаточно девушек и женщин в том числе среди работниц его крепости… раз дело когда-то обстояло так, то он специально вспоминал одно и то же, чтобы хоть немного веселить себя в окружавшей безнадеге. Понимал волк, что не вернёт, и уговаривал себя не надеяться на утраченное — но ему было в кайф вспоминать, как он прижимал к себе Зуки спереди, обнимая её талию, пока она, сидя к нему спиной, ластилась вплотную к его прессу как можно удобнее для них обоих. И пляжный песок, пока они были в купальной одежде, нисколько не мешал им сидеть ровно и по желанию покуривать, либо протягивать друг другу банки крафтовогo пива, а после этого есть карамельное мороженое. Но только это ли… почему, спрашивается, один такой прежде часто воплощавшийся в жизни одинаковый эпизод не может быть достаточным поводом выжить в одиночке, и тем более в общаке?