Храброе сердце, сломленное болезнью.

Королевский дворец Иерусалима стоял на вершине холма, возвышаясь над городом, как величественный страж. Его стены, выложенные из серого камня, были пронизаны узкими окнами, словно глаза, глядящие на мир. Дворец был словно скала, выросшая из самой земли, неприступный и твердый, но внутри хранил тайны и страсти, жившие в его стенах. Внутри царила позолота и роскошь, яркие ковры и живописные гобелены с библейскими сценами украшали стены. Но в этой величественной красоте скрывалось нечто более глубокое, нечто, что окрашивало атмосферу дворца в темные тона. Зал Совета Высшей Курии, расположенный в самом сердце королевского дворца, был местом, где решались судьбы Иерусалимского королевства. Он представлял собой огромное помещение, залитое светом из высоких окон, украшенных витражами с библейскими сюжетами. Каменный пол, выложенный мозаикой, напоминал о величии и твердости этого небольшого,но могущественного королевства. В центре зала, на возвышении, стоял массивный дубовый стол, за которым собирались члены Высшей Курии. Иерусалимское королевство, несмотря на свою молодость, было феодальным государством, где власть короля ограничивалась Советом. Однако роль Высшей Курии не ограничивалась только военной защитой. Она принимала участие в управлении королевством, осуществляла правосудие, контролировала финансы. Король был вынужден считаться с ее мнением, получать ее одобрение для важных решений. Это был своеобразный "конституционный монархизм" в условиях Средневековья, где власть короля балансировалась властью феодалов. Именно здесь решались судьбы войн и мира, где король, хотя и ограниченный в своих полномочиях, был вынужден стоять перед своими вассалами, отстаивая интересы своего королевства. И именно здесь рождались интриги, сговоры, и нередко трагические решения, которые определяли судьбу маленького, но гордого Иерусалимского королевства. _ _ Балдуин IV, король, чьи голубые глаза сияли непобедимым духом, сидел в своих покоях. Солнечный луч пробивался сквозь узкое окно и освещал его лицо, покрытое знаками проказы. Он был один, отдаленный от шума дворцовой жизни, как отшельник, уединившийся в своей пещере. Гийом Тирский, его наставник в детстве, но по-прежнему, близкий человек, - неутомимый историк, великой образованности человек, писавший хронику Иерусалимского королевства, сейчас искал источники в библиотеке, чтобы описать прошлые войны, и понять будущее. Раймунд же, дядя короля, занимался политическими делами. Он бродил по дворцу, постоянно в движении, как орел, кружащий над своим гнездом. Он был неутомим, как сам город, который он защищал от врагов. Сам Граф Триполи, был высечен из того же камня, из которого были выстроены крепости Святой Земли: твердый, суровый, непоколебимый. Но под броней,скрывавшей его сердце, бушевала неумолимая жажда власти. Раймунд видел свою роль не только как защитника королевства, но и как лидера, способного управлять им железной рукой, вести его к процветанию. Он видит слабость Балдуина, его угасающую силу, как возможность для себя. Он хотел бы взять на себя управление, поставить свою волю во главу угла, но… ..Любовь к Балдуину, к его племяннику, сдерживала его. Он видел в нем не только короля, но и мальчика, которого он любил как собственного сына. Он видел его боль, его страдания от проказы, и это мешало ему пойти против его воли. Раймунд не мог себя заставить занять его место, пока Балдуин еще жив. _ _ В этот момент, в дворце, только Сибилла, сестра короля, оставалась с Балдуином. Она сидела в теневой части покоев, ее волосы сплелись в густую косу. Сибилла, с ее мягкой улыбкой и печальным взглядом, была мастером лицемерия. Под маской заботливой сестры скрывались хищные амбиции, жажда власти, которая пожирала ее изнутри. Она, конечно, любила Балдуина. Но ее любовь была искажена, переплетена с желанием получить трон. Она видела в его болезни не трагедию, а возможность. Балдуин был слаб, его правление было под вопросом, и она ждала своего часа. Она знала, что ей нужно время, терпение. Она знала, что ей нужно ждать, пока Балдуин не ослабнет, пока его болезнь не возьмет верх. И тогда она, словно хищный цветок, распустится, затмив все вокруг. И в этом лицемерии, в этой игре, в которой она была главной актрисой, заключалась ее истинная сущность. Она была хищницей, которая под видом добродетеля прятала свои смертельные когти. _ _ В этом дворце не было места для беспечности и радости. В нем жили страхи и тревоги, ожидания и надежды. Но в нем также было место для любви, для преданности, для веры. Балдуин, вглядываясь в дальний горизонт, в бесконечный простор неба, видел не только войну, но и величие своей земли. Он видел в ней не только место для сражений, но и место для жизни, любви и надежды. И он сделает все, чтобы эта надежда не угасла.