Небылицы

— Так, значит, тебе понадобилась моя помощь? — Миссури не спешит - со сверхъестественными сущностями это было не менее рискованно, чем с некоторыми ее клиентами среди людей. — Если честно, я всегда ожидаю увидеть кого угодно, но не... — Архангела? Габриэль усмехнулся. В последнее время — в частности после не совсем состоявшейся битвы с Люцифером — это давалось ему легче, как если бы за его весельем больше не было ничего спрятано... Например, как перед язычниками долгое время была сокрыта его ангельская суть или как перед ним самим факт своей, но уже ничем особо не оправданной, трусости. Что касалось остального, то, если честно, нельзя было сказать, что он сильно изменился. Ангельский лик скрывал уже привычный ему сосуд, а на том — почти неизменная зеленая куртка, темно-красная рубашка, джинсы, да ботинки. — Ну и? — изредка посматривая в его сторону, Миссури залила кипяток в стоящие на небольшом столе кружки. Прислушавшись, мужчина почувствовал запах трав. — Что такому созданию, как ты, могло понадобится от обычной женщины? — На самом деле... Габриэлю многое хотелось рассказать. Теперь, когда прятки с внешним миром и самим собой были во всех смыслах окончены, ему хотелось хоть раз побыть честным в полной мере. Побыть... Просто тем по уши влюбленным Архангелом, которого он столько лет игнорировал, заглушая беспорядочными связями и периодически ловя флешбеки, когда встречал сочетание рыжих волос и серо-зеленых глаз на женских лицах. — Дело в одной женщине... Демонице, если быть точнее. Он почти ждал, что после этих слов Миссури замолчит и ему придется объяснять, как и почему даже такие создания, как демоны, могут быть разными, однако... — Продолжай. Выдохнув, он попробовал совладать со столь невовремя решившими себя проявить эмоциями. Если вспомнить, то практически у всех ангелов была такая проблема — когда чувства начинали овладевать разумом, становилось почти невозможно себя контролировать. В этом хваленые небожители совсем недалеко ушли от людей, которых большинство Небес, как и сам Михаил, очень любили упрекать в примитивности. — В общем... Я знаю, что она подвергалась насилию. — заметно сжав пальцами подлокотник дивана, мужчина сосредоточил взгляд на кружке. — Но, предчувствуя ваш вопрос, нет. Это был не я, а мой старший брат. Уверен, каждый из вас, людей, слышал о дьяволе. Как он и ожидал, повисло молчание. — Дьявол? Женщина обхватила ладонями кружку, но так и не притронулась к своему напитку. Габриэль кивнул. — Думаю, расписывать, на что он способен и какого рода это насилие, я не буду. Уверен, там всего хватало... — Но? Встретившись взглядом с Миссури, Архангел разглядел в выражении ее лица подозрение... И не удивился. Будь мужчина на ее месте, то сам бы наверняка подумал, что речь идет уже о далеко не живой демонице. Выставив руки перед собой, он заверил: — Она жива. Я знаю, потому что слышал о ее побеге, но дело... Дело в другом. После секундного замешательства женщина ни с того ни с сего усмехнулась. — Ах, вот оно что... Когда к ней приходили люди, то обычно они хотели знать самые разные вещи, начиная с того, изменяют ли им их вторые половинки, до того, как скоро должен грянуть конец света. Неизменным оставалось то, что во всех этих случаях Миссури опиралась на свою основную способность. Чтение, или же, напротив, распознавание чужих намерений, помогали ей в составлении наиболее убедительных ответов... Но то было с людьми. С ангелами, как показывал нынешний случай, это срабатывало лишь в тот момент, когда они сосредотачивались на том, ради чего сюда пришли. Несколько отведя взгляд, Габриэль все таки рискнул отпить то, что изначально принял за чай. — Ну и? Как же так получилось, что ты влюбился в девушку своего брата? — она беззлобно улыбнулась и в этой улыбке Архангел волей неволей уловил что-то знакомое и теплое. — Извини, если это звучит бестактно, но... Пойми, ты далеко не обычный посетитель для этого дома. Габриэль хмыкнул. — Вряд ли в истории нашего знакомства будет много романтики... Если только не посчитать измену с наших сторон чем-то подобным. Он не солгал — в ту значимую для него ночь Абаддон изменила дьяволу, а сам Архангел изменил Кали, с которой уже тогда имел отношения, если те, конечно, вообще можно было так назвать. Его ошибка была не в том, что он полюбил другую, пусть и за столь короткий срок, а в том, что он вовремя не порвал с языческой богиней, чьи взгляды, как он давно догадался, были едва не древнее ее самой. Вспомнить хотя бы, как она убила его копию прямо перед приходом Люцифера в тот злосчатный отель. — Ладно... Вряд ли я могу осуждать существ, подобных тебе. Встав со своего места, Миссури подошла к окну, по-прежнему не выпуская чашки из своих рук. Небо выглядело не менее пасмурным, чем некоторое время назад, но это и неудивительно. Здесь, в Лоуренсе, дожди никогда не были чем-то необычным. — Да нет, вы знаете... — печально улыбнувшись, мужчина тоже поднялся. — Я думаю, очень даже можете. Тогда, на утро, после всего, что между нами было, я просто ушел. Ушел... Последнее слово он повторил, словно испытывал почти мазохисткое наслаждение, чувствуя, как оно затрагивает что-то внутри и режет. Рвет на части, как лезвие ангельского клинка. — Я струсил. — продолжал он. — И трусил еще очень долго... До недавнего момента. Он усмехнулся, но то уже вышло неправдоподобно — Миссури, во всяком случае, точно не поверила. — Что же изменилось? В попытке подобрать слова, Габриэль ответил не сразу. Он вспоминал, как смотрел на иллюзию своего трупа после ухода брата, вспоминал, что Кали, как ни в чем не бывало, даже не потрудилась удостоверится в том, жив ли он после того, как спас ей жизнь, вспоминал... Винчестеров. Они были всего лишь двумя людьми, которых с детства приучили идти против целого мира, но даже при такой жизни, имея множество отличий друг от друга, они все еще оставались семьей. Семьей, что была готова на все, ради тех, кого любит, и наконец... Семьей, до которой им, небожителям, было так далеко, что не стоило и надеятся, что его братья когда-нибудь осознают свои ошибки и ценность друг друга. — Одни люди, как бы это ни прозвучало... Показали мне, насколько жалким я, Архангел с множеством возможностей, выгляжу на их фоне. Они... Боятся очень многого, но все равно идут вперед. Они знают, что любой день может стать для них последним, но это не мешает им поступать так, как они считают правильным. — Звучит знакомо. Миссури кивает и мужчина ловит себя на мысли, что она наверняка знает, о ком сейчас идет речь. Тем, наверное, и лучше... Ей будет проще понять, о чем он. — Возвращаясь к моему рассказу, я добавлю только то, что та демоница... Она здесь, в этом городе. По крайней мере, след ее демонической энергии обрывается именно в этом месте. — И ты не знаешь, как к ней подступится? — Скорее, боюсь. — признался он. — На момент первой и последней встречи между нами не было никаких договоренностей и тем не менее... Что, если после прошедших лет я буду в ее глазах не меньшим врагом, чем брат, от которого она бежала? — Ну... — относя чашку в раковину, женщина вновь улыбнулась, но на сей раз эта улыбка показалась мужчине немного странной, почти заговорщицкой. — Можно поставить вопрос по другому. Что, если она, наоборот, хотела увидеть тебя все эти годы? И испытывает к тебе то же, что и ты к ней, не смотря на всю боль, что ей когда-то причинили? — Говорите так, будто что-то знаете. Габриэль хмыкнул, на что женщина тоже усмехнулась, словно он сказал что-то забавное. — Не знаю, как говорю я, но уж она то точно знала, о чем рассказывала. — подняв руку, она призвала уже намеревавшегося ответить Габриэля к тишине. — Если твоя демоническая подружка имеет рыжие волосы и... — Серо-зеленые глаза? — Ее дом на другом конце улицы. — продолжила она, на сей раз практически не скрывая своего веселья... Ну, или просто радости от того, что ей удалось помочь кому-то без уже привычной необходимости лгать. — На твоем месте, я бы уже летела туда на всех парах, парень.