Татуировка

Дверной колокольчик мелодичным звоном оповестил работников о новом посетителе. В открывшуюся створку выглядывала перепуганная пучеглазая морда. От внутреннего убранства тату-салона и так огромные глаза расширились до вселенских масштабов. Все эти иглы и чернила до ужаса пугали Игната, но он всё-таки набрался смелости и… …И вылетел из салона аж на другую улицу. Володя кое-как догнал это недоразумение. Схватил за шиворот растянутой, потасканной, и видимо у кого-то украденной, рубашки, и потащил назад. – У нас был уговор! – кряхтел от натуги хлюпик Володя, миллиметр за миллиметром двигая отпирающегося Игната снова в тату-салон. – Ты жульничал! – кричал и отпирался Игнат. – И вообще это была провальная идея с самого начала! – Но ты же согласился, – решил повыёбываться Володя и фактанул. – Так что уговор засчитан. Мимо проезжали машины, проходили люди, но никто не обращал внимание на лысого маньяка, тянущего неизвестно куда сопротивляющегося гомункула. Ну как не обращали, скорее не мешали и спешили отойти на другую сторону – подальше от странной парочки. Игнат продолжал вопить о помощи и в конце концов охрип, что несказанно обрадовало всех, кто это слышал. Володя же от натуги вывихнул руку и сломал палец на ноге споткнувшись об арбузную косточку. Не сговариваясь, эти две жертвы слепого акушера решили передохнуть (ударение, как не прискорбно, на у) на том же месте, где и остановились. Таким образом они перегородили половину улицы, рассевшись на прям на асфальте. – А помнишь… – ни с того ни с сего начал Игнат, смотря на проезжающие мимо машины. – М? – вопросительно промычал Володя, пытаясь вспомнить заклинание лечения. На самом деле он его не знал, да и вообще кроме своей излюбленной авады он никаких других заклинаний не знал. – Помнишь, как меня мусоровоз сбил? – с ноткой ностальгии прошептал Игнат. На его глаза навернулись слёзы, и он вскрикнул от боли. Дело в том, что Игнат носил очки с толстыми увеличительными стёклами. Только он носил очки не потому, что у него было слабое зрение, а потому что считал себя крутым перцем. Правда он не знал, что «крутые перцы» носят солнцезащитные очки. Из-за своей тупости он страдал всегда и страдает сейчас. Солнечные лучи отразились в линзах очков, приломлились от капель слёз, и горячим лучом обожгли Игнату колени. Пытаясь потушить загоревшиеся брюки, он перекинул пламя на балахон Володи, и теперь два додика прыгали и орали, думая, что таким образом огонь пропадёт (мне на месте огня хотелось бы исчезнуть куда-нибудь от них подальше). Возможно, эти двое так бы и сгорели в этом несуразном пожаре, но не быть празднику – проезжающий мимо урод прокатил по луже и облил водой почти сгоревших Игната и Володю. – Фух! – выдохнул Володя, когда убедился, что кроме куриных пальцев ничего не поджарилось. – Я почти стал Жанной Дарк. – А я хотел стать Человеком Факелом, – сказал Игнат и разревелся. Володя поспешил успокоить своего приятеля – нового поджога себя он не хотел допустить. Игнат не успокаивался. Тогда Володе в его пустую голову пришла просто замечательная идея – притащить Игната в тату-салон, пока тот не сопротивляется. Игнат понял, что с ним произошло что-то плохое, когда иголка вонзилась в его филейную часть. Открыв глаза, он заметил, что находиться на столе тату-мастера. Причем привязанный ремнями, так что не пошевелиться. Рот был заклеен скотчем и крики Игната никого не беспокоили. – Тонкая игла, – напевал мастер, рисуя контур. – Глубоко вошла. Острая игла – это не игра. – А я мажу жопу вазелином, – важно сказал Володя. – Игнат, кстати, тоже. – указал на связанную жертву игловых ранений. Мастер с интересом посмотрел на названное место, которое сейчас и подвергалось художественным истязаниям, и задумчиво сказал: – Пока татуировка не заживёт, лучше повременить с таким, – кивнул своим же словам. Володя тоже кивнул. Ему нравилось, когда в его присутствие говорят умные вещи. Проблема была в том, что почти всё, что слышал, Володя считал умным и часто повторял услышанное. И почти всегда его слова были не в тему разговора. Вот и в этот раз он опять решил выпендриться: – Я пойду на лево, – с важным видом сказал лысый чепушила. – А Натали Портман пойдёт на право. И оборвётся, между нами, сломанная кисть. Мастер покосился на Володю, но промолчал. У него постоянно подобные утырки появляются, и удивляться уже нечему. – Да тебя даже черепашка Наташка пошлёт куда подальше, – прокряхтел Игнат, который сожрал весь скотч. – Если ты Энакин Скайуокер, то я Ханна Монтана! – Кто бы говорил! – вскочил со своего места Володя и достал палочку. – Я из тебя сейчас жаренного питона сделаю. Мастер, который почти закончил свою работу, в ужасе уставился на клиентов. Первый вопрос, интересующий тату-мастера: откуда Володя достал палочку, ведь в его балахоне не было карманов (ответ ему лучше не знать)? Второй – как можно было съесть скотч? Встряхнув головой, мастер сказал, что работа выполнена и поспешил убежать на перерыв. Как хорошо, что ему заплатили авансом, да и в несколько раз большей суммой, чем нужно было. Продолжая припираться и угрожать друг другу, двое из ларца и того же говнеца, вернулись в подвал в канаве. На самом деле это не был их дом, а лишь место, которое они считали своим домом, хотя им никто там рад не был. Подойдя к зеркалу и спустив штаны, Игнат решил посмотреть на результат своих страданий. В том месте, где у прекрасных женщин рисуется бабочка, у Игната была надпись «Тёмный Лорд Воланд». – Какой ещё Воланд?! – закричал Володя, чьё полное имя не дописали. – Я Воландеморт! А Игнат смотрел на свою покрасневшую жопу и наделся, что в следующий раз Володе на этом самом месте напишут имя Игната. – В следующий раз мы будем спорить на твою жопу, – потирая зад, сказал Игнат. – Для начала мы найдём Воланда, который испоганил моё имя! – мстительно проговорил Володя, строя в голове планы. Они ещё не знали, что подвал был заминирован. Ещё пару минут и от них ничегошеньки не останется.