Бардак по-ксентаронски

В темноте и тишине горных подземелий время как будто замирало. Впрочем, для Демиурга время и без того было слишком относительной вещью. Он мог ждать сколько угодно. Ксентарон, правда, не мог, но до такой крайности не должно было дойти. В конце концов, он сам, создавая этот мир, продумывал план и на такой случай. Все-таки Минатрикс была сущностью такой же древней, неуемной и с фантазией. Ее попытку выбраться на этот план бытия именно на Ксентароне Демиург просчитал давным-давно. Свое возможное поражение от ее рук – тоже. И не поленился создать на этот случай довольно прочную вероятность явления героев-избавителей. А потому с чистой совестью обосновался у гномов. Мог ведь и первый бог Ксентарона позволить себе пару веков отдыха по примеру золотых драконов? Думать о драконах было приятно. Вернее, об одном вполне конкретном драконе. Самый младший из их рода – Гилтиас – удивлял Демиурга с самого своего детства. В нем как будто всего было слишком много – любопытства, восторга, жадного желания жить. Сказать, что в нем было много света, у Демиурга не повернулся бы язык. Хотя это было так. Свет сиял в юном Гилтиасе так ярко, что даже богу непросто было на него смотреть. Еще сложнее было оборвать всякое общение с племенем золотых драконов, когда Минатрикс прорвала план бытия, как старый плащ. Хотя, даже скрываясь в горах, Демиург все еще приглядывал за Твердыней Огня, любовался украдкой одинокой фигурой – то изящным златокудрым эльфом, в одиночестве острова пренебрегавшим одеждой, то молодым некрупным золотым драконом. Шум на верхних уровнях крепости гномов безошибочно подсказал – вероятность, наконец, сбылась, и владыки гор все-таки встретили того самого героя. А в темницу потащили исключительно для его же безопасности. Все-таки напиваться с гномами – не самая светлая затея, а это было единственным развлечением в горах. Демиург отыскал в дальнем углу изрядно запылившийся Посох Света, тщательно его отряхнул, приосанился и отправился знакомиться с героем. Неладное он заподозрил, едва спустившись на тюремный уровень. Гном-стражник сидел на своем посту, глубоко натянув на голову шлем и замотавшись сверху собственным плащом. Причиной таких радикальных мер был звонкий пронзительный голос, распевающий: −Выбор ясен — он теперь за мной, Все сомнения за моей спиной. Я изгой — пути мне нет туда, Но даёт шанс беда-а-а! Строфа оборвалась вокализом такой силы и пронзительности, что дрогнули, кажется, даже камни. У Демиурга возникло стойкое подозрение, что в темнице мучают любимую кошку гномьего вождя. Хвост по кусочкам отрезают, а саму варят. Иначе бы бедное животное так не вопило. Стражник поплотнее закутался в свой кокон и на явление первого бога, которого их народ вообще-то почитал, не обратил ни малейшего внимания. Потерев ладонью пострадавшее от кошачьих воплей ухо, Демиург все-таки отправился разбираться. Тюремные камеры были пусты, за исключением одной, самой дальней. Там, привалившись плечом к решетке, сидел худощавый темноволосый не то человек, не то эльф, одетый в какие-то фантастические штаны, словно пошитые из лоскутов, и нечто вроде камзола с металлическими заклепками. Руки и ноги пленника были закованы в массивные кандалы. На тонкой шее красовался внушительный ошейник. Впрочем, все эти предосторожности не мешали заключенному увлеченно ковырять замок наручников какой-то шпилькой. При появлении Демиурга герой поднял голову, открывая острое птичье лицо с подозрительно горящими синими глазами. Первый бог задумчиво помедлил. Насколько он помнил, возможного героя-избавителя он изображал несколько… Не так. Повыше, пошире в плечах, с длинными светлыми волосами и бородкой, подчеркивающей человеческое происхождение. Голосить, как ошпаренная кошка, герой точно не должен был. И вообще ему полагалось магией владеть, а не ковыряться отмычками в замках. −О, здравствуйте! – приветливо помахал Демиургу герой. – Вы, что ли, тот самый волшебник, которого мне обещали гномы? А я Дезмонд, из Энии. Видите ли, тут произошла ошибка. Я ищу своих друзей – воина Торвальда и принцессу Алатиэль. Представляете, они решили, что смогут разобраться, что к чему в этом мире без меня. Вот, даже заперли. Дезмонд кивнул на собственные скованные руки и торопливо продолжил, пока ошарашенный Демиург переваривал услышанное. −Еле успел за ними к порталу. А потом эта воронка схлопнулась, и мы потерялись. Я бродил-бродил, встретил гномов, пытался им все объяснить, но они на меня еще одни кандалы надели и притащили сюда. Может, хотя бы вы меня выслушаете? −Ты точно Дезмонд? – подозрительно осведомился Демиург. −Точно. – заверил его герой, и тут замок скрипнул, открываясь. – Ура, получилось! Демиург задумчиво разглядывал, как Дезмонд разминает освобожденные руки и принимается колдовать над замком ножных кандалов. Пожалуй, за время отдыха у гномов следовало все-таки получше присматривать и за Ксентароном, и за соседней Энией. Раз уж магия где-то дала сбой, и вместо нормального героя получился этот… Взломщик. Взломщик тем временем сноровисто выпутался из цепей и на ощупь принялся ковырять верной отмычкой застежку ошейника. Демиург вздохнул и махнул рукой. Ошейник с грохотом упал на каменный пол. Решетка сама собой открылась. Первый бог протянул удивленному Дезмонду Посох Света. Формально все условия были выполнены. Герой? Герой. Дезмонд? Дезмонд. Значит, Посох Света в руки и вперед, спасать Ксентарон. А самому Демиургу неплохо бы выяснить, куда девались упомянутые воин и принцесса, если должны были попасть к замку Дельвиэта. Не к добру все это, ох, не к добру. Дезмонд восторженно уставился на фигурку золотого дракона, венчавшую Посох. Большие глаза зажглись каким-то жутким азартным огнем. Тонкие пальцы потянулись к навершию артефакта. Демиург сердито встряхнул головой. Воин, названный Торвальдом, действительно оказался вместе с Дельвиэтом в его замке. А вот куда пропала принцесса, понять было трудно. Разглядеть ее мешали кружившиеся перед глазами языки пламени. Первый бог нахмурился, силясь разглядеть хоть что-нибудь. −Ой! – раздался вскрик Дезмонда, а следом что-то зазвенело по камням. Первый бог с неудовольствием открыл глаза. Дезмонд старательно прятал за спину Посох Света, бывший, к слову, выше его роста. А на полу сиротливо лежала фигурка золотого дракончика с отбитым хвостом. Посох, как оказалось, оставался артефактом и в таком виде. И даже золотых драконов он пробудил. Но все равно решающее сражение с легионами Минатрикс прошло как-то… Не так. Сперва Дезмонд, старательно чаровавший какое-то непонятное заклинание, промахнулся и вместо синего дракона снес изрядную часть стены, открыв дорогу умертвиям. Потом наблюдавший эту картину Торвальд философски пожал плечами и одним легким скользящим движением шагнул прямо на темный меч одного из демонов. Зачарованный металл легко пробил нагрудник. Торвальд рухнул на колени и улыбнулся так довольно и блаженно, словно только об этом и мечтал. Демиург еще успел поймать эхо его последней мысли: −Хотя бы на том свете отдохну… Демиург только головой на это покачал. В Призрачном Храме воину точно не дадут заскучать. Но самым «не таким» оказалось все-таки появление драконов. Гилтиас золотым росчерком вылетел из снежной тучи, встряхнулся, сбрасывая с себя морок чар, защищавших от холода и ветра всадника. Сидевшая на его спине эльфийка гордо вскинула темноволосую голову, украшенную серебряным венцом, и потянула из ножен внушающий уважение меч. −Не медли, полуэльф! – прорычал Гилтиас, закладывая вираж над головой Дезмонда. – Используй Посох Света! −Используй… − проворчал в ответ Дезмонд, покручивая бесценный артефакт в руках, как простую палку. – А как?! Ответа от дракона он не дождался. Демиург тоже не успел ничего сообразить, когда Дезмонд вдруг изо всех сил шарахнул Посохом о стену. Полыхнуло так, что зажмуриться пришлось даже первому богу. В вышине кто-то заревел на два голоса. Что-то тяжело ударилось о землю по ту сторону замковой стены. Когда свет погас, во дворе и на стенах не было ни одного демона и ни единого умертвия. На том месте, где лежал погибший Торвальд, остались только рунный меч, синий плащ и склянка, полная ярко-оранжевой жидкости. Дезмонд, державший в руках обломок Посоха, недоуменно моргал. Еще более недоуменно хлопал глазами Дельвиэт, выглядывая в амбразуру. Потом усмехнулся и смачно плюнул на то, что высмотрел. −Туда тебе и дорога, ящерица синяя. – удовлетворенно пробормотал он. Гилтиас обнаружился в дальнем конце крепостной стены, в эльфийском облике. Вернее, рассмотрел Демиург только его спину и непослушную копну золотистых кудрей. Гилтиас был очень-очень занят. И взбудоражен аж до потери концентрации, раз на макушке торчали острые золотые рожки. Энийская принцесса, с которой дракон крайне увлеченно целовался, неожиданно оторвалась от него, крепче обняла за шею и встретилась взглядом с Демиургом. Хитро прищурила зеленые глаза и хулигански показала опешившему первому богу язык. А потом, как ни в чем не бывало, вернулась к своему занятию. Гилтиас с охотой обнял ее за талию и даже слегка приподнял. Груды камней кругом этих двоих явно не смущали. −Бардак. – сквозь зубы пробормотал Демиург, кутаясь в мантию. – За всем глаз да глаз нужен. И взмахнул руками, телепортируясь обратно к гномам. Наверняка, в их бездонных запасах самогонки найдется что-то достаточно крепкое и для бога.