Вальс-бостон

На ковре из жёлтых листьев в платьице простом Из подаренного ветром крепдешина Танцевала в подворотне осень вальс-бостон. Отлетал тёплый день, и хрипло пел саксофон. Да, Розенбаум был прав, удивительный сон, который дарят нам последние теплые осенние денечки, танцуя в подворотне рыжей танцовщицей, действительно, достоин самых громких аплодисментов, которыми, то там, то здесь, одаривали вальсирующую красавицу птицы своими шумными крыльями. Сегодня, как никогда за всю осень это чувствовалось более остро, и от этого сердце сжимала какая-то щемящая тоска не то по ушедшему лету не то по чувствам, которые были так жестоко растоптаны в ссоре. Я шла по аллее, вдоль которой были густо посажены американские клены, уткнувшись в поднятый стойкой воротник своей черной кожаной куртки. Она еще сохранила запах его одеколона, пропиталась моим любимым Хьюго, снова и снова напоминая о том, что все закончилось. Широкопалые листья уже давно пожелтели, и аллея казалась усыпанной золотом. Где-то недалеко раздавалась возмущенная трель трамвая, так нарочито отчитывающего нерадивого водителя, посмевшего нарушить правила дорожного движения, но меня это не волновало. Сейчас я думала только о нем и о том, что случилось буквально полчаса назад. -Я что, по-твоему, похож на юнца, которому так легко запудрить мозги? – в моей памяти всплыла возмущенная речь Александра, - я не позволю, что бы мне морочили голову. - Господи, - подумала я и передернулась от внезапно налетевшего ветерка. – Как он только мог подумать, что я могу быть еще с кем-то. – В моей голове просто не укладывалось это. Наверное, измена, была бы самым последним предлогом для меня, если бы я решилась уйти от Гордеева. Засунув глубже руки в карманы, я продолжила двигать дальше, сейчас главное для меня было идти, а куда это было не важно, главное – совершать движение, что бы хоть как-то отвлечься от далеко не радостных мыслей. Погода, как назло радовала глаз и не давала, предастся меланхолическому настроению. Солнце задорно играло в верхушках деревьев и подмигивало прохожим, отражаясь в лужах, которые еще вчера оставил капризный дождь, внезапно нарушивший красоту осенних дней. Сейчас я не представляла, что будет со мной дальше, скорее всего мне вновь придется вернуться к приемным родителям. Я даже мысленно скривилась и, видимо, это моя внутренняя гримаса отобразилась на лице, потому что идущий мне навстречу незнакомец как-то странно на меня посмотрел. Нет, я не то что бы была против Олега Викторовича и Аллы. Камнем преткновения, как обычно для меня был Глеб, который всякий раз видя меня, делал все, что бы уколоть меня и указать на мое место в их доме. Интересно, сколько еще в моей жизни будет продолжаться этот кошмар, сколько я еще смогу вынести и выстрадать. Казалось, моему железному терпению не было предела, друзья несколько раз сравнивали меня со скалой, которая стоит веками не рушась, а все жизненные препятствия в виде ветром и дождей лишь оттачивают и не без того стойкий характер. Мои быстрые шаги четким звуком отражалась от каменной брусчатки, которой была выложена старательно рабочими нашего города, доблестная мэрия потрудилась на славу, что бы город выглядел достойно и привлекал взгляды не только приезжих, но местное население. Чего греха таить, запутавшись в суетной паутине рабочих дней и трудовых нескончаемых будней. Мы перестали видеть прекрасное. Порой, так и хочется остановиться, раскрыть глаза от пелены быта и вздохнуть полной грудью, вдыхая ароматный запах осенней прелой листвы. Внезапно, красоту этого поистине сказочного места нарушил тонкий аппетитный аромат ванили. Я повернула голову туда, откуда предположительно доносился этот аппетитный запах, и почувствовала, как у меня свело пол ложечкой, и желудок ворчливо заурчал, требуя немедленно всей этой сладости. В нескольких шагах от меня было небольшое кафе, и ноги меня сами понесли туда Розенбаум, очевидно, преследовал меня в этот вечер: стоило мне только сделать заказ, мою любимую ромовую бабу и чашечку кофе, как в небольшом уютном зале раздался все тот же «Вальс-бостон», который с самого утра крутился в моей голове уже до дыр заученным мотивом. В голове бесконечно, словно колесики вечного двигателя, крутилась одна и та же мысль, я просто не представляла, как буду жить дальше, ведь я уже была не одна, внутри меня уже несколько недель происходило настоящее чудо. Может быть, меня и могут назвать сумасшедшей, ненормальной, психически неуравновешенной, но сейчас, как мне казалось, я чувствовала его каждую минуту. Такого крошечного, совсем еще не похожего на человека, но уже живущего и, несомненно чувствующего все, что происходит вне того мира, в котором находился он. Он, вы улыбнетесь, прочитав эти строки, но я с самого начала, как только увидела эти две заветные желтые полоски, поняла, что будет именно он, я уже чувствовала на кого он будет похож. Думаю, что даже не стоит говорить об этом, на кого может быть похож ребенок, разумеется, только на любимого человека, на своего отца, подарившего ему эту жизнь. Я отпила глоточек кофе, и меня словно пробило током, в памяти отчетливо всплыла картинка с лежащей, на небольшой прикроватной тумбочке, полоской теста. -Господи, - прошептала я еле слышно, - после сегодняшнего скандала Саша мне не поверит. Из колонок доносились, казавшиеся на тот момент роковые строки: А когда затихли звуки в сумраке ночном - Всё имеет свой конец, своё начало, - Загрустив, всплакнула осень маленьким дождём... Ах, как жаль этот вальс, как хорошо было в нём. Да, конец всему наступал с каждой минутой все ближе и ближе, по моим щекам текли слезы горечи, меньше всего я сейчас хотела, чтобы кто-то из посетителей обратил на меня внимание. И как назло буквально через несколько секунд я поняла, что к столику кто-то подошел. Инстинктивно сжавшись, я приготовилась отбивать поток любопытных вопросов. -И чего им только надо, - подумала я, - этим любопытным, ну видят плохо человеку, обязательно сейчас нужно лезть со своими идиотскими вопросами и предложениями о помощи. Как можно вообще это делать, одно дело, когда человек упал на улице, а другое, когда переживает душе…- поток моих мыслей был прерван так же быстро, как и начался: передо мной на столе лежал маленький аккуратный букетик моих любимых чайных роз. Я сидела и боялась поднять глаза, самое смешное заключалось в том, что страх мой был не из-за человека, стоявшего рядом со столиком, здесь сомнений не было никаких. Больше всего сейчас меня волновали мои красные заплаканные глаза в черном обрамлении подтекающей туши. -Прости меня, - Александр присел рядом со мной и развернул за плечи к себе,- Лерка, прости, ну я старый ревнивый дурак, что с меня можно взять. Саша мягко взял мою холодную от волнения руки и начал покрывать ладони нежными поцелуями. В моей душе все дрожало, я сейчас была разрыдаться в голос здесь, сидя в этом кафе, куда с приближением вечера стали сходиться влюбленные парочки и меня уже почему то не волновало что они подумают, ведь я уже была не одна, а точнее, нас было трое и мы, несмотря на нахлынувшие эмоции, были абсолютно счастливы. -Пойдемте домой, - улыбнулся счастливой улыбкой Саша и аккуратно дотронулся пальцами до моих губ, убирая на них остаток гоголь-моголя, которым было щедро сдобрено мое любимое лакомство. Мой любимый мужчина понял все и без слов, да разве я не могла простить его, ровно, как и я поняла то, что ему уже все известно. Домой мы шли крепко державшись за руки, но и тогда нам казалось мало этого прикосновения. Тогда Саша обнял меня за плечи. -Я люблю тебя, - прошептала я, нежно коснувшись его губами в поцелуе и тут же получила в ответ его нежный, но крепкий поцелуй. -Смотри-ка, - раздался неподалеку от нас голос пожилого мужчины в драповом черном пальто и темно-синем берете, державшего под руку свою драгоценную спутницу, - словно мы с тобой в молодости. Женщина обернулась на нас и улыбнулась, несмотря на свой достаточно преклонный возраст у нее были очень ясные голубые глаза, светившиеся от счастья, ведь рядом с ней был ее любимый мужчина. Как часто вижу я сон, Мой удивительный сон, В котором осень нам танцует вальс-бостон. Там листья падают вниз, Пластинки крутится диск: "Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз". Как часто вижу я сон, Мой удивительный сон, В котором осень нам танцует вальс-бостон.