Телефонный звонок

Настойчивый телефонный звонок вновь резанул по ушам, вынуждая взять трубку. — Одри… Одри, — сыпучий голос, словно в трубку шипит змея, врезался противным тембром в голову. Было слышно, что человек, говоря это, искренне улыбался, но непонятно, была ли это добрая улыбка или злая, — Я знаю про тебя слишком много. Непозволительно много. Поэтому, думаю, следующий вопрос не поставит тебя в тупик. Ты же хочешь вернуть к жизни свою мать? Хочешь, чтобы оставшиеся твои близкие люди не пострадали? Это ведь все их рук дело, этих поганых недоследователей, охотящихся на призраков. — Голос в трубке мерзко засмеялся, — Неужели ты можешь быть уверена на сто процентов, что они не принесут тебе больше зла, чем пользы? Ты их толком не знаешь. А они следили за тобой, следили за твоими близкими, следили за твоей жизнью. Ты думаешь, предложение о вступлении в агенство — чистая случайность? Ха-ха-ха, как же ты ошибаешься. Молодая еще. Опыт придет, а вот дорогие тебе люди будут только уходить. Быть может, тебе стоит одуматься сейчас, пока не стало совсем поздно? — Голос замолчал. Не услышав ответа в ближайшие секунды, звонок сбросили, не дав девушке высказать свои мысли. Она стояла в ступоре, не понимая, какое объяснение можно дать произошедшему. Каким образом вообще мог звонить телефон, вырванный вместе с проводами? Поразмышлять об этом было бы не лишним, но конкретно сейчас это волновало мало. Нужно было срочно прекратить действие этого ужасного звука, издаваемого телефоном, который пробирается под кожу, мышцы и кости, поселяясь внутри и словно разрывая все внутренности на части, будто он исходил из самого тела, а не входил в него извне. Еще раз проверив, точно ли Микаэль не услышал звонка, Одри решила подойти к нему поближе. Рядом с ним она чувствует себя в безопасности, словно становится невидимой для окружающего мира. Девушку отделяло всего несколько шагов от него, как вдруг в голове прозвучал тихий, но в то же время оглушающий голос, который явно исходил из другого конца комнаты, но ощущение, будто он заполнял все пространство этого мира собой, не покидало ее голову. Захватывая в свою власть все звуки мира и, словно пожирая их, он, оглушая, ворвался в голову Одри. — Твое спасение от всех мук этого мира находится внизу. Ты никогда не решишься воспротивиться мне, потому я в твоем сознании, я — это ты. Мы одно целое. Ты никогда не смогла бы жить без меня. Так не противься, прими свою судьбу там, где приняли ее твои близкие люди. — Голос стал тише, а речь медленнее, — Во всем виновата эта проклятая Астрея, ты знаешь это. Разорви этот порочный круг, стань божеством, спасающим невинных от мученической смерти. — Вновь ускорившийся голос затараторил, сбивая Одри с толку. Ноги, словно принадлежащие не ей, мысли, порожденные не ее сознанием, руки, трясущиеся то ли от страха, то ли от предвкушения чего-то неизбежного, необычного, пугающего — все ее тело неосознанно вело ее вниз, туда, куда звало ее сознание. Ступеньки, большая дверь с уже открытым замком, еще раз ступеньки, тусклое освещение. Помещение было ухоженным, сюда явно довольно часто заходили. Но, на удивление, ни привычного склада банок с заготовками на зиму, ни куч одежды, которую когда-то забыли выкинуть, ни лампочек, ни склада коробок с чем-то ненужным не было. Пустое помещение, вроде бы маленькое, но такое вместительное, что девушке казалось, что здесь точно поместится немалых размеров футбольное поле. Словно она стала гораздо меньше, а пространство вокруг разтроилось в размерах. Осматривать было нечего — голые стены, такой же потолок и пол. Будто Одри попала в другой мир, состоящий лишь из этой комнаты. — Одри, — все тот же голос, который стал намного тише, зловещее и пугающее. Снова это ощущение заполненности головы лишь им, но в то же время в ней не было совсем никаких мыслей, — Неужели ты не видишь, не ощущаешь? Они вредят тебе, твоим близким, они вредят всем. Но теперь ты в безопасности. Рядом со мной… — Одри, будучи слишком раздраженной от того, что кто-то командует ей, пытаясь обмануть ее еще неокрепшую веру в то, что каждому в Астрее можно и нужно доверять, раздражённо выдохнула. Она точно знала, что никто из коллег не причинит ей боли, не будет пробовать уничтожить ее веру в них, но пока что не могла полностью довериться им. — Кто ты такой? — словно пропуская слова мимо ушей, в комнате раздался женский голос. Одри попыталась изобразить уверенность. — Ты. Я — это ты. Неужели ты не чувствуешь этого? — хищный голос приближался. — Не чувствую. Где ты прячешься? — голос замолк, в голове снова возникло приятное ощущение пустоты, благодаря чему ее мысли снова обрели способность жить. Она почувствовала свободу, хотя, находясь в пустом подвале чужого дома, любому другому сделать это было бы затруднительно. — Здесь! — голос резко возник в голове, ударил по барабанной перепонке, разрывая все ее существо на мелкие части. Снаружи была тишина, но внутри нее творился полный хаос. Руки затряслись, глаза были широко открыты. От неожиданности она отшатнулась, обнаружив, что позади нее находится стена. — Ты хочешь выбраться из этого порочного круга или нет?! — голос снова оглушил ее, глаза стали чуть влажными. Она испугалась, и голос это почувствовал. — Даю тебе один единственный шанс. Ты должна убить тех, кто работает в Астрее. Начни с их жалкого директора, остальные после его смерти будут более уязвимы. Хорошенько подумай. У тебя есть минута, а после — тебя больше никто и никогда не увидит, если ты самоотверженно выберешь свою смерть вместо их. Ты будешь страдать так же, как твоя мать, молить вернуть все назад и принять мое предложение, но, увы, я даю только один шанс. Время пошло. В голове словно тикали часы, и каждая секунда с каждым разом все больше отделяла ее от реальности. Она не понимала, кто он — этот голос, куда она попала и как отсюда выбраться. В голове была лишь одна мысль — бежать. Но, словно под гипнозом, она не могла пошевелиться — это существо завладело ее телом. В этот момент она осознала, что не сможет даже подумать о том, чтобы причинить Микаэлю боль. Его глаза, возникшие перед девушкой, словно отрезвляли, давая понять, что перед этим выбором даже задумываться не стоит. Предательство — это худшее, на что может быть способен человек, и Одри никогда не допустит этого по отношению к Микаэлю. — Нет. — твердый женский голос и такое же твердое понимание того, что она умрет. На этом конец. Он подкрался к девушке незаметно, неожиданно и беспощадно. Голос в голове все так же молчал. Одри уже успела поселить внутри себя надежду на то, что все это — одна большая галлюцинация или даже сон. Но она рассыпалась, разлетелась в дребезги, когда Одри увидела силуэт напротив, точно принадлежавший мужчине. Он стоял лицом к ней, но очертаний лица не было видно. Силуэт сделал шаг по направлению к ней. Еще один. Он шел медленно, словно говоря своими действиями: прощайся с жизнью, я даю тебе несколько секунд. Из ступора ее вывело нечто неожиданное — она смогла рассмотреть лицо шедшего на нее человека. Светло-русые волосы, голубые глаза и средний рост выдавали в вязкой темноте единственного из оставшихся в живых сына Клаудии. Выдернувшее из своеобразной прострации осознание заставило девушку заметно вздрогнуть. Не понимая расплаты за дальнейшие действия, Одри понеслась прочь из этого проклятого подвала. Крутые ступеньки мешали бежать, а куда — она и сама не понимала. Убежать хоть куда-нибудь от этого человека было ее главной задачей. Шаг за шагом бег смешивался в одну быструю смену событий, которую девушка воспринимала с трудом. Словно сквозь туман она слышала, как он бежит за ней по пятам, и ничто не поможет ей стать в этой гонке победителем. Понимая, что обратного пути нет, Одри продолжала бежать, не обращая внимания ни на что. Спустя несколько секунд в глазах все поплыло, а мир стал безвозвратно темнеть. Пелена заволокла глаза, и все, что ей оставалось делать — пытаться продолжать движение по инерции, спешно перешагивая ступеньку за ступенькой практически вслепую. Затхлый подвальный воздух бил прямо в лицо, но никакого отрезвляющего действия не приносил. Темные стены поглощали каждую частичку ее тела, разрывая на атомы и забирая ее внутреннее равновесие в свои зловещие оковы. Неожиданно на одной из ступенек нога зацепилась за ее неровный край. Доля секунды своеобразного полета показались Одри бесконечностью, которая медленно обрекает ее на гибель. Падение оказалось совсем неудачным — развернувшись в попытках удержать равновесие, Одри упала на плечо, не почувствовав боли. Мужчина все надвигался, стремительно приближаясь к лежащей на полу девушке. Сама того не заметив, она, оказывается, споткнулась об последнюю ступеньку и теперь лежала на первом этаже. Злой, с затуманенным взглядом и мелкой дрожью Эрик был до того ужасающим, что, казалось, сейчас у Одри от страха выпрыгнет сердце. Дрожь захватила руки, ватные ноги не давали возможности встать, мысли крутились бешеной каруселью, но ни одна из них не доходила полностью до девушки. Весь мир сузился до приближающегося к ней мужчины. Каждая секунда превращалась в бесконечность, из-за чего любое движение Эрика проигрывалось будто в замедленной съемке. В воздухе почти физически ощущался страх, который обволакивал каждый угол большого помещения, а в особенности прилегал к коже девушки, липким слоем крутясь вокруг нее и давя на голову и грудную клетку, словно пытаясь превратить ее в один большой сгусток неприятной энергии. Мелко перебирая ногами и руками, она медленно, ползком отодвигалась от мужчины, смотря ошарашенными глазами прямо на него. Но вот за спиной почувствовалась холодная поверхность стены, которая словно разрезала ее спину пополам, а вместе с ней и всю ее надежду на спасение. Тяжелая нога наступила за несколько сантиметров от ее руки, издавая приглушенный звук. Голова будто начала разрываться за долю секунды. У Одри совершенно не было времени, чтобы привыкнуть к этой боли. Складывалось ощущение, что прямо сейчас глаза просто выпадут, освобождая место, чтобы давление в голове выровнялось. В ушах, кажется, навсегда поселился всеразрушающий звон, который раскромсал все ее тело на мелкие кусочки. Из-за темноты в глазах она не видела, где сейчас находится Эрик, но чувствовала его холодное дыхание у себя на лице. Грубая на ощупь рука резко сомкнулась на шее девушки и прижала ее еще больше к поверхности стены, препятствуя поступлению воздуха в легкие. Силы быстро покидали ее, но она, вопреки желанию поскорее умереть, чтобы избавиться от этого мерзкого состояния, из последних сил пыталась оставаться в сознании. Попытки сделать глубокий вдох оканчивались провалом, а характерные звуки только добавляли ощущения неизбежности и безволия. Хотелось обнять маму, почувствовать себя в ее теплых объятиях, защищаясь в них от всего мира. Образ мамы перед глазами словно обрел жизнь. Почувствовав ее присутствие рядом с собой, Одри отдала бы все, чтобы умереть прямо сейчас, поскорее очутиться рядом с ней, готовой защитить ее в своих объятиях от всего мира. Единственное, чего сейчас хотела девушка — забвения, которое сотрет раз и навсегда все воспоминания об этом мире, который каждый раз бьет ее, изрезает кожу, норовя избавиться от ее существования, стереть в пыль любое упоминание о ней. Ноги начала бить неконтролируемая судорога, а чувствительность пропала еще давно — единственное, что сейчас ощущала девушка — неспособность вдохнуть воздух, в котором она так сильно сейчас нуждалась. Вдруг все звуки пропали, затопляя пространство вокруг успокаивающей тишиной. Все еще находясь в сознании, она попыталась раскрыть глаза еще больше, чтобы хоть что-то увидеть, но это не помогло — Одри все так же продолжала лицезреть густую темноту, в которой изредка образовывались точечные тусклые просветы. Воздух стал, пускай и с трудом, проникать в легкие, наполняя их, давая надежду на то, что она будет жить. Темнота в глазах медленно начала рассеиваться, наконец давая рассмотреть происходящее. Недалеко от Одри, спиной к ней, стоял Микаэль, держа за воротник Эрика, который уже почти не стоял на ногах, лишь пытаясь упираться согнутыми в коленях ногами в пол. Признаться, картина выглядела пугающей, особенно, когда видны только спины двух мужчин. Судя по звукам, Эрик тяжело дышал, временами судорожно кивая головой. Через несколько секунд в глазах снова потемнело, голова начала кружиться с новой силой и девушка погрузилась в небытие. *** Почувствовав холодное прикосновение к щеке, Одри вернулась в реальность. Медленно открыв глаза, она обнаружила перед собой светловолосого мужчину, чьи голубые глаза взволнованно смотрели куда-то вглубь нее, а нежная улыбка чуть тронула его губы в первые секунды ее пробуждения. — Как Вы себя чувствуете? — Уже лучше, спасибо — тихий женский голос сопроводился светлой улыбкой, озарившей бледное женское лицо. Приподнявшись на локтях и осмотревшись, Одри не нашла ни одной детали, которая говорила бы о том, что она в своей комнате. Дернувшись от неожиданного осознания и ощутив некую слабость, она легла обратно. Тяжелая мужская рука помогла ей в этом, обхватив плечо и опустив девушку на простынь. — Что это за место? — чуть прохрипев, Одри задала тревожащий ее вопрос. Грудная клетка начала подниматься быстрее. — Я попросил Клаудию одолжить комнату и все время был с Вами, не беспокойтесь. Мы уедем, как только вы будете готовы. — А что с Фелонией? — С ней все хорошо. Она уехала на работу из-за неотложных дел. Я не углублялся. — мужская ладонь нашла женскую, начав медленно, сначала чуть ощутимо, поглаживать. — Что произошло? Почему Вы ушли туда? Вспомнив о произошедшем, глаза девушки чуть заслезились и покраснели. — Одри, простите меня, я не хотел. — виноватые глаза с беспокойством уставились на лицо напротив. — Нет-нет, все хорошо. — через несколько секунд ответила девушка, подняв глаза на лицо Микаэля и встретившись с ним взглядом, отчего по телу пробежалась странная волна стеснения. Громко выдохнув, Одри начала рассказ. — «…» Он сказал, что если я не выполню его приказ, он убьет меня. Я бы не смогла навредить Вам. — голос время от времени подрагивал, мешая донести информацию по сухим фактам, без лишних эмоций. Отведя взгляд, чтобы немного подумать и осознать сказанное, директор вновь посмотрел на девушку. — Я догадываюсь, кто это был. И не позволю, чтобы кто-то еще раз посмел Вам угрожать. — голос Микаэля приобрел жесткость, благодаря которой Одри рядом с ним почувствовала себя в еще большей безопасности, нежели минутами ранее. — Кто это был? — Пожалуйста, не пугайтесь от того, что я Вам сейчас скажу. — девушка напряглась, — Внешне это был Эрик — все тот же приемный сын Клаудии, как он и говорил изначально. Но, видимо, его потревожил один из приспешников Грауделя — царя… потустороннего мира. Наша работа и заключается в том, чтобы отлавливать подобных ему, но, к сожалению, когда они вселяются в человека, изгнать их уже практически не представляется возможным. Одри пыталась не засмеяться, и было непонятно, отчего: это была или защитная реакция на стресс, или Микаэль действительно сказал какой-то бред. Девушка склонялась ко второму. Но, вспомнив, каким образом Эрик общался с ней еще до событий в подвале, как в один миг ее голова начала раскалываться и приносить неимоверную боль, она отбросила эту мысль. — И что с ними теперь? С приспешником и Эриком? — Я не мог оставить приспешника на свободе. — Вы убили их? — глаза Одри заметно расширились. Все-таки обычный невиновный человек не заслуживает смерти. — У меня не было времени. Если бы я оставил его в живых, он бы нашел Вас. Не важно, где бы Вы были и с кем. Их тянет к тем, кого не удалось убить в прошлый раз. Осознание подбиралось медленно, цепляясь за ее сущность и оставляя свой липкий след отвращения. Микаэль — убийца Эрика? Каким образом он мог лишить его жизни? Микаэль понял, что слова оказали не самое лучшее влияние на Одри и, словно прочитав ее мысли, принялся объясняться. — Не волнуйтесь, он не почувствовал боли. Он вообще ничего не чувствовал после того, как внутри него поселился приспешник. Это произошло где-то между нашим приездом и… тем, что с Вами произошло. Изначально я почувствовал сильный источник негативной энергии где-то рядом с собой. Идя ему навстречу, я услышал глухой звук удара. Приблизившись к предполагаемому месту событий, я увидел, как он склонился над Вами и пытался задушить. — вспоминать это было очень тяжело, а говорить такие слова по отношению к девушке и подавно. Микаэль был бы очень рад прекратить этот монолог, но оставить Одри без понимания произошедшего с ней было бы неправильно. — Вы уже начали терять сознание, когда я отшвырнул его от Вас. Я разрывался меж двух огней — или проверить Ваше дыхание, или обезвредить приспешника. Поняв, что не прощу себя, если подпущу его к вам во второй раз, я отвел его еще дальше и заставил его сознание затуманиться. Для этого есть специальные заклинания. А после, с помощью другого, остановил его сердце. Приспешник умер вместе с ним, а, так как он успел наладить с Вами телепатическую связь, на Вас это подействовало тоже, только в меньшем объеме. На звуки пришла Клаудия, я попросил оставить на время одну из ненужных ей комнат. Вы потеряли сознание, но находились в этом состоянии несколько минут. За это время я принес Вас сюда и провел оценку жизненно важных функций. А потом Вы очнулись. — рассказ закончился, и Одри ошарашенно подняла глаза на Микаэля. Выяснилось столько новых подробностей, а ей стоило всего лишь попасть в неприятность. Всего лишь… — Сейчас что-то болит? — девушка прислушалась к себе. — Плечо и шея. Шея стала чуть поменьше болеть, пока вы рассказывали. Микаэль протянул руку к ее плечу, ощупал место предполагаемой боли. — Болит здесь? — Да, еще чуть ниже. — на плече красовалось большое красное пятно, которое позже превратится в не меньших размеров синяк. Микаэль чувствовал свою вину в произошедшем, смотря на итоги их приезда на очередное задание. — В моей комнате есть аптечка, там должна быть подходящая мазь. А шея, по моим предположениям, должна скоро пройти сама, я не нашел сильных изменений, когда осматривал тебя. Ритм дыхания в норме, посторонних звуков нет, сознание, вроде бы, ясное. Сама не ощущаешь каких-то конкретных изменений? Может быть, боль в легких? — Только если чуть-чуть неприятные ощущения. Но, я думаю, скоро должно пройти. — Хорошо, если что-то будет беспокоить, сразу говори мне. При твоем состоянии каждый симптом имеет очень важное значение. Договорились? — Микаэль прошелся рукой по ее волосам и слегка улыбнулся. Только сейчас он заметил, что обращается к девушке на «ты». Они еще не обговаривали этот момент. — Хорошо. Спасибо тебе. — чуть улыбнувшись, Одри смущенно и очень тихо обратилась к нему без официального «Вы», чем, несомненно, обрадовала Микаэля. Было бы неловко, если бы Одри сказала, что пока что длительность их взаимоотношений не позволяет им отказаться от официоза. Микаэль снова дотронулся до запястья девушки, проводя по нему большим пальцем. В ответ Одри сжала ладонь, слегка прижимая его руку к своей. Между ними поселилась уютная тишина, которая была приятна обоим. Спустя несколько минут нарушил ее Микаэль: — Прости меня, что подверг тебя опасности. — несколько слов заставили девушку вновь забеспокоиться. Она все еще чувствовала, как, насколько она уже знала, приспешник овладевает ее сознанием, заставляет повиноваться его приказам. — Ты не виноват. Ты не мог этого предвидеть. — Одри улыбнулась, смотря на Микаэля. Его белые волосы выгодно обрамляли лицо, а длина делала его внешность запоминающейся. Голубые глаза смотрели прямо на нее, настойчиво внедряясь куда-то вглубь, словно читая ее как открытую книгу. Помолчав несколько секунд с серьезным выражением лица, явно обдумывая ее слова, Микаэль посмотрел на Одри уже более ласковым взглядом. — Спасибо тебе за снисходительность. Но впредь я буду более внимателен к деталям, чтобы избежать подобных ситуаций и не причинить тебе вред. Приподнявшись на локтях, Одри выразительно посмотрела на сидящего рядом Микаэля. Он не стал останавливать ее попытку встать, хотя ее состояние предполагало строгий постельный режим. — Почему ты так строг к своим промахам? Со мной ничего серьёзного не случилось и я не хочу, чтобы ты ощущал вину за это. От тебя не зависело, вселился бы в него приспешник или нет. — Микаэль молчал. Было видно, что он хотел что-то сказать, но не решался. Внимательный взгляд оценивал ее, следя за тем, как меняются ее эмоции. Спустя несколько секунд в голову Одри закралось сомнение. Она не знает Микаэля полностью, и, наверняка, ожидать от него чего-то, как от хорошо знакомого человека, было бы ошибкой. — Я так строг к себе, потому что из-за моей ошибки, пускай я и не мог никак повлиять на нее, могла пострадать ты. Не могу точно знать, понимаешь ли ты меня, но ты мне очень дорога, и я сомневаюсь, что я бы простил себе задержку хотя бы на несколько секунд в тот момент. Ты очень… важна для меня. Было странно слышать такое признание от директора — человека, с которым они столкнулись чисто случайно, волею судеб оказавшись рядом друг с другом. Но все же, это не означало, что Одри не тронули его слова. Она молча привстала с локтей на колени и опустилась на грудь Микаэля. Скорее всего, он бы мягко оттолкнул ее, взяв за предплечья и положив обратно на кровать — по-другому не позволило бы примерное воспитание. Но он не оттолкнул, а, наоборот, мягко прижал к себе за талию, пока другая рука перебирала темные локоны волос. Между ними вновь повисло молчание, которое, словно миллион тонких шелковых нитей, связывало их друг с другом. Оказавшись так близко друг к другу, Одри осмелилась сказать вслух то, что таила внутри себя еще с первого дня их знакомства. — Ты мне тоже. — тихий голос прозвучал неуверенно и очень смущенно. Нежные пальцы чуть вздрогнули, а потом продолжили гладить ее по волосам и спине. Одри почувствовала, как его тело под ней расслабилось. Над головой раздавалось успокаивающе тихое, мерное дыхание Микаэля, а руки прижимали ближе к себе, укрывая от всех невзгод этого мира. Спустя несколько минут Микаэль обратил внимание на уже довольно продолжительную неподвижность Одри. Опустив взгляд с окна, выходящего в сад, на девушку, он окинул ее взглядом. Стало понятно, что девушка заснула с нежной, чуть заметной улыбкой на губах. Решив не тревожить ее после тяжелого, полного потрясений дня, мужчина осторожно взял Одри на руки и, поблагодарив приветливую Клаудию, тихо вышел на улицу. Открыв машину и положив девушку на заднее сиденье, прокрутил ключи, заводя мотор, и направился в Астрею. Вечерний город одаривал желающих побыть на улице пока еще теплым осенним воздухом, а фонари, освещающие пустую трассу, создавали такую нужную сейчас для Микаэля атмосферу спокойствия и единения с девушкой. Пока она спит на заднем сиденье и он видит ее умиротворенное лицо в зеркале заднего вида, у него все будет хорошо. Все его мечты будут сбываться, потому что единственное, о чем он может мечтать — это любовь и доверие этой удивительной девушки, такой особенной, неповторимой и совершенной.