Rather high degree

1. Вот так? Первое время, конечно, к этому было тяжело привыкнуть. Алекс часто сравнивала такое ощущение с теми снами, где ребёнок приходил в школу без штанов, а потом жутко стыдился от взглядов окружающих. Мало того, что просто стыдился: смущался, боялся, испытывал дичайший дискомфорт. Да, именно так. Именно так она себя чувствовала. "Серьёзны ли мои намерения? Не верю, никому не верю. Какие, к чёрту, веяния Привнесли сею потерю В твои мысли. Не надо играть. Мы с тобой зависли. Не стоит это забывать, Внутренний дьявол." - ручка несколько раз противно щёлкнула, будто бы снимая волнение. Пожелтевшие страницы дневника, залитого несколько раз эспрессо, еле слышно захрустели. 2. А теперь как? – Лео, пожалуйста, – прошептала кудрявая девушка, наклоняясь около дивана, якобы чтобы что-то поднять. Но повзрослевший мутант лишь слегка качнул головой и поёрзал хвостатой задницей на кресле. – Это уже не лидер, это уже... – Алекс кашлянула и пробормотала очертание ругательства, вызывая усмешку на его морде. В тот же момент она резко обернулась и в очередной раз вздрогнула. Ядовитая зелень, постоянно устилавшая любые пути и само её, естественно, нагое тело. Зелень ни в коем случае не может расти на асфальте, как и на одежде. Зрачки расширены, как у дикого животного в период ночи, – всевидящее око, куда бы Алекс ни следовала. Сгусток мерзкой вязкой материи снова образовался в горле, и желание выплюнуть его стало намного больше. Живот скрутило. Стараясь контролировать своё состояние, девушка на носочках прошла к единственному свободному месту на диване и, взглянув снова прямо в этот лес, аккуратно приземлилась рядом. Сильная шея, на правой стороне которой виднелась довольно-таки крупная татуировка дракона, с пугающим хрустом повернулась в её сторону, и Алекс ощутила невидимое давление. Теперь вместо острой зубочистки (недостаточно острой, чтобы проколоть его толстый язык) его зубы пожёвывали спичку. Причем, не со стороны зажигательной головки. Можно подумать, мутант пристрастился ко вкусу мокрого дерева, но, на самом деле, он помнил, что девушка раньше курила. Таким образом, вытаскивая спичку изо рта, о панцирь можно было её зажечь и дать заветный огонёк. Её хрупкое душевное равновесие находилось на пограничной линии, за которую ни в коем случае нельзя заступать, хотя...Впрочем, выбора особо не было. Если порыться в своих воспоминаниях, точно можно найти старый ужастик с элементами клаустро-испытаний. То, что происходило на тот момент, очень походило на одно из них. Стеклянный сосуд, самосдвигающиеся стены или застрявший лифт. Казалось, занимаясь подобной саморефлексией, брюнетка уже пропустила половину фильма, несмотря на то, что сама его предложила посмотреть. Её спокойствие стопроцентно расчитывало на пружинистое, покрытое липкими неотстирывающимися пятнами, подраное одиночное кресло. Напряжение всё росло, и делало оно это не только внутриличностно. Может, хотя бы Донателло заметил, как ей тяжело, но, к сожалению, гений был слишком увлечён "Интерстелларом". А Майк никогда ничего не замечает. Даже сейчас он увлечённо читал комикс про Бэтмена. Неиронично, что один супергерой интересуется жизнью другого, возможно, в это время, в альтернативной вселенной Брюс Уэйн взахлёб зачитывается "Teenage mutant ninja turtles" темой, дрыгая волосатыми ножками в своём подземном арсенальном помещении вместе с помощником Альфредом. Кудри, щёки, шея, потные ладони – вся Алекс уже горела от неотрыного взгляда, следящего за всеми её движениями. Молчаливый, он, наверняка уже увидел эти солёные капельки на руках. Девушка нервно потёрла ладони и решила, что нужно снять с себя стресс, походить по отдалённому коридору, размять себя и нервную систему. Но только она предприняла небольшую попытку встать с дивана, как зелёная грубая, как у крокодила, а не черепахи, кожа коснулась внешней стороны её бедра. Алекс усиленно втянула воздух, пока трёхпалой лапе, превентирующей все её дальнейшие попытки сбежать, хватило лёгкого напряжения мышц, чтобы прибить брюнетку обратно к подушкам. Лео помог своему брату, когда захватил кресло, и никакой альтруизм его не остановил. Пять минут казалось, что даже в лёгкие не поступает кислород от сковавшего страха. Этих жёстких пальцев больше не было на её коже, но Алекс всё ещё их чувствовала. На самом деле, он не так часто её касался. Нотки ярости проскользили на самой эмоциональной корочке мозга. По какой причине она трусилась, как маленькая девочка? Ведь всё равно ничего громадное существо не могло ей сделать. Осознание, что волнение вызывал не только его пристальный взгляд из-под алой, двусмысленно кровавой повязки, но и, в целом, то, как его широкие ноздри шумно вбирали струи воздуха, когда тот злился или то, как змеями образовывались моршины на зелёном лбу, когда явный холерик был в замешательстве. Волнение вызывало всё его существование: искусство идеального владения саем, а затем и своим собственным неуклюжим, как у медведя, телом, поэтому даже она делала шаги громче, чем он. Алекс прижималась к подлокотнику до боли в боку, стараясь не соприкасаться с мужеподобным мутантом. Его тёмные зрачки всё ещё были сфокусированы на крохотной женской фигурке. В голове всплыл безпроигрышный вариант. – Я в туалет сбегаю, а вы продолжайте просмотр, – не своим голосом проговорила кудрявая, обращая на себя внимание и с победной улыбкой свободно вставая с дивана. Парни все, как один, кивнули. Кроме всё-таки одного. Но с ним она больше старалась не сталкиваться глазами. Девушка практически выбежала из гостиной и судорожно выдохнула воздух из лёгких. Её нос уже привык к канализационной вони, которая круглосуточно стояла в логове, хотя, стоит отдать Донни должное, его ароматические разработки работали не настолько паршиво. Конкретно ближе к жилым комнатам пахло отличительным запахом каждого из братьев. У Майка веяло нескончаемой пиццой "Пепперони" и сладким мармеладом одновременно. Лаборатория дока была пропитана спиртом и антисептиком, как любая поликлиника. Перфекционистская чистота убивала не только любого микроба, но и дыхательные пути Алекс, поэтому та нечасто наведывалась в гости к фиолетовому. Леонардо был, есть и будет заядлым чаеманом. Из его комнаты несло либо запахом одинокой чайной церемонии, либо природными объектами вроде еловых шишек, оставшихся после медитаций, либо источенным оружием. Существует вообще такое понятие, как "благовоние холодного оружия"? Ты натираешь катану наждачкой, а она разогревается, будто яркое пламя предков, зажигающих его таким же трением камней. Комната Рафаэля пропахла алкогольно-сигаретным духом и терпким мужским одеколоном, который так понравился Алекс, что в один момент она, вроде, намекала ему об этом. А потом брюнетка не могла понять, откуда защитник его всё время берёт. Приелся, очень приелся. А до этого от него фонило опасностью, как бы метафорично это не звучало. В диком мире красный цвет и означал угрозу жизни живого организма, поэтому и лепестки цветов некоторых растений такого цвета, поэтому и маленькие животные приобретают его с целью напугать более большого противника. Только Раф отнюдь не был слабым. И красная повязка не была нужна, чтобы напугать. Он работает слишком быстро, и никто не успевает пугаться, как их уже ничего не волнует. Алекс торопилась к своей кожаной сумке, которая висела на вешалке около входа. Стоит заметить, что вешалки не было у черепах довольно долгое время. Пока Эйприл не сказала Лео и Донни, что ей некуда деть её зимний пуховик. Кудрявая тоже вспомнила случай, как весь день таскалась с курткой по всему логову за Рафом, чтобы спросить, куда можно её положить. Это был, похоже, первый раз, когда она в сознании проникла в его личную нарнию. Парень кинул одежду на кровать и захлопнул перед её заинтересованным, всунувшимся наполовину, лицом дверь. А на следующий день тогда, действительно, поставили эту вешалку. Девушке с каждым шагом становилось тяжелее держаться в дееспособном состоянии. Страх, дикий страх бежал по ней мурашками. В животе кто-то усердно завязывал узелочки. Подсознательно она осознавала, что, вероятность панической атаки очень высокая. Несколько раз её ступни опасно запутывались друг в друге, что чуть ли не доходило до больного падения на бетонный пол. Уже около заветной вешалки Алекс облокотилась о стену, тяжело дыша. В глазах размывалось изображение. Колени ужасно тряслись, как и руки, которыми она безостановочно копалась в сумке. Тремор настигал её всё сильнее, и девушка, наконец, нащупала пластину с таблетками. Целебные пилюли срочно нужны были её организму. Очень срочно. Как вдруг за спиной снова послышался такой пугающий звук пропускания воздуха из крупных ноздрей. 3. И это продолжается? Спасая её одним утомительным вечером, как случалось довольно-таки часто, Рафаэль точно не рассчитывал, что этот героизм приведёт к чему-то серьёзному. Красивая женщина на грани сознания бормотала что-то о желании набить ему ещё одно тату. И тогда он перестал дышать. Разве это единственное, что могло её беспокоить на тот момент? Желание нарисовать чернилами в игле какой-нибудь новый японский символ? А, может, дракона, буркнула тогда она, отключаясь полностью. Смешанные чувства настигли его не впервые в ту ночь. Но насколько они были крепкими, насколько сильно сжимали его грудь, когда крохотное тельце после осмотра очкастого брата прижималось к его пластрону, а носик елозил по изгибу упругой зелёной шеи. И девушка мирно сопела близко с монстром, с чудовищем, как видел себя Раф. И она была в полном порядке, так как ей наложили шов на рану, который в скором времени должен был помочь ей срастись. Саеносцу, право, следовало в тот же день отнести её к какой-нибудь местной больнице и бросить там, но что-то его остановило. И это что-то, свёрнутое калачиком, делило с ним матрас. Жгучая ревность играла на его главных струнах гнева. Сколько бы он не приходил к Лео, как к старшему брату, способному понять его, сколько бы Лео не заставлял красного медитировать вместе – всё было абсолютно бессмысленным. В те моменты Рафу всегда вспоминалось его издевательское выражение лица и подкалывающий сарказм, вылетавший из его рта, когда Донателло влюбился в Эйприл О'Нилл. А потом он стал таким же. Только более жестоким, избивающим грушу, дерущимся с толпой профессиональных убийц, но они ведь не знали, что до этого Алекс гуляла с однокурсником. Их незнание сыграло с ними злую шутку. Рафаэль не смел даже виду подавать, что был хотя бы немного привязан к кудрявой девушке с самыми цепляющими шоколадными глазами. И плевать, что он терпеть не мог шоколад. Прислонившись к стене, мутант всё время наблюдал за общением девушки с его братьями и её несмелыми, со временем угасающими попытками завести с ним диалог. Он видел, как она старалась доказать ему, что парень тоже присутствует в её жизни и является важной её частью. Он знал, что Алекс выкладывалась изо всех сил, чтобы ему понравиться. Но она и не ведала, что не просто ему нравилась. Там было нечто великое, громадное ощущение и желание. Желание не только животное. Желание защищать и быть рядом постоянно. Раф действовал всегда тайно, будто бы не от своего лица, если девушке чего-то хотелось, то он создавал такие условия, чтобы она это получала. Лишь визави с ней его неконтролируемые грубые выражения ранили её каждый раз. До слёз и боли в грудной клетке. Порой мутант намеренно не воспринимал её всерьёз, а потом сталкивался с мучительными последствиями в виде долгого отсутствия Алекс в логове и упрёков братьев. Рафаэль действительно думал, что это когда-нибудь закончится. Началось всё больше полугода назад. И началось с её сонной, такой солнечной улыбки, а завершилось лишь испугом при виде него. Раф не мог радоваться тому, что у брюнетки появлялись многочисленные проблемы со здоровьем, а он своим поведением их ухудшал. Например, её ночёвки в гостях у черепах проходили бессонно, чуткий слух Рафа всегда улавливал то, как бесшумно она старалась бегать в туалет или попить воды каждые 15 минут. Оказалось, что до появления симптомов тревожного расстройства у девушки умерла мама, которая жила в России. И она даже не смогла поехать на похороны. Алекс старательно продолжала хохотать над шутками Микеланджело, поддерживать Донни в его изобретениях и делиться с Леонардо сокровенными секретами, лишь изредка она кидала свой печальный взгляд на Рафа, который неотрывно следил за её состоянием из тени. У неё даже вышло заверить всех, что всё хорошо, что у неё всё наладится. Только саеносец подмечал то, как упали её плечи, то, как неактивно она отвечала на предложение Майка покататься на скейтбордах, то, как тяжело ей давалось делать даже мельчайший выбор: между пастой и бургером. И сдерживаться становилось всё более невозможным. 5. Это чем-то закончится? Дожевав спичку, Раф слишком сильно ударил ладонью, в которой она лежала, по журнальному столику и встал, быстрым шагом направляясь в коридор. Братья нервно переглянулись. – Вам не кажется, что это ту мач? – заметил Донни. – Разберутся, – ответил Леонардо и откинулся в кресло. Микеланджело лишь пожал плечами и сделал громкость на телевизоре повыше. Там как раз старались решить гравитационную проблему Земли. Пока, по закону всемирного тяготения, яростный мутант притягивается к Алекс. Как ниндзя, он приближался достаточно резво, но в то же время не издавал ни единого звука. Следуя за ней по пятам, он хотел было успеть словить девушку, если ноги слишком сильно подведут её. Что-то избивало его внутренности при виде картины практически задыхающейся кудрявой Алекс. Он переживал и злился одновременно. Злился, скорее, на себя за то, как поступал с ней. После её изменений в моральном плане, Раф стал очень много читать о том, как можно помочь человеку с такими трудностями. В тонких пальцах была зажата упаковка с десятком каких-то белых таблеток. Зелёные веки расширились, и, незаметно для себя, мутант стал тяжелее дышать. Алекс вдруг замерла, насколько это было возможно. Всё её тело тряслось, вздыхала та рывками, будто высокобальная волна накрыла голову, и она тонула. Полусогнутые колени позволяли практически лежать на стене, потому что сами уже не выполняли должной функции. Сумка выпала из дрожащей руки, с грохотом приземляясь на пол. – Посмотри на меня, девочка, – осторожно сказал Раф, медленно подходя к девушке. И Алекс выполнила его указание. – Теперь давай успокоимся, хорошо? Просто возьми мою руку, а дальше я буду тебя держать, – мутант сделал ещё шаг вперёд. Он шерстил в сознании, стараясь вспомнить, что делать при панической атаке. Таблетки красный точно не даст ей выпить. Алекс не понимала, по какой причине этот постоянно язвительный гигант так добр к ней сейчас, хотя буквально несколько минут назад запугивал её в зале. Возможно, она сама себя накрутила. Мозг совершенно не соображал, а на инстинктивном уровне девушку слишком сильно тянуло к защитнику. Слишком. Пульсирующее запястье опустилось в его трёхпалую лапу. Раф дёрнул на себя, чтобы по инерции Алекс очутилась прижатой к его прохладному телу. – Давай посчитаем количество таблеток у тебя в упаковке? – аккуратно он забрал у девушки действующее вещество и, так как она прислонилась к нему боком, вытянул лапу в сторону. – Раз...Два...Три... – из шоколадных глаз вдруг полились горькие слёзы. – Четыре...Пять...Шесть...Раф... – Продолжай. – Семь...Восемь... – послышался всхлип. – Девять...Десять...Я так больше не могу, – приступ тревожности стремительно перерастал в истерику. – Что я тебе сделала, скажи, Рафаэль, – от того, как она произнесла его полное имя, у мутанта пробежал холодок по задней стороне шеи. – Что со мной не так? Почему ты не можешь относиться ко мне так, как относишься к братьям? К Эйприл, в конце концов! Я так старалась ради тебя. Я переступала через всю себя, чтобы стерпеть любую глупость и грубость, которую ты мне говорил. Я готовила тебе завтраки, когда все были на тренировке. Почему так? – она разъярённо, рыдая, толкнула громадного черепаха в пластрон, что не сдвинуло его ни на сантиментр. Её убийственно отчаянный взгляд вдруг столкнулся с его растерянным, и сердце Рафа пропустило удар. – Алекс, я... – Зачем ты так смотришь на меня, будто я предатель рода, будто я вообще не заслуживаю своего существования? Зачем постоянно следишь за моими движениями? Ты остерегаешься, что я наврежу твоей семье после всего того, что мы вместе прошли? Что я тебе сделала, Раф? – Алекс уже практически кричала ему в лицо, встав на носочки. Её ослабшие ноги всё же подкосились, и девушку повело в сторону. Идеальные рефлексы мутанта позволили ему снова почувствовать хрупкую женщину в своих чудовищно нелепых руках. – Потому что я не могу сдержать своего порыва всегда находиться рядом с тобой, – прошептал сайносец. – Потому что я желаю всю тебя. Знать, что с тобой, знать, что ты цела. Защищать тебя. Любить тебя. Я не мог позволить себе проколоться перед тобой и потерять эту возможность, которую получил нечестным путём. Алекс неверяще заглядывала в его серьёзные глаза, когда Рафаэль ниже наклонился к ней, нашёптывая все эти слова. Послав весь мир к чёрту, она схватилась руками за мускулистую шею, потянула на себя и со всей обидой, тоской и жестокостью, которую он показывал ей, коснулась его шрамистых губ.