Вступительное испытание

      Шэнь Цзю чувствовал себя неуютно перед этим человеком. Перед заклинателем. Перед могущественным заклинателем, главой самой влиятельной школы. Даже жалкий побирушка знал о Цанцюн, понимал, что даже весьма богатым людям не так-то просто добиться аудиенции у столь важной персоны.       Казалось, взгляд этих внимательных глаз был способен рассмотреть Шэнь Цзю насквозь. Увидеть не только скромные одежды слуги, нездоровую худобу и потрёпанные тяжёлой работой руки, но и надёжно скрытые под тканью синяки, ссадины и, самое главное, клеймо раба.       То, что заклинатель смотрел не на него, а на Юэ Ци, нисколько душевному спокойствию не помогало. Ци-гэ, дорогой старший брат, который смог наконец тайно увести младшего из поместья Цю, теперь стоял на коленях и упирался лбом в пол — очевидно понимая, что просит слишком о многом, умоляя своего учителя принять неизвестно откуда взявшегося мальчонку.       — Кажется, я слишком потворствовал этому ученику, — заговорил наконец глава школы. — Сначала без позволения покинул пик, теперь приводишь мне своего… брата.       — Учитель, если этот ученик чем-то заслужил ваше снисхождение, прошу, проявите его в этот единственный раз. Больше этот ученик не позволит себе ни о чём просить учителя, — Юэ Ци так и говорил, словно прилипнув к полу.       Мужчина перевёл задумчивый взгляд на Шэнь Цзю, и тот похолодел, словно пронзённый тысячей стрел. Нет, в глазах не было злости или чего-то подобного — как не научиться различать оттенки чужих эмоций, когда от этого зависит твоя жизнь? — но они смотрели так изучающе, будто отражали прикидки, на какие ингредиенты можно разложить лишнего мальчишку.       — Тогда ответь мне, Юэ Ци. Почему твой брат не пришёл вместе с тобой, когда ты только присоединился к школе? Он не настолько младше тебя.       Юэ Ци замер, боясь выдать их рабское происхождение.       — Отвечай, Юэ Ци. И если хочешь, чтобы этот учитель тебе помог, говори правду.       И он заговорил. Шэнь Цзю был бы в ужасе, что его подноготную раскрывают перед могущественным заклинателем, перед прекрасным бессмертным, который наверняка не потерпит подобную грязь рядом с собой — если бы не уверенность, что тот уже давно раскусил их обоих.       — То есть, — подытожил рассказ глава школы, — один из учеников Цанцюн тайно украл чужую собственность и теперь хочет спрятать её в школе?       — Сяо Цзю не собственность! — впервые за разговор вскинулся Юэ Ци, но тут же осознал свою непочтительность и опустил глаза.       — Ты так считаешь. Все ли с тобой согласятся?       Конечно, не согласились бы многие. Поникший Юэ Ци это понимал. Рабство было законным. Похищение раба ничем по сути не отличалось от воровства какой-нибудь фамильной реликвии. И пострадавший имел все права потребовать как вернуть принадлежащее ему обратно, так и наказать преступника по всей строгости. Даже те, кто не поддерживал рабство, скорее всего сказали бы, что правильно было бы раба выкупить, а не тайно уводить.       Вот только Цю Цзяньло ни за что бы не продал свою любимую игрушку, ещё и приглянувшуюся его сестре. Оба мальчишки это знали.       — Твоё собственное происхождение до поступления в школу — это одно дело, — продолжил глава школы. — Но то, что ты делаешь как ученик Цанцюн — совсем другое.       Шэнь Цзю стиснул зубы. Из-за него Ци-гэ накажут, наверняка накажут! И он не настолько наивен, чтобы думать, что в таких возвышенных организациях не найдётся места для физических наказаний. Но даже это не худшее: что, если этот грозный мастер решит вовсе прогнать провинившегося ученика?..       Шэнь Цзю не должен был соглашаться приходить сюда. Должен был уговорить Юэ Ци оставить его где-нибудь по пути. Чтобы Шэнь Цзю попытался бы как-нибудь сам устроить свою жизнь, пока не смог бы попытать счастья на вступительных испытаниях в Цанцюн. Да, конечно, был бы риск, что его бы схватили и вернули хозяину, но лучше так, чем лишать старшего брата всего, чего тот добился своим трудом!       Шэнь Цзю хотел вмешаться в чужой разговор и сказать, что он готов уйти, чтобы не пятнать репутацию ни Юэ Ци, ни благородной школы, вот только он знал, насколько знатные господа не любят, когда всякая шваль подаёт голос без разрешения. Надо… надо аккуратно выгадать момент, и тогда…       — Юэ Ци, давай вспомним твои уроки. Как нужно поступить, если собираешься сделать что-то опасное для школы?       — Надо… этого не делать?.. — осторожно предположил ученик.       К удивлению, ответ явно не устроил учителя.       — Ты считаешь, что тебе не нужно спасать твоего брата?       — Нет! — прозвучало с жаром.       — Тогда подумай ещё раз.       Юэ Ци весь напрягся, раздумывая. Опасливо глянул на Шэнь Цзю и попробовал снова:       — Надо… подготовить всё так, чтобы снизить или устранить опасность для школы?..       На этот раз глава школы удовлетворённо кивнул.       — У тебя есть план, как это сделать? — задал он следующий вопрос.       — Нет, — честно признал Юэ Ци с горечью в голосе.       — Тогда что нужно сделать?       Ученик снова задумался, но, казалось, ему удалось угадать, к чему клонит учитель.       — Нужно обратиться к другим членам школы, которые могли бы помочь, — прозвучало уже гораздо увереннее.       — Мой ученик всё-таки не безнадёжен, — признал глава школы с поселившейся в одних только уголках глаз улыбкой. — Поддержка собратьев в Цанцюн означает не только то, что ты должен помогать другим, но и то, что ты можешь рассчитывать на их помощь, когда она тебе требуется. Я уже отправил весточку Лин-шиди. Пик стратегов — именно то, что нам сейчас нужно, не так ли?       Глаза Юэ Ци заблестели, а Шэнь Цзю вынужден был признать, что он потерял понимание происходящего. Не могло же быть такого, что благородные заклинатели сейчас начнут искать способ, как оставить подле себя помойную крысу, не запятнав свою репутацию? Нет, это слишком фантастично!       Но даже последние мысли покинули его голову, когда он увидел, как в кабинет впорхнул по-неземному изящный заклинатель, сверкающий серебром вышивок на одеждах. Шэнь Цзю уставился на него совершенно неприлично, но абсолютно ничего не мог с собой поделать.       — Чем могу помочь чжанмэнь-шисюну? — спросил пришедший, с холодным интересом учёного оглядывая стоящих на коленях мальчишек.       — Юэ Ци, объясни своему шишу проблему.       Названный, явно не ожидавший, что эту часть доверят ему, посмотрел на учителя удивлённо, но не посмел возразить и снова взялся за рассказ, стараясь говорить как можно серьёзнее и исключительно по делу. Надо легализовать раба. Хозяин на выкуп не согласится и будет очень зол за побег. Достаточно склочный, чтобы попытаться устроить неприятности беглецу, если вдруг доведётся с ним снова пересечься.       Мастер Лин слушал со скучающим видом, обмахиваясь веером, и сверлил взглядом Шэнь Цзю, отчего тому снова стало не по себе. Как будто на него строили планы. И наверняка не самые приятные. Никто ещё не строил на Шэнь Цзю хороших — для него — планов.       И его предчувствия как всегда не обманули, потому что стоило объяснению закончиться, как мастер Лин обратился именно к нему.       — А что же сам виновник? Что, он думает, нам стоит сделать?       Впрочем, это оказалось не так плохо, потому что теперь Шэнь Цзю имел право говорить.       — Я не хочу доставлять проблем своему брату. Я уйду достаточно далеко, чтобы хозяин меня не нашёл, и никто никогда не узнает, что ученик Цанцюн связан с моим исчезновением.       — Посредственность, — фыркнул мастер Лин. Шэнь Цзю бы насупился, если бы хуже контролировал лицо. Он понимал, что не заслуживает высокой оценки от этого несомненно могущественного совершенствующегося, но было очень обидно. — Пожертвовать одной из целей, чтобы достичь второй — это просто. Для этого не нужно ни ума, ни хитрости, ни изобретательности. Получить сразу обе награды — вот это задача, стоящая времени на её решение. Думай, мальчик. В твоём распоряжении ресурсы самой могущественной школы заклинателей. Как бы ты решил эту проблему?       Шэнь Цзю решительно ничего не понимал. Он посмотрел на Ци-гэ, отчего-то сияющего, как начищенная до блеска побрякушка, посмотрел на главу школы, выглядевшего так грозно, но при этом поглядывающего с терпеливым ожиданием, посмотрел на мастера Лина, скрывающего половину лица за веером. Они все хотели услышать от него ответ. Шэнь Цзю понятия не имел, зачем мудрым заклинателям мнение какого-то ребёнка, но раз уж таково их желание, то кто он такой, чтобы возражать?       И если это сможет спасти Ци-гэ от наказания, он тем более должен постараться.       — Насколько… допустимо использовать в плане обман? — осторожно спросил Шэнь Цзю.       Губы мастера Лина расплылись в довольной хищной улыбке.       ***       — Не хотелось бы беспокоить молодого господина Цю визитом без предупреждения…       — Ну что вы, для моей семьи честь принять лорда Лина в нашем поместье, — лицо Цю Цзяньло расцвечивала самая приветливая улыбка, пока он провожал неожиданного гостя в комнату для приёма. — Столь прославленные заклинатели не часто посещают наши края. Каких богов нам стоит благодарить за такой подарок?       — Боюсь, совсем не богов, — покачал головой заклинатель. — Но позвольте начать сначала. Я со своими учениками возвращался с учебной миссии и, чтобы они не тратили время понапрасну, велел им практиковаться в отслеживании тёмной энергии. Первоначально мы не планировали задерживаться в вашем городе, но один из учеников заметил тёмный след, ведущий в ваше поместье, и теперь, как заклинатель, я не могу себе позволить пройти мимо, даже если это окажется что-то… не моего уровня интересов.       Простым людям не стоило обманываться, думая, что кто-то уровня главы пика Цанцюн готов гоняться за любым захудалым призраком. Цю Цзяньло понимающе закивал, хотя внутри едва не скрежетал зубами. Его невероятно бесило, что гостя привели сюда какие-то заклинательские дела, а не уважение к его семье.       — Поэтому позвольте спросить: не происходило ли в вашем поместье в последнее время странных событий? Возможно, кого-то одолевали кошмары или пропадают какие-то вещи?       Цю Цзяньло задумался — больше для вида, чем на самом деле вспоминая, что именно необычного произошло за последнее время.       — Если это считается за странности… У нас пропало несколько слуг. Но мы и не думали связывать это с чем-то потусторонним, потому что первый пропавший был… не самым послушным. Полагали, он просто сбежал.       — Исчезновение людей… — заклинатель поднёс сложенный веер к губам и нахмурился. — В таком случае ситуация гораздо серьёзнее, чем я полагал. Вы позволите мне и моим ученикам осмотреться в поместье и поговорить со всеми? Действовать следует как можно быстрее, пока есть шанс, что пропавшие ещё живы.       — Да, конечно… — Цю Цзяньло быстро осёкся. — Только, прошу, не беспокойте мою сестру. Она страшно переживает из-за пропавшего слуги, не стоит ей знать, что с ним могло произойти что-то страшное. Пусть лучше и дальше думает, что он убежал.       Глаза мастера Лина прищурились над вновь раскрытым веером.       — Я учту, — пообещал заклинатель.       ***       — Это обязательно? — кривился Шэнь Цзю, с трудом борясь с желанием и вовсе вывернуться из-под чужого внимания.       — Я же сказала: не шевелись! Твоего лица это тоже касается! — для подкрепления внушения дева Сяньшу ткнула его обратной стороной кисточки в плечо — весьма болезненно — и продолжила наносить грим. — Шибо Лин сказал, что это твой собственный план, так что тебе не нравится?       В данный момент Шэнь Цзю не нравилось, как становилось щекотно от мазков кисточки по лицу. Но в такой глупой слабости он признаваться не собирался.       Если же смотреть более глобально, то ему не нравилось, что его план действительно взялись осуществлять. Конечно, хорошо было бы окончательно и законно избавиться от ненавистного статуса. Конечно, льстило, что его ум таким образом признали. Но вчерашний раб был уверен, что вместо его собственных потуг тот изящный заклинатель, глава пика стратегов, предложит что-то другое, в равной мере элегантное и гениальное. Вместо этого мастер Лин только опытной рукой доработал то, что предложил Шэнь Цзю, и лично возглавил миссию.       Шэнь Цзю не нравилась необходимость возвращаться в этот город и в поместье Цю.       Не нравилось, что Ци-гэ опять не было рядом: учителя запретили ему участвовать, чтобы местные не могли его узнать.       Не нравились некоторые из тех самых доработок мастера Лина. Шэнь Цзю понимал, что предложенный им вариант, мягко говоря, не отличается праведностью. Поэтому изначально думал, что благопристойные заклинатели вовсе за него не возьмутся. Но раз всё-таки взялись, то было бы логично втягивать в сомнительную затею как можно меньше людей, верно? Однако мастер Лин взял с собой не только нескольких самых доверенных своих учеников, но и кое-кого с других пиков!       Больше всего вызывал сомнений целитель с Цяньцао. Тот, кому по призванию положено лечить людей и вообще всячески заботиться об их благополучии, просто не мог одобрить план, который требовал похищения парочки слуг для дальнейшего их «благородного спасения».       Мастер Лин настаивал, что именно способности целителя позволят удержать похищенных в безопасном — для них самих и для самого плана — сне на время пленения. Шэнь Цзю был категорически не согласен, что это единственный вариант, но не смел спорить. Он не сомневался, что ученик Цяньцао доставит проблем, а то и вовсе всё сорвёт. Исключительно из человеколюбия.       И тот действительно в какой-то момент принялся возмущаться. Правда, совсем не так, как того ожидал Шэнь Цзю.       — Мы не можем подержать их в плену подольше? Синяки я вылечить успеваю, но вот у этого неправильно срослась кость, чтобы исправить такое мне нужно больше времени.       Шэнь Цзю настолько ошалел от этого предложения, что лишь после весьма неизящной паузы смог напомнить, что они должны закончить до того, как загадочными исчезновениями заинтересуются другие заклинатели, и терять время опасно. Пришлось немного поспорить, и в итоге целитель всё-таки выторговал себе лишний день.       После такого некоторое безразличие прочих учеников к происходящему обману удивляло уже не столь сильно. Хотя всё равно удивляло. Шэнь Цзю смотрел на адептов Цинцзин, таких ухоженных, с безупречными манерами — и не мог понять, почему благородные заклинатели так спокойно участвуют в этом деле. Любопытство — или скорее рьяное нежелание упустить важное знание — в итоге вынудило спросить в лоб.       Ученик Цинцзин посмотрел на Шэнь Цзю как на человека, решившего уточнить, какого цвета небо.       — Учитель сказал, что это нужно, чтобы помочь нашему шиди. Разве нужны другие причины?       Шиди? Наверное, он говорил о Юэ Ци? Других вариантов Шэнь Цзю придумать не мог. Это бы, конечно, многое объяснило. Ци-гэ замечательный. За время, проведённое в Цанцюн, он вполне мог обзавестись верными друзьями. Эта мысль немного успокаивала.       Похоже, мастер Лин действительно был прав. Шэнь Цзю не мог понять, как это работает, но это работало. Всё шло правильно.       Оставался лишь последний этап.       ***       Трое слуг, вызволенных из лап нечистой силы, лежали в специально выделенной для этого комнате поместья Цю. Они пока не приходили в сознание, но один выглядел особенно плохо: не просто бледный, а даже скорее посиневший, с чёрными кругами под глазами и проступившими венами. Едва ли это могло удивить, учитывая, что именно он пропал первым — а значит, дольше всего пробыл под властью монстра.       Именно этот слуга больше других интересовал Цю Цзяньло. Тот не смог сдержать довольной улыбки, когда понял, что любимая игрушка вернулась.       — Невероятно! Конечно, не стоило ждать меньшего от одного из лордов Цанцюн, но это всё равно потрясающе! Чем я могу вознаградить лорда Лина и его учеников за помощь моей семье?       — Прошу, не спешите так, молодой господин Цю, — мастер Лин выглядел холодно, словно не его одаривали комплиментами. — Проблема ещё не решена до конца. Он, — веер указал на наиболее пострадавшего слугу, — всё ещё находится под властью злого духа.       Восторг Цю Цзяньло тут же поутих, но не исчез.       — Но великий мастер несомненно найдёт способ с ним справиться, верно?       — Дух весьма силён и хитёр, — с каждым словом мастера Лина его собеседник всё больше мрачнел. — Но, конечно же, я смогу от него избавиться.       Радость от этого заверения тоже продержалась недолго, потому что заклинатель вскоре продолжил:       — Однако он довольно глубоко въелся в саму суть мальчишки. Боюсь, я смогу спасти вашего слугу, только если возьмусь обучать его своему искусству.       Тут-то Цю Цзяньло и сообразил, к чему всё идёт. Он посуровел.       — Но… это мой слуга! — возмутился он, особенно подчёркивая интонацией принадлежность.       — Не беспокойтесь, Цанцюн возместит вам понесённые убытки, — отозвался мастер Лин так легко, словно подобные мелочи вовсе ничего не значили.       — Но… это очень ценный слуга!       — И Цанцюн не бедствует.       Цю Цзяньло едва не скрежетал зубами. Неужели любимая игрушка вернулась, лишь для того чтобы тут же снова выскользнуть из рук?       — Неужели… нет другого способа? — никак не унимался он.       — Боюсь, что нет.       Слова заклинателя, твёрдые и уверенные, не оставляли места для сомнений. И всё же после них прозвучало:       — Но…       И тут Шэнь Цзю не выдержал.       По изначальному плану он должен был лишь лежать без движения, оставляя всю работу старшему. Но, похоже, в этот момент требовалось немного экспромта. Для убедительности.       Со страшным криком, вполне соответствующим его нынешнему статусу одержимого, он прямо со своего места бросился на Цю Цзяньло.       Хотелось хотя бы напугать напоследок. А лучше немного покусать и расцарапать.       Осуществить получилось только первое. Мастер Лин резво встал на пути, перехватил юношу и парой прикосновений к акупунктурным точкам заставил безвольно повиснуть в его руках.       — Как видите, он всё ещё опасен, — заклинатель ничуть не растерялся. — Вы же не хотите, чтобы из-за какого-то слуги пострадала ваша сестра?       Цю Цзяньло прикусил язык. Да, этого он точно не хотел.       — Зато теперь вы можете утешить её. Раз она так беспокоилась из-за его пропажи, то наверняка будет рада узнать, что он сможет стать заклинателем.       — Да, конечно, — согласился Цю Цзяньло. Как он ни старался, его улыбка вышла вымученной.       Шэнь Цзю, хоть и лишённый возможности двигаться, ликовал.       ***       Шэнь Цзю возвращался на Цанцюн вместе со своими сообщниками в первую очередь ради того, чтобы снова увидеться с Юэ Ци. Во вторую — потому что намеревался всеми возможными способами выгрызть возможность обучаться там. То, что мастер Лин и без того уже собирался взять его в ученики, а не просто играл свою роль перед Цю Цзяньло, стало понятно с некоторым опозданием.       Шэнь Цзю предстояло долго избавляться от репутации человека, который не замечает очевидного.