Я-Я
– Мя-мя! – я слегка капризничаю, вслушайтесь, это я. Я хотел бы, чтобы меня нарисовали единой линией, как это мог только лучший из рисовальщиков, на дорогой ручной работы бумаге, покрытой цинковыми белилами с подмешанным болюсом, чтобы она имели вид слоновой кости. Серебряным карандашом, купленным за немалые деньги пусть верная рука выведет символ, портрет и течёт обаянием плавный контур: я лежу, передние лапки сделав крендельком, щурюсь, а между ушек я держу Землю. Какая ещё черепаха? Землю между ушек держит котик, это – я. Каждый день так делаю. Греюсь на рыжем солнышке и держу землю между ушек на голове. – Мя-мя! – слышите? Я очень хочу общаться. Я очень настырный демон. С общением всегда проблемы. Я не люблю открывать себя, предлагая как шкатулку с сокровищами – тогда-то каждый станет грабителем. Слышали про известный парадокс – никто не готов дарить безусловную любовь в обмен на условную? Это моя проблема – моя цена. Предложи я себя таким, каков я есть, и всё обернётся грабежом. Жадность приобретателя не оставит мне места, я ясно изъясняюсь? Тогда я превращусь в шкатулку с драгоценностями, открытую и предложенную, но меня там уже не будет. Когда же я являюсь скрываясь, котиком, то всё повторяется в точности то же самое, только имеет иной вид. Действует обычная гордыня людей и они меня –мя –мя не узнают. Впрочем, редко-редко узнают. Я начинаю разговор просто: – Мя-мя! Если у человека открытое сердце, он откликается и начинает со мной говорить. Потом я опять говорю: – Мя-мя! И он продолжает говорить. Это я нарочно так, испытываю. Испытываю, ясно? Тот, кто в гордыне, не станет продолжать разговор – этого мне и надо. Тот, кто с добрым сердцем, продолжает говорить. Так мы с ним и беседуем. Я ему: – Мя-мя! – а он мне про всю свою жизнь. Тогда-то он и обнаруживает, что он в центре самой интересной истории, которую ему рассказываю я – –мя –мя. Часто после этого меня узнают. К тем, кто меня полюбит всем сердцем, я возвращаюсь –мя –мя, чтобы рассказать ещё одну историю, и ещё одну, и они путешествуют, проходя из одной истории в другую, проходя под аркой, раз за разом. Это моя тайна. Впрочем, чтобы так откликнуться на меня, нужно очень большое и мудрое сердце. Таких мало. Ещё на меня откликаются те, кто носит в себе боль. – Мя-мя – я являюсь им и они говорят со мной и находят меня милым. У них тоже есть шанс узнать меня и я поведу их как и тех, первых, чтобы они узнали и себя. Это и есть тайна. Впрочем, и среди тех, кто меня признал, часто бывает так, что когда я являюсь им в следующей истории, они не узнают меня. Это всё потому, что надо иметь настоящее бескорыстие, только тогда и только тогда меня можно узнать. Я ревнивый демон и я проверяю тех, кто узнал меня. Я являюсь к такому в другом обличии и спрашиваю: – Встречал-ли ты кого интересного? – да, говорит он, встречал, и называет обыкновенно меня и ещё кого-нибудь. Я распаляюся злобой и пропадаю. Затем я являюсь в третьем обличии и опять спрашиваю: – Встречал-ли ты кого интересного? – Встречал – говорит человек – и вспоминает меня. – Расскажи-ка – прошу я. И он рассказывает: встречал котика и полюбил его. И он собирается опять ко мне прийти! – говорит человек. Даже если для этого придётся произойти невероятному, котик принесёт большие жертвы собой, но явится опять – говорит человек. Последнее про жертвы верно – думаю я. Я продолжаю искушать: рассказываю какую-нибудь немного выдуманную историю о себе, не очень-то хорошую. Впрочем, недалеко ушедшую от того, что за мной водится. – Что же твой котик, демон что-ли? – спрашиваю я. – Так сложилось – пожимает плечами человек. Потом он, задетый моими оскорблениями меня же, прекращает со мной общаться. Я остаюсь довольный. Я вернусь к тебе! Я выглядываю из каждого солнечного зайчика и блика на каждой краске на углу мира своей круглой головой – я очень хочу общаться: – Мя-мя!@helloyauthor