Till the love runs out

— Ты извинишься перед ней. — Нет. — Ты. Извинишься. Перед. Марлин. Сейчас же, — сказал уже громче и тверже Алекс, не дожидаясь даже утра. — Я же сказала, нет! Я уже ложусь спать, и зачем было выгонять Камиллу с комнаты? — Эвелин демонстративно взяла увлажняющий крем и начала наносить его на лицо. Девушка показывала, что не собирается и шагу делать из этой комнаты. — Ты не имела права оскорблять Марлин и так поступать с ней. — Эго твоей МакКиннон было бы цело, если бы ты сам это первый не начал! — Возмущенно бросила девушка. — Господи, дай мне сил, — парень сделал глубокий вдох. — Повторяю тебе ещё раз. Ты не имеешь права оскорблять людей. Причинять им вред. Унижать их. Где твое аристократическое воспитание? — Там же, где и твое чувство долга перед семьей! — Представляешь, что сказал бы папа, если бы увидел, что тебе настолько легко унизить человека, ещё и при остальных учениках, — Алекс смотрел на сестру с разочарованием. Как она могла так поступить? Ладно, Марлин ей не нравилась. Ладно, она не одобряла его отношения с магглорождённой девушкой. Но то, что она сделала... Это было слишком, даже для Эвелин. — Только папу сюда не приплетай, — Фитцрой резко поднялась с кровати и бросила на брата гневный взгляд. — Я просила тебя подождать! Ты ведь видишь, в какой ситуации наша семья, но тебе не терпелось рассказать всему миру, что ты с ней. Всему миру, но только не мне. — Значит, тебя расстроило, что я тебе ничего не рассказал, а не то, что я с Марлин? — Спросил Алекс уже спокойней, но также твердо. — Я не одобряю эти отношения. И считаю, что они обречены. А ты, теряешь время и возможность встретить кого-то, кто будет действительно достоин тебя. Девушка обняла себя руками. Может она и перешла грань этой ночью... Но разве можно было спокойно реагировать на подобное? Марлин станет концом Алекса, Эвелин чувствовала это. Он уже менялся. Уже вел себя так, словно они не брат и сестра, а какие-то заклятые враги. — Эвелин, у меня чувства к этой девушке, — Фитцрой начал мерять небольшую комнату шагами. — А у неё, чувства к твоей фамилии, — Эвелин пожала плечами. — То, что ты рассматриваешь людей лишь через призму их статуса, не значит, что и другие это делают, — Алекс не знал, как ещё объяснить сестре, что она не права. Её мозг был просто промыт слизеринскими установками. — Ты даже не знаешь, будешь ли с этой девушкой через месяц! А я твоя сестра навсегда! Только ты уже готов меня сделать вашим главным врагом, — Фитцрой вдруг резко, неожиданно даже для себя самой, разрыдалась, чем очень ошарашила Алекса. Последний раз он видел, как она плакала года, так, в четыре. Фитцрой очень расстерялся, наблюдая за столь редкими слезами сестры. Ему даже стало стыдно. А вдруг Эвелин лишь прикрывалась этим всем, а по сути просто ревновала и боялась, что он теперь будет меньше проводить времени с ней? — Эвелин, ты не враг, — испуганно сказал парень. — Никогда не была и не будешь. Я просто сказал тебе, что мне не приятно, что ты так поступила с моей девушкой. А уж буду я с ней через месяц или нет, это уже неважно. Она мне дорога сейчас, и сейчас ты её очень обидела. Я не прошу вас быть лучшими подругами, но и вражды между вами я не хочу. Просто извинись. — Ладно! — Резко бросила девушка. — Я сделаю это завтра после завтрака. — Эвелин, сегодня, — настойчиво сказал парень. — Марлин ждет нас на первом этаже. Я сказал, что мы подойдём вдвоём. Фитцрой ничего не сказала, лишь накинула длинный халат на пижаму и надела комнатные тапочки. Она взмахнула волосами и вышла с комнаты, под которой стояла возмущенная Камилла. — Всё? Я могу зайти в СВОЮ комнату? — возмущенно спросила она Алекса. — Не сейчас, Паркинсон, — кинул в след Фицтрой, следуя за сестрой. Он нервно посмотрел на Эвелин, которая словно шла на новый бой. — Надеюсь, ты не планируешь сделать чего-либо похуже? — Не бойся. Я извинюсь, как ты и хочешь, но не думай, что я когда-нибудь забуду это. Со смерти папы я то и делала, что беспокоилась о тебе и прикрывала твой зад. Был бы ты лучшим учеником и капитаном, если бы не я? Но теперь, ты сам по себе. Если накосячишь, сам будешь разгребать. Маме тоже сам всё будешь объяснять. Ах да, — девушка резко обернулась, снисходительно посмотрев на брата. — Мой дорогой, высокоморальный брат. Если я, ещё раз, увижу тебя или Сириуса, продающими всякую гадость ученикам, через десять минут об этом будет знать директор. — Погоди, откуда ты знаешь? — Алекс схватил сестру за локоть, но та вырвалась. А вот это уже плохо. Спасибо хоть пока не угрожала ему этим. — А какой бы ещё идиот повелся на идеи Блэка? — Эвелин увидела вдалеке Марлин и улыбнулась. — Ты не пойдешь со мной, я сама извинюсь. Это между нами. Алекс был слишком ошарашен, чтобы возразить. Он видел как отдалялась Эвелин, молясь, чтобы она не сделала ещё чего похуже. Парень решил, что не выдержит такого и свернул в другой коридор. Когда Эвелин подошла к девушке, волосы той были все еще мокрые и слипшиеся от алкоголя. Они молча посмотрели друг на друга, и Фитцрой без слов достала с кармана салфетку и протянула девушке. — Спасибо, — проворчала МакКиннон. Ей не нужно было это извинение. Она даже видеть не хотела Эвелин. Зачем? Всё равно в её взгляде было ноль сожалений. Но Алекс настоял, чтобы она выслушала её извинения. — Мой гнев нацелен не на тебя, а на моего безответсвенного брата, который, будучи окруженным породистыми девушками, решил остановить свой выбор на дворняге. — Это такое извенение? По-моему, ты меня сейчас ещё больше оскорбляешь. — Я не буду извиняться за своё мнение, — твердо ответила девушка. — Я извиняюсь, что вылила огневиски тебе на голову, но ни одно из своих слов я обратно не заберу. Мне лишь интересно, будешь ли ты так наслаждаться этими отношениями, если я тебе скажу, что у Алекса за душой нет ни гроша. — Эвелин... — Ты повелась на иллюзию, — Фитцрой хихикнула. — Эвелин, я знаю, что у вас произошло. — Вау, Алекс не только идиот, но и трепло. — Он рассказл мне обо всём в самом начале, — Марлин говорила весьма убедительно и Эвелин подняла одну бровь. — В самом деле? — спросила несколько неуверенно Эвелин, чувствуя, как рушится её твердость и уверенность. — Да, — в то же время уверенность Марлин росла. — Как будто мне не пофиг, сколько у него денег или какой статус. Я влюблена в твоего брата. И я даже готова пойти с такой стервой как ты на мировую, если это означает, что он будет счастлив. Эвелин уставилась на гриффиндорку в полном шоке. МакКиннон все знала. И все равно была рада быть с Алексом. Фитцрой вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. Иллюзией была лишь её жизнь. Это она играла роль каждый день. А у Алекса были друзья и девушка, которые принимали его таким, каким он был. Его полюбили не «за», а «вопреки» всему, и Фитцрой задумалась, а сможет ли её кто-то также любить? — Эвелин, все хорошо? — Спросила с неким волнением Марлин, когда Эвелин просто простояла молча пару минут, смотря в одну точку. — Тебе плохо? — Передай Люпину, что я больше не буду с ним дежурить, — прошептала слизеринка и тут же оставила Марлин, направившись обратно в свою гостиную. Фитцрой была уверенна, что Алекс сейчас побежит к Марлин, да и она не особо желала идти в свою комнату и объяснять всё Камилле, а оттого села в гостиной на кресло. Слизеринка думала о жизни, и своём месте в этой жизни. Здесь, в полном одиночестве, ведь младшие курсы уже спали, а старшие были ещё на вечеринке, девушка вновь позволила себе пустить слезу. Она просто хотела, как лучше. Для Алекса. Для мамы. Для всей их семьи. Фитцрой хотела бы знать, что где-то там отец гордится ней, а не порицает. Девушке пришлось вытереть слезы, когда в зал зашел Северус Снейп и его компания. Эйвери держал бутылку огневиски, видно, они собирались продолжить вечеринку здесь. Мальсибер заметил Эвелин, весьма удивившись тому, что она была здесь совершенно одна. — Круто ты разобралась с той грязнокровкой, — сказал с восхищением он, садясь на диван. Парни начали рассаживаться, а он продолжил говорить вслух. — Но это ещё мягко. Я бы их всех... Одарил парочкой славных заклинаний. Они ведь фальшивые волшебники, ничего не смогут сделать в ответ. Эвелин посмотрела на Северуса Снейпа, но тот молчал, наблюдая за друзьями. Он отказался от выпивки и просто сидел на диване, расслабившись. К удивлению Эвелин, они ни слова не сказали об Алексе. Видимо, они все думают, как Регулус, что это лишь временное увлечение. Но Фитцрой знала, что все они заблуждаются. Уж точно не временное. Это она наверняка поняла сегодня. — Я согласен с тобой, — бросил Эйвери. Он предложил Эвелин выпить с ними, но девушка отказалась, хоть и продолжила сидеть на кресле. — Искоренять их всех нужно, и начинать стоит как раз с нашей школы. Лишь бы Тёмный Лорд одобрил. Девушка с интересом посмотрела на парней. Снова разговоры об этом Лорде. Кто же он такой, что был так обожаем Регулусом и так ненавистен Алексу? — Идиот, думаешь он лично тебе прикажет убивать их? — Мальсибер громко рассмеялся. — Или он типа заметит нас, если начнем что-то делать? Я бы первый ту грязнокровку МакДональд прикончил. — Не мне, но вот, например, Блэку, — Эйвери пожал плечами. — Это же он у нас, избранный, с меткой ходит. Эвелин от шока расскрыла рот, но тут же уставилась в картину, когда Северус поймал её удивлённый взгляд. — Мы не знаем, есть ли у него эта метка. Это лишь наши предположения, — сказал Снейп, не отрывая взгляда от Фитцрой. — Ну, он же не будет нам это лично объявлять, — вальяжно сказал Эйвери. — Ходит в рубашке даже в жару, весь такой таинственный из себя, изучает Тёмную Магию. Что ты думаешь об этом, Фитцрой? Теперь уже все трое парней смотрели на девушку, которая не знала, что им ответить. Нет, она понимала, что Регулус фанат Тёмного Лорда, но чтобы принять его метку... В шестнадцать лет? Если это и правда, он сделал это лишь формально, чтобы показать, что Блэки на стороне этого волшебника. — Не знаю, ребята, правда. Я не общаюсь с Регулусом так тесно, чтобы знать о нём больше, чем вы. Уже поздно, я пойду спать, завтра уроки. Фицтрой поднялась с кресла и демонстративно потянулась. Эйвери и Мальсебр пожелали ей спокойной ночи и продолжили свой разговор, но девушке показалось, что Снейп уловил её волнение и даже её мысли. Это было очень странно. Девушка не знала, что чувствовала. Даже если у Регулуса и была метка, это не было для неё трагедией. Наоборот, девушку весьма заинтерисовало так ли это, или просто сплетни парней. Если лишь сплетни, то зачем Регулус тогда прятал своё предплечье?