Лёд Фригоста поражает даже сердце

      Амалия задумчиво смотрит на бокал в своих руках, но не пьет из него, лишь крутит из стороны в сторону, дожидаясь свою гостью.       Харебург имел привычку рассказывать ей всё. В первую брачную ночь он усадил ее напротив, рассказав все причины и следствия, от и до. Он рассказал про свои амбиции, отца-бога, про гнев одного хранителя и бездействие другого, про собственное безумие, и, наконец, про братство забытых. Муж поведал ей о том, что истинной главой братства он считает некую Эхо, дочь богини Энирипсы, и что именно она манипулировала Дживой, обещая исцелить не возлюбленного за дофусы, и что пока Амалия осталась здесь, выйдя за него, Эхо встретилась с Адамаем и переманила его на свою сторону. Эхо была многообещающей персоной, пусть и крайне мутной и пугающей. И вот, вчера вечером она прислала Харебургу письмо, оповещая, что завтра нанесёт ему визит. И, разумеется, теперь, дожидаясь таинственную гостью, сидел не Харебург, а Амалия, отправившая мужа на край Фригоста, всучив ему список дел, составленный наспех. Поначалу Харебург пытался запротестовать, объясняя, что он следует за братством забытых уже многие столетия, но против воли жены он пойти не смог, и одно ее слово - и вот он уже на краю света, и думать забыл о неком таинственном братстве полубогов. Признаться, Амалии нравилось это. В детстве она слышала про браки по расчёту, и всегда этого боялась как огня в отчем доме, но, вероятно, ей достался не самый худший вариант, ведь этого сумасшедшего полубога она хотя бы может контролировать, и если надо - отослать, чтобы не путался под ногами, словно он - маленький озорной и дурной мальчишка, а не полубог, которому много столетий, а она - опытная графиня, никогда не огибающаяся, а не юная девушка.       Двери открываются, и в зал входит высокая женщина, тут же принимающаяся его осматривать, и замирая, наблюдая на месте не графа, а графиню, впрочем, она быстро справляется с удивлением на своём лице, и берёт себя в руки, направляясь к Амалии.       — Принцесса, — начинает было Эхо, но тут же замолкает, удивленно уставившись на чужой жест и надменное выражение лица.       — Знаете, Леди Эхо, мой муж отзывался о вас как о крайне умной и расчетливой женщине, так позвольте же узнать, где вы здесь видите принцессу? Перед вами только Амалия Шеран Шарм, графиня Фригоста и законная жена Графа Харебурга, сына самого Кселора, — Амалия позволяет замереть бокалу в собственных руках, после чего, наконец, ставит его на небольшой столик под рукой, после чего изучающе осматривает гостью, пока та ёжится от её слов, но тут же исправляется, гордо поднимая подбородок.       — В любом случае, ваше превосходство, — слова сочатся ядом, и Эхо в полной мере показывает, что недовольна тем, как Амалия исправила её, и Амалию это более чем удовлетворяет. — Я ожидала увидеть здесь Графа Харебурга, которому я и решила нанести визит. Я навещаю его, но не вас, — Эхо подошла к Амалии, элегантно присаживаясь в рядом стоящее кресло, но воздерживаясь от бокала с вином, слегка странно на него косясь.       — Не переживайте, яда пока нет. Я еще не определилась, — Амалия легко улыбается, взяв бокал в руки, и, наконец, делая глоток, мысленно отмечая, что, возможно, хоть на что-то её муж годится, на выбор хорошего вина, к примеру. — Хорошо, Леди Эхо, перейдём к сути. Я не сомневаюсь в том, что вы невероятно умная и расчетливая женщина, раз за столетия существования вашего братства массы не ведают о нём, но отныне всё меняется, и вы должны это уяснить. Мой Муж более не будет следовать за вами и вашими мнимыми образами. Свержение богов? Плохих на праведных? Умоляю! Да чем та, что без промедлений собиралась наслать на мир чуму, может быть лучше богини, дарующей силы и исцеление? Отныне у Фригоста есть графиня, а у графа - жена, и мое слово здесь имеет значение. Ни Фригост, ни Харебург отныне вам не союзники, — Амалия медленно поднимается с кресла, подходя к Эхо, нависая над ней, а после, несколько мгновений смотря ей в глаза, начинает смеяться. — Глупцов ждёт глупая смерть, леди Эхо. Убирайтесь и больше никогда не появляйтесь здесь, отныне и вперёд земли Фригоста закрыты для вас, — стук каблуков заполняет помещение, Амалия медленно и элегантно идет к выходу, и уже у самой двери замирает, оглядываясь на энирипсу, а та задумчиво крутит в руках бокал вина.       — Несколько мгновений около меня - и в моём ранее не отравленном бокале уже по меньшей мере пять видов яда. Впечатляет, Ваше Превосходство. Но знаете? Я не удивлена, — Эхо поднимается с кресла, залпом осушая бокал. — Лёд Фригоста поражает даже сердце.