противоположности притягиваются

"противоположности притягиваются!" кажется, так твердили многие взрослые люди, когда рассказывали своим детям о своей молодости, проведенной вместе. кто то в это не верил, задаваясь вопросом "как же они могут притягиваться, если они полностью противоположны друг другу?!", крича о том, что это полный бред. а кто то напротив, считал, что как раз таки они действительно притягиваются, как магниты, ведь те тоже притягиваются друг к другу и, отнюдь, не одинаковыми, а разными полюсами. впрочем, эта парочка была тому доказательством. демон и ангел. ночь и утро. луна и солнце. тьма и свет. впрочем, сравнивать их можно было сколько угодно и как угодно, но делать этого мы не будет. больно уж долго получится. Генри Бауэрс и Рейчел Хэнском. она - прилежная ученица 8 класса школы Дерри, любимая старшая дочь, любимица миссис Старетт, заправляющей городской библиотекой, его лучик солнца, пробившийся сквозь густые, темные, как смоль, тучи. худенькая девчушка, едва доходящая ему до плеча, с рыжей копной вьющихся волос, достигающих ее лопаток. с большими, зелеными, как изумруды, глазами, с прямым, тонким, как у куколки, носиком, усыпанным веснушками, которые на солнце, кажется, начинали светится. с розовыми, пухлыми губами, вечно краснющими от того, что она их кусала. он - хулиган и троичник, учащийся в 9 классе школы Дерри, единственный в семье, состоящей из него и его отца, ненавистный сын, страх многих учеников, ее любимый мальчик. высокий блондин со стрижкой маллет, худощавый, но имевший хорошую спортивную форму и сильные руки. с серо-голубыми глазами, напоминающими полупасмурное небо, с чуть вздернутым прямым носом и тонкими, бледными, вечно сухими губами. Генри и подумать не мог, что его жизнь и мировоззрение так кардинально перевернутся всего какой то месяц назад. тогда он зажимал новенького на мосту поцелуев, грозясь вырезать на его толстом пузе его имя целиком. рядом скакали его дружки, как обычно гогоча на всю улицу. он уже приготовил нож, задрал футболку толстяка и только только солиратся полоснуть по нему сверкающим на солнце, острием ножа, как вдруг появилась она. он навсегда запомнил этот день и её в тот день. — эй вы, кретины! — раздался за юношескими спинами чей-то звонкий голосок, заставляющий четверку вместе с несчастным Беном обернутся назад. увидев хрупкую девчонку, одетую в горчичные шорты, в которые была заправлена белая майка в тонкую коричневую полоску, парни удивлённо переглянулись друг с другом. она выглядела такой слабенькой на первый вид, однако глядела на них с такой злобой, особенно в упор она смотрела на Бауэрса, зажимающего ее младшего брата. завидев, как девчонка решительно движется в их сторону, парни развернулись всем корпусом к ней, с ухмылками на лице дожидаясь продолжения с ее стороны. — а ну-ка отпустил моего брата. — недовольно воскликнула она, подходя к блондину, который смерил ее оценивающем взглядом, при этом хмыкнув. — ты глухой, придурок? Генри даже немного опешил от такой дерзости, но усмехнувшись, шагнул к девушке. — ты либо слишком смелая, киса, либо слишком глупая. — выдал Бауэрс, глядя ей в глаза. — два раза повторять не стану. — процедила Рейчел, хмурясь. — живо отошёл от моего брата. — Рейчел... — испуганно пробубнил Бен. — а иначе что? — Генри снова двинулся на нее, однако та стояла смирно, даже не думая шагать назад, хотя лицо юноши располагалось уже на опасно близком расстоянии от нее. — узнаешь. — кротко ответила та, не разрывая с ним зрительного контакта. парни лишь молва наблюдали за этим шоу, изредка обмениваясь друг с другом ухмылками. — Бен, иди ко мне. — взглянув на брата, Рейчел кивнула ему в сторону, как бы указывая на место, куда он должен подойти. — стоять. — отрезал Генри, от чего собиравшийся уже было двинутся с места, Хэнском младший замер на месте. — я не отпускал его. с огнем играешь, киса. не боишься обжечься? — ухмыляясь, произнес блондин, немного наклонившись к ней. рыжая, очертив языком контур белоснежной дорожки зубов, лишь хмыкнула, после чего Генри получил добрый удар между ног, из-за чего тот, скорчившись от боли, простонал, хватаясь руками за ноющую промежность. не собираясь церемонится с этим хамом, Хэнском старшая ударила его коленом в нос, после чего юноша свалился на землю. явно не ожидающие такого исхода, парни ошарашенно глядели то на валяющегося на земле, Бауэрса, то на хватающую за руку мальчика, Рейчел, чья фигура теперь стремительными шагами удалялась от них. должно быть странно, что в тот момент вместо гнева и, жутко зудящего, желания отомстить рыжей бестии, Генри охватил дикий интерес к этой удивительной фигуре. кто бы мог подумать, что такая, как она, может дать отпор такому, как он. тогда то мысли о новенькой и заполонили его мозг, не давая покоя ни ночью, ни днём. он всячески пытался обратить ее внимание на себя, добиться хотя бы короткого диалога с ней, позвать погулять после школы или покататься на тачке. та на отрез отказывалась, пока в конце концов, не призналась самой себе в полнейшей взаимности этого безумия, которое накрыло обоих огромной волной. она сдалась. проиграла в этой войне с собственной гордостью и убеждениями. Генри прекрасно помнил тот день, когда она наконец согласилась пойти с ним после школы к реке Кендускиг, на берегу которой они просидели до самого вечера. он прекрасно помнил, как та внимательно слушала его рассказы, как сама что то рассказывала о себе, как звонко смеялась, когда он рассказывал что то забавное. он прекрасно помнил, как она, не отрывая глаз от уходящего за горизонт солнца, медленно опустила свою голову ему на плечи. он прекрасно помнил, как его широкая ладонь легла поверх ее маленькой ладошки. он прекрасно помнил, как нежно коснулся ее мягких, как зефир, манящих губ, как она неумело, но старательно стала отвечать на его поцелуй. он прекрасно помнил, как в тот вечер проводил ее до дома, а она напоследок чмокнула его в щеку и, зайдя домой, провожала его взглядом, махая из окна. с появлением этой храброй девчушки, в его жизни многое поменялось. он перестал задирать младших, перестал хамить девушкам и учителям. он никогда больше не трогал ее младшего брата, а даже наоборот, видя, что кто то лезет к нему, быстро отпугивал обидчиков. он ни раз вступал в драки из-за нее, но каким бы он не выходил из них, для нее он всегда оставался победителем. ее победителем. она принимал его любым. избитым, грустным, весёлым, грязным, чистым, больным, здоровым. абсолютно любым. он частенько оставался у нее на ночь, чтобы не попасть под горячую руку отца, считавшего Генри обузой и бестолочью. он был знаком с ее родителями и пусть по началу он им пришелся не по вкусу, однако потом они разглядели его получше и увидели, как сияет рядом с этим мальчуганом их любимая дочурка, и все таки приняли его. даже с Беном ему удалось найти общий язык, чему юноша был даже рад. почти каждый день они проводили время вместе. Генри даже порой забывался о своих дружках, из-за чего те были недовольны и, видя каждый раз эту рыжую, с отвращением лишь фыркали, закатывая глаза. даже сам Генри изменился с ней. взялся за учебу, стал смотреть на мир совсем в другом цвете, стал куда вежливее и даже курить бросил. его отец хоть все также и недолюбливал сына, но порой даже удивлялся таким резким переменам в нем, из-за чего моментами даже смягчался и бил, и ругал его теперь уже меньше. иногда Бауэрс задумывался о том, почему Рейчел с Беном настолько сильно отличаются внешне, пока наконец сама Рейчел ему не объяснила. дело в том, что мать Рейчал сошлась с отцом Бена, когда Рейчел было 3 года, а Бен родился уже тогда чуть позже. из внешних черт, Бен перенял у матери лишь глаза и улыбку, а все остальное досталось ему от отца. вот и вся разгадка. --------------- высоко, высоко светило июньское солнце, одаряя все вокруг своим теплом и яркими лучами, беззаботно бегающими по Дерри. тонкие девичьи пальцы аккуратно перебирали светлые волосы Генри, удобно расположившегося у Хэнском на коленях. кажется, зелёные глаза становились ещё ярче, когда она глядела на него. прикрыв глаза, юноша улыбался, наслаждаясь лёгкими касаниями любимой. она с нежностью любовалась им, внимательно рассматривая каждую детальку его лица, как будто бы изучая картину, весящую в галерее. неожиданно раскрыв свои глаза, Генри с удивлением посмотрел на нее. — что такое? — спросил парень, щурясь от солнечного света, что безнаказанно бил тому в глаза. — ничего. — натянув глупую улыбку, ответила Рейчел. — чего ты так смотришь? — словно подхватив эту улыбку, Генри улыбнулся, как и она. — как же на тебя не смотреть? — изумлённо похлопала короткими ресницами Хэнском, убирая за ухо непослушную, огненную прядь волос. — ты такой красивый...я тебя так люблю. — золотце, никого красивее тебя нет. я тебя тоже очень люблю. — приподнявшись с ее колен, Генри потянулся к девушке за поцелуем. юношеские губы накрыли ее губы, аккуратно сминая их. язык проник в полость рта, встречаясь с ее языком. руки Рейчел легла на широкие плечи Бауэрса, пока его руки расположились на тонкой талии, притягивая ее фигурку к себе. поцелуй был трепетный, не слишком напористый, без всякой пошлости. Генри она и не нужна была. он давно уже подметил для себя, что держаться за руки, обниматься по нескольку минут, любоваться горящим закатом, говорить часами без умолку – гораздо интимнее, чем секс. прервавшись, оба почувствовали улыбку на их лицах, после чего ещё раз чмокнув друг друга в губы, посмотрели друг на друга. Генри крепко-крепко прижал Рейчел к себе, словно боясь, что ее у него могут отнять. он то знал, что никто ее у него, конечно, не отнимет. попросту не посмеет, а иначе Генри весь свой гнев на пару с яростью выплеснет и глотку, к чертям собачьим, перережет. отстраняясь от любимой, Генри неожиданно посетила одна мысль. он вдруг понял, что ни за что не хочет расставаться с этой рыжей, веснушчатой девчонкой со звонким смехом и красочной улыбкой, что хочет прожить с ней всю жизнь, пока бледная госпожа Смерть не нагрянет в их дом однажды, утягивая пару в мир иной. — подожди, пожалуйста, минутку. — бросает Бауэрс, быстро вскакивая со своего места под недоуменный взгляд зелёных глаз. — ты куда? — спрашивает Рейчел, но тот, ничего не отвечая, скрывается за близ растущими зарослями. проходит минуты три, как Генри появляется из-за кустов с широченной улыбкой и букетом пышных ромашек в руках. Рейчел вновь ничего не понимая, хлопает глазами, пока тот приближается к ней. — Рейчел, я тут подумал. — начал блондин, пока Хэнском поднималась с травы, отряхивая свое белое платье. — милая Рейчел, я понял одну вещь. — голос его немного дрожал, но тот старался выглядеть как можно увереннее. — я очень люблю тебя и совсем не представляю своей жизни без тебя. я не умею говорить красивых слов, ты ж меня знаешь. — он хмыкнул. — но появившись в моей жизни, ты принесла в нее много ярких красок, ты наполнила ее кислородом, ты дала почувствовать меня нужным и даровала мне самое дорогое сокровище в моей жизни – свою любовь. и, как я уже сказал, я не вижу своей жизни дальше, если в ней не будет тебя, ведь ты стала смыслом моего существования. и, возможно, я тороплюсь с этим, но... — тяжело сглотнув, Бауэрс набрал в лёгкие побольше воздуха, после чего выдохнул. — Рейчел Хэнском, готова ли ты прожить со мной всю свою жизнь и стать моей женой и матерью моих детей в будущем? смахнув появившеся на глазах, хрустальные капли слез, Рейчел уставилась на парня. уголки ее губ задрожали, постепенно растягиваясь в улыбке. ее руки дрожали, язык будто бы прирос к небу, из-за чего она по началу не смогла проронить и слова. — да... — так тихо прошептала она, что даже Генри не смог расслышать ее слов. — что? — растерянно спросил он, боясь услышать отказ. — да, черт возьми! — громко воскликнула она, бросаясь на блондина с объятиями, обвивая его шею руками. — готова, Генри, готова! — радостно завопила она. поднимая Рейчел за талию, юноша закружил ее в воздухе. этот вечер навсегда отложился в их памяти. в памяти Генри и Рейчел Бауэрсов.