Новая душа
2 июля 2024 г. в 15:26
Долго я всматривался на доставшийся мне по счастливой случайности большой осколок белого мрамора, отливающего под небесным светилом мелкими вкраплениями золота. И никак не мог решить, что же достойно родиться из этого девственного природного великолепия. Тогда закрыл я глаза и вдохнул поглубже чистый свежий воздух с ароматом недавно прошедшего дождя и зелени, прогреваемой лучами солнца. Я внял всему, что знаю прекрасного во всех мирах, впитывая все крохи чуда создания жизни, и приступил к работе.
Камень сам вел меня, нашептывал рукам моим и моим инструментам, направляя, подсказывая мне линии изгибов и плавность движений будущего произведения. Я работал часами, днями, неделями, позабыв о собственной жизни и нуждах, ваяя что-то особенно ценное и важное. Я это знал и не мог остановиться, не мог себе того позволить.
Спустя длинные, погруженные в тишину и усердие дни и ночи я, наконец, обрел возможность постепенно знакомиться с тем, кто выходил из под моих рук. Определенно высокий, выше меня самого, с широкой приподнятой грудью, наполненной страстью к всему живому. Крепкие длинные ноги и очертания превосходных сильных мышц, уходящих в идеальные формы ягодиц. У меня вырисовывалась статная фигура человека, несущая в себе не гордость и самолюбование, а представление редкого в мире алмаза мыслей и чувств к окружающему миру. Образ сосредоточия вдохновения, что наполнит всех прочих художников, подарив им самую щедрую музу. И тогда я услышал его ласкающий слух голос четче, громче, приступив к работе с деталями, более кропотливо и ответственно миллиметр за миллиметром вытачивая тонкие черты своего каменного ангела.
Острые, но при том притягательные скулы, проникновенный взгляд с длинными ресницами, заставляющий зрителей окунаться в водопады горячего исступления. Словно легкие волны спокойного и поющего океана локоны, рукой всевышнего выверено уложенные волосок к волоску. Тонкие чувственные линии губ, что будут сбивать внимание, маня прикоснуться к ним. И изящные длинные пальцы, которые теперь сами будут способны создавать нечто невообразимое, волшебное, плетя тонкими ниточками прекрасные чувства и вкладывая их в людские сердца.
Больше не помнил я, сколько раз опустилось и вновь воспряло солнце, сколько снегов и бурлящих рек прошло мимо меня, сколько пожелтевших листьев упало к ногам. Не помнил и себя. Не знал я, что было, что есть, что будет. Знал лишь одно: возлюбив камень драгоценный, я воплотил в жизнь собственную мечту, породил нечто чудесное и неповторимое. Бабочку, родившуюся из холодного белого кокона, блеск и свет которой озарит один из бренных миров. Пусть свет мотылька будет столь же недолговечен, как, увы, и всех моих творений, но он будет сильнее, ярче, распаляя и свет иных живущих. И после него ещё долго будет вокруг земли теплиться аура того создания, согревая поколения новых бабочек, передавая им мысль солнца и любви. Повезет ли мне, что благословение моё придет однажды к моему созданию, дабы передал он свои дары через кровь свою и дыхание свое рожденному уже им новому мотыльку, но буду я о том мечтать.
А пока я ухожу на покой, погружаясь во владения успокаивающего сна, чтобы спустя века вновь вернуться к своей работе с надеждой снова родить нечто подобное и свершенное. Сойди же с пьедестала, мой мотылек, ангел моих искусных рук и видений, и отправься сквозь густые тучи нести все лучшее, что я вложил в тебя, молодому и отчаянному миру. Пусть нарекают тебя уста Томасом Уильямом Хиддлстоном. Мой Аполлон, мой свет, моя надежда.