Сила трёх

Решив не откладывать трудный разговор в долгий ящик, Кристина пообещала всё рассказать вечером, так что домой к Славе они шли вместе. Если бы не другие люди и не периодическое осознание, что ей не надо дышать или сквозь неё пролетает птица, рядом со Славой Кристина не ощущала себя мёртвой. Она ощущала себя просто девушкой в красивом платье, которая гуляет по вечернему городу с молодым человеком и смеётся. Как ей, оказывается, этого не хватало. Последний раз она так гуляла очень давно, ещё с Виталиком, и тогда ей не было так легко. Девушка вздохнула. Зря она в своё время дала Виталику шанс, ещё и так привязалась, дурочка. Слава видел, как её взгляд периодически затуманивается, поэтому либо тихонько замолкал, либо тактично делал вид, что ничего не замечает. Он на своём веку повидал не одного призрака, и этот взгляд знал отлично. И вот, миновав парк и пройдя ещё немного, они добрались до Славикова жилища. Кристина тактично самоустранилась в кухню, дав переодеться и принять душ, а потом парень пришлёпал босыми ногами готовить бутерброды и чай. Пока Слава шуршал чайным пакетиком и пакетом, в который был запакован свежекупленный по дороге нарезной батон, под аккомпанемент жужжащего электрического чайника, Кристина уселась за стол и задумчиво разглядывала свои ногти. Теперь её идеальному маникюру уже ничего не грозило. Наконец, решившись и поняв, что ещё немного, и словесную плотину просто прорвёт, она глубоко вздохнула, продолжая, впрочем, смотреть на руки. – Ладно, я обещала тебе историю, и я свои обещания держу. Краем глаза было заметно, что Слава и его освобождённые от заколок и невидимок кудряшки дёрнулись в её сторону, а потом почти сразу – обратно. – Угу, – лаконично отозвался он. Кристина сжала губы. Она весь думала, с чего начать, собиралась с мыслями, а теперь, когда час настал, все слова разбежались по тёмным углам. Обидно. Говорить по-прежнему требовалось, как вскрыть нарыв, но что сказать было решительно непонятно. «Дыши. Ты сможешь. Ты же столько лет дневник вела. Вспоминай, как это работает». – Ладно, наверное, чтобы в полной мере понять, как я оказалась в такой ситуации, стоит начать с детства. Слава вопросительно обернулся к ней, не донеся нож до палки колбасы. – Даже так? Девушка нашла в себе силы повернуть голову и кивнула. – Думаю, да. Но я постараюсь кратко, иначе мы тут засядем надолго, а тебе завтра на работу, да и вообще… – Она прерывисто, нервно вздохнула. Отвела взгляд. Сглотнула. Прочистила горло. Слава почти неслышно дошёл до стула напротив, неся в руках чашку и тарелку с бутербродами, сел и посмотрел на Кристину с таким пониманием, что у неё словно заныло всё, хотя ныть уже, по сути, не могло. – Я тебя слушаю. Кристина машинально кивнула и, наконец, начала рассказ: – Родилась я в семье, которая занималась мебельным бизнесом: магазины, мебель на заказ и прочее. В глазах Славы промелькнуло узнавание, а потом замешательство. Кристина невесело фыркнула. «Даты не сходятся. Разумеется. Ведь я же сказала, что этим летом умерла, а Кристина Полякова умерла шесть лет назад. Ну, ничего. Скоро поймёт». – То есть семья моя была богата и друзья у них были такие же богатые. Подобное притягивает подобное, как-то так. В итоге, я росла не только в окружении младшей сестры и двух кузин, но ещё и детей друзей семьи, большинство из которых если не игнорировали меня, то смеялись и издевались надо мной. Старались, конечно, делать вид, что всё нормально, и это они так шутят, особенно, перед родителями, но я-то знала, что они меня не принимают, неважно, насколько мне этого хочется. Тогда я была, мягко говоря, неказистым ребёнком: толстая, с плохой кожей и волосами, кривыми зубами и густыми, широкими бровями, которые в то время были, скажем так, не в моде. Мама и нанятая экономка, конечно, старались за мной следить, но, по большому счёту, выходило у них плохо. Это был замкнутый круг: другие дети издевались надо мной из-за лишнего веса, я заедала стресс сладким и мучным, внешность становилась только хуже и так по накатанной. Но вот пришло время идти в школу. Естественно, мы все отправлялись в одну и ту же школу – частную гимназию, потому что один из друзей семьи её и основал. Как могло быть иначе? Хорошее образование, лучшее оборудование, профессиональные педагоги, индивидуальные программы, возможность ездить по обмену – мечта, в общем. Но тогда я, даже будучи шестилетней, решила, что я хочу дружить с кем-то другим. Так я и сделала. Познакомилась с другой компанией и стала дружить с ней, тут-то издевательства и насмешки от бывших друзей посыпались на меня как из рога изобилия уже ничем не прикрытые. Так продолжалось довольно долго, но, не вдаваясь в детали, с помощью кузины я смогла заняться спортом, наладить режим питания, внешний вид, решилась поставить брекеты и со временем обрела какую-никакую уверенность в себе и научилась себя защищать. Эти перемены принесли мне невиданную доселе популярность в школе. Я невольно отобрала титул королевы школы у своей бывшей подруги детства – главной обидчицы, которая этот титул для себя любимой и придумала. Ещё я стала королевой выпускного вечера в одиннадцатом классе, а парень, который смеялся надо мной и встречался с моей главной обидчицей, мечтал встречаться со мной и был влюблён, как я потом убедилась. В общем, не жизнь, а кино для подростков. Казалось бы, вот я на вершине, у меня есть всё, о чём мечтает рядовая выпускница. Потом я поступила в здешний университет на бюджет, решила, что буду просто учиться, дала шанс симпатичному молодому человеку, а год спустя выяснилось, что он ожидал, что будет встречаться с красавицей – королевой университета, а я просто учусь, почти не участвуя в социальной жизни, ещё и жалуюсь на тяжёлую сессию. Мы расстались на первой летней сессии, и недели не прошло, как он уже встречался с местной активисткой, не четой мне. Мне же он сказал, что раз мне не потянуть университетскую программу, то мне самое место в школе. Наверное, из-за этого мысль про школу засела в голове, хотя сейчас уже трудно сказать, давно это было. Так вот, к тому времени от камня с неба мне досталась способность меняться телами. Кончилось всё плачевно. Я пыталась уговорить младшую сестру, тогда заканчивавшую девятый класс, поменяться со мной телами насовсем, но она отказалась. Сидели мы тогда на крыше, выпивали, отмечали окончание экзаменов. Закончилось всё падением с крыши и ударом бутылкой по голове. Упала Кристина, но умерла Полина. – Тут она замолчала, с усилием сглотнув. Поток сознания резко прервался. Она взглянула на Славу, искренне стараясь оправдаться, хотя он не сказал ни слова за всё время. – Клянусь, это вышло случайно. Я впала в ступор, не успела её подхватить, бутылка упала, потому что она её задела, ещё и попала как назло прямо по голове. Бывает же. – Она горько усмехнулась и с усилием потёрла руками лицо. Теперь уже не было смысла переживать за макияж. – Так я заняла её место, снова стала королевой школы, главой школьного самоуправления, между прочим, совершенно заслуженно. Люди сами меня выбрали. И тогда я сочинила для себя оправдание: буду кем-то вроде ангела-хранителя для этой гимназии, подбирать на смену девочку, делать её новой кандидаткой в школьные королевы, а потом займу её место. Так уж мне не хотелось покидать школьные стены и идти дальше – прямо оторопь брала. – Она тяжело вздохнула, а потом снова заставила себя смотреть на Славу. Тот позабыл и про чай, и про бутерброды, и просто слушал её. Даже почти не моргал. – Так я погубила несколько ни в чём не повинных девушек: свою младшую сестру Полину, потом Олю Табакову и последнюю, Арину Макарову. А погибла я в результате дурацкого несчастного случая. Тогда я уже была готова всё прекратить, окончить школу и пойти дальше, но упала с крыши, а Саша – кузина Арины, которая сейчас работает у вас в кофейне, ринулась с крыши следом за мной и не успела подхватить. Она первая и единственная вывела меня на чистую воду и заставила хотя бы задуматься о том, чтобы остановиться. В тот момент, за секунду до падения, мы готовились пожать руки в знак примирения. Я бы больше никого не убила, к вящему неудовольствию голоса в моей голове. До сих пор не уверена, чтó это было. – Она неловко дёрнула плечами. – И вот я здесь, выгляжу как я, но в том наряде, в котором была Арина. Уж не знаю, как это работает. – Она постучала пальцами по столу и добавила: – Погибших девушек я за это время не встретила. Надеюсь, они пошли дальше. Они ведь ни в чём не виноваты. Слава с сомнением покачал головой. – Я бы не был в этом так уверен. Что они пошли дальше, я имею в виду. Но, возможно, они пойдут дальше, когда ты пойдёшь. Вообще, вся эта история с незаконченными делами у призраков – очень туманная и индивидуальная штука. Я в этом семь лет варюсь, и то до конца не разобрался, как это работает и как понять, что именно держит призрака. – Новодворский закончил свою мысль и понял, что Кристина недоверчиво его разглядывает. – Что? – «Что»? – передразнила Кристина. – И это ты у меня спрашиваешь? Почему ты вообще ещё меня не изгнал? Я же убийца! Слава вздохнул и, зажмурившись, потёр переносицу между большим и указательным пальцами. – Да, убийца. Если так подумать, я тоже. Не говоря уже о том, что я не умею никого изгонять, и мой знакомый экзорцист, строго говоря, тоже не умеет. Девушка моргнула, пропустив мимо ушей бóльшую часть реплики. – В смысле, убийца? Ты? – Ну, причастен, во всяком случае. К убийству Исаева, например – это тот мужик, что семь лет назад завладел медальоном Виктора и устроил на Балу Дебютантов смотр способностей. Помнишь? Кристина кивнула. – А призрак, который тут жил раньше, пусть и недолго, но пытался меня убить, чтобы я тоже умер, стал призраком и не оставлял его. Потом раскаялся, конечно. А уж скольких порешил лично Акатов и его люди, я даже сосчитать не берусь, и смотри: город процветает. Конечно, не рай на Земле, но, поверь мне, Виктор сделал лучшее, что можно было тут придумать. Ему подконтрольна даже преступность, и он не даёт ей распуститься и устроить произвол и новые девяностые, всякие маньяки и убийцы триста раз подумают, прежде чем что-нибудь натворить, потому что знают – возмездие надёт их везде. К чему я это всё: я не говорю, что нужно просто обнять тебя и забыть, что ты убила троих человек, но я могу понять, как ты могла к этому прийти. У тебя ещё и способность подвернулась как нельзя подходящая. Но чем тебе помочь, я, честно говоря, не знаю. Кристина слушала его, и, казалось, её раздирает изнутри ещё что-то. – Трёх с половиной, – наконец, выдавила она. Слава моргнул и сдвинул брови. – Прости? – Трёх с половиной человек. Вроде того. Одну девушку я чуть не убила, хотя очень хотела. Ту самую, на которую Виталик меня променял, не успели мы расстаться. Когда я была Полиной, помню, увидела, что наши машины стоят в соседних рядах на светофоре, и эта девчонка за рулём. В один момент мне так захотелось поменяться с ней телами, пустить машину вперёд, а потом поменяться обратно, чтобы она не сумела вырулить, что я даже действительно поменялась. Но потом я увидела, как её, тогда ставшие моими, руки сжимают руль. Почувствовала голод и как чешется нога, услышала музыку, которая играет в салоне, и за эти несколько мгновений меня объял такой ужас, что я поменялась с ней телами обратно и постаралась изо всех сил больше об этом не думать. Тут Кристина почувствовала, что Слава берёт её за руку. Со Славой было легче чувствовать себя живой, и не только потому что он видел, слышал и мог касаться её. Кристина почувствовала, как невольно передёрнулась всем телом. «Только не обижайся! – мысленно взмолилась она». – Ну, вот видишь. Уже тогда не всё было потеряно. Просто никто, видимо, не оказался достаточно умным, наблюдательным и целеустремлённым как Саша, чтобы это всё кончилось раньше. Кристина покивала. – Возможно. Некоторое время никто из них не говорил. Новодворский, наконец, выпил свой почти остывший чай и дожевал бутерброды. – Ну, моя история не настолько драматичная, – признался он. – Если сильно вкратце, то мне досталась способность видеть призраков. В этой квартире жил один, но потом он ушёл дальше. Семь лет назад тётя подарила мне эту квартиру на совершеннолетие, дело было летом восемнадцатого года. Я решил устроиться на работу и попал в кофейню Марты. Там я познакомился не только со своими коллегами, с которыми позже подружился, но и с компашкой призраков – ребят, которые пытались освободить город от купола. Тогда мы договорились: мы помогаем призракам с освобождением города, а они нам – с нашими разномастными проблемами, как смогут. Всё лето мы готовились, копали информацию и потом придумали план. План, естественно, не сработал, потому что Константин Исаев в тот же самый день лелеял собственный план захвата власти. В общем, всё смешалось в доме Облонских, и вот наша компания уже объединилась с мэром, которого мы чуть раньше почти сумели вырубить транквилизатором в шампанском, чтобы остановить Исаева. Нам повезло, что Исаев был ослеплён успехом и сознанием своей власти и силы. Это его и погубило. Буквально. Что было потом, ты наверняка знаешь. После непродолжительных обсуждений Акатов вернулся на пост мэра, а купол над городом был снят. С мэром мы с тех пор на короткой ноге, а Марта так и вовсе крепко подружилась. Вон, даже обручённых теперь изображают во имя дела. Кристина с интересом слушала, подперев щёку рукой. – Вот так история. А те призраки и твой сосед? – Они пошли дальше почти сразу после того, как всё разрешилось в тот день. У одного из них, кстати, была способность обмена телами. Игнат его звали. Я до сих пор частенько их вспоминаю и жалею, что мы не были знакомы раньше. Девушка улыбнулась. – Н-да, воистину пути Господни неисповедимы. Слава в ответ на это приподнял свою почти опустевшую чашку, словно это было тост, и залпом допил. Кристина хохотнула. – Что ж, теперь, раз уж мы всё выяснили, я просто обязана тебе помочь завоевать Таню… Ну, или хотя бы сблизиться с ней. Времени остаётся мало, раз уж все уверены, что тридцать первого августа, на дне города, что-то произойдёт, поэтому потихоньку начнём завтра же. Слава потёр руками лицо. – Ну, для этого мне точно надо выспаться, иначе, боюсь, не вывезу. – Куда ты денешься? – отозвалась Кристина, бездумно вертя в пальцах зубочистку. Слава в ответ пожелал ей спокойной ночи и, зевая, пошёл в комнату. Кристина крикнула ему вслед: «Нет, тебе!» и, тихо насвистывая что-то из Диснеевской классики, отправилась мыть за Новодворским посуду.