Во власти страсти: Третий лишний

И: - Я и не думал, что ты будешь мне врать. Л: - Что?!        Люся заметно занервничала, но делала вид, что не понимает, о чем говорит Кобзон. И: - Я думал, что мне показалось, что ты похудела, но нет. Я все слышал, что сказал доктор. Он опасается за здоровье ребенка, а ты говоришь, что всё хорошо.       Иосиф говорил, повышая голос, оттого, что очень переживал за Гурченко. Девушка не выдержала такого пристального взгляда и отвела глаза, отвернувшись к окну, она сжала губы и нахмурилась. Ее тоже беспокоили слова доктора, она понимала, что сама виновата в происходящем, ведь она, оставшись одна, впадала в депрессивное состояние, почти не думая о последствиях.        Певец замолчал и ждал, когда Люся сама признается, что солгала ему, но девушка упорно молчала и теребила свои пальцы. Кобзон первый нарушил это молчание. И: - Люсь, ты понимаешь, что несешь ответственность сейчас не только за себя, а за еще одну маленькую жизнь?       Люся закатила глаза и громко выдохнула. Л: - Я все понимаю! А ты никакого права не имеешь повышать на меня голос!        Актриса открыла дверцу и хотела выйти из машины, мгновенный порыв беспомощности и злости овладел ею. Иосиф успел взять ее за плечи и усадил обратно. И: - Нет, ты никуда не пойдешь. Я отвечаю за вас.        Девушка часто дышала и посмотрела на певца, в ней боролись гнев и отчаяние, и слезы подступали к переносице Л: - Зачем тебе это нужно? Зачем тебе я и мой ребенок? Вокруг полно свободных, красивых и молодых девушек! И: - Потому что я люблю тебя, глупенькая.        Кобзон прижал актрису к себе, чувствуя, как часто бьется ее сердце, словно он прижимал к себе маленького воробушка, который боялся любого шороха. И: - Ты должна беречь себя ради нашего малыша. Ты нужна мне и я принимаю и люблю все, что с тобой связано. С этого дня я буду контролировать, как ты выполняешь рекомендации врача. Л: - Но...        Люся хотела возразить, тихонько всхлипнув, но Кобзон нежно поцеловал ее в надутые губки. Иосиф старался окружить актрису заботой, но когда он перегибал палку и давил на нее в благих целях, это тут же вызывало обратную реакцию, и актриса становилась раздражительной и отталкивала его от себя. Доверять ему полностью она ещё не была готова, но поцелуй успокоил актрису, и она прижалась к горячей мужской груди. Певец поглаживал девушку по спинке и просто ждал, когда она успокоится, чтобы отъехать от поликлиники. Люся чувствовала тепло от его рук и неожиданно ойкнула, вздрогнув. И: - Что такое? Л: - Толкается больно...        Иосиф умоляющими глазами посмотрел на актрису и протянул дрожащую руку к ее животику. Девушка осторожно сама приложила его ладонь на то место, где малыш активно бил пяточкой.        Эмоции  настолько переполняли певца, что он не смог сдержать слез. Мужчина первый раз в жизни чувствовал подобные ощущения и отвернул лицо, быстро смахивая слезы. В этот момент он был готов разрушить весь мир, только чтобы защитить его любимую женщину и этого крохотного малыша, которого он уже любил, как своего.        Кобзон отвез Гурченко в ресторан, они вместе пообедали, хоть Люся и капризничала, но все же съела пару ложек супа и запеченую рыбу с овощами. А вот горячий штрудель с яблоками и мороженым ее уже не пришлось уговаривать есть.        Когда они вернулись домой, Люся на минуту прилегла в гостиной на диван и не заметила, как уснула, организм после обеда, наполнялся силами. Певец не тревожил ее, только укрыл пледом. Он сделал пару звонков из комнаты и решил рабочие вопросы.        Девушка проспала до вечера, что было на нее не похоже. Мужчина закрыл на кухне дверь и хозяйничал, как у себя дома. Он самостоятельно пожарил картошку и открыл банку с солеными огурцами, уже зная, что это Люсина слабость.        Проснувшись, актриса думала, что певец уехал к себе, но на кухне гремела посуда. Девушка была приятно удивлена, что Иосиф сам приготовил ужин. После они немного прошлись по улице, Люся хотела подышать свежим воздухом. Уже стемнело, когда Иосиф проводил девушку до квартиры, ему очень не хотелось уезжать, но он и не мог набраться наглости и попросить остаться.        Оставшись одна, актриса снова почувствовала себя одиноко и загрустила, спать ей не хотелось, она читала Пушкина, завернувшись в одеяло. Ближе к полуночи малыш начал активно пинаться, Гурченко разговаривала с ним и тихонько пела. Кроха затих, услышав пение матери, и Люся наконец смогла уснуть.        Кобзон каждый день приезжал к Гурченко, привозил продукты и цветы, ему хотелось радовать любимую женщину, которая оставалась для него неприступной стеной, хоть и позволяла ему находиться рядом. Мужчина часто сам готовил и следил, чтобы Люся обязательно ела, чаще бывала на свежем воздухе и больше отдыхала.        Актриса стала чувствовать себя лучше и бодрее, певец осыпал ее комплиментами и заботой, и уже через неделю глаза девушки снова светились от счастья, а врач в поликлинике отметил положительные изменения.        У Муслима Магомаева был юбилейный концерт, и он пригласил своих друзей и близких. Кобзон и Гурченко получили приглашения по отдельности. Люся не хотела появляться в обществе, чтобы все обсуждали ее интересное положение, но Кобзон отказывался идти без актрисы, он хотел чтобы она немного развеялась и увиделась со своими товарищами. Ему все же удалось уговорить любимую, и вечером они вместе отправились в филармонию.       Актриса не была уверена, что сможет высидеть весь концерт, у нее часто болела спина от долгого сидения в одной позе, поэтому они решили заглянуть в гримерку к Магомаеву до концерта.        Кобзон постучал в дверь и вошел, Люся держала его под руку. М: - Люся, Иосиф! Как я рад! Спасибо, что пришли, мои дорогие, проходите.        Муслим пожал руку Кобзону и приобнял Гурченко, чмокнув ее в щечку. Девушка была в темно-зеленом платье ниже колен и на каблуках. Спереди на платье красовалось два объемных цветка, которые зрительно скрывали животик актрисы. Л: - Здравствуй. Поздравляю с юбилеем.        Люся протянула певцу небольшую коробку, в которой был дорогой микрофон и смущённо прижималась к плечу Иосифа. Магомаев ничего не знал о том, что Гурченко ждет ребенка и понял это только обняв ее. Актриса всего несколько раз выступала вместе с ним на одних концертах, и они просто встречались на съемках общих программ. А вот Иосиф был в очень хороших отношениях с Муслимом, и певец знал, что у Кобзона новая дама сердца, но он и не догадывался, кто именно. М: - Благодарю, не стоило подарков. Настоящий юбилей у меня только через месяц, но собрать друзей я решил сейчас. Говорят телевидение будет снимать концерт.        Магомаев удивился, увидев Гурченко и Кобзона после развода вместе, и сразу заметил, с какой нежностью Иосиф смотрит на актрису, сжимает ее ладонь, но спросить про их отношения ему не позволило чувство такта. М: - Люсенька, ты прекрасно выглядишь.        Певец был рад увидеть своих друзей, поцеловал ручку девушке и усадил ее в кресло. Мужчины хотели закурить, но не стали этого делать при Люсе. Магомаев подвинул Гурченко фрукты, которые стояли у него на столе, и бурно рассказывал о приготовлении своего концерта. Актриса съела несколько виноградинок, костюмерша принесла концертный костюм Муслима и быстро удалилась. Оказалось, что ворот рубашки был испорчен, прямо на груди было коричневое пятно от утюга, певец начинал нервничать, ведь рубашка у него была только одна и переодеться было не во что. И: - Может, мою наденешь? М: - Она голубая, а мне нужна белая! Там специально свет выставлен под белый ворот!        Муслим швырнул рубашку на пол. У Люси в голове тут же возникла идея. Л: - Успокойтесь, сейчас что-нибудь придумаем. Сколько у нас времени до начала концерта? М: - Полчаса, не больше.        Девушка оглянулась, осматривая гримерную, и остановила свой взгляд на белой тканевой салфетке, которая лежала на столе. Л: - Иголку вижу, а вот и нитки. И: - Люсь, может, я съезжу в магазин или домой? Л: - В пятницу вечером? Ты все равно не успеешь к началу.        Артист нервничал, девушка собрала салфетку, сделав небольшие воланчики, и приложила ее к вороту рубашки, она начала аккуратно работать иголкой и ниткой, а мужчины только переглядывались и пожимали плечами. М: - Йося, вы снова вместе?        Магомаев очень тихо шепотом спросил у Кобзона, наклонившись к его плечу. И: - Я бы очень этого хотел...        С грустью ответил певец и снова достал пачку сигарет, повертел ее в руках и засунул обратно в карман. Люся увлеченно пришивала свое творение, хмурилась и что-то бубнила себе под нос, наконец она подняла рубашку вверх. Л: - Нужно примерить.        Муслим надел рубашку с самодельным кружевным жабо, Иосиф подал ему пиджак. Люся все расправила, спрятав низ салфетки под ткань пиджака. Девушка отцепила блестящую брошку в камнях от своего платья и пристегнула ее вместо бабочки на рубашку певца, и тот посмотрелся в зеркало. М: - А это очень даже интересно. Люся, ваши волшебные руки просто спасли меня! Такой изысканный ворот, словно я только что был на приеме у короля в Парижском Версале!        Артист засмеялся, он был доволен и на радостях приподнял актрису и немного покружил, в этот момент у Иосифа перехватило дыхание от волнения. Магомаев поблагодарил девушку и после звонка побежал за кулисы сцены, а Иосиф с Люсей направились в зрительный зал.