Во власти страсти: Третий лишний

      В выставочном зале "Манеж" в Ленинграде проходила выставка картин художников, чье искусство было в центре общественного интереса. На выставку были приглашены только люди, которые входят в определенный круг светского общества.         Люся стояла у картины с бокалом шампанского в руках и рассматривала работу. Константин Купервейс подошел сзади, поцеловал актрису в плечико и протянул ей на ладони маленькую гроздь винограда. Девушка одарила его улыбкой и сразу же забросила виноградинку в рот.        После развода Гурченко с Кобзоном прошло уже несколько лет. Актриса больше не представляла рядом с собой никакого мужчину и не думала, что еще раз осмелится с кем-то связать свою жизнь. Больше года девушка плакала по ночам в подушку, она полностью закрылась от всех и избегала любых ухаживаний и знаков внимания со стороны мужского пола. Гурченко полностью погрузилась в работу, чтобы прокормить себя и дочь.        Ролей в кино было не много, поэтому Люся погрузилась в музыку и с концертами объездила полстраны. На одном из концертов Люсе аккомпанировал молодой пианист, актриса видела его впервые, но игра молодого человека ее заворожила, он словно вдохнул новую жизнь в ее песни. Гурченко похвалила творческие способности парня и предложила ему работать с ней на концертах.        Для Константина Купервейса, только начинающего свою карьеру, Людмила Гурченко была недосягаемой звездой мирового масштаба. Люся вела себя с ним просто и общалась на равных. Она чувствовала в нем талант, и это ее привлекало. Между актрисой и пианистом образовались дружеские отношения, но парень почти сразу влюбился. К: - Уже поздно, ты не устала?        Гурченко посмотрела на часы на руке Купервейса, окинула взглядом большой выставочный зал, где вокруг картин и экспонатов толпились люди, и отдала парню свой бокал, с которым она проходила целый вечер, но сделала всего один глоток. Л: - Я схожу припудрить носик, и можно будет неспеша пробираться к выходу.        Когда актриса вышла, Костя двумя глотками опустошил ее бокал и поставил его на поднос мимо проходящего официанта.        Уборная здесь находилась в самом конце коридора, и почему-то этот коридор совершенно не освещался. Дойдя до дверей, приходилось щуриться, чтобы различить на двух рядом стоящих дверях надписи "м" и "ж". При выходе из светлой уборной глаза снова погружались в полумрак, и несколько секунд было сложно хоть что-то различить перед собой. Люся с кем-то столкнулась в коридоре и быстро захлопала глазами, чтобы они скорее привыкли к темноте. Л: - Прошу прощения.        Крепкие мужские руки обхватили Люсю за плечи, в нос ударил знакомый аромат одеколона, и их глаза наконец-то встретились. Перед актрисой стоял он - Иосиф Кобзон.        Мужчина улыбнулся и ничего не мог ответить, он шел, погруженный в свои мысли, но когда вдруг столкнулся с Люсей, его словно пронзило током. Певец не мог отвести взгляд от Гурченко, крепко сжимая ее плечи. В одно мгновение в нём вспыхнуло всё внутри.       В воздухе повисло немое молчание и такое напряжение, что если бы муха решила пролететь между ними двумя, то ее наверняка убило бы током.        На несколько мгновений Люся забыла, как дышать, у нее закружилась голова, и ее повело немного в сторону. Иосиф, словно почувствовав это, крепко обхватил её одной рукой за талию и прижал к себе. Люся оказалась в объятиях Кобзона, как в капкане, и упёрлась ладонями ему в грудь. Они не отрываясь смотрели друг другу в глаза, и неожиданно для обоих их губы слились в страстном поцелуе. Это было так внезапно и так чувственно, что сердца готовы были выпрыгнуть из грудной клетки.        Через мгновение они преодолели расстояние в пару шагов, мужчина плечом толкнул дверь в мужской туалет, закрыв ее на замок, и прижал Гурченко к двери. И: - Люсенька...        Певец целовал актрису в шею, губы и грудь, куда позволяло добраться роскошное светло-розовое платье. Иосиф поднял несколько слоев воздушных оборок юбки и жадно водил ладонями по таким знакомым ножкам и бедрам. Гурченко, теряя над собой контроль, обняла мужчину за шею, погружаясь в его объятия. Она не отдавала себе отчет в том, что она делает, будто это всё происходило не с ней. Ее кожа словно просыпалась и вспоминала чувственные прикосновения этих горячих губ. Мужчина приподнял одну ножку актрисы, он провел пальцами от колена до ее бедра. Люся часто дышала, цепляясь за мужские плечи, от поцелуев у нее закружилась голова, она машинально притянула Кобзона ножкой к себе еще ближе, ощутив сильное пульсирующее напряжение в его паху. Дыхание стало сбивчивым, Иосиф провел пальцами по белью между ног актрисы и не смог сдержать вожделенный стон. Его рука скользнула выше, он обхватил стройную талию, остановив пальцы на животе. На мгновение мужчина остановился, заглянув девушке в глаза, и спустился ладонями вниз, его пульс зашкаливал, он тяжело дышал, сгорая от желания, но Люся вдруг одернула его руку, ее взгляд в одну секунду переменился, она опустила оборки своего платья вниз и отвернулась к зеркалу, включив воду в умывальнике. Кобзон не понимал, что он сделал не так, его ноздри раздувались от желания близости, а легкие пылали, так часто он дышал.        Мужчина обнял Гурченко сзади и начал целовать ее шею. Но Люся снова пыталась остановить его руки. Л: - Нет. Слишком поздно. И: - Никогда не поздно, родная.        Певец так прошептал эти слова, что по спине актрисы побежали мурашки. Они смотрели друг на друга влюбленными глазами через свое отражение в зеркале, губы актрисы приоткрылись, она явно хотела что-то сказать, но вдруг сдвинула брови и закачала головой.        Гурченко высвободилась из объятий певца и подошла к двери. Остановившись, она обернулась. Л: - Ничего ведь и не было.        Актриса улыбнулась, повернула замок и вышла из туалета.        Кобзон тут же бросился за ней, резко открыв дверь, и чуть не сбил вошедшего знакомого музыканта Аркадия. Певец остановился, Аркадий с глупой пошлой улыбкой похлопал Иосифа по плечу. А: - А что вы тут закрылись? Птичка снова в клетке? И: - Не твое дело.        Кобзон огрызнулся, вернулся к умывальнику и умыл лицо холодной водой. А: - Она здесь со своим пианистом. И: - Ты бы лучше смотрел за своей женой, а то она зачастила у тебя по субботам ходить на массаж. А: - Что?! Но... Откуда..        Кобзон сжал кулаки и вышел. Он уже несколько недель подряд в субботу встречался с женой Аркадия в гостиничном номере, и она постоянно жаловалась на своего мужа.        Когда Иосиф вышел из уборной, Люси уже нигде не было. Мужчина после выставки зашел в ресторан, выпил там пару рюмок и вернулся домой за полночь. Его встретила молодая светловолосая девушка, с которой певец вместе жил уже полгода. Девушка вышла в коридор и недовольно сложила руки на груди. Н: - Милый, почему ты так поздно? Я ждала тебя к ужину. Постоянно ты задерживаешься, мог бы и позвонить. И: - Нелли, я очень устал, давай без нотаций.       Кобзон снял пиджак и прошел в спальню. Быстро разделся, бросив вещи на пол у кровати, и лег под одеяло. Девушка недовольно хмыкнула и подняла одежду певца. Н: - Я здесь сижу одна целыми днями, прибираюсь и жду тебя. Мне скучно. Ты приходишь и сразу ложишься спать. Еще и вещи разбрасываешь. Даже не спросил, чем я занималась и как мои дела.       Кобзона начинала раздражать глупая болтовня Нелли. Ему хотелось побыть в тишине, чтобы его никто не беспокоил. Он лег на спину, устало вздохнул и посмотрел на девушку. И: - И чем ты занималась? Н: - Представляешь, я сегодня проспала до двенадцати! Потом встретилась с Аллочкой, мы ходили в ЦУМ, три часа там гуляли. Ты пробовал мороженое с персиковым сиропом? Я две порции съела. А еще там такие сумочки привезли, отпад. Сказали, что они из кожи крокодила. Все обзавидуются. Милый, ты купишь мне такую сумочку?       На лице Иосифа не было вообще никаких эмоций, он был погружен в свои мысли, совершенно не слушая Нелли. Н: - Милый? Ты мне купишь?       Девушка потормошила певца за плечо и милейше улыбнулась. Иосиф нахмурился и медленно перевел взгляд на девушку. И: - Что? Н: - Ты купишь мне новую сумочку? Она потрясающая, вот такого размера. И молния так сверкает. Наши такого не шьют. И: - Лучше бы ты нашла себе занятие какое-нибудь. В музей сходила или на выставку. Кроме побрякушек тебя интересует хоть что-нибудь? Н: - Конечно. Твои выступления и концерты. Но мне же нужно хорошо выглядеть и не отставать от моды, чтобы тебе было не стыдно появляться со мной в обществе.       Девушка склонилась и поцеловала певца, он холодно чмокнул ее и отвернулся. "Чтобы мне не было стыдно, ты должна перестать нести всякую чушь", - подумал певец. Нелли сейчас казалась ему пустышкой. Смазливое личико, за которым не было ничего. И: - Если тебе скучно дома, то восстановись в университет. Это было необдуманным поступком просто уйти с третьего курса. Н: - Просто у меня появился ты. А ты важнее всяких университетов.       Девушка провела пальчиком по руке Кобзона, заигрывая с ним. Она прогибалась и ласковой кошкой прижималась к певцу. В этот вечер ему были не приятны прикосновения Нелли и каждое ее движение казалось мужчине каким-то вычурным и дурацким. Даже тембр ее голоса давил на взбудораженные нервы. Н: - Так ты купишь мне сумочку, милый? И: - Куплю, куплю... Я хочу спать.       Иосиф пробубнил эту фразу просто для того, чтобы Нелли наконец отстала от него. Надув губы, девушка тоже легла. Но уснуть Иосиф не мог, он видел перед собой образ Гурченко в воздушном розовом платье и ощущал ее поцелуй на губах. В воздухе витал еле уловимый аромат ее духов. От этих мыслей певец улыбнулся, и его сердце забилось сильнее. Его воображение рисовало картинки с образами актрисы. Сегодняшняя случайная встреча всковырнула старую рану в его груди, и все чувства к Люсе вспыхнули с новой силой.       Иосиф провел теплыми пальцами по обнаженному телу актрисы, начиная от солнечного сплетения и спускаясь вниз, достиг небольшой ложбинки внизу живота. Люся выгнула спину и тихонько простонала, мурашки пробежали по ее коже и безумное желание близости затрепетало внутри, словно тысячи бабочек своими крыльями щекотали ее тело, пробираясь по венам вниз. Женщина жадно хватала воздух, сжав простынь пальцами в кулачки. Всем своим телом и взглядом она умоляла Кобзона наконец проникнуть в нее. Каждая секунда томления, превращалась в вечность.       Певец молча раздвинул ножки актрисы, сильные руки властно сжали ее бедра и крупный набухший орган плавно вошел в нее. Люся расслабленно выдохнула, и хриплый стон вырвался из ее груди. К: - Люся. Люсенька. Тебе плохо?